Золота на скатерке в этот раз не оказалось, и Огнику пришлось удовольствоваться полупрожаренной отбивной. Чему дракон очень возмутился – мол, зажимают некоторые скатерти полезный для драконьего организма металл, жадничают! Но отбивную съел и даже попросил добавки; Тимка с Боней обошлись чаем с дежурными пирожками, на том завтрак у них и закончился.
– Ну-с, господа путешественнички, – сказал Бонифаций, упаковывая скатерть в рюкзак, – поели, можно теперь и погулять. Пошли, что ли?
– Пошли, – охотно согласился Тимка. – А куда? В какой стороне драконья гора? Огник, нам хоть в какую сторону шлепать-то?
– Вон в ту, – дракон мотнул дымчато-серой от грязи головой, – куда гномий король рукой указывает… Тимка, оботри меня травой, пока роса не высохла!
– Что, не нравится быть видимым? – заботливо поинтересовался мальчик, срывая толстый пук мокрой травы.
– Не нравится быть грязным! – отрезал дракон и расправил крылья, чтобы удобнее было его обтирать.
Они шли по степи уже довольно долго, а никакой горы все еще и в помине не было, и Хозяйственный понемногу начинал нервничать.
– Что такое, – наконец возмутился Боня, когда солнце основательно напекло ему макушку, – что это за гульки у нас такие бестолковые получаются, а? Идем, идем и никак не придем. Огник! Может, гномы твою гору напрочь срыли и по камушкам растащили? Пока мы спали. Слушай, а может, и нет никакой горы, а… – тут Хозяйственный крепко стукнулся лбом обо что-то невидимое и от неожиданности сел на землю.
– Есть гора, – удовлетворенно сказал сверху дракончик. – Ощутимо, правда?
– Правда, – Боня осторожно потрогал шишку на лбу. – Очень даже ощутимо, аж искры из глаз. Значит, пришли… Эт-хорошо. А где тут дверь? Ты хоть знаешь, что теперь нам делать? – Хозяйственный поискал глазами дракона, но, конечно же, увидеть его не смог.
– Не-а, – безмятежно ответил Огник, опускаясь к Тимке на плечо, – не знаю. Если бы у меня прежняя волшебная сила была, тогда бы знал. А дверей в магическом щите не бывает, не предусмотрено это. Он, щит, или есть, или его нету. Без вариантов.
– Мило, – буркнул Хозяйственный. – Замечательно. Будем тогда думать. Соображать будем. Нда-а…
– А чего там думать! – завелся Тимка, – я сейчас из зрачкового камня ка-ак врежу по этому щиту, одни рожки да ножки от него останутся. Щитовидные.
– Да ну тебя, – устало сказал Боня. – Фу-у, жара какая… Еще и ты со своими рожками-ножками. Я сказал, что надо думать, значит, садись и думай. Шевели мозгами, если они у тебя есть.
– Верно, – подтвердил Огник, – нельзя по щиту вот так вот из камня, не думая. В гномьи двери я тебе не советовал пулять, а в щит и подавно не порекомендую. Понятия не имею, что из этого может получиться, но ничего хорошего не выйдет, я уверен.
– Тимка, ты у нас вроде как неколдучий ребенок будешь, – поразмыслив, предложил Хозяйственный, – попробуй-ка в этот окаянный щит сунуться. Вдруг он тебя пропустит?
– Запросто, – Тим подошел к невидимой стене, для начала постучал по ней ногой, потом рукой. Потом привалился к стене боком, боднул спиной. После основательно уперся в стену руками и, пыхтя от натуги, забуксовал ногами по траве.
– А ты головой, головой, – серьезным голосом посоветовал Огник, порхая где-то над Тимкой, – она у тебя, небось, бронебойная. Постучи лбом три раза и скажи: «Откройся!». Навроде как по скатерти-самобранке кулаком. Глядишь, и сработает.
– Хватит на сегодня шишек. Все ясно, – разочарованно сказал Боня. – Тим, иди сюда, бросай стенку двигать, пустое это занятие. Давай дальше думать.
И они сели думать.
Было тихо и безветренно. День клонился к полудню и солнце нещадно припекало мыслителей, грело их умные головы. Думалось о чем угодно, только не о том, о чем надо: Тимка, позевывая, смотрел на зеленую равнину перед собой и никак не мог согласиться с тем, что на самом деле он в упор разглядывает Драконью Главу. Верилось в это с трудом.
Хозяйственный что-то сонно мычал себе в усы и клевал носом; Огник самым натуральным образом спал, развалившись поодаль, возле стены – в густой траве образовалась заметная ямка и оттуда доносился тоненький храп.
– Кровь, – вдруг зловеще сказал Тимка и остановившимся взглядом посмотрел на Хозяйственного.
– Что – кровь? – не понял Боня, но на всякий случай отодвинулся от мальчика подальше.
– Кровь рыжего человека, – замогильным голосом пояснил Тимка. – Надо сделать так, как говорил механик. Мы сейчас тебе кровушку из вены пустим и намажем ею стенку, она и откроется. Я так думаю.
– Ты что, офонарел? – перепугался Хозяйственный. – Что за вампирные дела?! Кровушки он захотел, ого! Не дамся, моя кровь. Личная! – и попятился, что сидя делать было крайне неудобно.
– Почему же так сразу – нет? Хорошая мысль, – подал голос проснувшийся от шума Огник. – Не всю же мы ее из тебя выльем, пальчик наколешь и помажешь стенку для пробы. Что тебе, капли своей крови жалко для хорошего дела?
– Жалко, – убито ответил Боня, поняв, что от него теперь не отстанут. – Вернее, не жалко, а просто я палец колоть не хочу. Больно ведь будет!
– Ничего, потерпишь, – плотоядно улыбаясь, сказал Тимка, – обещаю: больно не будет. Чик – и все, – он полез в рюкзак за чем-нибудь колющим.
– Где-то, я точно помню, была катушка ниток с иголкой… – мальчик лихорадочно переворачивал вещи в рюкзаке, – где-то, где-то… Ага! Давай палец, – Тимка повернулся к Хозяйственному, держа в руке катушку с воткнутой в нее длинной иглой.
– Я сам! – бледнея на глазах, потребовал Бонифаций. – Сам я. Ты не сумеешь правильно, промахнешься еще.
– Сам так сам, – согласился мальчик. – На, действуй, – и отдал Хозяйственному катушку. – Как там гномы писали: «Я уколов не боюсь!»? Так это про тебя… Колись давай! Народ ждет, – и умолк, глядя на Боню.
Хозяйственный дрожащей рукой выдернул иголку из катушки, зажмурился и наугад ткнул ею себе в указательный палец на другой руке. На левой. И промахнулся.
– Вторая попытка, – деловито подвел итог Тимка, – первая не засчитана. Коли! Эх, опять мимо…
Хозяйственный попал в палец лишь с четвертого захода, но уж попал так попал – кровь потекла с пальца частыми красными шариками.
– Мама, – сказал Боня, с ужасом глядя на эти шарики, – кровь, – и чуть не бухнулся в обморок.
– Мажь стенку, – заволновался Огник, – паниковать после будешь. Кому говорю – иди к стене! А то и другие пальцы придется колоть, – припугнул дракон. – Все подряд!
Хозяйственный, отвернувшись в сторону, чтобы не видеть капающую с пальца кровь, и держа покалеченную руку на весу, шаткой походкой подошел к драконьему щиту и остановился перед ним в растерянности.
– Мажь! Мажь! – азартно закричали хором Тимка и дракон, – дави кровищу, не жалей!
Хозяйственный с размаху хлопнул ладонью о стенку и завозил рукой, размазывая кровавые полосы по невидимой поверхности. И там, где оказывалась кровь – хоть немного, хоть чуть-чуть – вдруг возникали черные глубокие пятна. Словно Бонифаций рисовал космическую ночь на прозрачном холсте.
Через минуту перед Хозяйственным темнел провал с неровными размытыми краями – черная дыра, сама собой повисшая в воздухе. Опасная, загадочная дыра. Проход в Драконью Главу.
– Вот, значит, как, – понуро сказал Огник, наблюдая за растущим отверстием. – Грош цена всей нашей защите, если ее может так легко взломать любой рыжий прохожий. Сейчас придем в гору и я первым делом нашему главному магу хвост отгрызу, умнику такому. Говорил же ему – не забудь включить в защитное заклятие и красноголовых людей! На всякий случай. Все-таки забыл…
– А кто ты такой, чтобы драконьим колдунам хвосты грызть, а? – вскинулся Тимка, пытаясь разглядеть летающего над ним Огника. – Кто?!
– Изер я, – расстроенным голосом ответил дракончик, – царь всех драконов. Великий и несокрушимый. Вот так.
– Здрасте, – ошарашенно выдохнул Тимка, – приплыли.
Ничего умнее ему в голову просто не пришло.
ГЛАВА 7 =Рассказ царя драконов=
– Что-то долго его нету, – озабоченно сказал Хозяйственный, глядя в черный провал лаза и рассеянно облизывая уколотый палец. – И как нам теперь этого непонятного дракона называть? Огником или Изером?
– Огнизером, – с важным видом предложил Тимка. – Среднее между тем и тем. Чтобы не путаться. Хорошо я придумал?
– Сам ты Огнизер-Тимизер, – Боня поднес палец к глазам. – О, уже не капает. Как будто ничего и не было… Это же царь драконов, а не щенок подзаборный! Надо его как-то с уважением… э-э… с почтением, понимаешь, надо… Ну, не знаю как, но только не Огнизером.
– Вот он вернется, пусть сам и решает, – обиженно буркнул Тим. – Ничем тебе не угодишь. Такую гениальную идею забодал!
– Если помолчишь немного, тогда точно угодишь, – успокоил его Хозяйственный. – Это будет самое гениальное из всего того, что ты смог бы наболтать, но не наболтаешь.
– Чего-чего? – опешил Тимка. – Это ты как-то слишком заковыристо загнул! Я ничего не понял.
– И ладно, – Боня, что-то соображая, задумчиво подергал себя за ус, прищурясь посмотрел на солнце – было уже далеко за полдень – и безрадостно произнес: – Видно, придется мне все-таки лезть в эту кляксу. Боюсь, что Огнизер… тьфу… Огник… Изер… дракон, короче говоря, заблудился там. Темно ведь, как у Лурды в башке, – Хозяйственный осторожно сунул голову в чернильную дыру.
– Огник! Ау! Царь драконий, лети сюда! – во всю глотку проорал Боня, прислушался, но в ответ не прозвучало ни звука. Даже эхо не ответило.
– А-а-а! – просунув голову под мышкой Бонифация, вдруг истошно, точно его резали, завопил Тимка в провал лаза. – Спасите! А-а-а! Помогите! Грабя-ят! – и закашлялся от собственного крика.
– Что такое? – Хозяйственный отшатнулся от дыры и резко развернулся, хватаясь за меч. – Где враги? Кто напал?
– Никто не напал, – Тимка откашлялся, приложил ладонь к уху и стал напряженно вслушиваться в немую темноту. – Если и на такую оралку Огник не отзовется, значит, точно пропал. Драконы его не узнали и съели. Вместе с глазами и хвостом.
– Бандит ты! – в сердцах бросил Боня. – Чума на двух ножках. Напугал меня до потери сознания! Я вот сейчас вместо поисков дракона лучше устрою тебе хорошую порку. Р-ремнем! – и Хозяйственный решительно схватился за свой поясной ремень, на котором висели «трический» меч и скакулий кинжал. – Сейчас! Только оружие сниму, – пообещал Боня. – Подожди секундочку.
– Тс-с! – Тимка призывно махнул рукой. – Боник, иди сюда. Там вроде бы что-то шебуршится, – и пододвинулся, пропуская Хозяйственного поближе к лазу. Боня, враз позабыв о своих воспитательных начинаниях, немедленно замер возле дыры, сторожко сунув в темноту ухо.
– Ничего там нету, – чуть погодя разочарованно сказал Хозяйственный, – показалось тебе. Никаких шебур… Ой! – Боня неожиданно отлетел в сторону, схватившись за ухо. – Кто? За что? Ухо оторвали! – и замотал головой, точно больная лошадь.
– Извиняюсь, – поспешно произнес откуда-то со стороны невидимый дракон, – это я не нарочно налетел. Торопился я очень! Вы тут такой крик подняли, словно вас гномий король за пятки принялся кусать. Разве ж так можно? Уф, сейчас отдышусь… – Огник спланировал к Тимке на плечо и уселся там, часто дыша.
– Как там? – держась рукой за подбитое ухо, нетерпеливо спросил Хозяйственный. – Как драконы? Обрадовались? Не томи, говори скорее.
– Спят драконы, – вздохнул Огник. – Поставили вокруг горы защиту, наложили на себя сонное заклятие и спят. Беспробудно.
– Зачем же – заклятие? – удивился Тимка. – Чего это они так капитально выспаться решили? Приболели, что ли? Бессонница замучила?
– Нет, не бессонница, – дракон кашлянул, деликатно сплюнул огнем в сторону. – Меня они ждут. На мое возвращение заклятие настроили! Когда я вернусь, тогда они и проснутся, не раньше.
– Ты уже вернулся, – по секрету сообщил Тимка дракону свежую новость, – ты уже тут. Значит, сейчас они глаза продерут и побегут тебя встречать. А в дырку они пролезут? Маловата, однако, дырочка будет! Если они все разом в нее сунутся, то могут и застрять.
– Тихо! – сердито приказал Хозяйственный, делая страшное лицо. – Уймись. Уши ведь пухнут от твоей болтовни! Помолчи хоть минутку, дай дракону все толком рассказать.
– Одно точно пухнет, – тихонько согласился Тимка и умолк, потому что Боня демонстративно похлопал себя по ремню.
– Не сработало заклятие, – уныло сказал дракончик. – Оно на Изера настроено, а не на Огника. Не на мелюзгу, прозрачную и безволшебную… На нормального драконьего царя колдовство рассчитано! Так и только так.
– Мнэ-э, – в затруднении протянул Хозяйственный, потирая ухо, – чего-то я тогда не понимаю. Ты – Изер? Ты – царь? Так в чем же дело?
– Я-то знаю, что я Изер, и что я царь, – терпеливо, как тугодуму-второгоднику, стал объяснять Бонифацию дракончик. – А заклятие не знает. Не узнает оно меня! Потому что я должен быть на самом деле куда как больше, чем сейчас. Потому что волшебством от меня должно пахнуть, моим собственным волшебством! Колдовским могуществом, а не дурацкой невидимостью, пропади она пропадом.
– И как же ты до жизни такой докатился? – грустно спросил Тимка, сочувственно глядя в говорящую пустоту на своем плече. – Бе-едненький!
– Я не бедненький! – гневно запротестовал дракон. – Я – Изер! Я – всесильный, могучий, непобедимый и безжалостный! Только временно заколдованный.
Мережковский Дмитрий
Сертаков Виталий
Влодавец Леонид
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Прозоров Александр