Чтение 9–й страницы книги ~Тени под землей~

светящемся круге я видел какой-то странный темный стержень, который
равномерно раскачивался.

Было такое впечатление, что кто-то стоял посреди комнаты и медленно
помахивал тростью.

"Может быть, это призрак хромого старика?" - попробовал я подшутить над
собой.

В самом деле, это было бы забавно. При помощи радиотехнического,
прибора, созданного на основе последних достижений науки, инженер вдруг
обнаруживает привидение, да еще с тросточкой! Случай совершенно
фантастический.

Невероятное сочетание техники и старомодной мистической романтики
удивляло своей несообразностью. В то же время у меня невольно
разыгрывалось воображение. Я представлял себе освещенного отблеском фонаря
человека с зеленоватым лицом, он встал с кровати и, глядя на стену
стеклянными, остановившимися глазами, задумчиво покачивал перед собой
железной тростью.

Именно тростью. О ней мне говорил Федор Григорьевич. Я понимал, что это
чепуха, но не мог оторвать взгляда от экрана. Больше того, я злился на
себя, представляя, как будут смеяться Андрей и Валя, если им рассказать,
что я видел на экране железную трость привидения.

Где-то пробили часы. Действие развивалось, как в старинных романах, о
которых вспоминала Валя. Я не знал, сколько было времени. Возможно, и
двенадцать. Призрак начал бродить по комнатам. Чем черт не шутит, мог
заглянуть и ко мне.

Однако он не спешил, стоял спокойно на том же месте, равномерно
помахивая тростью. Странная методичность была в этом движении. Трость
раскачивалась, как маятник.

Ну, конечно! Это и был маятник. Маятник больших старинных часов. Я живо
представил себе: высокая узкая тумба красного дерева со стеклянной
дверцей, я даже мог разобрать на экране аппарата кружок на конце
"тросточки", а вверху квадрат циферблата.

Я мысленно пристыдил себя, что дал волю не в меру разыгравшемуся
воображению, и снова занялся аппаратом. Он все-таки работал не так хорошо,
как мне бы хотелось. В такие минуты, когда остаешься один со своим
капризным созданием, представляешь его буквально живым и можешь даже
разговаривать с ним, тщетно убеждая строптивый аппарат подчиниться прежде
всего законам радиотехники, затем твоему опыту и настойчивости.

Помню, в тот раз я тоже что-то шептал, склонившись над экраном и
поминутно заглядывая под панель прибора, где контрольная лампочка освещала
скелет конструкции, путаницу цветных проводов, похожих на артерии и вены в
анатомическом атласе, конденсаторы сопротивления, катушки контуров - всю
ту живую, как мне казалось, плоть, из которой был создан наш аппарат.

- Что случилось с тобой?.. Мало напряжение? Сейчас подбавим, - шепотом
говорил я этому непокорному творению и подкручивал реостат. - Так,
правильно... Доволен? Но почему у тебя на экране вдруг появились темные
полосы? Синхронизация шалит? - Я тут же подстраивал нужный контур. - А это
что за новости? Ты стал совсем близоруким? Твой брат видит куда лучше тебя.

Проверим напряжение на тиратроне.

Я подключал концы от вольтметра, менял сопротивления и с надеждой
смотрел в огромный зеленый зрачок, где отпечатывалось то, чего не видели
мои несовершенные глаза.

Наконец мне удалось убрать темные полосы и устранить "близорукость".

Направляя объектив на дверь своего номера, я все еще разговаривал с
аппаратом:

- Вот теперь правильно. Развертка нормальная... Экран чистый...
Посмотрим внимательно, - шептал я, подкручивая ручки напряжений и
фокусировки. .

Яркость и контрастность вполне подходящие... Только мне не очень
нравится светящийся ореол вокруг изображения. Лишний он, брат, лишний.

Я отвернул крышку в одном из отсеков прибора и снова занялся
регулировкой.

Ореол исчез. Все это, конечно, было не так просто, как я рассказываю.

Пришлось заменить конденсатор, подстроить контуры, увеличить напряжение
на сетке тиратрона. В конце концов второй аппарат стал работать не хуже
своего собрата.

Долго я смотрел на экран, регулируя четкость изображения ручки двери.
Глаза устали от напряжения, я на минуту закрыл их и, когда снова посмотрел
на светлый круг, неожиданно заметил движущееся темное пятно. Мне
показалось это странным. Никакими законами техники его нельзя было
объяснить.

Я вынул из кармана платок, протер стекло экрана, потом машинально вытер
платком глаза и с досады выругался.

Это не было обманом зрения: на фосфоресцирующем экране я совершенно
ясно увидел очертания металлической трости. Она медленно плыла по экрану,
как вытянувшаяся змея в зеленоватой воде аквариума.

Поворачивая объектив, я не выпускал ее темного силуэта из поля зрения
аппарата. Доплыв до края экрана, трость повернула обратно.

Я поднял объектив повыше. На экране появились какие-то странные узкие
кольца. Они боком проектировались на светящемся поле и казались эллипсами.

Но вот кольца повернулись, и я вдруг представил себе, что кто-то
смотрит на меня сквозь большие очки в металлической оправе. Правда, я
сразу же отогнал эту мысль: видеть через дверь нельзя. Меня смутили
особенности нашего аппарата, который в известной степени обладал этой
возможностью.

Однако я не только видел оправу очков. По затаенному дыханию, по еле
слышному скрипу ботинок мне стало ясно, что за дверью в самом деле кто-то
есть. Но что ему было нужно? В первое мгновение я просто хотел выйти и
узнать. Но потом решил повременить с этим. Я никогда не видел человека на
экране "Всевидящего глаза", а это, наверное, интересно. По изображению на
экране мне хотелось представить себе внешние особенности незнакомца,
который стоял за дверью. Помню, тогда я очень удивился, обнаружив, что
человек может носить десятки металлических предметов на костюме и в
карманах.

Вдруг очки заметались из стороны в сторону. Тень трости перечеркнула
экран, запрыгали тени пуговиц, ключей, и все исчезло. Зеленый зрачок
"Всевидящего глаза" как бы иронически смотрел на меня.

В коридоре послышались шаги, приглушенные голоса. Ко мне постучали.

В желтом, слабо освещенном прямоугольнике двери появились Валя и Андрей.

- Что это ты в темноте сидишь? - удивился Ярцев и повернул выключатель.

Жмурясь от яркого света, он стал рассказывать самые последние новости.

Не знаю, как могло получиться, да я и не хочу вдаваться в существо
этого дела, но, в общем, Валя где-то встретила Андрея, потом они вместе
гуляли по городу, и когда возвращались в гостиницу, их догнал Колосков. Он
уже успел сообщить в горсовет о наших аппаратах. Там этим заинтересовались
и просили, если мы сможем, приехать с аппаратом завтра утром в горсовет,
где должны были собраться коммунальники, связисты, строители. Они считают,
что "Всевидящий глаз" мог бы принести огромную пользу городскому хозяйству.

- А как же наши испытания? - не скрывая своего беспокойства, спросил я.

Валя развела руками.

- Не знаю. Колосков просил нас завтра же проверить одно здание. Дело,
говорит, особенно срочное. Вот если бы...

Она не договорила и замялась.

Андрей пришел ей на помощь.

- Напрашивается следующее решение, - сказал он. - Валентина Николаевна
хочет взять аппарат и самостоятельно поработать с ним на участке. Я думаю,
это ей полезно.

- Отлично, - согласился я. - Мне не очень нравится эта демонстрация в
горсовете, но я считаю, что специалисты разных профессий могут многое
подсказать. Значит, решили: дадим один аппарат Валентине Николаевне, а
второй возьмем в горсовет.

- А вы его успели исправить? - озабоченно спросила Валя.

- Все в порядке, - поспешил я ее успокоить. - Недоставало напряжения в
сетке тиратрона. Потом надо было подстроить каскады. В общем, теперь
"глаз" видит все, даже то, что ему и не положено.

- То есть?

- Какой-то призрак с тростью бродил у двери. Не понимаю, что ему было
здесь нужно?

Послышался осторожный стук. Валя вздрогнула. Андрей с усмешкой покачал
головой и пошел к двери.

На пороге стоял швейцар.

- Просили передать, - сказал он, протягивая мне записку.

Когда дверь за швейцаром закрылась, я удивленно развернул листок
бумаги, пробежал его и молча передал Андрею.

Там было написано примерно следующее:

"Уважаемый товарищ Петров!

У меня имеются некоторые данные о месте, где спрятаны чертежи
архитектора Бродова. К сожалению, я не дождался вас, чтобы поговорить об
этом. Завтра увидимся".

Подпись была неразборчива.

- Ну что ж, будем ждать этого неизвестного доброжелателя, - спокойно
сказал я.

Но подумал тогда о другом. Возможно, это автор записки бродил за
дверью. И почему-то у него была металлическая трость. Неожиданное
совпадение.

Я махнул рукой, словно навсегда отметая ненужные ассоциации, и деланно
рассмеялся.

Андрей удивленно посмотрел на меня, - видно, почувствовал эту
неестественность, - и проворчал:

- Мне непонятно, откуда он узнал, что мы хотим искать чертежи?

Взглядом спросив у меня разрешения, Андрей передал записку Вале.