Чтение 9–й страницы книги ~Братья по разуму~

- Сейчас он сам по себе. А в прошлом веке это был город Министерства общего машиностроения. Может быть, поэтому он у нас выпал из общей картины. Мы в свое время захватили документацию Проекта и разнесли все генераторы на мелкие кусочки. А этот злосчастный Каледин... Вот мы вроде бы Служба, а всего только и удалось выяснить, что раньше там танки делали. Действительно - на хрена им Объект?

- Почему мы так мало знаем о психотронном оружии? - спросил Игорь. - Или это мне так кажется?

- Нет, - помотал головой Дядя. - Не кажется. Это такая поганая традиция. После нештатной ситуации - уничтожать архивы. А в деле с Объектами архивы были уничтожены дважды. Сначала, когда Костенко остановил психотеррор, потом - когда Охотники Ларина рванули Объект в Москве и психотроника была объявлена вне закона. Всех, кто занимался изысканиями в этой области, даже чистой наукой, так вздрючили, что мало не показалось.

- А ведь тогда в Москве снова появлялся Костенко... - вспомнил Игорь. - А он якобы был психократ.

- Да, он играл людьми как куклами, - кивнул Дядя. - Я тоже об этом думал. Он запросто мог внушить кому следует, что архивы нужно сжечь. Особенно техническую документацию. Уж кто-кто, а он психотронику люто ненавидел.

- Откровенно говоря, - признался Вестгейт, - я все еще, господа, не вошел в тему как следует. Далека она от меня. Извините. Я всегда считал психотронику наполовину шарлатанством. Если бы не дело Ларина... Но все равно это какая-то фантастика.

- Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, - промычал Королев. - Это излюбленное направление русской технической мысли.

- Да уж, - хмыкнул Дядя. - Машины хорошие делать до сих пор не научились. А водку и оружие - пожалуйста.

- У нас еще женщины красивые, - добавил Игорь.

- Точно, - улыбнулся Вестгейт. - Таких больше нигде нет.

- А ты не женат?

- Нет, Игорь, не женат.

- Ну, найдешь себе здесь...

- Да я же улетаю сразу, как только закончим...

- Успеем! - пообещал Игорь.

- Вы ему не верьте, Алекс, - посоветовал Королев. - У него репутация бабника, но это все враки. Так же, как и его имидж пьяницы.

- Я сообщил вам сейчас то, что вы передадите Волку, - сказал Дядя. - Все материалы, которые вы получите для работы, ему не нужны. Они нужны только вам, и только для того, чтобы вы смогли представить себе проблему во всей ее глубине. А она очень глубока, не сомневайтесь. Кризис, с которым мы столкнулись, был заложен больше пятидесяти лет назад. Это наше наследие, и никуда от него не деться. Вопросы есть?

- Есть, - кивнул Вестгейт. - Где мы найдем Волка?

- В Швейцарии.

- Недурственно, - улыбнулся Игорь. - Может, мы у него задержимся на недельку-другую, если разрешит?

- Тебе, паразит, тут же месяц отпуска и премию в размере пяти окладов. Понял? А с вами, Алекс, Северо-Западный отдел рассчитается. Мы уж им обрисуем в красках. Все, что от нас зависит, тоже сделаем. Хотите полную ЭКСТРУ? Пожизненно. А?

- Не уверен, - покачал головой Вестгейт. - Я боюсь, меня такой допуск спровоцирует. Знаете, иногда очень хочется выстрелить в чью-нибудь физиономию... Так что я, с вашего позволения, еще подумаю.

- Вы скажите нам, чем мы можем помочь, и мы все сделаем, Алекс.

- Благодарю вас.

- Еще вопросы?

- Я полагаю, они возникнут по ходу подготовки, - сказал Игорь. - Верно, Алекс? Вестгейт кивнул.

- Тогда мы пошли? - спросил Игорь Дядю.

- Пожалуй, можно. Отдохните пару часов, переварите все, что сейчас узнали, и за дело. Алекс, вы можете смело работать у Игоря. Возможно, мы здесь, в Москве, малость обнаглели и растеряли бдительность... В общем, все материалы вы сможете получить по сети прямо на его терминал. Наши сотрудники живут в нашем, - на последнем слове Дядя сделал ударение, - собственном доме, и туда идет кабель от локальной сети Службы. К нему минимум раз в неделю подключаются иностранные коллеги, и мы даже не пытаемся их отпугнуть. Пусть развлекаются. Там такая система шифрации, что мы до сих пор сами не понимаем, как ее взломать. Работаем в этом направлении, но раньше чем лет через десять просвета не предвидится.

- Хорошо живете, - только и вымолвил Вестгейт.

- Я не прощаюсь, - сказал Дядя, вставая. Все поднялись, и, обменявшись с начальством рукопожатиями, братья вышли в операционный зал. Лавров внимательно смотрел на монитор, но, когда Вестгейт прошел мимо, повернулся к Игорю и восхищенно показал сразу два больших пальца.

ГЛАВА 8

ЧЕТВЕРТОЕ ИЮНЯ, ДЕНЬ

В коридоре Вестгейт посмотрел на потолок.

- Правильно, - сказал Игорь. Они молчали до самого выхода.

- Пожалуй, и здесь не стоит, - заметил Игорь в гараже Службы.

Личный транспорт у специального уполномоченного Бойко И. И. был ему под стать - спортивное купе. По привычке Игорь так рванул с места, что беднягу Вестгейта размазало по сиденью. Машина пулей вылетела из ворот и, хрипя и плюясь, завывая резиной в виражах, резво проскочила несколько переулков. Но сразу же за четвертым поворотом Игорь бросил машину в щель между двумя припаркованными грузовиками и выключил двигатель. Через несколько секунд мимо пронесся автомобиль с вытянувшим до предела шею Песоцким. Игорь довольно хмыкнул, достал из кармана маленькую коробочку с экраном на жидких кристаллах и нажал кнопку. Экран остался чистым.

- Рассказывай, - предложил Игорь.

- Хорошо я их? - спросил Вестгейт.

- В смысле?

- В смысле мне поверили, что я безумно счастлив тебя видеть.

- А ты, значит, не счастлив... - протянул Игорь.

- Как тебе сказать. Честно?

- Нет, не честно!

- Слушай, мы с тобой взрослые люди. Совершенно непохожие и внутренне, и внешне, - Вестгейт с неодобрением покосился на ковбойский наряд Игоря. - Говорят, ты очень умный. Тогда ты давно уже просчитал, какое у нас распределение ролей.

- Да, - к Игорю начала возвращаться прежняя, еще заочная неприязнь к брату. - Главная приманка - ты. Хотелось бы знать, почему.

- Наш отец специфический человек, - произнес Вестгейт, и на лице его появилось мечтательное выражение. "Да он гордится им! - подумал Игорь. - Восхищается! Ну дела!"

- Он очень сложная натура, - продолжал Вестгейт.

- Тоже мне открытие.

- Послушай меня, пожалуйста! Я тебе хочу объяснить.

- Да нет проблем. Вещай, - Игорь отвернулся и закурил.

- Что ты знаешь о взаимоотношениях твоих родителей? - спросил Вестгейт.

- Я знаю, что мама потом так и не вышла замуж, - прорычал Игорь.

- А у меня сейчас третий отчим.

- Миллионер, я надеюсь, как и все предыдущие?

- Не нужно считать меня зажравшимся иностранцем, хорошо?

- Хорошо. Ты не зажравшийся... иностранец. Доволен?

- И для твоей мамы, и для моей расставание с отцом было самой большой трагедией в их жизни...

- Это точно.

- Но моя мама рассталась с Игорем Волковым за три года до моего появления на свет.

Игорь задумался. Вестгейт ждал реакции. Боковым зрением Игорь заметил, что у холеного красавца отчетливо дрожат руки. И не сдержался.

- Даже слоны так долго не носят, - заявил он.

- Я тебя сейчас ударю, - прошипел Вестгейт.

- Напугал! - пробормотал Игорь, не оборачиваясь. Его так и подмывало взять и двинуть заносчивому братцу локтем внос.

- Не провоцируй меня, пожалуйста!

- На себя посмотри...

Вестгейт судорожно втянул в себя воздух.

- Больше тридцати лет, - сказал он неожиданно ровным голосом. - Больше тридцати лет он делал вид, что меня нет на свете. Я всегда хотел знать - почему? И впервые у меня появилась возможность задать ему этот вопрос И я этот шанс использую, понял? Во что бы то ни стало.

Игорь неопределенно шевельнул плечом.

- И ты мне не помешаешь это сделать, - сказал Вестгейт жестко.

Игорь недоверчиво на него покосился.

- Пора к психиатру, - вздохнул он. - С чего ты взял, что я буду мешать?

Вестгейт замялся.

- Ты же меня презираешь, - выдавил он наконец со страдальческой гримасой на лице. - Ты, может, сам этого не чувствуешь... Но я вижу. Ты совершенно за собой не следишь. И я вижу! Я ведь тебе отвратителен! Тебя коробит от того, что я нездешний, тебя раздражают мои манеры, то, как я говорю, даже то, как я одет...

Игорь стряхнул за окно пепел и звонко клацнул зубами.

- Ты много о себе думаешь, - сказал он зло. - Я на тебя плевать хотел, ясно? И вообще... Сколько лет тогда прошло, ты сказал? Между тем, как они расстались и как ты родился? - Игорь вдруг повернулся и, хищно сдавив зубами сигаретный фильтр, внимательно посмотрел на Вестгейта.

- Три года.

- А кто тебе сказал, собственно, ты, чмо заморское, что мы с тобой родственники? Ты, мудозвон нерусский!

Вестгейт сидел к Игорю вполоборота, и ему было не очень удобно бить правой, но он это сделал. В результате он расшиб костяшки о деревянную накладку на руле и пропустил одновременно два удара - напряженными пальцами по яйцам и головой в переносицу. После чего оказать сопротивления уже не смог, от мощного пинка вылетел наружу и улегся на грязном тротуаре. Сам того не желая, он нашел удачный выход из щекотливого положения. Если бы Вестгейт каким-то чудом задержался в машине, у Волка появился бы реальный шанс стать в этот день наполовину менее отцом.

Игорь по инерции выскочил на улицу, походя вытащив из салона внушительный кусок арматурного прута. Железяка была в своем роде исторической реликвией. С этой арматуриной молодой Волков стоял у двадцать второго подъезда московского "Белого дома", защищая президента Ельцина во время "августовского путча" 1991 года. Впрочем, таких подробностей Игорь не знал. Он просто нашел этот прут в оставшейся от отца развалюхе на колесах и, сочтя его предметом в быту полезным, всегда перекладывал из старого авто в новое.

Утробно рыча, Игорь подскочил к скрючившемуся на асфальте Вестгейту и застыл над ним в позе бейсболиста. Вестгейт тихо постанывал и не шевелился. Одну руку он зажал между ног, второй держался за лицо. Несколько секунд Игорь, слегка раскачиваясь на напряженных ногах, стоял над телом поверженного брата, а потом ему полегчало. Он опустил свою железяку, сделал пару неверных шагов назад, ухватился за открытую дверь, рухнул на правое сиденье и уронил прут на асфальт. Игоря била крупная дрожь, во рту пересохло, глаза застилал туман.

- Нельзя меня бить! - рявкнул он. - Нельзя-я-я!!!

Вестгейт в ответ что-то промычал.

Трясущимися руками Игорь достал сигареты. После долгой неравной борьбы зажигалка уступила, и он смог прикурить. Саднило левую руку, которой он блокировал удар Вестгейта - браслетом часов ободрало кожу.

Редкие прохожие старались побыстрее миновать лежащего на тротуаре молодого человека в дорогом костюме.

Сделав несколько глубоких затяжек, Игорь перебрался на левое сиденье и отвернулся. Потом включил музыку. Его все еще трясло.

- Меня нельзя бить, - повторил он. - Ни-ког-да. Ни-за-что. Ни-про-что. Нельзя.

Справа зашуршало - Вестгейт пытался встать на четвереньки.

- Ты... ты мне лицо разбил... - простонал он. Игорь коротко глянул на Вестгейта.

- Крови не вижу, - отрезал он.

- Ты... ты... - не унимался Вестгейт.

- Да, я скотина, - сказал Игорь. - Но ты первый начал. Вестгейт с трудом выпрямился и заковылял прочь.

- Куда?! - крикнул Игорь. - Ты, напарник хренов! Стоять!

Реакции не последовало. Игорь взревел и пулей вылетел из машины. В три прыжка он нагнал Вестгейта, ухватил поперек туловища, отволок назад и воткнул на сиденье. Захлопнул дверь и, не забыв подобрать заветную арматурину, вернулся на свое место. Ему стало жарко. Вестгейт был немного выше него и гораздо тяжелее. На честный английский бокс с ним Игорь никогда бы не согласился.

- Больно? - спросил он брезгливо. Вестгейт отнял руку от лица, бесцеремонно повернул к себе зеркало и, строя жуткие гримасы, обследовал повреждения.

- Теперь распухнет, - пожаловался он. - Ты, рейнджер, тебе что, не сказали, что я дипломат?

- И чего? - Игорь развернул зеркало обратно и принялся восстанавливать сбитую настройку. Он уже не злился, ему просто было рядом с Вестгейтом как-то противновато.

- Чего, чего! Нельзя мне с разбитой мордой, вот чего!

- А чем ты думал, мать твою, когда на меня замахнулся? Тебе, значит, с разбитой мордой нельзя, а мне можно, да?

- Я не знаю, - буркнул Вестгейт, ощупывая переносицу. - Я не знаю, что на меня нашло...

- Сказать? - предложил Игорь мстительно. Вестгейт посмотрел на него с подозрением. Левую руку он по-прежнему держал между ног. Игорь ткнул его туда не опасно, но весьма чувствительно.

- Тебя заело, что ты ублюдок, - заявил Игорь, воинственно оттопырив челюсть.

- То есть? - не понял Вестгейт.

- Забыл русский? Хорошо. Проясним. Ты fuckin' bloody bastard.

- Я оценил произношение, - осторожно сказал Вестгейт, - но опять не понял.

- Значит, слишком много слов. Хватит одного. Бастард. Вестгейт мелко затрясся всем телом. Казалось, он сейчас зарыдает.

- И это твоя проблема, ясно?! - рявкнул Игорь. - Твой "акцент"! Но меня он не касается! Меня не фачит, чей ты сын, понятно?! У меня своих проблем вагон! И ты не смей, зараза, тащить в мою жизнь свои долбанные комплексы! Подлечился бы для начала! В собственных заморочках разобрался! Тебе, психологу, сам бог велел! Всех бы вас, мать вашу, по больницам разложить... Дышать уже нечем, одни психологи вокруг! А некоторые еще и в братья набиваются! - Он снова начал заводиться.

- Но ты ведь сам только что сказал, что мое происхождение сомнительно! - Вестгейт тоже повысил тон и даже левую руку высвободил. - Поэтому не надо себя обманывать, тебе есть до этого дело! Тебе тоже нужны факты! А вот это что, плохое доказательство? - Он ткнул пальцем, указывая на свое лицо.

- Я тебе покажу минимум два лица ничем не хуже. Костенко и Ларин. Да таких физиономий полным-полно в любой стране, где есть родовая аристократия! Это у нас они редкость...

- Если это не доказательство для тебя, то доказательство для него! Потому что он обо мне знает!

- А ты его хоть раз в жизни видел?

- Нет! Нет! - пролаял Вестгейт. И Игорю вдруг стало его жалко.

- Ты дурак, - сказал он беззлобно. - Я узнал о твоем существовании за час до нашей встречи. И первая моя реакция была - отторжение. По той же самой причине, до которой додумался ты. Потому что Служба уверена, что ты Волку интереснее, чем я. Но я напрягся и заставил себя тебя полюбить. И у меня это, мать-перемать, получилось! И когда ты там в кабинете дурочку валял, я искренне тобой любовался! А ты... А ты... Сука ты! Говно ты, вот ты кто после этого! Вестгейт, надувшись, смотрел куда-то вперед.

- А я, может, всю жизнь мечтал о брате! - с вызовом заявил Игорь. - Которым хотелось бы гордиться! Который бы мне верил и верил в меня! И наоборот! Я же... Я даже собаку завести не могу! От меня женщины уходят через неделю, ну, максимум через месяц! Не могу я ни о ком заботиться, у меня все силы уходят на борьбу с собой... Я тебя, может, двадцать лет жду не дождусь! А ты мне тут спектакли закатываешь...

- И все ты врешь, - сказал Вестгейт очень спокойно. - Знаешь, я пойду. Ты не беспокойся, я материалы сейчас просмотрю на Службе. Но от тебя мне, извини пожалуйста, блевать хочется.

- Скатертью дорога, - пожелал Игорь.

Когда дверь за Вестгейтом закрылась, Игорь сделал музыку погромче, сложил руки на груди и насупился. Долгожданная операция сорвалась, еще не начавшись. "Сейчас Вестгейт все доложит, и меня отстранят. И когда я теперь увижу Волкова, черт его знает. Скорее всего никогда. Впервые в жизни мне захотелось его увидеть не для того, чтобы плюнуть в лицо. А для того, чтобы поговорить по душам. Потому что этот, блин, Вестминстер - это чертовски интересно. Если я не ошибаюсь, то история его появления на свет - просто трагедия Шекспира. Это же, елки-палки, случай из тех, что показывают в кино, но которых не бывает в жизни. Потому что ни один более или менее умный мужчина не согласится на такое. Или не выполнит потом условий договора".

- Ублюдок ты, Винчестер, - сказал Игорь. - А я тебе, козлу, так обрадовался...

* * *

Когда раздалась трель домофона, Игорь играл с кляксой. Черный мячик, пульсируя от наслаждения, катался туда-сюда по столу, а Игорь старался прихлопнуть его ладонью. Это у кляксы была любимая забава. Она ее сама выдумала.

Слегка задыхаясь, Игорь подошел к двери и нажал кнопку.

- Игорек, к тебе прошли только что, - сказал вахтер. - У него наша карточка, но я его раньше не видел и вот решил...

- Тебе стало интересно, да? - хмыкнул Игорь. А про себя подумал - однако любопытный поворот! Он был дома уже два часа и все это время ждал звонка от Королева с матерной руганью и выговором в приказе. А вместо этого, судя по всему, приперся братец.

- Он тебе не родной, случаем? - спросила вахта. - Вы здорово похожи...

- И ничего мы не похожи, - возразил Игорь- - А так... Считай, родной.

- Ну, приятно расслабиться, - пожелала вахта и отключилась. И сразу же загудел дверной звонок.

Машинально, по отработанной годами привычке, Игорь шагнул за небольшой уступ, образующий в прихожей мертвую зону, и нажал еще одну кнопку. Дверь стала прозрачной. Игорь обомлел. За дверью на самом деле стоял Вестгейт. Но боже милостивый, что с ним стало!

Красавчик точно заглянул на Службу и побывал, как минимум, в медпункте и в костюмерной. Лицо у него оказалось чистеньким, как будто и не били по нему, а одет он теперь был в точности, как Игорь, - джинсовый костюм, черная футболка и ковбойские сапожки на низком каблуке. Волосы у Вестгейта были слегка взлохмачены. В руке он держал небольшой саквояж.

Игорь отомкнул замок, и дверь убралась в стену.

- Здравствуй, - сказал Вестгейт. И опять Игорю пришло на ум слово "балансировка". Интонацию приветствия Вестгейт подобрал так гениально, что одним словом было объяснено и сказано все. "Вот так же, наверное, умел говорить с людьми отец, - подумал Игорь. - Только у братца это умение "поставлено", и он таки редкий неврастеник. А Волков обладал природным даром общения и был скорее всего нормален". Тем не менее, если бы Игоря спросили, на кого похож сейчас Вестгейт, он бы ответил - на сошедшего со старого видео Игоря Волкова.

Игорь помотал головой, отгоняя наваждение, и махнул гостю: проходи. Вестгейт кивнул, вошел и деликатно остановился в дверях гостиной.

- Я вот только одного не могу понять, - сказал Игорь вместо приветствия, направляясь к бару. - Ты садись, садись. Меня вот что интересует. Ты же магистр психологии. Как ты позволил этому дурацкому комплексу так собой завладеть? У тебя же руки тряслись! А туда же - дипломат, разведчик... Боец невидимого фронта.

В зеркальной стене бара Игорь увидел, как Вестгейт напрягся было, но тут же взял себя в руки и горько улыбнулся.

- Люди отчего-то не хотят понять, что психолог, он прежде всего тоже человек, - сказал Вестгейт. - И сегодня у психолога выдался чертовски трудный день.

- Ты давно обо мне знаешь? - спросил Игорь, передвигая бутылки в поисках хотя бы относительно полной.

- С детства, - пожал плечами Вестгейт. - Сделай мне бурбон, пожалуйста.

- Чего?

Вестгейт поднялся с дивана, подошел к Игорю и через его плечо заглянул в бар.

- Н-да, - сказал он. - Извини. Значит, будем пить водку. Игорь с облегчением задвинул дверцу.

- Холодную, - уточнил он и отправился на кухню. Открывая холодильник, он вдруг ощутил легкое беспокойство. И глухой шлепок падающего тела не заставил себя ждать. Громко выматерившись, Игорь ухватил запотевшую бутылку за горлышко и бросился в гостиную.

Вестгейт бился в конвульсиях. На столе нервно приплясывала клякса.

- Зар-раза! - рявкнул Игорь, замахиваясь бутылкой. Кляксу со стола как ветром сдуло. Игорь швырнул "литру" на диван и метнулся в кабинет за стимуляторами.

Дипломат и разведчик оказался крепким парнем. Когда Игорь, держа в руке инъекционный пистолет, вбежал в гостиную, Вестгейт, лежа на боку, рывками полз к двери. Глаза у него лезли из орбит, язык вывалился, лицо было синюшно-бледным, он хрипел и задыхался.

Игорь выстрелил ему в шейную артерию, сменил ампулу и выстрелил снова, другим препаратом. Вестгейт мучительно закашлялся и принялся изо всех сил дышать. Судя по выражению лица, за последние шестьдесят секунд он здорово соскучился по кислороду. Игорь перетащил грузное тело на диван, задрал брату футболку и прижал к солнечному сплетению теплый диск Батарейки.