за сексизм и неуважительное обращение. Очевидно, поняла, что во время
эпизода с наручниками я сделал все, что мог, и теперь ей было неудобно...
кончился, и я повел Вику к развалинам старинного замка, расположенным
неподалеку. По пути мы глазели на цапель, стоявших по колено в воде, и
собирали ежевику.
школьники. От реки поднимался туман...
мы расположились за столиком возле камина. По случаю рабочего дня
посетителей было немного. Толстые некрашеные балки поддерживали
закопченный потолок, на стенах висели картинки из старинной ирландской
жизни. От камина исходило ровное тепло. Вика склонила голову мне на плечо,
и ее кудри приятно щекотали мою шею. Было грустно: надо же, всего за
несколько проведенных вместе часов я успел привязаться к этому
сумасбродному созданию...
чемодане, девушка достала... наручники!
жестом вставила в замочную скважину и повернула. Наручники раскрылись.
пыталась застегнуть наручники.
тумбочку.
уже было собрался...
погладил по твердому, плоскому животу... затем по мягкой, теплой груди...
вчера. Не было чувства власти над партнершей... То ли Вика по-другому
отвечала на мои ласки, то ли мое собственное настроение отличалось от
вчерашнего...
таинственная сила причиняет мне боль? Ведь Вика скована наручниками, а
никого больше здесь нет...
свет...
невидимая рука держала крепко - я сдвинулся лишь на несколько
сантиметров... Что делать?... И почему молчит Вика?...
руку, но - при любом моем движении - та сжималась сильнее. Выбора, однако,
не было: заранее скривившись от боли, я схватил чье-то запястье... тонкое,
как у девушки... девушки?... Каким образом?!...
пальцы, а когда невидимая рука окончательно разжалась, перекатился на край
кровати. Где чертов ночник?... С тумбочки полетели какие-то предметы,
что-то зазвенело по полу... наконец я зажег свет.
скованы, лицо было, как маска. Осторожно, за краешек я потянул с нее
одеяло...
ровный срез с небольшим отверстием.
обогнул кровать, зашел с другой стороны. Наклонился и стал рассматривать:
кажется, рука была пластмассовая. Да, пластмассовая... похожа на часть
манекена.
лежала под одеялом, с наручниками, одетыми на искусственную руку. А
настоящая рука осталась свободной.
ты сука!
зачем по лицу?... Лучше по заднице, по ее круглой, пухленькой жопке...
Бешеная, неуправляемая ярость закипела у меня под ложечкой, стала
подниматься в грудь, затем в горло и, наконец, бросилась в голову. Удары
пульса, казалось, вот-вот пробьют мне виски и вырвутся наружу в виде струй
раскаленного пара.
спинке кровати и не давала освободиться... Вика находилась в моей власти!
свободной ногой, но промахнулась - я поймал ее за вторую щиколотку. После
отчаянной возни мне удалось перевернуть Вику на живот (одеяло при этом
отлетело в сторону и сбило с тумбочки ночник, однако тот не погас,
продолжая светить с пола). Моему взгляду открылся тугой молочно-белый зад
- придавив ноги девицы коленями, я размахнулся и отвесил ей увесистый
шлепок...
моя ладонь. Я мог различить очертания всех пяти пальцев.
еще один звонкий, как пощечина, шлепок (отпечатки ладоней красовались
теперь на обеих ягодицах). А потом еще один, еще один, еще один... Через
минуту викин зад стал похож на малиновое желе - несчастная девица обмякла,
уткнулась лицом в подушку и больше не трепыхалась...
Над изголовьем кровати, на стене сидело яркое пятно от валявшегося на полу
ночника.
встала на четвереньки и выгнула спину. Я вошел в нее. Спальню огласили
ритмичные стоны... Они становились громче и протяжнее, потом слились в
непрерывный крик. Вдруг Вика подняла голову, как волк воющий на луну, и
заорала так, что я испугался, что прибегут соседи. В тот момент я ощутил
ее всю, до самого донышка...
распласталась на животе, уткнувшись лицом в постель...
такого состояния...
второго этажа горел свет и мелькали силуэты людей. На висевшую над крышей
луну быстро наползало облако.
сквозняк холодил живот... я подобрал одеяло, набросил край на Вику,
укрылся сам.
из-под крана. - Моя извечная проблема: конфликт мозга и влагалища...
закричала ночная птица.
наверняка, что за пределами России таких нет. Ни среди местных, ни среди
наших эмигрантов... мы для тебя слишком рациональны. Ты здесь зря теряешь
время.