Чтение 9–й страницы книги ~Уши в трубочку~

- Я и так умная и красивая. Ладно, если на этой планете такие странные законы... Но меня не ждут жена и дети. Я вовсе не самец, как ты мог бы заметить, если бы не был так уж упоен берсеркизмом. А щит ты грызть умеешь?.. Ой, че это?

Она с отвращением смотрела, как я раскрыл коробочку с кремом для обуви или гуталином и зачерпнул полную горсть.

- Зачем?

- А вот зачем...

Она завизжала и начала отбиваться, но я удержал, вымазал хорошенькую мордочку гуталином так, что остались только розовые кончики ушей. А потом и те зачернил, чтобы не светились в темноте чистотой и непорочностью.

- Какой же ты, - сказала она с сердцем, проглотила то, что вертелось на языке, добавила со вздохом, - предусмотрительный... Настоящий наемник.

Я встал, отряхиваться не стал, мужчина должен быть слегка неряшлив, вернулся к арсеналу в багажнике жигуленка. В том же призрачном лунном свете матово блестят недавно смазанные пистолеты, автоматы всех систем, гранатометы, снайперские винтовки, стингеры, гранаты, взрывчатка, пулеметы, а в отдельном ящике, как указывает надпись, бронежилеты всех степеней защиты, бронедоспехи, сервомеханизмы, различные шпионские штучки, наподобие безобидных с виду авторучек, что стреляют усыпляющими пулями, вспарывают стены лазером, служат прожектором, а при необходимости их можно ставить на время, как небольшие атомные бомбы.

- А вот это специально для тебя, - сказал я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал нежно. - Женщин надо беречь.

Она с ужасом косилась на кевларовый бронежилет. Я вообще-то из жалости выбрал третий номер, хотя мог бы и восьмой, в восьмом можно в открытый космос, в третьем же удается двигаться и даже ходить.

Она взмолилась:

- Может быть, я могу хотя бы без... без этого?

- Надо, - сказал я. - Он спасет тебе жизнь. Не единожды.

- Каким образом?

- Это не простой жилет, - объяснил я. - Вроде бы стандартный, верно? Но может выдержать попадание из танкового орудия или противотанковой ракеты. В то же время его можно легко пробить алюминиевой вилкой.

Она сделала большие глаза.

- Это... как это?

- Все зависит, - объяснил я загадочно, - от того, на ком надет.

- Не поняла...

- И не надо, а то потеряем драйв. Готова? Пошли.

Честно говоря, я сам еще не понял, будет ли он на торкессе крепче титанового корпуса звездолета или же уступит папиросной бумаге, знаю только, можно сказать даже - по опыту, что виденные мною раньше бронежилеты вели себя весьма странно.

Она шаталась, как былинка на ветру, когда я надевал на нее эти доспехи, защелкивал, состыковывал, закрывал и сращивал, так что оказалась в конце концов как в скафандре высшей защиты, что надевают летчики-стратосферники на случай приземления в Пермской области или на Марсе. Впрочем, спереди предусмотрены две выпуклые полусферы обтекаемой формы. Явно для того, чтобы пули скользили и уходили в стороны.

- Это все мне нести? - спросила она обреченно. - А не лучше подождать подкрепления?

- Враги успеют уйти, - ответил я сурово.

- Почему? - спросила она жалобно. - Они не знают, что мы здесь...

- Но понимают, - объяснил я сурово, - что даже тысяча опытных бойцов их не спасет, когда за дело беремся мы.

Она вздрогнула, когда я сунул в руки гранатомет, потом нацепил на ее же плечи по автомату, к поясу подвесил с десяток гранат, еще два десятка положил в ранец, что заботливо укрепил на ее хрупкой спине, а также вооружил миниганом, снайперской винтовкой и десантным ножом.

- Это все... понесу я?

- Да, - сказал я непреклонно. Рифленые желваки заиграли на моем суровом лице. - Сначала стреляй по воротам базы из гранатомета, он шестиствольный, а когда навстречу выметнутся на джипах гады, первые машины подбей из него же, остальных положишь из этого крупнокалиберного... Если вертолет появится, бей из стингера, поняла?.. Возьми про запас еще два... Когда в минигане заряды кончатся, хватай автомат. Сперва калаш, а когда и его опустошишь, можешь из узи, их две штуки, но можешь взять еще... Не забывай про гранаты. Когда все кончится и даже пистолет красиво отбросишь в сторону, придется ножом...

- О, - сказала она с отвращением, - я дома никогда курицу не могла зарезать!

- Так то курицу, - сказал я с сочувствием, но суровые желваки заиграли уже по всему моему лицу. - Курицу и я бы не смог. А ты должна мочь, ты же эта самая... как тебя... торкесса!

Я поднялся, она все не могла оторваться от земли, я с усилием приподнял ее за плечи. Впечатление было таким, будто отрывал от земли танк. Ее глаза внезапно стали подозрительными:

- А ты почему... так?

Я удивился:

- Что?

- Почему с одним пистолетом?

Я виновато развел передними конечностями:

- Понимаешь, иначе нельзя. Либо вот так, как ты... либо как я. Середины не бывает. Мы ж с тобой герои, верно?.. Это какой-нибудь коп еще может пойти с помповым ружьем... кстати, надо тебе добавить и это помповое, погоди... давай повешу на шею, а заодно и сумку с патронами к нему, да побольше-побольше... Мы можем только так. Либо с головы до ног, либо с одним пистолетиком. Встретимся в главном зале у центрального пульта!

Она прошептала, красиво округлив глаза:

- Не понимаю...

- Что? Где пульт?

- Да, где пульт, все знают, а вот почему пистолет... даже пистолетик?

- Увы, - согласился я, - это сложно и вне логики, но именно пистолет помогает спасти мир, планету, а порой даже и Галактику. Уступает разве что кулакам и десантному ножу, но... но до них очередь еще дойдет. Вообще-то, пистолет на дистанции до километра... да-да!.. превосходит по мощи любую базуку, крупнокалиберный пулемет и гранатомет с ракетами теплового наведения. Непонятно? Мне тоже, однако это так. Дорогая, вся наша жизнь вне логики, даже вопреки! И это - прекрасно, ибо нелепо, как сказал Фома Неверующий... или Аквинский, не помню. У нас мудрецов много, умных мало. Ну, успеха тебе. Или, как говорят дураки и лодыри, удачи!

В полной темноте, пользуясь только очками ночного видения, причем в которых тоже ни хрена не видно, мы крадучись подбирались как можно ближе, наконец я прижал ее к земле, понуждая залечь, не лечь, а именно залечь, это совсем другое дело, вернее - позиция, указал на хорошо освещенные прожектором главные ворота:

- Видишь будочку справа? Туда набилось с десяток караульных. Хрен знает чем занимаются... Общечеловеки, у них все можно. Камасутровцы! Постарайся туда всадить первую же ракету. На ворота не траться, сами распахнут. Как только выметнутся на джипах, а то и на бронетранспортере - сразу же всади противотанковую. Вот она, не перепутай с тюбиком губной помады Дальше поливай все из пулемета, но гранатометы держи рядом...

Я отползал, когда она жалобно спросила из темноты:

- А как я узнаю, когда начинать?

- Сигнал к атаке, - ответил я шепотом, - три зеленых свистка. Ладно, у вас стохастическое зрение, так что просто отсчитай ровно две минуты - и действуй. Как только потараканят к воротам, я простелфлю к центральному пульту и вырублю свет. А с ним и все электричество.

Ждать мне пришлось совсем недолго: с той стороны, где оставил торкессу, раздался могучий взрыв. Вспыхнуло зарево, успел увидеть на проводах и верхушках столбов клочья одежды и оторванные конечности. Тут же разгремелась беспорядочная стрельба, перешла в непрерывную канонаду. Теперь там горит, взрывается, бухает, то и дело к небу вздымаются столбы оранжевого огня, будто вспыхивает пожар на нефтевышках. Из главного здания непрерывным потоком выбежали и мчатся крепкие мужики с автоматами в руках, с винтовками, пулеметами, гранатометами, а из бесчисленных гаражей вырывались джипы с открытым верхом, над кабиной крупнокалиберный пулемет, за рукояти держится крутой громила и непрерывно палит, а в кузове не меньше десятка головорезов.

Я продвигался с тыла, меткими выстрелами из пистолета снимая часовых на вышках, стражей на заборе, на воротах, в саду, на дорожках, а затем на подходе к главному сооружению.

На входе в парадные двери столкнулся с двумя в форме морских пехотинцев. Один белый, а второй, ессно, чернейший негр афро-американского происхождения. Белому я всадил пулю в лоб, он только успел вытаращить глаза и прохрипеть:

- Ты все олрайт?..

- Иногда и левой, - ответил я. - А то на правой уже мозоли.

Негр, не успевая схватиться за автомат, что болтается поперек пуза, замахнулся десантным ножом. Я сломал ему руку, это все фигня насчет необычной крепости негров, у них просто ума не хватает заниматься наукой, вот и прут в спорт, потом перехватил вторую и тоже сломал в локте, как сухую былинку.

- Итс фантастиш, - промычал негр тупо.

Я размозжил ему голову, брызнуло, тыква у него прогнила, как и вся их афро-американская Америка. Я пробежал торопливо в здание, выстроенное в колониальном стиле южных плантаторов. Это для поднятия духа их солдат, чтобы чувствовали, что в покоренной России должны вести себя, как их предки двести лет назад в самой Юсовии. Хотя да, это ж еще не юсовцы, а пока что мелкая прелюдия - инопланетяне...

В коридоре еще трое один за другим, я их смял на бегу, это в их кинах они такие крутые, а наяву всерьез уверены, что при одном их виде все будут падать. Мы и падаем, но от хохота.

Зачистив первый этаж, я занял удобную позицию и отстреливал через окно идиотов, что продолжали ломиться к раскуроченным воротам. Вернее, к той дыре, что осталась на месте ворот. Оттуда все еще доносятся торопливые очереди узи, это значит, что вся тяжелая артиллерия у торкессы закончилась, женщины в любом случае будут палить из гранатометов, даже если увидят муху. К счастью, у этих плантаторов тоже закончились бронетранспортеры, танки и джипы, а самим под пули лезть страшновато, самое бы время просить поддержки с воздуха, вакуумными бомбами или чем-то еще, но я уже успел разбить главную рацию рукоятью пистолета.

Я стрелял им в спины, демократы уверяют, что это вполне прилично, в духе свободы от условностей, ну так и получите эти самые свободы от условностей, пленных брать не буду, где-то у ворот торкесса палит в морды, затем я увидел ее быструю фигурку в одной моей рубашке, что как поземка несется мимо горящих бронетранспортеров, танков, перевернутых джипов, перепрыгивает через безобразно раскинутые трупы, только один лежит в красивой позе, лицо умиротворенное, благородное, явно один из тех, кого послали сюда насильно, а втайне нам сочувствовал, но ничего сделать не мог, политкорректность обязывает говорить и даже думать одинаково, шаг вправо и шаг влево - попытка бегства от демократии, пуля в затылок и газовая печь, потом некролог с прочувственной надписью, что погиб за демократию от руки звероватых русских.

Запыхавшись, выпалила на бегу:

- Ты как?

- Все о'кей, - ответил я. - То есть олрайт. Ты все истратила? Хотя бы десантный нож себе оставила?.. Нам осталось только прорваться в нижний зал, там сердце всей этой трахомудии.

- Трахо? - переспросила она с подозрением. - Я полагала, что трихо...

- Язык меняется, - нашелся я, нельзя, чтобы женщина брала верх, - как и нравы. У тебя гранаты еще остались?

- Только одна.

- Хватит, - решил я. - Прячься за моей широкой, как у тоталитариста, спиной...

- У тебя скорее, - сказала она язвительно, - как у демократа, широкая задница.

- Каждый выбирает свое, - ответил я. - Только не изотри ее поцелуями, пока тут чеку... Зачем засадила так глубоко?

Она что-то шипела за спиной, но я широко размахнулся, гранату же выпустил из ладони мягким толчком по направлению к массивной металлической двери. Мы притаились за столом, раздался страшный взрыв. Комнату ослепило огнем и пламенем, полетели длинные шипящие искры, в воздухе запахло озоновой дырой. Я вжимал голову в плечи, рядом с грохотом и лязгом рушатся стальные конструкции, горящие рваные листы металла, воздух обжигает дыхание.

Глава 9

За спиной закашлялось, я оглянулся, торкесса смотрит ненавидяще. Я похлопал по спине, в руке рукоять пистолета, а мой револьвер быстр, кувырком влетел в дымящийся провал в стене, зубья металла блестят красиво и угрожающе, острые, как бритвы. В дыму полыхнули красные искорки выстрелов, пули просвистели над головой. Я тремя выстрелами поразил троих, кувырком прошел вдоль стены, отыскивая четвертого, но почему-то не нашел.

Сзади метнулась тень, я едва не спустил курок, ствол уперся в раскрытый в испуге рот торкессы.

- Какого хрена? - спросил я зло. Сердце колотится, как горох в погремушке. - Это такой овощ, покажу картинки.

- Зачем?

- Не знаю. Чтоб не думала, что это ругательство. Где этот чертов суперкомпьютер? Она указала пальчиком:

- Вон там виднеется. Но ты перепутал дверь. Нужно было идти оттуда, перебить внутреннюю охрану, а потом захватить штат. А ты перебил персонал, как мы теперь справимся с компом? Зато...

Треск раскрываемой двери оборвал ее слова. Сквозь редеющий дым видно, как широко распахиваются двери. В зал вбежали рослые люди в черных облегающих комбинезонах, в масках и с самурайскими мечами за спиной.

Торкесса испуганно вскрикнула:

- Их не меньше сотни! Это самые лучшие бойцы в Галактике!

- Ерунда, - ответил я сдержанно.

Она взглянула с недоумением и страхом:

- Ты сумасшедший?

- Это они сумасшедшие, - ответил я, с бьющимся сердцем стараясь, чтобы это звучало как можно невозмутимее. Кивнул на разбросанные по всей территории стонущие трупы: - Лежат бойцы, не справились с атакой... Лягут и остальные.

Сердце колотится, как будто пытается выскочить и спрятаться где-нибудь под шкафом, я вышел на середину, настороженно осматриваясь. Они все рассредоточились под стенами этого круглого помещения, гибкие и одновременно чудовищно мускулистые, разом выхватили из-за спин блестящие полосы стали. Туман почти рассеялся, металл блестел тускло, зловеще, а от багровой надписи "Danger" на мечах заиграли красные сполохи.

Один ринулся на меня, размахивая во все стороны своей катаканой, я услышал сзади тревожный крик:

- Лови!

Не глядя, я выставил руку с растопыренной пятерней. В ладонь шлепнуло холодным и твердым, пальцы сомкнулись на рифленой поверхности. Это оказалась прекрасная старинная хирагана, я взмахнул ею, пытаясь определить балансировку, но самурай уже мелькнул близко, мечи сшиблись с металлическим лязгом. Некоторое время я отбивал удары, краем глаза следил за остальными, испуганное сердце перестало ломиться из грудной клетки, успокоилось и принялось за вязание: другие сто или сколько их там, красиво рассредоточились вдоль стен, все стоят через равные промежутки, синхронно двигают руками и ногами, прекрасная хореография, периодически кто-нибудь делает в нашу сторону угрожающее движение, вот щас брошусь, держите меня впятером, да держите же крепче, идиоты...

Мой оппонент дрался красиво и страшно, я едва успевал парировать молниеносные движения, потом он вдруг замер, уставившись в меня вытаращенными глазами. Я без труда ткнул кончиком меча, в этих случаях достаточно обозначить прикосновение, раздался всхлип, самурай рухнул на спину с перерубленным горлом. Крови, однако, потекло мало, как из женщины, что и понятно, здесь же сражаться многим, все перемажемся, как свиньи, нехорошо, некрасиво, я быстро развернулся, по правилам хореографии следующий должен метнуться со спины, так и случилось, некоторое время в тишине слышался только звон, лязг и стук металла. Наши стальные полосы высекали тусклые короткие искры, наконец противник застыл в ожидающей позе, я красиво взмахнул лезвием... и хотя, по-моему, кончик меча даже не достал противника, тот отлетел в сторону с разрубленным лицом и упал на спину, раскинув руки.

- Слепа! - вскрикнула моя красотка, тоже мне новость, конечно же, слева, а следующий бросится справа, нужна красивая очередность, не могут же выстроиться гуськом, не эстетично, а так в хореографическим кольце будут совершать танцевально-угрожающие телодвижения и бросаться, как пластичные греки из Японии.

Я рубанул влево, красиво повернулся на правой задней ноге и ткнул вправо. Там послышался вскрик, или, говоря попросту, вскрикнуло, даже вопнуло, а я, не глядя, развернулся и сделал ровный, как по линейке, надрез на груди массивного быковатого, как минотавр, спецназовца в зеленом берете и с ластами на обеих задних ногах. Видимо, морской котик, а то и вовсе пингвин, но острое лезвие хираганы вскрыло котика, как торт из взбитых сливок.

Краем глаза видел зачарованные глаза торкессы. Она раскрыла хорошенький ротик в немом изумлении, брови взлетели на середину лба, непроизвольно выдвигается, дура, из убежища, стараясь не пропустить ни одного движения. Передние лапки дергаются, на микропроцессорном уровне повторяя мои движения, даже опережая и показывая мне, дураку, как надо лучше, чище, красивше, как будто эти дуры понимают, что такое красивше, в любом исполнении должна присутствовать небрежная элегантность, и чтоб еще либо ширинка расстегнута, либо рукав в говне.

Их оставалась еще треть, но руки мои устали, я хрипел и шатался. Соленый пот заливал лоб и выедал глаза, я кое-как размахивал хираганой, а иногда и просто выставлял ее острием вперед, чувствовал толчок, это очередной напарывался горлом, тогда я делал шажок назад и с усилием выдергивал самурайское орудие лишения жизни.

Некоторые идиоты натыкались грудью, приходилось дергать изо всех сил, высвобождая острую сталь. У одного вообще заклинило между костями, мне пришлось упереться ногой и выдергивать с такими усилиями, будто Святогор все еще пытается поднять сумочку Микулы Селяниновича. К счастью, остальные красиво танцуют вокруг, кувыркаются, размахивают мечами, никто не напал - наверное, все-таки не демократы.

Я смахнул пригоршней градины пота. Идиоты, что у них за ай-кью, ведь уже перебил на их глазах штук девяносто, ну почему бы остальным десяти не разбежаться с жалобными криками о спасении? Ну пусть даже не с жалобными. Пусть вообще молча, я ни на что не претендую, я же гуманист. Что это из них прет: самурайство или функциональность? В смысле, все мы функции...

Последний замахнулся мечом, я подставил хирагану, держа ее обеими руками, нещщасный накололся, как жук на булавку, прохрипел:

- Человек-невредимка!..

- Он самый, - ответил я сипло. - Никого и пальцем не трону.

Торкесса первой бросилась к запертым дверям, сбила выстрелом замок и распахнула двери. Оттуда хлынули плачущие женщины, толстые бизнесмены, невинные дети с сосками во рту, перепачканные сладостями, длинноногие красотки... торкесса едва снова не захлопнула дверь, но красотки уже кончились, пошли дети сенаторов, полицейских, жены президентов, магнатов, олигархов, ведущих ток-шоу. Торкесса торопливо выталкивала их за двери, они ломились обратно и орали, что там темно, пусть за ними пришлют вертолет и еще два - с телеоператорами, они теперь - герои, им нужны награды и компенсации от правительства, льготные путевки, лечение и телеканал для собственного шоу.

- Вон еще дверь! - крикнул я сиплым голосом.

Торкесса двумя выстрелами красиво отстрелила висячий замок. Он упал с грохотом, торкесса отпрыгнула, как от брошенной под ноги гранаты, пистолет задрожал в ее тонких руках.

- Не трусь, - сказал я обнадеживающе, - дальше будет еще хуже.

Длинный коридор больше напоминал стальную трубу диаметром с Московское метро, иногда попадались двери. Из-за одной доносились раздраженные голоса. Я остановился, осторожно постучал.

После паузы недовольный голос ответил:

- Кто там?

- Бюро добрых услуг, - ответил я. - Оббиваю двери кожей заказчика. Могу напечатать на туалетной бумаге портрет вашего шефа. Или вашей тещи...

За дверью огрызнулись:

- Что за идиот, у нас тут компьютер накрылся, а он...

- Играйте на запасном, - посоветовал я. - Или в онлайне, там можно вообще без компьютера.

Дверь распахнулась, едва не разбив стальной обшивкой мне лоб. На пороге возник крепкий мужик в белом халате, на кармане пластиковая карточка с надписью: Dr. Alien. Он вытаращил глаза при виде нацеленного ему в лицо пистолета, явно за этими бронированными дверьми не слышали канонады.

- Кто... вы?

- Чем занимаетесь? - спросил я.

- П-п-п-повышением над-д-д-д-дежности...

Торкесса понимающе кивнула, я сказал тоже с пониманием:

- Любая система, зависящая от человеческой надежности, ненадежна. Много вас?

- Т-т-т-трое...

- И все такие яйцеголовые?

- Еще... яйцеголовее...

- Тогда играйте дальше, - разрешил я. - Сейчас новая байма выходит, "Князь Кий" называется...

- В нее и режемся, - буркнул он. - Прямо из Седьмого Волка украли, но третий левел пройти не можем.

Я взглянул на часы.

- На обратном пути, если успею, заскочу, покажу, как там можно пройти фуксом. Торкесса, поторопитесь, нас ждут великие дела!

Длинный коридор закончился массивной металлической дверью, похожей на банковскую. Холодный страх начал заползать в душу, я спешно задавил его и затоптал ногами, торкесса должна видеть героя, иначе не выживу, да и дверь неумехе и трусу не откроется. В этом мире как себя поставишь, так и воспримут. Потому имиджмейкеры сейчас важнее президентов, учат, чтобы принимали по одежке и наглой морде.

Я выпятил грудь, взгляд стал прищуренным и острым.

- Кодовый замок?.. Так-так... на голос или на отпечатки пальцев?.. На сетчатку глаза?..

Торкесса прошептала в страхе:

- Не сумеем?

- А это как себя поставим, - ответил я. - Вообще-то, разгадывать надо бы тебе...

- Почему?

Я помялся, прежде чем ответить с полной откровенностью:

- Настоящая женщина может ничего не иметь в голове и за душой - но за пазухой обязательно что-то должно быть!

Она тут же посмотрела на свою высокую грудь, перевела непонимающий взор на меня. В глазах быстро росла обида.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, набор отмычек, - сказал я торопливо, - или хотя бы камень, которым можно разбить этот замок...

Она сказала с торжеством:

- А вот и ошибся! У меня как раз для него есть в голове!

Она вскинула руки красивым танцевальным жестом, даже плечики поставила так, как Кармен в последнем акте, порылась в прическе. На свет появилась длинная шпилька.

- На конкурсе женской логики, - сказал я обалдело, - победил генератор случайных чисел... Это электронная отмычка?

- Нет, - ответила она удивленно, - простая шпилька... Нам запрещено пользоваться продуктами высокой технологии, забыл?

- Ну а как я...

Она смотрела с непониманием, я захлопнул рот, постарался внушить себе, что я и есть тот самый крутой умелец, что любой замок с любой секретностью откроет простой шпилькой, взял шпильку и начал ковыряться кончиком в отверстии, там на случай изменения отпечатков пальцев, болезни Альцгеймера или простой поломки предусмотрено и более простое решение... Однако замок открываться не желал, я наконец сообразил, что нужно внушить не мне, а ему, меня хрен обманешь, я цену собственной крутости знаю, а вот замок, возможно, дурак...

Щелкнуло, язычок уполз на один щелчок. Я возликовал, всегда приятно найти кого-то дурнее себя, говорят же, что нет ничего хуже, чем обманывать женщину, но нет ничего приятнее, когда это получается. Так и сейчас, обманул же, если честно, но вслух это звучит, что я победил, одолел, сумел, добился...

Дверь отворилась, распахнулся яркий свет, почти солнечный, все сверкает и блестит хромированным деталями, огромные экраны, на вычурных столах, вот уж дурацкий вкус у этих инопланетян, крупные компьютеры, но только за тремя трудятся ничем не приметные люди, будто это не мы с окраины Галактики, а они...

- Хенде хох, - сказал я громко. - Гитлер капут, а Наполеон и вовсе на Святой Елене... это такой остров. Не двигайтесь, останетесь жить.

Они смотрели ошалелыми глазами. Один начал подниматься, я показал ему пистолет, он рухнул обратно.

- Во что играете? - поинтересовался я. - О, и здесь "Князь Кий"... Кто расскажет, как пройти третий левел, убью последним. Кстати, где ваш суперкомпьютер?

Инженер дрожащим пальцем указал на дверь, на которой зловещими красными буквами надпись: "Только для персонала!"

- Это для нас, - объяснил я торкессе. - Персонал - это от "персона", "персонаж", сокращенно - перс.