Чтение 9–й страницы книги ~Правила чужой игры~

Размышляя над очередной загадкой Лабедина, я быстро вбежал в комнату, схватил в охапку разгрузку и автомат и побежал вниз. Бойцы успели выбежать на улицу, где поджидал заведенный бронетранспортер. Я почти миновал проходную, когда меня окликнул дежурный из местных добровольцев - внештатный сотрудник полиции:

- Горотдел на проводе.

- Черт, не вовремя! - Схватил трубку. - Да?

- Алло, алло!

- Слушаю.

- Это ОБР? - срывался на фальцет невидимый абонент.

- Да, слушаю.

- Нападение на мукомольный завод. Охрана перебита. Нужна срочная помощь!

- Выезжаем.

Ну, вот и разгадка внезапного вызова. Бандиты напали на фабрику, стоящую на отшибе города, у реки. Только почему из горотдела позвонили сюда, у них же прямая связь с лейтенантом? И почему тот сразу не сказал, в чем дело?

Бросив ломать голову, я поспешил к машине. Одним махом взлетев на броню, крикнул Димиду:

- На Арзанское шоссе, к развилке. Быстрее!

БТР, взревев мотором, вылетел за ворота, свернул направо и пошел по дороге, набирая скорость.

Будь это в моем мире, мы бы обязательно зацепили несколько машин. Но здесь проезжие части улиц были почти в два раза шире, а машин меньше. К тому же жители, привычные к подобным гонкам на бронетехнике, загодя сворачивали к обочине и тормозили.

"По прямой около четырех кэмэ, с поворотами и объездами набежит шесть. Минут через пятнадцать - двадцать прибудем", - подсчитывал я, напяливая разгрузку и готовя оружие к бою. Автомат снять с предохранителя, патрон - в патронник, в фанаты ввинтить запал и слегка разогнуть усики. Проверить, легко ли выходят магазины из карманов, не мешает ли что-либо. Рядом бойцы делали то же, не забывая держаться за специально приваренные поручни.

Мы проскочили крайние дома и свернули налево, к реке. Я попробовал выйти на лейтенанта, но в эфире творилось что-то странное. Или магнитная буря бушует в небесах, или попали в зону недосягаемости. Так или иначе, но связи не было.

Машина снизила скорость - пошли частные дома, асфальт сменился грунтовкой, дорога стала уже. Под колеса попадали то ямы, то горки песка, щебенки и мусора.

Впереди замаячил курган. За ним посадка, а метрах в пятистах фабрика. Странно, но никакой стрельбы не слышно. Возможно, боевики ушли...

В этот момент справа от нас показался бронетранспортер Лабедина.

- "Комета", следуйте за нами.

Его БТР на полной скорости обогнул курган и полетел вниз.

- Понял вас...

- Вот дурак, - сплюнул Влад. - А если там засада?

Мы выскочили из-за посадки и покатили к фабрике. Над двумя корпусами витали черные клубы дыма, несколько одноэтажных строений горели, у входа пылал крытый "маног" охраны. Перед входом на фабрику в луже крови лицом вниз лежал человек в форме полиции. У ступенек помещения охраны скорчился второй.

Машина лейтенанта проскочила во внутренний двор и резко затормозила. Бойцы попрыгали вниз, разбегаясь по сторонам. Мы встали у проходной.

- Свен, Гнат - проверить ближний корпус. Влад, Буен - в помещение охраны. Посмотрите, может, кто жив. Я к лейтенанту.

Я быстрым шагом пересек дорогу и пошел во двор, внимательно глядя по сторонам. Судя по всему, боевики покинули фабрику. Было тихо, только ветер рвал пламя пожара да выла где-то дворняга.

Лабедин с Нориным на пару заглядывали в окна первого этажа корпуса, что-то выискивая. Увидев меня, лейтенант крикнул:

- Что у входа?

- Два трупа нашли.

- Их было восемь.

В этот момент из-за склада готовой продукции выскочил высокий грузный мужчина в разорванной одежде, с обгорелыми руками и волосами и пулеметом наперевес. Судя по остаткам формы - это полицейский.

- Кто вы? - спросил Лабедин.

- Старший смены охраны. Они ушли! - Он кричал, видимо, не в силах терпеть боль. Лицо скривилось, по щекам лили слезы. - Налетели минут сорок назад, всех перебили, пальнули по окнам из огнеметов и уехали. Мы продержались сколько могли.

Норин дал приказ оказать помощь раненому. Кто-то из бойцов пошел к нему, на ходу доставая шприц с промедолом и бинты.

- Сколько их было?

- Не знаю. На трех машинах... Они только отъехали.

- Да? - Лабедин глянул на часы. - Тогда они пошли к реке или к гаю. Взвод! По машинам!

- Без толку, - вставил я. - Не догоним. Они эти места знают, уйдут тихо.

- По машинам, я сказал! - Лабедин выпучил глаза. - Догоним.

Глянув в его обезумевшее лицо, я не стал спорить и поспешил к своим. Парни успели осмотреть соседние здания, нашли за трансформаторной будкой труп боевика и двух убитых собак.

- По местам. Едем в погоню.

- В будке охраны еще один лежит, - садясь рядом, доложил Влад. - Врезали из гранатомета, голова снесена. А в корпуса не пройти - пожар. Надо пожарных вызвать.

- Уже, - вставил Свен. - Обещали приехать.

Мы пропустили Лабедина и пошли за ним по шоссе, все глубже забирая в Зону.

- Артур, куда нас несет? - крикнул Буен. - Я места знаю, там одни овраги и завалы. Единственный путь - к реке, к броду.

- Он решил поймать их.

Буен покрутил пальцем у виска, я пожал плечами - что делать?! Он командир, ему решать. Проехав по дороге с километр, мы свернули направо и пошли краем Глухого гая - места паскудного и мрачного.

Как ни странно, но лейтенант оказался прав. Не доезжая до очередного кургана, мы заметили машины противника. Они шли по склону метрах в восьмистах от нас. Не успел я вслух удивиться прозорливости Лабедина, когда с его бронетранспортера ударила длинная очередь КПВТ.

Видимо, судьба благоволила Лабедину. На таком расстоянии, из неустойчивого положения, взлетая вверх-вниз, с первого раза попасть в подвижную цель - фантастика. Тем не менее задний джип резко сменил направление и через пару секунд полетел вниз по склону.

- Оба-на! - среагировал на снайперскую работу наводчика Свен. - Это Вольдемар крошит! Ну, дает!

Окрыленный первым успехом Лабедин приказал увеличить скорость и идти наперерез врагу. Теперь стало ясно, что бандиты спешат к броду.

- "Комета", обойдите их слева. По прямой, через гай. Перехватите на подъезде к реке.

Я не успел ответить, Буен тронул за рукав.

- Там не пройти, сплошные овраги и завалы. Машина застрянет.

- "Заслон", я - "Комета", через гай не пройти.

- Я сказал - идите наперехват. Там можно пройти, есть дорога.

Лейтенант у нас герой, может, и вправду дорогу знает. Я приказал свернуть влево. Машина пошла вниз, и вскоре БТР Лабедина и джипы боевиков исчезли с глаз.

Мы поехали краем гая и свернули к первому просвету в деревьях. И едва не сверзились с трехметрового обрыва, закрытого от наблюдения сплошным занавесом зелени. Гай оказался ловушкой - деревья росли в центре целого архипелага оврагов глубиной от двух до пяти метров. На дне самых больших небольшие болотца. Свободного пространства как такового не было - под ногами завалы из стволов. Пройти вглубь можно только с бригадой лесорубов и мелиораторов.

- Давай вдоль края! - крикнул я, тщетно вглядываясь в чащобу.

БТР, ревя мотором, катил по ухабам, перемалывая под колесами сухостой, гнилые стволы и корни деревьев.

Глухо! Ни просвета, ни щелочки. И никакой дороги. Бронетранспортер прошел вдоль гая и уткнулся в очередной овраг с крутыми берегами. На дне журчал большой ручей.

- Обратно! - скомандовал я, в душе проклиная самоуверенного лейтенанта. - Гони на полной!

Потеряв минут десять, мы возвращались к кургану. Связь опять забарахлила, я несколько раз вызывал "Заслон", но без толку.

- Буен, сколько до брода?

- Десять минут. Если пойдем через хутор - сократим путь вдвое.

- Через хутор.

Машина миновала дорогу, съехала в низину и выехала к маленькому заброшенному хутору, утопавшему в зелени. Ветки вишен и яблонь хлестали нас по головам, карканье ворон забивало уши. Снеся напоследок ветхий плетень, БТР выскочил к лугу, за которым была река.

И тут мы услышали стрельбу. Рискуя выбить глаза, я взглянул в бинокль. Лабедин уже подъезжал к берегу, пулемет БТРа бил по успевшим проскочить брод машинам боевиков. Те натужно лезли в гору, пробуксовывая на песке. На этот раз пулеметчик мазал, боевики исчезли за холмом без потерь.

Охваченный азартом и окрыленный первым успехом Лабедин в угаре погони позабыл об осторожности и приказал идти через брод. Отделение Норина спешилось, бойцы побежали к воде. БТР медленно шел сзади.

Когда мы подъехали к берегу, трое бойцов уже были на середине течения. Впереди шел огромный сержант Шапохин - заместитель Лабедина - с ручным пулеметом наперевес. Но-рин подгонял остальных, стоя на мелководье. Лабедин следил за переправой от бронетранспортера.

Лезть на другой берег, не прикрыв толком переход, да еще всем сразу, - идиотизм, непростительный первокурсникам военных училищ. Лабедину уже мнились лавры победителя бандитов, и он упустил из виду азбучные истины.

Не успел я об этом подумать, как на вершине холма на противоположном берегу возник "мустанг" боевиков, и с его кузова ударил НСВ.

Первыми накрыли тех, кто был в воде. Рухнул как подкошенный один боец, второй присел, ответил очередью и через мгновение схлопотал пулю в грудь. Его швырнуло назад и накрыло фонтаном брызг. В этот момент из-за холма выбежали еще несколько боевиков и присоединились к расстрелу захваченного врасплох отделения.

- В укрытие! - рявкнул я, прыгая с брони на землю.

Упал на бок, дополз до валуна и огляделся. Мои парни сообразили мгновенно - заняли позиции и выставили стволы, ища цели. Димид увел БТР в низину, выставив только башню с пулеметом. Арнольд немедленно открыл огонь. Чуть позже заработали автоматы. От нас до противника было метров четыреста, далековато для "Калашникова", но мы стреляли одиночными, прикрывая ребят и давя бандитов, заставляя замолчать. КПВТ лупил длинными, сгоняя вражеские машины с насыпи.

Шапохин, уцелевший в первые секунды боя, пятился назад, стреляя от бедра. Пули ударили ему в грудь, потом подрубили ноги. Большое тело умирало медленно, руки нехотя выпустили пулемет, он шагнул в сторону, словил еще пару пуль и упал в воду. Течение подхватило его и не спеша понесло вниз.

Лабедин, впавший в ступор, сидел за БТРом, выглядывая из-под колес. Забытый автомат лежал у ног, щегольская кепка слетела, волосы стояли чуть ли не дыбом.

Норина пули нагнали у чахлого кустарника, с размаху швырнув в песок. Потом, видно, попали из крупнокалиберного пулемета. Затылок вдруг разнесло на куски, кровь забрызгала листья.

БТР третьего отделения стоял на открытой площадке, метрах в двадцати от берега, и стрелял длинными очередями. Вольдемар кого-то зацепил, заставил вражеский джип исчезнуть на минуту. Потом на том берегу ухнул гранатомет, и граната, таща за собой дымный хвост, ударила в борт машины. Взрыв вышел неслабым, БТР отскочил на пару метров, столкнув Лабедина в сторону. А спустя мгновение вторая граната снесла башню с пулеметом.

Я помянул чертей, сменил магазин и приник к прикладу. Мои парни, отлично знавшие, что и как делать, потихоньку, прикрывая друг друга, стали продвигаться вперед, от укрытия к укрытию. И давили бандитов огнем, загоняя обратно за холм, мешая расстреливать уцелевших ребят третьего отделения, как в тире.

Димид успел переставить БТР в новое укрытие, ближе к реке, и оттуда Арнольд сшиб "мустанг". Сначала там рванул полупустой бак, огонь охватил всю машину, а потом взорвались боеприпасы.

Бандиты, поняв, что больше ловить нечего, стали отходить. А через несколько секунд за спиной послышался гул моторов - к нам спешили оба взвода МОП.

...Кровь на песке успела застыть коричневой коркой. Рядом чернело пятно масла. Тело Норина с обрубком вместо головы лежало в центре пятна. Автомат воткнулся в песок, рука замерла на стволе.

Я кинул на убитого короткий взгляд и прошел мимо. Рядом работали бойцы из взвода МОП, снося убитых в одну кучу и собирая оружие. Одно отделение переправилось на тот берег, прикрывая нас.

В отделении Норина уцелел только один человек - молоденький парень, успевший нырнуть в какую-то ямку и пролежавший там весь бой. Он отстрелял один магазин наугад, выставив ствол над краем укрытия, даже не поднимая головы. Сейчас сидел на берегу и пустым взглядом наблюдал, как отлавливают трупы убитых бойцов, которых течение снесло метров на тридцать вниз.

Последним вытащили Шапохина. Три бойца с трудом выволокли тяжелое тело из воды и опустили на берег. Песок мгновенно потемнел от крови.

Ко мне подошел Влад.

- Раненые есть?

- Никого. Гнат руку обжег о ствол.

- Сильно?

- Фигня, помазали мазью, через день пройдет. Мы завалили пятерых и одну машину. Других бандиты увезли.

На берегу стало тесно от бойцов. Прикатил Радован и его коллега со своим взводом. Узнав о бойне на берегу, бригадир Гулетин прислал вертолет, в него грузили убитых и их оружие.

Я взглянул на тело Шапохина, вспомнил, как он пятился под пулями назад и падал в воду, нашпигованный сталью. И почувствовал, как в груди нарастает тяжесть. Из-за одного заносчивого мудака легли шесть парней! А ему хоть бы хны...

Впереди чадил БТР, внутри которого обугливались два тела. Неподалеку стоял Лабедин, командир второго взвода МОП и два его бойца.

- Боевики ушли, мы видели только хвост пыли. Два джипа. Не догонишь.

- Да, - заявил Лабедин. - Мы их отогнали. И подбили один джип.

На левой щеке у него пламенела свежая ссадина, нос слегка поцарапан, рукав куртки порван. Вид бравый, боевой. Словно не он несколько минут назад стоял с потерянным видом, держа автомат за ремень.

Я шел к ним, понимая, что сейчас сорвусь и наговорю лишнего. Или снесу этому кретину голову...

- Еле догнали, так они удирали... Спешили.

- Ты бы так в толчок спешил... - Голос вновь начал срываться на низкий рык. - Подставил ребят под пули.

Моя физиономия в этот момент, наверное, представляла собой застывшую маску, а глаза горели. Лабедин испуганно отшатнулся, дернул руку с автоматом, словно желая поднять его.

- Ч-что вы себе позволяете?! Да я...

- Отсиделся за машиной, вояка...

Видя, что он готов направить на меня ствол, я шагнул вперед, зверея, и почувствовал, что сносит планку.

- Отставить! - повысил голос командир мобильного взвода. Он первым прибыл на помощь и видел, что произошло на самом деле. Его взгляд, брошенный на лейтенанта, был красноречив.

- Господин лейтенант, вы ранены. Пройдите к вертолету, вам окажут помощь. Брустин, проводи.

Один из бойцов подхватил лейтенанта за локоть, увлек за собой. Лейтенант бросил на меня злобный и затравленный взгляд.

- Я тебе это припомню, Томилин. Комвзвода откашлялся, качнулся на носках.

- Чего не поделили?

- Все.

- Ясно...

Мы проследили, как Лабедина сажают в вертолет, а за ним грузят чье-то тело. Сплюнув тягучую слюну, я повернулся к Владу.

- Собирай отделение, скоро поедем.

От колонны бронетранспортеров к нам шел Караджич. Его ребята проверяли берег реки на полкилометра вниз по течению. Подойдя вплотную, Радован глубоко вздохнул.

- Вот так. Никаких следов. Один труп отнесло метров на двести, еле выловили.

Я скрипнул зубами. - Доигрались...

Утром следующего дня я засел у себя в комнате, кропая объяснительную записку, докладную и отчет разом. Мне приказали описать во всех подробностях предыдущий день и поминутно - с момента выезда в базы.

Злой, раздраженный, невыспавшийся - ночью разговаривал с начальством и отвечал на вопросы, - я испортил три листа бумаги, после чего понял, что нормально, с толком, разложить ситуацию по полочкам не смогу. К тому же по зданию бродили сотрудники горотдела из Мегара и местные штабные под командованием Гулетина. Они заглядывали в комнату, доставали расспросами, выпытывали подробности и вообще давили на нервы.

Моих парней тоже усадили за столы и вручили ручки. В результате база взвода превратилась в класс чистописания. Единственного уцелевшего из отделения Норина увезли на большую землю в больницу. У парня поехала крыша. Отделение Ральфа вышло на патрулирование - им приказали не выезжать за пределы города.

Отправив очередной лист в корзину для мусора, я прошел в соседний с лабединским кабинет, где стоял единственный компьютер. Через полтора часа вывел свой опус на принтер, положил в папку и отдал ее Гулетину лично. Тот мрачно кивнул, покачал папку на руке.

- Завтра заседание в горотделе. Будем разбирать дело.

- А Лабедин?

- Он отправлен в госпиталь, у него ранение.

- Лоб оцарапало.

- Врачи обнаружили контузию.

- Ага. Родовую. - Я вспомнил залитый кровью песок и не сдержал злости. - Мозги у него с детства контужены.

Гулетин хмуро глянул на меня, бросил папку на стол.

- Завтра в десять.

Когда все убрались, я позвал своих на обед, закрыл дверь на ключ и вытащил две бутылки водки. Терпеть эту гадость не могу, но тут дело не во вкусах.

- Помянем ребят. Пусть спят спокойно, они свое честно прожили.

Ледяная жидкость плеснула в граненые стаканы, скрипнули отодвигаемые стулья, на полминуты зависла напряженная тишина. Единым махом отправили сто граммов в нутро и разом сели. Обед прошел при поголовном молчании, ни у кого не было сил и желания вспоминать происшедшее, а трепать о другом язык не поворачивался. И только когда опустели тарелки и были допиты бутылки (всего-то по сто пятьдесят на каждого!), Свен произнес:

- Мне вчера приятель с горотдела рассказал. Лабедин отправился ловить боевиков на Жалейку.

- Зачем?

- Для отчетности. Мол, задержаны преступники, с оружием, замышляли нападение.

- Хрень! Они по городу в открытую шастают, со стволами и ксивами, никогда их не трогали.

- Да, - кивнул Свен. - А лейтенант решил отличиться. И пришить им дело. Он и Норина с собой прихватил, чтобы рядом был надежный человек. Пообещал, наверное, награды и продвижение по службе. Поэтому Лабедин и не отвечал на запрос горотдела и опоздал к фабрике. Приятель сказал, они взяли троих боевиков, те утверждают, что их сначала захватили на улице, а потом просто вытолкнули из БТРа.

- Решил наш лейтенант совершить еще один подвиг. Славы ему не хватало. - Влад покривил в горькой усмешке губы. - А когда дичь сорвалась, захотел другую поймать. Вот и попер через реку.

Я переварил новую информацию, мысленно проклял Лабедина и встал.

- Значит, так. Сейчас все по домам. Завтра в восемь здесь. В десять совещание в горотделе. Нас вызовут, будут душу мотать, как и почему... Меня на комиссию потащат как пить дать, вас могут и не трогать, но посидеть в коридоре придется.

- Ничего, прорвемся, - вставил Буен. - Я написал, что мы действовали по обстановке, а лейтенант сам на тебя налетел, ты только отвечал.

- И я, - вставил Свен.

- И я, - кивнул Влад.

Еще три кивка подтвердили догадку, что парни писали под копирку, выгораживая меня в стычке с Лабединым. Черт, в принципе мелочь, а на душе приятно. Значит, пока командую нормально, не борзею, коли ребята так дружно вступились.

- Ладно, - строгим тоном скрыл смущение. - Давайте на отдых. Завтра посмотрим, кому и сколько отвесят...

- ...Артур! Светлое небо! - Дарья встретила меня на пороге, повисла на шее, губами дыша в ухо. - Живой.

- Ну да. - Я придержал ее за талию, поцеловал и немного отстранил. - Что с тобой?

- Это с тобой что?! Я места не нахожу, голову потеряла! К вам не дозвониться, телефон занят, в отделе вообще запретили вас тревожить. И никто толком не знает, что и как.