Чтение 9–й страницы книги ~На полпути к себе~

Со двора донеслось певучее:

- Преступившая! Не прячься за стенами чужого дома! Или ты хочешь взвалить тяжесть своего греха на плечи людей?

Я едва заметил движение - так быстро эльфка метнулась к двери. Пришлось уныло вздохнуть, откладывая свидание с лососем, и, вслед за Мин и доктором, поспешить на свежий воздух. Туда, где разыгрывалась нешуточная драма.

Посреди двора стоял эльф. Самый натуральный, без мороков и иной маскировки. Собственно говоря, появление листоухого в этих краях, если и считалось редчайшим событием, то после несостоявшейся казни эльфки расценивалось мной, как закономерное совпадение. Хуже было другое: я знаком с этим эльфом. Как там бишь, его называл младший родственник? Кэл?...

Лиловые глаза полыхают гневом. Таким жарким, что я невольно удивился: и как снег под этим взглядом не закипает?... Серебристые пряди волос свободно падают на плечи: ни заколок, ни шнурков. Странно... Что-то напоминает... Одежда - даже в наступающих сумерках - слепит глаза своей белизной: от мягких сапожек, отороченных мехом, до последнего ремешка на куртке и длинного свёртка за спиной, перетянутого шёлковыми шнурами - нигде ни единого пятнышка. Ай-вэй, как дурно! Этот парень собирается...

- Я пришёл за отмщением! Примешь ли ты вызов vyenna'h-ry12? - в голосе эльфа звучали нотки напряжённого ожидания.

Vyenna'h-ry? "Чистый поединок"? Да, надо было сразу догадаться - достаточно взглянуть на стрелу, вонзившуюся в дверь докторского дома. Белее снега: и древко, и оперение, и (могу спорить, на что угодно) наконечник. Он, кстати, изготавливается из очень специфического материала... Кости того, за чью смерть и требуют возмездия. Очень серьёзная традиция. Очень. А если дела становятся официально-скучными, меня неудержимо тянет пошутить...

- Одумайся, Кэл! - строго, но очень спокойно ответила эльфка. - Не делай то, о чём будут скорбеть твои близкие!

- Я получил их благословение, не волнуйся! - тонкие губы язвительно дрогнули.

- Получил? - эльфка слегка удивилась: похоже, она была слишком хорошо знакома с упомянутыми родичами, чтобы поверить в столь безрассудный поступок с их стороны.

Безрассудный... Почему мне так кажется? Да, vyenna'h-ry обычно заканчивается кровью, но далеко не всегда - гибелью кого-то из поединщиков... Или... Эльфка чувствует дыхание смерти? Только не это...

- Я жду, Преступившая! - Кэл сузил глаза. Костяшки изящных пальцев, сжимающих плечи длинного лука, начали наливаться синевой.

Эльфка медлила. Смотрела на бросившего вызов, но никак не могла найти верные слова для ответа - мне с моего места были хорошо видны её лицо и лицо Мин. Глаза воительницы меня и поразили: совсем недавно полыхавшие огнём, они словно потухли. Омертвели. Девица наблюдала за происходящим с отрешённостью отшельника, далёкого от мирских забот. Понимающего, что близится буря, и признающего своё бессилие перед ней. Вот это самая покорность судьбе меня и взбесила...

Ах, так? Нет, Слепая Пряха, ты слишком рано решила закончить этот фрагмент Гобелена! Все смирились и опустили руки? Хорошо. Но у меня есть на этот счёт своё мнение. Пусть глупое и ошибочное, но - своё.

Дважды за сегодняшний день я беспрекословно исполнял прихоти Судьбы. Дважды оказывался на Пороге - без надежды на спасение. Дважды выходил из воды твоих объятий, стерва... Нет, не сухим. Увы. Но на этот - третий - раз я не буду ждать, пока всё решится само собой. Надоело.

Пришло время доиграть прерванную партию. Появление Кэла - случайное или нет - пришлось как нельзя кстати. Я не любитель драк, но, пожалуй... Иногда только близкий контакт с противником позволяет понять самого себя. Понять и принять. А мне так не достаёт именно понимания...

Ваш покорный слуга вернулся к двери и протянул руку к древку стрелы. Тонкие иглы уз крови кольнули подушечки моих пальцев. Разумеется, "глашатай" создаётся с использованием магии, поскольку должен возвестить о причине мести... Невидимые крючки, удерживающие наконечник стрелы в дверной доске, печально вздохнули, втягиваясь в белую кость: приручить "глашатая" может только тот, кто способен принять вызов, но в моём случае некоторые правила не работают. К сожалению... Я дёрнул древко, вытаскивая стрелу из двери.

Глухой "чпок" заставил эльфку обернуться. Бирюза глаз испуганно спросила: "Зачем?...", но я лишь усмехнулся своим мыслям. Усмехнулся, спустился по ступенькам террасы и прошёл по двору, останавливаясь в пяти шагах от насторожившегося эльфа.

- И кто только учил тебя хорошим манерам, lohassy? - начинаю. Тоном уставшего от детских выходок старика. - Пришёл в чужой дом, попортил дверь... А из-за чего, спрашивается? Из-за нелепого желания умереть раньше срока... И ведь вроде не маленький, а творишь непотребство, свойственное капризному ребёнку...

- По какому праву ты вмешиваешься? - он даже проглотил "lohassy", завороженно следя взглядом за движениями стрелы в моих руках.

- По праву того, кому "глашатай" позволил себя взять, - медленно, с нажимом на каждое слово, пояснил я.

Лиловые глаза сверкнули.

- Ты хочешь принять вызов вместо неё?

- Разве хочу? Я уже его принял. Или тебе недостаточно?... - делаю вид, что обиделся.

Намерен соблюсти все традиции? С превеликим удовольствием! И я сложил стрелу пополам...

Просто так сломать древко "глашатая", как и любой другой эльфийской стрелы, невозможно. Если не знать одного небольшого секрета... Складывать нужно, одновременно разводя концы в стороны, тогда древко, изгибаясь и скручиваясь, не выдерживает напряжения и легко ломается. Что и демонстрирую...

Две половинки "глашатая" полетели под ноги эльфу. Тот посвятил несколько вдохов изучению обломков стрелы, потом поднял взгляд на меня:

- Надеюсь, ты понимаешь, что только что сделал...

- Я-то понимаю, не беспокойся! - широко улыбаюсь. - Но помимо твоих игр в мстителей есть ещё одна вещь, которую, уверен, понимают все здесь присутствующие, - я сделал многозначительную паузу, добился того, что все взгляды переместились на мою скромную персону и продолжил: - Пока мы морозим сопли, ужин благополучно остывает! Не знаю, как вы, а я люблю есть горячую рыбу! Ну-ка, быстро, в дом! Кто последний - моет посуду!

Моя хулиганская выходка имела успех: даже Мин согласно кивнула головой, направляясь на кухню. Эльфка, правда, слегка нахмурилась (наверное, не хотела оставлять меня наедине с Кэлом), но скрылась в дверях. Доктор вежливо пропустил дам вперёд, оглянулся, словно говоря: "Не задерживайся!", и тоже прошёл в дом.

Я выжидательно посмотрел на эльфа. Тот ответил недоумённо-надменным взглядом.

- Ну а тебе что, нужно отдельное приглашение?

- Куда?

- На ужин! Или ты не любишь рыбу? - осведомляюсь, как можно невиннее.

- Ты хочешь, чтобы я, разделив пищу... - эльф искал подводные камни там, где их нет. Осторожный, зараза! Ну, ничего, не с такими справлялись... Мерзопакостнее вашего покорного слуги вряд ли кто найдётся в этих краях.

- Я хочу, чтобы ты прежде всего поел. Или предпочитаешь сражаться "на голодный желудок"?

В тёмно-лиловых глазах лёгкой тенью скользнуло удивление.

- Ты предлагаешь - просто поесть?

- Я не предлагаю. Я - настаиваю! Учти: нас никто ждать не станет, сожрут всё за милую душу!

Он колебался, и я нанёс завершающий удар:

- А завтра, только, умоляю: не на рассвете - слишком холодно, мы с тобой займёмся делами. Плотно перекусив и хорошенько выспавшись. Против такого развития событий не возражаешь?

Губы эльфа дрогнули, но я так и не дождался ответа. Листоухий кивнул - не мне, а, скорее, самому себе - и проследовал в предложенном направлении...

***

Разумеется, посуду мыл я. И не только потому, что последним пришёл на кухню: можно подумать, были другие кандидаты!

Ужин прошёл в молчании, зато - быстро. Эльф, закончив со своей порцией, спросил у доктора, где можно расположиться на ночлег, на что Гизариус пробормотал что-то вроде: "Дом в Вашем распоряжении..." Дядю Гиззи мне было искренне жаль: не каждый день к тебе на двор ступает нога листоухого. А если сразу двух... Тут и у человека, начисто лишённого веры в чудеса, голова начнёт пошаливать.

Мин проглотила от силы пять кусочков рыбы, заявив, что не голодна. Слышать такие слова из уст изрядно потрудившейся воительницы было странно, но я подавил удивление, старающееся пробиться на свет в виде шуточек и ехидных расспросов. Ну, не хочет есть - и ладно. Мне больше достанется...

Впрочем, я и сам съел рыбы ровно столько, сколько хватило для притупления голода. Если завтра мне предстоит поединок, негоже набивать желудок под завязку... Эльфка тоже ела плохо и большей частью смотрела на меня, а не в тарелку. Я даже пожалел, что сел напротив - надо было улизнуть на другой конец стола и наслаждаться одиночеством...

Когда рыба и грязная посуда закончились, в кухне остались только я и эльфка, причём бирюзовый взгляд красноречиво намекал на необходимость обстоятельной и долгой беседы. Что ж, поговорим...

Я налил в кружки немного осеннего эля и вернулся за стол. Женщина пригубила предложенный мной напиток, покатала приторную горечь на языке и спросила:

- Зачем ты влез в чужие дела?

- Чужие? - я притворно оскорбился. - Помнится, Вы нарекли меня своим resayi... Это ли не причина принимать участие в Вашей судьбе?

- Ты настолько глуп или настолько хитёр? - сузила глаза эльфка. - Судя по твоим действиям, ты прекрасно осведомлён о смысле "чистого поединка" и о его возможных последствиях... Тогда - почему? Надеешься устоять против чистокровного эльфа?

- Не надеюсь, - признался я. - Но как-то не хотелось позволять ему...

- Обижать беременную женщину? - усмехнулась она, проводя пальцами по гладкому боку кружки.

- Примерно.

- Глупый... Если кому и грозила опасность, то только Кэлу... При равных условиях я всегда была сильнее его.

- А при "неравных"? - не могу удержаться от вопроса.

- Тем более! - хохотнула она. - Мне не составило бы труда победить... Но ты решил поиграть в "благородство", чем, признаться, немного меня напугал.

Так вот, почему она тянула с принятием вызова! Прекрасно зная, что возьмёт верх в поединке, эльфка не хотела доводить дело до смертоубийства... А я-то хорош! Как всегда, по уши в дерьме очутился... Хотя... Зачем я вру? Мне нужен был поединок. Очень нужен. Если я сейчас не убью в себе неприязнь к листоухим, то в дальнейшем удобного случая может и не представиться... Тем более теперь, когда та, смерти которой я искренне желал, назвала меня своим "творцом"... Мне просто необходима драка. С самим собой, прежде всего. Грубая, жёсткая, бескомпромиссная драка. А тут подвернулся такой замечательный противник! Умный, опытный, расчётливый... Да, бросая вызов эльфке, он был охвачен эмоциями, но ответил-то ваш покорный слуга! А это значит, что завтра эльф будет сражаться рассудком, а не сердцем, и это - вдвойне интереснее!

Эльфка наблюдала за тенями, бегущими по моему лицу, и в какой-то момент догадалась, о чём я думаю:

- Ты нарочно вмешался, да?

- Нарочно? - растерянно поднимаю брови.

- Разумеется! - неожиданно горячо воскликнула женщина. - Ты решил умереть и ухватился за первый подходящий случай!

- Позвольте возразить: я и не думал о смерти. По крайней мере, о смерти тела... - задумчиво добавил я.

- Неужели? - в бархате голоса прорезалось ехидство. - Ты принял вызов слишком опасного противника, понимаешь? Один из вас не доживёт до следующего вечера, и я боюсь, что закат встретишь вовсе не ты!

- Боитесь? - удивляюсь. - Почему же? Вам удобнее будет раз и навсегда избавиться от такого кредитора, как я...

- Вот уж, действительно, много ума - тоже горе... - пробормотала эльфка. - Я запрещаю тебе умирать!

- На каком основании?

- Ты обязан услышать первый крик моего ребёнка и убедиться, что Дар Жизни не потрачен впустую! - отрезала она, и я судорожно вцепился пальцами в кружку.

О таком варианте и не подумал... Даже не предполагал...

Ответственность, будь она проклята! Эльфка права: если моё нечаянное вмешательство в Узор Судьбы отразилось на... А собственно, почему отразилось? И я попросил:

- Отложим прения по этому вопросу... на некоторое время. Лучше расскажите, из-за чего на Вас так зол этот... Кэл.

Эльфка куснула губу. Совсем по-человечески.

- Ты имеешь право знать... История давняя и... не очень-то приглядная. Случилось так, что мой последний возлюбленный оказался таковым и для сестры Кэла. Мийа сгорала от неразделённой страсти, а счастье улыбалось мне. Какое-то время верилось, что она смирилась и постаралась забыть, однако нелепая случайность унесла мою любовь в Серые Пределы, и Мийа... Обвинила в этом меня. Конечно, обвинения были вызваны помутившимся от горя рассудком, а не истинными обстоятельствами, но её это не смущало. Мийа настояла на сборе Совета Кланов - только для того, чтобы её претензии были сурово отклонены. Возможно, она сумела бы успокоить чувства, если бы... Если бы я не сказала, что жду ребёнка, плоть от плоти моего возлюбленного... Мийа окончательно обезумела и атаковала меня каскадом самых сильных чар, на какие только была способна... Я лучше обращаюсь с клинком, чем с заклинаниями, но сумела устоять. Под первым натиском...

- Был и второй?

- Был... - вспоминая, эльфка мрачнела. - Ещё сильнее. Ещё смертоноснее. Не знаю, как ей удалось достичь таких высот, ведь она никогда не считалась искусной заклинательницей...

- "Рубиновая роса", - подсказал я.

- "Роса"? - она обдумала эту мысль, затем согласно кивнула. - Очень похоже... Так вот, натиск усилился вдвое...

Эльфка скупилась на подробности. Возможно, не хотела воскрешать в памяти столь болезненные события, а возможно... Не могла это сделать. И не потому, что откровенничать с человеком - постыдно для эльфа, а потому, что... И у людей, и у эльфов есть одно чудесное свойство - забывать. Заглаживать острые углы обид и разочарований. Закрывать чехлами отслужившую своё мебель. Ни в коем случае не выкидывать, нет! Любая мелочь навеки остаётся в памяти, но... Лишь для того, чтобы иногда - под стук осеннего дождя или в алых лучах заката - вынуть старую безделушку из шкатулки, согреть своей ладонью, снова почувствовать печаль или радость... Они не будут слишком яркими, эти чувства - с течением времени меркнут любые краски - но, утратив свежесть, настоятся, словно вино, и в самом простом событии появится глубина, которую ты не мог заметить... Не хотел замечать...

Люди забывают быстрее. Как и живут - быстрее. Тоска эльфов может длиться столетиями - пока не случится что-нибудь настолько светлое и радостное, что места для страданий останется слишком мало, и эти самые страдания, поворчав, уснут в одной из дальних кладовых...

Я слушал неторопливый рассказ эльфки, поглаживая пальцами тёплое дерево столешницы, а перед глазами... О, перед глазами метались тени...

"Это ты, ты во всём виновата, только ты!..." Фиолетовая бездна безумных глаз чернеет с каждой минутой. Прекрасное лицо искажается под умелыми ласками злобы. "Если бы он остался со мной, был бы жив и по сей день!..." "Успокойся, Мийа... Тебе нужно отдохнуть, послушать музыку..." "Какая музыка?! Не тебе решать, что мне нужно!... Убийца!..." В бирюзе ответного взгляда плещется сожаление. Искреннее сожаление. "Не обвиняй меня, Мийа... Он продолжает жить, что бы ты ни думала..." Тонкие черты кривятся и текут. "Да! Жить! Где?!..." Спокойная и мудрая улыбка. "Во мне... У меня будет ребёнок, Мийа..." Твердь сознания разверзается окончательно. Ребёнок... Последняя капля, подточившая скалу духа. "Этому не бывать!..." Молния срывается со скрюченных пальцев...

- Я бы не смогла справиться, но... Должно быть, моя любовь проложила дорожку в Серые Пределы - на один короткий вдох возлюбленный вернулся ко мне. Вернулся, чтобы защитить свой последний Дар... Возникшая где-то в глубине Сила смыла атакующие и защитные чары Мийи... Она умирала и, зная это, ударила всем, что смогла собрать... Не знаю, что именно произошло - я не слишком сведуща в магических материях - но... Что-то нарушилось. Позже, когда лучшие лекари и заклинатели осматривали меня, выяснилось: ребёнок... Нет, не умер: скорее, застыл на границе между жизнью и смертью. Не исчез, и не остался... Когда я перестала его чувствовать, мир рухнул. И никто не мог предложить помощь. Никто не знал, как вернуть его душу...

Она говорила ровно и достаточно спокойно, но жилка на виске выступала всё заметнее. Выдержка воина, запирающего боль в груди. Это достойно восхищения, однако временами - очень и очень вредно.

- Скорее всего, душа ребёнка была вытеснена в один из Межпластовых Карманов. Неудивительно, что ваши чародеи не знали решения задачи. Следовало бы обратиться к более сведущим...

- Я обращалась ко всем! - почти выкрикнула она, но тут же опомнилась, понижая тон голоса: - Ко многим... Меня раздирала тоска. Такая глубокая, такая горькая, что я не замечала смены дня и ночи... Я не чувствовала своего ребёнка, своего единственного ребёнка, первого и последнего...

- Почему же - последнего? - странно и удивительно. Надо уточнить.

- Один из магов... Человеческих магов... Пообещал помочь. Но предупредил, что я больше не смогу иметь детей, - в бирюзовых глазах промелькнула тень. Очень печальная. Очень страшная.

- Но он не помог? - уточнил я.

- Он обещал... Говорил, что нужно выждать время... Потребовал, чтобы я заняла место в свите маленького принца.

- В качестве личного палача? - поверьте, я не хотел причинять лишнюю боль и без того настрадавшейся женщине, но прятать ЭТУ горечь не считал нужным.

- Не только. Я делала много... всего. Убивала... Я не помню всех мёртвых лиц, и к лучшему: иначе не удалось бы ни разу сомкнуть глаз... - признание далось эльфке с трудом. Потому что она признавалась, в первую очередь, самой себе.

- Вы так легко забирали чужие жизни? - мои представления о листоухих не имели ничего общего с образом жестокого убийцы. Высокомерные? Сколько угодно! Гордые? О, да! Прекрасные? Несомненно! Но - мясники?...

- Не легко, - она помолчала и продолжила медленно, словно пробуя слова на вкус: - Я не могла избавиться от боли, и маг... Сделал для меня порошок...

- На основе "росы", разумеется! - кивнул я.

- Очень может быть, - согласилась эльфка. - Только не скажу, какой именно. Просто не знаю. Я... забывалась. Я отпускала себя, и освобождавшееся место занимал кто-то... чужой. Грубый. Мерзкий. Беспощадный. Бесчувственный. Я видела эту тварь, дышала вместе с ней, но... не могла противиться. Да и не хотела. Нанюхавшись порошка, я забывала о ребёнке, забывала о той боли, которая терзала сердце... И не желала вспоминать.

Ай-вэй, дорогуша! Чужой... Ишь, чего придумала! Зелье мага открывало двери Тёмного Храма твоей души, выпуская то, что обычно прячется во мраке. Не понравилась встреча со своей тёмной половинкой? То-то! Хорошо ещё, что ты не осознала, насколько этот "чужой" неразрывно с тобой связан... Вот когда поймёшь, ужаснёшься по-настоящему - как ужаснулся в своё время я.

- Сколько же всё это продолжалось?

- Год. Может, два. Не знаю... Время меня не волновало. Я металась от одной мерзости к другой, пока... Пока не столкнулась с тобой.

- Хм... - я невольно напрягся. Ну вот, опять ожидается гимн чудесному избавлению!

- Как тебе удалось сделать то, перед чем оказались бессильны лучшие маги? - бирюза взгляда настойчивой кошкой ткнулась в моё лицо.

- Я ничего не делал.

- Но...

- Клянусь, я даже не мыслил что-либо делать! Если честно: в тот момент я был до смерти напуган... - признаюсь, скрепя сердце.

Эльфка рассеянно нахмурилась.

- И всё же, что-то было... Но что? Никаких чар... Ты до меня даже не дотрагивался... Я только...

Ай-вэй, сейчас она догадается... Я вжался в лавку.

- На твоей щеке выступила кровь, и я... лизнула...

Ваш покорный слуга сидел ни жив, ни мёртв, но изо всех старался выглядеть спокойно-безразличным. Только бы она не начала расспрашивать... Придётся много лгать, а это так неприятно, так... недостойно...

Но эльфка так и не начала задавать вопросы. Напротив, она о чём-то задумалась. Очень и очень глубоко задумалась. А когда бирюзовый взгляд вновь прояснился, я увидел в его глубине то, чего больше всего боялся. Сверкающий след встречи с мечтой.

- Твоя кровь сотворила настоящее чудо... - голос эльфки дрогнул от плохо скрываемого волнения. - Исполнила самое сильное и самое заветное желание... Есть одна старая легенда, в которой упоминается нечто похожее...

- Вы верите легендам? Зря: во многих из них нет и слова правды! - язвлю, но эльфка не обращает никакого внимания на мою попытку разрушить хрустальный замок грёз.

- Эта легенда всегда меня зачаровывала, - на лице женщины не было и тени улыбки. - А теперь... Теперь я в неё верю. И понимаю, что означают слова: "простота бесценного дара"... В самом деле, как просто... Нужно только повстречать на своём пути...

Я вскочил, перегнулся через стол и накрыл её губы своей ладонью:

- Давайте оставим в покое легенды и их героев! Всё не так, как Вам кажется!

- Но в главном я, похоже, не ошиблась, - глаза засияли ещё ярче. - И если ради этого мне суждено было оказаться на краю бездны, я... Я благодарю свою судьбу!

Опускаюсь на лавку и страдальчески возвожу очи к потолку:

- Я же прошу: забудьте...

- Это невозможно, - качнула головой эльфка.

- Ну, хоть молчите! Это Вам по силам?

- Если ты желаешь... Но почему?

- Я так хочу! Достаточно причин?

Она пожала плечами. Усмехнулась.

- Может быть, ты, в свою очередь, тоже кое-что сделаешь?

- А именно? - насторожился я.

- Перестанешь обращаться ко мне на "Вы"! Кэла ты, почему-то, таким вежливым обхождением не баловал!

- Кэл... Во-первых, он - мужчина. А во-вторых... Вас же двое, - бесхитростно пояснил своё поведение ваш покорный слуга.

Несколько вдохов эльфка смотрела на меня удивлённо расширенными глазами, потом не выдержала и расхохоталась:

- Двое... Духи Вечного Леса... А ведь, и правда...

- Вообще-то, я не шутил, - хмурюсь.

- Даааа... - простонала женщина. - Но шутка удалась!

- Рад, что повеселил... тебя. Кстати, раз уж ты назвала меня своим resayi... Как мне-то тебя величать, дитя моё? - я поставил локти на стол и опустил подбородок на сплетённые пальцы.

Эльфка зашлась в новом приступе хохота. Того и гляди, весь дом сбежится: ещё решат, что женщине плохо...

- И?

- Саа... Саа-Кайа, - она справилась со смехом и, сделав странно неловкую паузу, добавила: - Хами'н. Хами'н Саа-Кайа.

- "Дуновение Тёмного Ветра"? - я мысленно примерил имя его владелице. - Красиво.

- Справедливо, - процедила эльфка сквозь зубы.

- Тебе не нравится? - спрашиваю растерянно и удивлённо.

- Я бы обошлась без... - она осеклась.

- Без "Тёмного", да? - догадался я. - Ну и напрасно!

- Ты не понимаешь... Имя приходит вслед за делами13. Я бы хотела всё исправить, но... Эту страницу из книги Судьбы не вырвать.

- И не надо! - заверяю. Наверное, излишне бодро. - Можно припомнить на эту тему множество высокоумных рассуждений, только... Ты любишь стихи?

- Стихи? Конечно! - она слегка оживилась.

Разумеется! Какой же листоухий не любит стихи? Правда, это утверждение верно только в отношении ХОРОШИХ стихов, а те, которые просятся на язык... А, будь, что будет!

Я сдул свежую пыль с одного из листов своей памяти и прочитал - без особого выражения, стараясь передать смысл, а не чувство: