АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
раньше, есть и другие. Сантирикс был чувствительным, мягким, рациональным,
в меру неглупым и... плоским.
Она не могла бы сказать, чем именно он плоский, но что бы он ни делал
и не говорил, он не воодушевлял ее, как Бейли, даже если Бейли молчал.
Бейли был старше Сантирикса физически, много старше физиологически, не так
красив, как Сантирикс и, что всего важнее, нес с собой неумолимую
атмосферу распада, ауру быстрого старения и короткой жизни, как все
земляне. И все же...
Она узнала, как глупы мужчины: Бейли подходил к ней нерешительно,
совершенно не оценив своего воздействия на нее.
Она узнала о его отсутствии, потому что он ушел поговорить с Дэниелом
- тот был последний, как был и первым. Земляне ненавидели и боялись
роботов, но Бейли, отлично зная, что Дэниел - робот, обращался с ним
всегда, как с личностью. С другой стороны, космониты любили роботов и
чувствовали себя неуютно без них, но они никогда не думали о них иначе,
как о машинах.
И она узнала время. Она знала, что прошло 3 часа 35 минут с тех пор,
как Бейли вошел в маленькую яхту Фастальфа, и знала также, что времени
осталось очень мало. Чем дольше она остается вне поверхности Авроры, тем
больше вероятность, что кто-то заметит, а если уж заметили, то почти
наверняка заинтересуются, станут расследовать, и тогда Фастальфу предстоит
куча неприятностей.
Бейли вышел из пилотской кабины и грустно посмотрел на Глэдис.
- Мне пора, Глэдис.
- Я знаю.
- Дэниел будет заботиться о тебе. Он станет твоим другом и
защитником, и ты должна быть ему другом - ради меня. Но я хочу, чтобы ты
прислушивалась к Жискару. Пусть он будет твоим советником.
Глэдис нахмурилась.
- Почему? Жискар? Я недолюбливаю его.
- Я не прошу тебя любить его. Я прошу тебя ВЕРИТЬ ему.
- Почему, Илия?
- Этого я не могу тебе сказать. В этом случае ты тоже должна поверить
мне.
Они смотрели друг на друга и молчали. Это молчание как бы остановило
время, позволило им задержать секунды, не дать им бежать.
Но надолго это не сработало. Бейли сказал:
- Ты не жалеешь...
- Как я могу жалеть, когда я больше не увижу тебя?
Бейли хотел ответить, но она прижала свой маленький кулачок к его
губам.
- Не надо лгать, - сказала она. - Я никогда не увижу тебя.
И она его больше не видела. Никогда!
9
Глэдис болезненно ощущала, как ее вытягивает в настоящее, через
мертвую пустыню лет.
Я так и не видела его больше, подумала она. Никогда!
Она так долго защищала себя от горькой сладости, а сейчас нырнула в
нее - более горькую, чем сладкую... и все из-за этого типа, Мандамуса,
из-за того, что Жискар просил его принять, и потому, что она обещала
верить Жискару. Это была последняя ЕГО просьба.
Она сосредоточилась на настоящем. Мандамус холодно смотрел на нее.
- По вашей реакции, мадам Глэдис, я вижу, что это правда. Вы не могли
бы сказать это яснее.
- Что правда? О чем вы говорите?
- Что вы виделись с землянином Илией Бейли через пять лет после его
визита на Аврору. Что его корабль был на орбите, вы поехали туда, чтобы
увидеть Бейли, и были с ним примерно в то время, когда был зачат ваш сын.
- Какие у вас доказательства?
- Мадам, это не было абсолютной тайной. Земной корабль был замечен на
орбите. Яхта Фастальфа была замечена в полете. За ее стыковкой наблюдали.
Самого Фастальфа на борту яхты не было, так что там были предположительно
вы. Влияние доктора Фастальфа было достаточно велико, чтобы дело не попало
в запись.
- Если нет записи - нет и доказательств.
- Доктор Амадейро две трети своей жизни потратил на то, чтобы следить
за доктором Фастальфом глазами ненависти.
Среди правительственных чиновников всегда были такие, кто был душой и
телом предан политике доктора Амадейро в сохранении Галактики для
космонитов, и они охотно сообщали ему все, что он хотел знать. Доктор
Амадейро услышал о вашей маленькой экспедиции почти сразу же, как она
произошла.
- Это еще не доказательство. Ничем не подкрепленное слово мелкого
чиновника-подлизы не в счет. Амадейро ничего не мог сделать - даже он
понимал, что у него нет доказательств.
- Нет доказательств, на основании которых он мог бы обвинить кого-то
в поступке; нет доказательств, на основании которых он мог бы причинить
неприятности Фастальфу, но их достаточно для подозрения, что я потомок
Бейли, и для крушения моей карьеры.
- Можете не беспокоиться, - с горечью сказала Глэдис. - Мой сын - сын
Сантирикса Гремиониса, настоящий аврорец, и вы его потомок.
- Убедите меня в этом, мадам. Я больше ни о чем не прошу.
Убедите меня, что вы провели несколько часов наедине с землянином и
разговаривали - о политике, о дружбе, о былом, рассказывали анекдоты - но
не прикасались друг к другу. Убедите меня.
- Что мы делали - не ваше дело, так что не тратьте свой сарказм.
Когда я виделась с ним, я уже была беременной от мужа. Я несла
трехмесячный плод. Аврорский.
- Вы можете доказать это?
- Зачем мне доказывать? Дата рождения моего сына есть в записях, а у
Амадейро наверняка есть дата моего визита к землянину.
- Как я уже говорил, ему сообщили, но с тех пор прошло уже два
столетия, и он не помнит точно. Визит ваш не был записан, так что
определиться негде. Доктор Амадейро, кажется, думает, что это было за
девять месяцев до рождения вашего сына.
- За шесть месяцев.
- Докажите.
- Даю слово.
- Этого недостаточно.
- Ну, тогда... Дэниел, ты был там со мной. Когда я виделась с Илией
Бейли?
- Мадам Глэдис, это было за 173 дня до рождения вашего сына.
- Как раз за шесть месяцев до родов.
- Этого мало, - сказал Мандамус.
Глэдис вздернула подбородок.
- У Дэниела идеальная память, а свидетельства роботов считаются
доказательством в судах Авроры.
- Это дело не для суда, а память Дэниела для него ничего не значит.
Дэниел создан Фастальфом и находился у Фастальфа почти два столетия. Мы не
знаем, какие изменения в нем были произведены, не знаем, как
инструктировали Дэниела в делах, связанных с доктором Амадейро.
- Подумайте вот о чем: земляне генетически совершенно отличны от нас.
Мы практически разные образцы. И мы взаимно не даем потомства.
- Это не доказано.
- Хорошо, существуют генетические записи Даррела и Сантирикса.
Сравните их. Если мой бывший муж не отец Даррела, генетические различия
будут очень заметны.
- Генетические записи не показываются никому. Вы это знаете.
- Амадейро не смутят этические соображения. При его влиянии он увидит
эти записи нелегально. Может, он боится, что его гипотеза не получит
подтверждения?
- Он ни под каким предлогом не нарушит право аврорцев на личные
тайны.
- Тогда уходите в космос и задохнитесь в вакууме. Если Амадейро не
поддается убеждениям, это его дело. Вы, во всяком случае, должны были
поверить, вот и убеждайте Амадейро, как хотите. Если это не удастся и ваша
карьера повернется не так, как вам хочется, то уж поверьте, меня это
абсолютно не касается.
- Это меня не удивляет. На большее я и не рассчитывал. Что касается
меня, то я убежден. Просто я надеялся, что вы дадите мне какое-нибудь
материальное доказательство, чтобы я мог убедить Амадейро. Но его у вас
нет.
Глэдис презрительно пожала плечами.
- Тогда я воспользуюсь другими методами, - сказал Мандамус.
- Рада, что они у вас есть, - холодно произнесла Глэдис.
Он сказал тихо, как бы боясь, что его подслушивают:
- Есть. Очень мощные методы.
- Прекрасно. Думаю, вы попытаетесь шантажировать Амадейро. За ним,
наверное, есть многое, по поводу чего его можно шантажировать.
Мандамус вдруг нахмурился.
- Не глупите.
- Теперь можете идти, - сказала Глэдис. - Я достаточно терпела вас.
Убирайтесь из моего дома!
Мандамус поднял руки.
- Подождите! Я с самого начала сказал, что у меня были две причины
увидеть вас: личное дело и государственное. Я потратил слишком много
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 [ 9 ] 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
|
|