Чтение 9–й страницы книги ~Царица ветров и тьмы~

самой стало удивительно, сколько существует песен и сказок, в которых
присутствует тема Арвида.

- Хотел просить тебя пересказать, что там дальше. Не трудно?

- Не трудно. Если хочешь, я сделаю еще лучше. Сейчас достану
мультилиру и спою.

И она спела, правда пропуская в конце строфы, где аккорды становились
громче и звонче, гипнотизирующий рефрен везде, кроме самого конца баллады.
Барбро стояла на фоне звезд и северного сияния, а Шеррифорд глядел на нее
не отрываясь.

...Становится с Арвидом рядом Царица

И тихо ему говорит:

"Сойди с коня, о Арвид,

Останься навеки тут.

Зачем тебе быть человеком?

Ведь это тяжелый труд".

"Я должен вернуться к людям -

Таков был его ответ. -

Ведь ждет меня там подружка,

Где солнечный яркий свет.

И ждет меня там работа,

И ждут меня там друзья,

А если я все это брошу,

То разве я - это я?

Оставь свои чары, Царица,

Ты можешь меня погубить,

Но все же тебе при всей твоей власти

Свободы меня не лишить".

Объятая северным светом,

В глазах - лютый холод зимы,

Стояла, прекрасна и недоступна,

Царица ветров и тьмы.

Хрустальный смех Царицы

Наполнил презреньем слова:

"Тебя заставлю я страдать

Без чар и волшебства.

Ведь жить ты будешь долго,

В памяти вечно храня

Наш лунный свет и музыку нашу,

Наш ветер, росу и меня.

Все эти воспоминанья -

Они ходят следом, как тень,

И даже во сне они будут рядом,

Когда кончается день.

И в будни, и в праздник с друзьями

Печаль тебя будет глодать.

Ты будешь помнить, кто ты есть

И кем ты мог бы стать.

С той глупой, скучной женщиной

Живи хоть целый век.

Иди же к себе, бродяга Арвид,

Ведь свободен ты, человек".

В мгновение ока исчезло

Веселье на склоне горы,

И Арвид остался один в лунном свете,

Рыдая до самой зари.

Вьется под деревом наш хоровод,

Где огнецвет цветет.

Допев, Барбро сразу отложила мультилиру в сторону. В ветвях деревьев,
не переставая, шумел ветер. Шерринфорд долго молчал, потом наконец
спросил:

- И подобные истории играют значительную роль в жизни
дальнопоселенцев?

- Можно и так сказать, - ответила Барбро. - Хотя не все они о
сверхъестественном. Есть баллады и сказки о любви, о героизме. Тоже вполне
традиционные темы.

- Я не думаю, что здесь эта традиция выросла сама по себе, - произнес
он бесцветным голосом. - По правде сказать, я думаю, очень многие из ваших
песен и сказок сочинены не людьми.

Шерринфорд замолчал и больше к этой теме не возвращался. Спать они
легли рано.

А спустя несколько часов их разбудил сигнал тревоги.

Жужжание сигнала, хотя тихое и неназойливое, разбудило их мгновенно.
На всякий случай они спали не раздеваясь. Через купол фургона пробивались
слабые отблески северного сияния, но этого света было вполне достаточно.
Шерринфорд спрыгнул с койки, надел ботинки и прицепил к поясу кобуру.

- Не выходить! - приказал он.

- Что там такое? - взволнованно спросила Барбро.

Шерринфорд внимательно изучил показания приборов и сверил их со
светящимися индикаторами на запястье.

- Три живых существа, - сосчитал он. - Явно не дикие, что просто
проходят мимо. Большое, судя по инфрадатчику, теплокровное и держится пока
чуть поодаль. Другое... хм, температура невысокая, излучение нестабильное,
диффузное. Словно это какой-то рой клеток, координируемых, может быть,
феромонами. Оно вроде как парит и тоже в отдалении. Зато третье -
практически рядом, обходит нас, прячась в кустах. И его комплекс сигналов
напоминает человеческий.

Барбро заметила, что все его академические манеры исчезли и он
буквально дрожит от возбуждения.

- Я попробую взять его, - сказал Шерринфорд. - Тогда у нас будет кого
допросить... Будь наготове, чтобы быстро впустить меня обратно. Но ни в
коем случае не выходи. И держи вот это под рукой. - Он передал ей
заряженную крупнокалиберную винтовку.

Силуэт высокого худого Шерринфорда переместился к двери, изготовился
к броску. Дверь бесшумно приоткрылась, и в фургон потянуло холодным
воздухом, насыщенным влагой, свежестью и ночными шорохами. Теперь на небе
появился Оливер; свечение обеих лун казалось неестественно ярким, а
беспокойное северное сияние стало бледным и прозрачно-голубым.

Шерринфорд снова взглянул на свой индикатор. Очевидно, тот указывал и
положение наблюдателей, прячущихся в пестрой листве. Неожиданно он
выпрыгнул наружу, пронесся мимо погасшего костра и скрылся за деревьями.
Руки Барбро невольно сжали ружье.

Лужайка словно взорвалась треском сучьев и звуками борьбы, а секунду
спустя из кустов выкатились две человеческие фигуры. Шерринфорд удерживал
своего противника железным захватом. В серебристых отсветах луны и
всполохах северного сияния Барбро успела заметить, что это длинноволосый
юноша, обнаженный и очень гибкий. Сопротивлялся он отчаянно, пихался
ногами, царапался и пытался укусить. При этом еще и дико улюлюкал.

Барбро мгновенно догадалась, что видит оборотня-ребенка, украденного
у дальнопоселенцев и выращенного Древними. В такое же существо они хотели
превратить и Джимми.

С резким выкриком Шерринфорд развернул противника лицом к себе и тут
же двинул его в солнечное сплетение. Тот шумно выдохнул и осел, после чего
Шерринфорд без труда потащил его к машине.

Но в этот момент из леса появился великан - огромный, словно дерево,
такой же черный и корявый, с четырьмя кривыми, похожими на сучья руками.
Земля задрожала под его поступью, а хриплый оглушительный рев заполнил,
казалось, все окружающее пространство.

Барбро вскрикнула. Шерринфорд обернулся и выдернул из кобуры
пистолет. Сухие звуки выстрелов напоминали щелчки кнута. Левой рукой
Шерринфорд по-прежнему держал юношу в захвате. Гигантский тролль
покачнулся под ударами пуль, но устоял и снова двинулся вперед -
медленнее, осторожнее, в обход, чтобы отрезать его от фургона. С пленником
Шерринфорд не мог двигаться быстрее, но выпустить его значило потерять,
возможно, единственный ключ к Джимми.

Барбро выпрыгнула из фургона.

- Не сметь! - закричал Шерринфорд. - Ради Бога, оставайся внутри!

Чудовище закричало и потянулось в ее сторону лапой. Барбро нажала на
курок, и винтовка с силой ударила ее в плечо. Гигант покачнулся и упал, но
потом снова поднялся на ноги и, переваливаясь, двинулся к ней. Барбро
отступила. Еще выстрел. Еще. Чудовище разинуло пасть, и опять раздался
оглушительный рев. Темными маслянистыми каплями среди росы заблестела в
траве его кровь. Секунду спустя оно развернулось и, ломая ветви, скрылось
из виду во мраке леса.

- Назад! - закричал Шерринфорд. - Ты вышла за пределы поля!

Над головой Барбро пронеслось что-то зыбкое, призрачное. Она едва
заметила движение, но тут увидела на краю поляны еще одну фигурку.

- Джимми! - вырвалось у нее.

- Мама! - Джимми протянул к ней руки. В слезинках, сбегающих по щекам
малыша, блеснул лунный свет.

Барбро бросила винтовку и рванулась к Джимми.

Шерринфорд дернулся было за ней, но Джимми ускользнул в кусты, и она,
продираясь сквозь колючие ветки, скрылась там же. А потом ее схватили и
понесли.

Не спуская глаз с пленника, Шерринфорд увеличил свет, и дикий пейзаж
за окнами фургона скрылся под холодными отражениями в стекле. Юноша
сощурился, пряча глаза от яркого безжизненного света.

- Ты будешь говорить, - сказал Шерринфорд спокойно, несмотря на
усталость.