Чтение 9–й страницы книги ~Духовное ружье~

А с другой стороны, если бы он ее потерял, эта рана никогда бы не
затянулась.

- Хочешь пообедать? - спросил Ларс безо всякого энтузиазма.

Марен сказала:

- Нет. Я хочу помолиться.

Он уставился на нее:

- Ч... что?

Она спокойно ответила:

- Я хочу пойти в церковь, поставить свечку и помолиться. Что в этом
странного? Я делаю это несколько раз в неделю, ты же знаешь. С тех пор,
когда ты впервые... - Она деликатно закончила фразу: - ..._у_з_н_а_л меня.
В Библейском смысле. Я тебе сказала об этом в первую же ночь.

- А свечка за что? - Зажигать свечи нужно было для чего-то
определенного.

- Этой мой секрет, - ответила Марен.

Озадаченный, он произнес:

- Я иду спать. Для тебя это может быть шесть часов вечера, а для меня
два часа ночи. Пошли к тебе домой, ты приготовишь мне чего-нибудь
перекусить, а потом я посплю немножко, и ты можешь идти молиться. - Он
направился к двери.

- Я слышала, что к тебе сегодня пыталось проникнуть советское
официальное лицо, - сказала Марен.

Это его остановило:

- Где ты это слышала?

- Я получила предостережение. От Правления. Официальный выговор
фирме, в котором говорится, чтобы остерегались невысоких пожилых людей.

- Что-то я сомневаюсь.

Марен пожала плечами:

- Парижский офис должен быть проинформирован. Ты не согласен? Ведь
это произошло в общественном месте.

- Я не искал себе таких приключений! Это он подошел ко мне, я как раз
пил кофе. - Ларс почувствовал себя неловко. Неужели Правление
действительно передало официальный выговор? Если так, то он должен был
знать об этом.

- Этот генерал, чье имя я всегда забываю, ну, этот жирный, которого
ты так боишься... - Марен улыбнулась, уколов его таким образом. - Генерал
Нитц связался с нами здесь в Париже по сверхзасекреченной кольцевой
видеолинии и приказал нам быть осторожнее. Я сказала, что разговаривала с
тобой. А он сказал...

- Ты все выдумываешь. - Но он видел, что она не врала.

Наверное, это все произошло сразу же после его встречи с Акселем
Каминским. У Марен был целый день, чтобы передать ему предупреждение
генерала Нитца. Это было в ее стиле - дождаться этом момента, когда сахар
в крови на низком уровне, он чувствует себя слабым, и выложить ему все.

- Наверное, я позвоню ему, - сказал Ларс, словно обращаясь сам к
себе.

- Он спит. Посмотри схему временных зон для Портленда, Орегон. Все
равно я ему все объяснила. - Она вышла в холл, и он в задумчивости
последовал за ней. Они вместе дождались лифта, который должен был
доставить их на крышу, где стоял его хоппер - маленький самолет,
собственность фирмы. Марен что-то весело напевала под нос и этим выводила
его из себя.

- А как ты ему все объяснила?

- Я сказала, что ты долгое время думаешь, что если тебя перестанут
здесь любить и ценить, ты скроешься.

- И каков был ответ? - спросил он ровным голосом.

- Генерал Нитц осознает, что ты всегда можешь уйти. Он хорошо
понимает твою позицию. Вообще-то, военный совет Правления на своей
специальной закрытой сессии в прошлую среду обсуждал это. И отдел кадров
генерала Нитца доложил, что у них есть три дизайнера, которые ждут своей
очереди. Три новых медиума, которых предложил психиатр клиники Воллингфорд
в Сент-Джордже, Юта.

- Они на уровне?

- Вроде бы.

Он быстро подсчитал:

- В Орегоне сейчас не два часа ночи, а полдень. Ровно полдень. -
Повернулся и пошел назад в офис.

- Ты забываешь, что мы живем по экономическому времени Толивера, -
напомнила Марен.

- В Орегоне солнце сейчас в зените.

Марен терпеливо сказала:

- Но все равно, по Э.В.Т. сейчас там два ночи. Не звони, брось это.
Если бы он хотел поговорить с тобой, он бы позвонил в нью-йоркский офис, а
не сюда. Он не любит тебя, вот в чем дело. А не в том, полдень сейчас или
полночь. - Она мило улыбнулась.

- Ты сеешь семена возмущения.

- Я говорю правду, - возразила она. - Х.З.В.Ч.Т.Б.?

- Нет, - сказал он, - я не хочу знать, в чем моя беда.

- Твоя беда...

- Отстань.

Но Марен продолжала:

- Твоя беда в том, что ты чувствуешь себя не в своей тарелке, когда
тебе приходится иметь дело с мифами, или, как ты говоришь, с ложью.
Поэтому целый день ты чувствуешь себя плохо. И когда кто-то начинает
говорить тебе правду, ты покрываешься сыпью и становишься психоматическим
больным с головы до пят.

- Гмм...

- Решение - по крайней мере для тех, кто имеет с тобой дело,
темпераментным и переменчивым, - в том, чтобы говорить тебе те же мифы...

- Ох, заткнись! Нитц говорил о каких-нибудь деталях насчет этих новых
медиумов? Что они раскопали?

- Конечно. Один маленький мальчик, жирный как сказочный герой, играет
на скрипке, сосет леденец на палочке. Очень неприятный. Одна пожилая
старая дева из Небраски. Один...

- Мифы говорят так, что они кажутся реальностью, - прервал ее Ларс.

Ларс пошел обратно по коридору в кабинет Марен. Через минуту он уже
открывал ее видеоустановку и набирал Фестанг-Вашингтон, все станции
Правления.

Но как только показалась картинка, он услышал щелчок. Мгновенно, но
вполне видимо с близком расстояния, картинка исчезла. В ту же минуту
загорелся красный предупредительный сигнал.

Видеоустановка прослушивалась. Не просто в одном месте, а вдоль всем
передающем кабеля. Он сразу же выключил связь, встал и вновь пошел к
Марен, которая пропустила один лифт и теперь спокойно ждала другого.

- Твой видеофон прослушивается.

- Я знаю, - сказала Марен.

- Почему же ты не вызвала ПТиТ, чтобы они убрали микрофон?

Марен деликатно, как будто разговаривала с человеком с весьма
ограниченными умственными способностями, ответила:

- Послушай, они ведь все равно узнают. - Это был достаточно неясный
намек: они. Незаинтересованное агентство КАСН, нанятое Нар-Востоком, или
отделение самого Нар-Востока КВБ. Что ни говори, это не имело значения.
Они все равно все знают.

И все же его раздражала попытка выйти на его сотрудника через
подключенное таким образом устройство. И не было сделано ни малейшем
усилия, даже формальною, чтобы скрыть внедрение этого вражеском,
самостоятельно действующем, совершенно чужого здесь электронном аппарата.

Марен задумчиво сказала:

- Его поставили когда-то на прошлой неделе.

Ларс ответил:

- Я ничем не имею против монополии на информацию для одного маленькою
класса. Я не расстраиваюсь из-за том, что мошенников и простофиль сколько
угодно. Каждое общество действительно управляется элитой.

- Так в чем же дело, дорогуша?

Когда подошел лифт и они с Марен вошли в него, Ларс продолжил:

- Меня волнует, что элита в данном случае не беспокоится о защите той
информации, что и делает ее элитой. - Может быть, подумал он, существует
бесплатно распространяемая ООН-3 ГБ анкета с приблизительно таким
вопросом: "ЧТО ВЫ ДУМАЕТЕ О НАШЕМ ПРАВЛЕНИИ, РЕБЯТА, И ЧТО ВЫ СОБИРАЕТЕСЬ
ДЕЛАТЬ ПО ЭТОМУ ПОВОДУ?".

- Но ты занимаешь руководящее положение, - напомнила ему Марен.

Ларс бросил на нее быстрый взгляд:

- А ты включила телепатическую умственную приставку. Нарушаешь Закон
Бехрена.

Марен ответила:

- Чтобы заполучить ее, я потратила пятьдесят миллионов кредитов. Так
что ты думаешь, я ее когда-нибудь отключу? Она вполне окупает затраты. Она
говорит мне, правду ты говоришь, или в какой-нибудь квартире с...

- Тогда прочитай мое подсознание.

- Я читала. В любом случае, зачем это тебе? Кому интересно знать, где
там всякая дрянь, о которой ты даже не хочешь вспоминать...

- Все равно прочитай! Прочитай прогнозирующие аспекты. Что я
собираюсь делать? Потенциальные акты в зародышевом состоянии.

Марен покачала головой:

- Такие большие слова и такие мелкие идеи. - Она захихикала над его
просьбой.

Аппарат на авто-авто уже набрал высоту и держал курс за город. Ларс
рефлективно приказал ему покинуть Париж. Бог знает, почему.

- Я проанализирую тебя, дорогой утеночек, - сказал Марен. - Это
действительно очень трогательно, что ты пытаешься думать и думать, хотя