палатки. Галерс в своей небесно-голубой рубахе, розовых брюках и
золотистого цвета туфлях резко выделялся среди обтекающей его толпы,
сплошь одетой в белое. Он был недоволен своей непредусмотрительностью.
Надо было одеться соответственно. Но теперь уже поздно что-либо
предпринимать.
время карантинного осмотра корабля, чтобы задать ему несколько вопросов,
касающихся заболевания Дебби. Но врач сослался на то, что торопится и
предложил обсудить эти вопросы в другой раз. Он боялся опоздать на начало
церемонии.
содержанием сахара в крови, то что можете сказать о рыбном духе изо рта? -
настаивал Галерс. - Вы замечали такое?
собой мужчиной, что и капитан Эверлейк. Он весь подобрался и отрезал:
Эти ремоиты слишком замкнуты. Они считают себя избранным народом,
которому, в отличие от других, доступен свет истины. Расспросы и
любопытство со стороны посторонних вызывает у них только возмущение.
ему те же вопросы. Крам сморщил загорелый лоб и заявил, что не слышал ни о
чем подобном. Но это еще ничего не значило, ибо его контакты с ремоитами
было сугубо деловыми. Он пообещал присмотреться к ним повнимательнее и
поинтересовался, чем вызвано беспокойство врача. Галерс уныло признался,
что именно это очень хотел бы узнать сам.
ремоитов - Праздник Жертвоприношения был в самом разгаре.
количество верующих, изображавших гонения и мученичество Виктора Ремо.
Некоторые настолько отдавались во власть эмоций, что падали в обморок или
катались, корчась, по земле. Галерс впервые встречался с таким фанатичным
проявлением глубоких религиозных чувств. Это казалось ему крайне
неприятным. Эффект еще больше усиливался тем, что необузданность поведения
резко контрастировала с теми качествами, которые считались обычными для
ремоитов - их сдержанностью, серьезностью, осмотрительностью и
подчеркнутой официальностью.
робота-охранника о местонахождении капитана и его дочери. Оказалось, что
оба они не покидали борт корабля. Галерсу это показалось очень странным,
ибо посещение Праздника Жертвоприношения считалось обязательным для
каждого взрослого ремоита. Что же заставило их отказаться от участия в
Празднике?
с которой ему пришлось столкнуться.
перед тем, как покинуть корабль, постучался в каюту Дебби. За дверью еле
слышно раздавалась одна из мелодий "Пелея и Мелисанды". Он постучался еще
раз. Дверь оставалась запертой.
у Эверлейка был унылый и изможденный. Звон бутылок в сумке привлек его
внимание. Небрежно кивнув в ответ на приветствие Марка, он буквально
хлестнул взглядом по сумке. Опускаясь по сходням, Галерс ощущал спиной
сверлящий взгляд и полностью пришел в себя только на берегу озера.
одну из маленьких лодок и стал грести в направлении широкого пляжа, где
всего полчаса назад проходила грандиозная церемония очищения в воде. Марк
видел конец церемонии и понял, что все покидают берег озера, чтобы
продолжить Праздник в другом месте города. Было уже темно, и он решил, что
его никто не увидит. Огни Каритополиса довольно слабо освещали поверхность
озера, а луна еще не взошла. Но, даже если бы кто-нибудь его и увидел, он,
насколько ему было известно, не совершал ничего противозаконного.
должна была быть особенно многочисленной, Галерс перестал грести и,
откупорив бутылочки, начал наполнять их водой, напряженно озираясь по
сторонам. Но все было тихо, разве что изредка на воде появлялась
поблескивающая рябь, поднятая какой-нибудь рыбой, проплывшей близко к
поверхности озера. Тем не менее, управившись со своим занятием, Марк
перегнулся за борт лодки и заглянул в темную воду. Ничего. Облегченно
вздохнув, он взялся за весла...
начала крениться. В первую секунду замешательства до него не дошло, что
лодку куда-то тянет, однако затем он увидел два темных, похожих на
захваты, предмета, обхватывающих борт. За ними из воды показался большой
шар из какого-то непонятного вещества. Не дожидаясь, что выплывет из
глубины еще Галерс, крепко зажав в руке одну из закупоренных бутылок, упал
спиной в воду. В тот же самый момент шар полоснул по нему узким лучом
света. Если бы это был лазер, он бы срезал его ноги. Однако эффект от
этого луча получился почти такой же - ноги практически потеряли
чувствительность.
живот и нырнул под прямым углом к лодке. Отплыв под водой как можно
дальше, он высунул голову, набрал полные легкие воздуха и снова поплыл в
сторону, противоположную берегу. Инстинкт побуждал его плыть к суше, но
нападавший, кем бы он ни был, наверняка именно этого от него и ждет. Он
старался убедить себя, что в темной воде, если не поднимать большого шума,
найти его будет очень нелегко. Но все же ему казалось, что сейчас его
что-то схватит за ноги и потащит на дно, где борьба будет очень короткой.
увидел ничего, кроме силуэта перевернутой лодки на фоне огней города.
Затем, снова нырнул и повторил этот маневр еще несколько раз, пока, тяжело
дыша и отплевываясь, дрожа от усталости и страха, не выполз на берег почти
в полукилометре от того места, где очутился в воде.
дыхание и сердцебиение придет в норму, а потом поплелся к "Королю Эльфов",
до которого теперь было не меньше двух километров. Нежный, теплый весенний
ветер полностью высушил его одежду, поэтому он не стал переодеваться и
сразу же отправился в лабораторию, чтобы произвести анализ содержимого
прихваченной во время бегства бутылки.
толком, что именно он ищет. Но даже, если бы ему было это известно, шансы,
что искомое обнаружится в первой же бутылочке, были равны нулю. И все же
эту воду он должен был тщательно обследовать, чтобы найти хоть
какую-нибудь ниточку, за которую можно будет уцепиться.
Микроскоп Савари в сочетании с автодиагностом и еще несколькими приборами
нарисует полную картину и рассортируют полученные данные по определенным
направлениям.
Что же, все-таки, с ним произошло? Что за существо пыталось затащить его в
воду и, по всей видимости прикончить? Ведь именно это произошло с доктором
Джинасом, да еще среди бела дня.
закричал:
Поскольку они всегда были открыты, особых затруднений при проверке
эластичности висящих в отсеках скафандрах он не встретил. Первые
двенадцать его разочаровали. Но тринадцатый... Поначалу он показался таким
же сухим, как и все остальные, однако один ботинок был еще влажным.
состыковываться с другой, но до полноты картины было еще далеко.
рассуждения. Марк напрягся и замер, услышав знакомый суровый голос.
теряете бдительности, капитан Эверлейк.
приставленного к спине Галерса. Однако в нем не было даже оттенка
высокомерия. Он был просто монотонным.
помощь. Ваших криков никто не услышит. Вся команда в городе.
защемило. А вдруг ей известно о том, что делает ее отец? Может быть, она
даже помогала ему?
его мысли, капитан произнес:
отсюда, к тому же она слушает оперу.
о том, как выпутаться живым из создавшегося положения. Ну и отлично!
пока на его пути не оказался стоящий в центре помещения стол. Здесь он, не
спрашивая разрешения, медленно повернулся к капитану лицом. У того это не
вызвало возражений.
спокойно произнес Галерс, указывая на дуло многозарядного пистолета.