выскакивали два кролика. Восторженная публика вопила и аплодировала. Я
поднимал руки над головой, звучали оглушительные фанфары и громовой раскат.
Зрители не умолкали. Я обращался к ним: "Вот он, момент, которого ждали все.
Найдется ли среди вас бойспраут в мундирчике?" Всегда находилось несколько.
"Ну-ка, -- говорю, -- покажитесь!" Дети вскакивали на ноги. "Идите сюда! --
кричу. -- Кто первым заберется на сцену, тот вместе со мной будет
демонстрировать следующий фокус, а еще получит двадцать кредитов". Малыши
кричали и отпихивали друг дружку. А мой помощник сидел в первом ряду,
поблизости от ступенек. Он тоже вскакивал и устремлялся к сцене. При этом
налетал на людей, даже на ноги наступал. То есть всячески доказывал, что он
обыкновенный маленький зритель, а никакая не подсадка. Я просил его принести
корзину, опустить на пол передо мной. Брал кусок веревки и бросал в корзину.
Мальчик терпеливо ждал. И вдруг раздавалась сверхъестественная музыка. Я
делал над корзиной магические пассы, веревка выныривала и без всякой
поддержки, извиваясь змеей, поднималась в воздух. Казалось, мой мальчик
поражен ничуть не меньше остальных. Я махал ему рукой, и он проходил позади
меня к корзине. А музыка -- все громче, напряженнее... Возьми веревку,
говорил я, и мальчик боязливо пятился. Я делал пасс, и у него выпучивались
глаза, а все мышцы деревенели. И вот он уже полностью под моим контролем.
Что я ни прикажу, все исполнит в точности. Я машу рукой, ион хватается за
веревку. И лезет по ней.
мальчик лезет по веревке, изумляясь этому ничуть не меньше зрителей.
до верхнего конца веревки. Музыка обрывается оглушительным громом литавр, и
я всплескиваю рукой. И в тот же миг мальчик пропадает, исчезает, а обмякшая
веревка падает в корзину. Я переворачиваю корзину, веревка вываливается. И
все. Я кланяюсь. Занавес.
утром прибыла аппаратура, пойду устанавливать. -- Он повернулся к Анжелине.
-- Вы купили черное платье, о котором я упоминал?
следующему номеру.
переодевалась. Я пил. Разумеется, в меру. Только для того, чтобы поднять
настроение, испорченное коварным мошенником Кайзи. Мне ведь уже понравилось
звонить по утрам в банк.
пят, с изумительно глубоким вырезом, и ткань развевалась, когда Анжелина
поворачивалась.
должен объяснить Анжелине ее роль. -- Он глянул на часы. -- Джим, приходите
к нам ровно через полчаса.
Пожалуй, бокал-другой поможет мне скоротать вынужденный досуг.
голубой занавес не закрывал авансцену. Она была пуста, если не считать трех
больших кубов. Волной накатывала музыка, предвещая выход Гриссини. И вот
магистр на сцене. Он поклонился, а публика, то бишь я, неистово захлопала.
необходимо подготовиться к потрясающему чуду, которое обязательно вас
изумит, зачарует и заставит теряться в догадках. -- Он один за другим
повертел кубы, демонстрируя, что у каждого отсутствуют две противоположные
грани. Кубы были черны снаружи и белы внутри. В руке у факира появилась
волшебная палочка, и он провел ею внутри каждого куба, показывая, что они
полые.
их поставлю вот так.
первый куб и перенес на середину сцены. Потом переместил остальные.
Получилась платформа. Снова я увидел волшебную палочку. Гриссини постучал ею
по кубам и еще раз помахал внутри каждого. Затем повернулся и поклонился.
моей очаровательной ассистентке.
моем месте точно так же встретил бы появление Анжелины. Она ступала
неторопливо и безмятежно, и чарующе улыбалась, и махала восторженным толпам,
состоящим, разумеется, из меня одного.
Они поклонились, затем вернулись к кубам. Анжелина медленно и осторожно села
на средний куб, затем закинула ноги и улеглась на все три ящика. И
улыбнулась зрителям, подпирая ладонью подбородок. Юбка свешивалась и была
черна, как смоль, на фоне белых внутренних поверхностей кубов. Гриссини
делал пассы, его волшебная палочка снова исчезла.
лежала как лежала, совершенно неподвижно, хотя средняя часть ее тела
лишилась опоры.
она повисла в воздухе. В довершение всего он убрал и третий, последний куб.
хлопал так, что даже руки заболели.
металлический обруч и грохнул им об пол -- дескать, убедитесь, какой он
крепкий и цельный. А затем повел им вдоль тела Анжелины, доказывая, что она
действительно висит в воздухе.
стуком покатился за кулисы. Музыка оживилась, фоку сник один за другим
вернул кубы на место. Затем помог Анжелине спуститься и поклонился вместе с
ней. Я вскочил на ноги, чтобы заключить ее в объятия.
проволоке?
Фокусы-- дело утомительное. А может, старик не желал слышать, как раскрывают
его тайны.
Устанавливаются, как ты помнишь, рядком. Потом, как ты помнишь -- мой выход.
прожектора движется за ним. Вот тут-то и делается фокус, а не в тот момент,
когда он убирает кубы.
показывают. Публика смотрит на тебя и на Гриссини и не смотрит на кубы.
Тут-то все и происходит.
столь хорош, что я лишь в футе от себя разглядел тонкую черную платформу,
висящую в воздухе. Она-то и поддерживала Анжелину.
несомненно, крепился к скрытой там прочной раме. Меня осенило:
здесь не было. Она появилась, лишь когда он пошел навстречу тебе и за ним
поплыл луч юпитера. В темноте выдвинулся стержень, несомненно управляемый по
радио, и поместил платформу над ящиками. Публика ее не видит, потому что она
черна, как и наружная поверхность коробок. Ну, а обруч? Он прошел вдоль
твоего тела...
путем.
напомнил, грозя пальцем:
эти дни я трудился не покладая рук, не брал в рот хмельного и спал урывками.
И вскоре научился ловко доставать больших птиц прямо из воздуха и сотнями
вытаскивать платочки из пустой тубы. Я тренировался с аппаратурой для
подвешивания человека, что особенно нравилось Анжелине, и мастерски освоил
этот фокус. Я даже постиг искусство читать записки из зрительного зала,
прижимая их неразвернутыми ко лбу.
сцене, я неизменно приходил в восторг. А все оказалось так просто! Вы
прижимаете ко лбу сложенный клочок бумаги, произносите имя приславшего
записку зрителя, и он откликается. Ответив на его вопрос, вы разворачиваете
записку и читаете ее вслух для сверки, затем отбрасываете и берете
следующую. Отвечаете и на нее, а затем разворачиваете и прочитываете вслух
под аханье публики. Дело в том. что первый зритель -- подсадка, и никаких
записок он вам не присылал. Зато благодаря ему вы получили возможность
прочитать настоящую записку. Вы постоянно обгоняете публику на один вопрос.
Чудо? Отвлечение внимания!