похоже, эта девушка действительно была связным Ингольда с реальностью,
посредником, без которого старику действительно не обойтись.
сияющей ауры серебряного света. Он внезапно повернулся к Джил и спросил:
веранде появился Ингольд с краснощеким спящим младенцем на руках.
Джил не любила детей, но, подобно большинству суровых женщин, имела
слабость к очень маленьким и беззащитным существам. Она осторожно
прикоснулась к пухлой розовой щечке мальчика и прошептала:
дому.
деле. Джил готовила на керосиновой плите ленч из тушенки и кофе, а Ингольд
изучал выключатели, пытаясь понять, как действует электричество. Руди
заметил, что Джил привезла среди прочего канистру с керосином, хотя когда
он вошел сюда в первый раз, маленькую плитку он заметил не сразу.
жидкости. Она, улыбаясь, наблюдала, как Руди играет с Тиром, а потом
сказала:
менять пеленки.
сестрами поневоле привыкнешь.
сестра, и она всего на два года младше меня, поэтому мне не приходилось
этим заниматься.
раз разводится.
нашаривая в кармане ключи от мотоцикла, которые Тир взял, тут же позвенел
ими в крохотных ручках и предпринял попытку съесть. - Ей семнадцать, и она
уже попробовала в жизни больше, чем я, - он заметил вскинутую бровь Джил и
косой взгляд, направленный на рисунки на спине его куртки - черепа, розы,
черное пламя и тому подобное. - А-а, это, - сказал он, немного смущенный.
- У Пикассо был Голубой период. У меня был свой Стиляжный период.
с ее тщательно выписанной символикой и многочисленными масляными пятнами.
- Сейчас бы у меня получилось лучше: я бы по-другому сделал надпись и
убрал бы огонь - из-за огня все как-то по-дурацки выглядит. Вот так, если
бы я сделал это целиком. Оно немного клейкое, - добавил он, - но это
хорошая реклама.
кузовов Дикого Дэвида в Берду, и рисовать, знаете, это намного легче, чем
делать кузова.
скрещенные на спинке стула руки: дизайн, пусть и с долей шизофрении, был
хорошо выполнен и свидетельствовал о несомненном мастерстве и чувстве
стиля.
ними. Хотя не в ганге. Это слишком опасно, - он пожал плечами. - Эти парни
действительно работают на износ. Я так не могу, да и не хочу.
кабеля к его источнику и землю вокруг домика, как будто выискивая что-то в
пыльном безмолвии рощи. Джил подала на стол тушенку и хлеб. Во время еды
Руди слушал разговор девушки с колдуном и снова удивлялся, насколько эта
хилая, похожая на чучело женщина верила старику, и сколько в ее словах
было юмора по отношению к старому, любимому и окончательно спятившему
Другу.
ее внешняя холодность улетучилась, и лицо приятно оживилось. И все же
Ингольд был тут главным, она во всем следовала за ним, и были моменты,
когда Руди готов был поверить в сумасшествие Джил.
горячий кофе. - Вы с Элдором упоминали об этом, но я ничего не поняла.
редкое явление, более редкое, чем способность к колдовству. Насколько я
знаю, во всей истории Королевства оно появлялось только в трех благородных
родах и двух - из простонародья. Мы не знаем, что это или почему это
действует, почему человек внезапно пересказывает события, случившиеся с
его дедом, который никогда в жизни не проявлял таких свойств, почему это
передается только по мужской линии, почему перескакивает через поколение,
два или пять, почему некоторые сыновья помнят одни события и упускают
другие, те, что их братья передают с потрясающей ясностью.
глубокомысленно начала Джил.
понимают генетики, да?
кивнула.
как получаете атавизмы, другие врожденные черты. Когда-нибудь я это
объясню.
что случилось с его папашей и дедом? - он покачал ребенка на колене.
именно он будет помнить. Его отец помнит... вернее, помнил, - угрюмый
голос колдуна чуть заметно дрогнул, когда он сказал это в прошедшем
времени, - вещи, которые произошли в эпоху их самого дальнего предка -
Дейра из Ренвета, в ту самую эпоху, когда и появились Дарки.
неприятное чувство. - Враги, от которых мы скрываемся, - он перевел взгляд
обратно на Джил; свет из западного окна косо падал и окрашивал желтым
резкие черты ее лица. - К несчастью, боюсь, Дарки знают это. Они знают
многое - их сила отличается от моей, у нее другая природа и другой
источник. Я уверен, что их нападения были направлены на Дворец в Гее,
потому что они знали, что Элдор и Тир опасны для них, что память короля и
принца содержала ключ к их полному поражению. Они уничтожили Элдора.
Теперь остался только Тир.
который самозабвенно изучал связку ключей от мотоцикла, потом по колдуну,
чей профиль вырисовывался на фоне треснутого грязного оконного стекла, за
которым виднелись холмы - заброшенные, безлюдные, мертвое золото в
вечернем свете. Ее голос был спокойным:
с ее глазами, потом он отвел взгляд.
существовании Пустоты, не говоря уже о том, чтобы пересечь ее.
понимаете их сущности и их познаний. В этом мире у вас нет никакой силы.
Если они пересекут Пустоту, сохранится ли у них сила?
ей. - Законы материи тут совсем другие. Что, как мне думается, и сделало
возможной магию, так это смещение действий физических законов...
военным искусством, Руди слушал, озадаченный; если у Ингольда был свой
логический конец в этом сценарии, то у Джил, ясно как день, был свой.
веранду.
старой шаткой балюстрады, и болтала ногами, рассматривая холмы,
переходящие от рыжевато-золотых к кристальным, подобным ледяным скалам.
Вечерний ветер мягко шевелил золотистую траву на пустырях вокруг. Каждая
скала и засохшее дерево были по-своему неповторимо-прекрасно окрашены
закатом. Теплый свет даже придал что-то неземное и нереальное осевшим
облакам голубой "импалы" и кроваво-красному "фольксвагену", полускрытому
зарослями прячущейся буйной травы.
прокопченного сала и шерсти, когда рядом сел Ингольд, снова одевший свою
темную мантию поверх светлой домотканой рубахи. Несколько минут они молча
смотрели на закат в теплом дружеском молчании. Джил улыбнулась.