ем. Рохан почти боялся встречи с астрогатором, он не знал, что ему ска-
зать. Один из самых потрясающих - настолько он был бессмысленным - фак-
тов Рохан скрыл от всех. В ванне восьмого отсека он нашел куски мыла с
четкими следами человеческих зубов. А ведь на "Кондоре" не могло быть
голода, склады ломились от почти не тронутых запасов пищи, даже молоко в
холодильниках отлично сохранилось.
мчался им навстречу, поднимая стену пыли. Они уменьшили скорость,
встречная машина тоже притормозила.
Оказалось, что после отъезда Рохана в гибернаторе "Кондора" было обнару-
жено замороженное человеческое тело. Возможно, что человека еще удалось
бы оживить. Сакс вез всю необходимую аппаратуру с "Непобедимого". Рохан
решил вернуться, мотивируя это тем, что вездеход ученого не имел силовой
защиты. На самом деле он просто воспользовался случаем оттянуть разговор
с Хорпахом. Ярг развернул машину, и они отправились обратно.
новые предметы. Отдельно, под белыми покрывалами, лежали трупы, их было
уже больше двадцати. Аппарель действовала, даже реактор, использовавший-
ся на стоянках, давал ток. Вездеходы были замечены издалека по поднятой
пыли, им открыли проход через силовое поле. Сакса ждал врач, маленький
доктор Нигрен, один он не захотел даже осматривать найденного в гиберна-
торе человека.
дира, - поднялся с обоими врачами на корабль. Обломки, которые до этого
загромождали проход к гибернатору, были убраны. Стрелки показывали сем-
надцать градусов холода. Медики молча переглянулись, но Рохан сколько-то
знал о гибернаторе, чтобы понять, что для полной обратимой смерти темпе-
ратура слишком высока, а для гипотермического сна слишком низка. Было не
похоже, что человека, находившегося внутри, специально подготовили к
пребыванию в определенных условиях, скорее, он оказался там случайно.
Это было непонятно и бессмысленно, как, впрочем, и все остальное на
"Кондоре". Действительно, когда они оделись в термокомбинезоны и, откру-
тив маховики, открыли тяжелую дверь, то увидели распростертую на полу
полураздетую фигуру, лежащую лицом вниз. Рохан помог врачам перенести
человека на маленький стол под тремя бестеневыми лампами. Рохан боялся
его лица, он знал многих ребят с "Кондора". Но этот был ему незнаком.
Если бы тело не было таким холодным и твердым, можно было бы подумать,
что человек спит. Веки его были закрыты, в сухом, герметичном помещении
кожа не утратила естественного цвета, разве что немного побледнела. Но
ткани под ней были нашпигованы микроскопическими кристалликами льда. Оба
врача снова молча переглянулись и начали приготавливать свои инструмен-
ты. Рохан сел на одну из пустых, аккуратно застеленных коек, - в гибер-
наторе сохранился обычный безукоризненный порядок. Несколько раз звякну-
ли инструменты, врачи пошептались. Вдруг Сакс сказал, отходя от стола:
чем задавая вопрос, выдавил Рохан.
время повеяло теплым воздухом. Рохан встал, чтобы выйти, когда увидел,
что Сакс возвращается к столу. Врач поднял с пола небольшую черную сум-
ку, открыл ее и достал аппарат, о котором Рохан уже много раз слышал, но
которого никогда не видел. Сакс очень спокойными движениями педантично
разматывал провода, оканчивающиеся плоскими электродами. Приложив шесть
электродов к голове трупа, он обмотал их эластичной лентой, потом, при-
сев на корточки, вынул из сумки три пары наушников, одни надел сам и,
по-прежнему наклонившись, покрутил ручки прибора, находившегося в сумке.
Его лицо с закрытыми глазами приобрело выражение полной сосредоточеннос-
ти. Вдруг он нахмурил брови, наклонился еще ниже, перестал вращать ручки
и, быстро сняв наушники, сказал каким-то странным голосом:
века, умершего недавно (или если труп не начал разлагаться, как в этом
случае, из-за действия низкой температуры), можно было "подслушивать
мозг", вернее, то, что составляло последнее содержание сознания. Аппарат
посылал в мозг электрические импульсы, и они проходили по цепи наи-
меньшего сопротивления - по тем нервным волокнам, которые объединяло
функциональное единство в предагональный период. В результатах никогда
нельзя было быть уверенным, но ходили слухи, что несколько раз таким
способом удалось получить информацию необычайной важности. Сейчас, когда
очень многое зависело от того, удастся ли приоткрыть краешек тайны,
скрывающей трагедию "Кондора", применение "выстукивателя гробов" было
необходимым. Рохан уже понял, что нейрофизиолог с самого начала не расс-
читывал на оживление замерзшего человека и приехал сюда только затем,
чтобы прослушать его мозг. Он стоял неподвижно, ощущая сухость во рту и
тяжелые удары сердца, когда Сакс протянул ему свободные наушники. Если
бы не простота, обыденность этого жеста, Рохан не решился бы надеть их.
Но он сделал это под взглядом спокойных темных глаз Сакса, который, стоя
на одном колене у аппарата, понемногу поворачивал ручку усилителя.
вал облегчение - он и не хотел ничего слышать. Он предпочел бы, хотя и
не отдавал себе в этом отчета, чтобы мозг незнакомого ему человека был
нем, как камень. Сакс, поднявшись с пола, поправил у него на голове на-
ушники. Тогда Рохан сквозь свет, заливающий белую стену каюты, увидел
серое изображение, как будто засыпанное пеплом, затуманенное и повисшее
в неизвестной дали. Он невольно закрыл глаза, и изображение стало почти
четким. Это был какой-то проход внутри корабля, с протянувшимися под по-
толком трубами, во всю ширину заваленный человеческими телами. Кажется,
они двигались, а может, это дрожало видение. Людей покрывали лохмотья
одежды, а их неестественно белую кожу усеивало множество темных пятны-
шек, похожих на какую-то сыпь, а может, и это тоже было только случайным
побочным эффектом, потому что такие черные запятые виднелись и на полу,
и на стене. Вся эта картина, как нечеткая фотография, снятая через толщу
текущей воды, растягивалась, корчилась, колебалась. Охваченный ужасом,
Рохан резко открыл глаза, картина посерела и почти исчезла, лишь легкой
тенью заслоняя ярко освещенную стену. Но Сакс снова притронулся к ручкам
прибора, и Рохан услышал - не ушами, а как бы внутри собственного мозга
- слабый шепот:
повторяющимся, словно сумасшедшая икота, пением, каким-то диким смехом,
язвительным и страшным, но это был только ток, просто гетеродин начал
генерировать слишком мощные колебания...
простыни и набросил на мертвеца, рот которого, до сих пор плотно сжатый,
теперь, наверное под действием тепла (в гибернаторе было уже почти жарко
- во всяком случае, у Рохана по спине текли струйки пота), слегка при-
открылся и приобрел выражение чрезвычайного удивления. Так он и исчез
под белым саваном.
Рохан.
обычно в такие минуты, его охватило бешенство. Сдерживаться было страшно
трудно.
полнота исчезла. Он снова стал худым, сутулым человеком, с узкой грудью
и тонкими нервными руками.
здесь с утра. Эта картина вам ничего не говорит?
Какие-то пятнышки...
обычные фотографии. Иногда бывает совмещение нескольких изображений, но
в данном случае ничего подобного не было.
ведь не было, правда?
х...
ражение, - сказал Нигрен. - Но ручаться трудно. Слишком много случайно-
го...
Сакс. - То есть всю зону слуховой памяти, - объяснил он Рохану. - Вот
что самое удивительное.
Бажанов Олег
Шидловский Дмитрий
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Афанасьев Роман