отшвырнул его в сторону, словно набитый пером мяч. Когда по полу во все
стороны полетели каменные осколки, Фафхрд, не вставая с кровати, низко
нагнулся, метя бородой пол, взял обеими руками четвертую "беду" и с
преувеличенной осторожностью поставил ее на стол. Затем, взяв нож с
коротким лезвием и придвинув лицо к кувшину так близко, что ему явно стало
грозить косоглазие, он принялся кусочек за кусочком снимать с горлышка
смолу.
свернувшего с праведного пути. Уговорив первый кувшин, он решил для пущей
непринужденности разоблачиться. Власяница из верблюжьей шерсти полетела в
один угол комнаты, детали обернутой тряпками брони - в другой. Оставшись в
некогда белой набедренной повязке, он стал похож на тощего, обреченного на
гибель берсерка или на короля варваров в бане.
проникал никакой свет. Теперь он снова появился - красноватый отблеск
горевших на улице факелов. Все громче становились вечерние звуки:
визгливый смех, крики разносчиков, призывы к молитве и... скрежещущий
голос Бвадреса, время от времени звавшего Фафхрда. Однако вскоре он
перестал звать своего служку.
Мышелову то и дело приходилось подавлять готовые вырваться возгласы
нетерпения. Однако при этом он улыбался мягкой улыбкой победителя. С места
сдвинулся он лишь однажды - чтобы зажечь новую свечу от догоравшей.
Перемен в освещении Фафхрд, похоже, не замечал. Мышелов подумал, что
теперь его приятель явно видит все в ярком свете винных паров, которые
освещают путь всем добрым выпивохам.
вонзил его в самую середину пробки.
извлек пробку. - Я стану пить твою кровь!
внезапно поставил кувшин на стол. Глаза Северянина закатились, по всем его
мышцам прокатилась блаженная конвульсия, и он величественно, словно
громадное подрубленное дерево, рухнул навзничь. Хлипкая кровать угрожающе
затрещала, но выдержала.
переносице, голова чуть приподнялась, и налитые кровью глаза стали
беспокойно осматривать комнату из-под косматых волос.
вытянул мускулистую руку, крепко схватил кувшин за горлышко, поставил его
под кровать, но пальцев так и не разжал. Потом глаза его закрылись, голова
окончательно и бесповоротно упала на кровать, гигант улыбнулся и захрапел.
удовлетворенно кивнул, потом кивнул еще раз, когда пощупал его пульс -
мощный и неторопливый, как прибой на Крайнем море. Тем временем другая
рука Мышелова, действуя с достойными лучшего употребления ловкостью и
артистизмом, извлекла из складок набедренной повязки Северянина блестящий
золотой предмет. Мышелов проворно сунул добычу в потайной карман в подоле
своей серой туники.
замер, а просто медленно, не меняя положения ног, повернулся. Это
волнообразное движение было похоже на на ритуального танца в храме Змеи.
черно-серебристый маскарадный балахон с капюшоном и держал в руке
усыпанную самоцветами маску. Взгляд его был загадочен.
ласково проговорил он. - Ты вовремя восстановил свое доброе имя. Эй,
Виггин, Кватч! Эй, Грилли!
были одеты с той же мрачной живописностью, что и главарь. В отличие от
первых двух кряжей третий был гибок, как куница, и ростом даже ниже
Мышелова, на которого поглядывал с плохо скрываемой злобой и завистью.
Вооружение первых двух состояло из небольших арбалетов и коротких мечей, у
третьего же оружия не было видно вовсе.
- Привяжи-ка мне этого типа к кровати. Особое внимание обрати на его руки.
но Пульг осадил его:
присмотреть за тобой. Да, по ходу дела я буду кое-что менять в твоем
плане. А для тебя это будет неплохой школой. Любой знающий заместитель
должен уметь работать на виду у своего начальника, даже если подчиненные
слышат, как тот его распекает. Назовем это проверкой.
Пульга. Что-то в нем было не то, как будто в душе шефа вымогателей
происходила тайная борьба. Он был вроде не пьян, однако в его поросячьих
глазках мерцал странный огонек. Словом, в нем чувствовалась какая-то
чудинка.
все о черном одномачтовике: как ты нанял его уже у казначея за разрешение
оставить жемчужную тиару и корсаж и подрядил мингола Урфа отвести судно к
другому причалу. Айлала то ли разозлилась на казначея за то, что он
охладел к ней, то ли испугалась, что он не отдаст ей эти черные
безделушки, и пришла ко мне. А в довершение всего Черная Лилия выложила ту
же самую историю своему любимому Грилли. Ну, что скажешь, сынок?
приемлемой. К тому же мы всегда можем нанять другое судно.
держат под рукой запасной вариант. Я хочу, чтобы они заботились о своем
драгоценном здоровье, но только после того, как они позаботятся о моей
шкуре! Не бери в голову, сынок, я думаю, разберемся. Кватч! Связал ты его,
наконец, или нет?
Грудь, талия и колени Фафхрда были туго примотаны к кровати, кисти рук
подтянуты вверх и накрепко привязаны к изголовью. Северянин продолжал
мирно храпеть, лежа на спине. Он лишь чуть пошевелился и застонал, когда
его руку отрывали от горлышка бутыли, - но и только. Виггин приготовился
было связать ему лодыжки, но Пульг знаком показал, что уже достаточно.
тут же у него в руке засверкало прямоугольное лезвие. Улыбаясь, он
двинулся к обнаженным ногам Фафхрда. Ласково погладив толстенные ахилловы
сухожилия гиганта, он умоляюще взглянул на Пульга.
предпринять! Прикрыв рот ладонью, он зевнул.
него станет, как яйцо. - Нагнувшись к Мышелову, он вяло, но доверительно
добавил: - Я слышал, будто у них вся сила в бороде. Это верно? Впрочем,
увидим.
дело небыстрое, даже если цирюльник проворен до такой же нечеловеческой
степени, как Грилли, и тусклый мерцающий свет ему не помеха. Поэтому
Мышелов успел оценить ситуацию семнадцатью способами, но ни к чему
определенному так и не пришел. Однако из всех оценок явствовало одно:
нелогичность поведения Пульга. Разбалтывает секреты... обвиняет своего
заместителя в присутствии подчиненных... предлагает идиотскую
"проверку"... одет в нелепый карнавальный костюм... связывает мертвецки
пьяного человека... а теперь еще эти дурацкие суеверия относительно бороды
Фафхрда, - все указывало на то, что у Пульга и впрямь зашел ум за разум и
он действительно выполняет какой-то мрачный ритуал, прикидываясь, что
избрал хитрую, далеко идущую тактику.
очнется от своей одури, он никогда больше не будет доверять людям, которые
при всем этом присутствовали, и в первую очередь Мышелову. Это был
печальный вывод - признать, что купленное такой дорогой ценой спокойствие
не стоит ни гроша, - но он отражал истинное состояние дел, и Мышелов
пришел к нему, хотел он того или нет. Поэтому Мышелов, не переставая
ломать голову, поздравил себя, что хоть и неудачно, но получил в свое
распоряжение черный одномачтовик. Ему и впрямь очень скоро может
понадобиться убежище, а Пульг вряд ли удалось разузнать, где Урф спрятал
судно. Между тем Мышелов понимал, что в любую минуту может ждать
предательства от Пульга и смерти от его сподручных, когда их хозяину
вступит в голову такой бзик. И Мышелов решил: чем меньше у них (в первую
очередь у Грилли) будет возможностей причинить ему или кому-либо другому
вред, тем лучше.
действительно выглядел на удивление юным и гораздо более похожим на
фанатика религиозного учения, какими представляли их люди. Он выглядел бы
даже романтичным и красивым, если бы Грилли в чрезмерном усердии не выбрил
ему и брови, в результате чего голова Фафхрда, оказавшаяся под выбритыми
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Мацумото Сэйте
Никитин Юрий
Сертаков Виталий
Каменистый Артем