Крин. - Мы квиты окончательно! И, к слову сказать, тюрьма К'теддиона
отсюда далеко. И потому каждое ваше требование ко мне на абсурдных для
Милосердия условиях - абсолютный нуль!
когда они служат моим интересам, - спокойно ответил Хэвиланд Таф. - У меня
свой закон, Джайм Крин, и если я решу до конца ваших дней оставить вас
своим рабом и слугой, мне в этом не помешают ни Рей Лайтор, ни Моисей, ни
ваше собственное решение. - Как всегда, он произносил эти слова спокойным,
хладнокровным и мертвенным голосом, без малейшего проявления каких-либо
чувств, словно делал доклад.
холодок, и он сделал то, что ему поручил Таф.
о своем теле. Но Таф рассказал Крину о его ежевечерних прогулках, так что
тому нетрудно было однажды вечером, вместе с тремя другими мужчинами,
подстеречь его, спрятавшись в кустарнике на холме позади поселения, и
схватить. Один из товарищей Крина предложил прикончить предводителя
Альтруистов прямо на месте, но Крин воспротивился этому. Они втащили
потерявшего сознание Моисея в "Гриф", потом Крин всех отпустил.
уйти.
находились, Крин еще никогда не был - гулкий зал неопределенных размеров,
безупречно белые стены и потолок которого высоко вверху сливались в
куполообразный свод. Сам Таф сидел в центре открытой стороны выгнутого
подковой пульта с приборами, расположенного в центре помещения, а на
коленях у него сидел Дакс, длинношерстный кот с широко открытыми глазами и
напрягшимся телом.
исправном корабле, предназначенном для ведения экологических войн и
принадлежавшем бывшему флоту Общества Экологической Генетики, но
находящемся сейчас под моим, Хэвиланда Тафа, командованием...
трудом поднялся на ноги. Стоящий позади него Крин положил ему на плечи
руки и грубым движением снова усадил его в кресло. Моисей возмущенно
запротестовал, но подняться больше не пытался. - Вы тот самый дьявол, что
развязал казни, тот голос из огненного столба, преступно выдававший себя
за Бога!
преступником, то это вы, Моисей. Это вы выдавали себя за пророка и
симулировали сверхъестественные силы, которыми на самом деле не обладали!
При помощи ваших дешевых трюков вам удалось успешно провести примитивную
форму экологического похода. По сравнению с этим я никакой не мошенник, я
- Господь Бог!
великолепно разыграли казни, но сделать две казни - это еще не значит быть
БОГОМ!
спросил Хэвиланд Таф. Его огромные руки скользнули по переключателям на
пульте, в помещении внезапно потемнело и одновременно растаяли стены и
потолок. Возникло своеобразное ощущение, будто они свободно парят снаружи,
в открытом космосе, и смотрят оттуда на Милосердие. - Присмотритесь
хорошенько, - сказал Таф. - Это вымышленная ситуация, созданная
компьютером. Я твердо убежден, что вы найдете это весьма поучительным. -
Хэвиланд Таф передвинул несколько рычажков, и голографическое изображение,
создававшее у присутствующих эффект непосредственного участия во всем
происходящем, изменило перспективу. Они опускались вниз, пока не пронизали
облака и поле зрения не очистилось совсем, и повисли на большой высоте над
поверхностью планеты. Они скользнули над находящимися прямо под ними
поселениями Альтруистов в одно из них. Они прогуливались среди людей с
унылыми лицами, которые раздраженно свозили разлагающиеся останки погибших
лягушек, которых было более чем достаточно, к ямам с горевшими в них
кострами. Они заглядывали в примитивные хижины, откуда на них лихорадочно
блестевшими глазами смотрели ослабевшие больные. - Это произойдет сразу же
после второй казни, - объяснил Хэвиланд Таф, - и так это может происходить
на Милосердии в настоящее время. - Его руки снова начали манипулировать
какими-то рычажками и кнопками. - А теперь перейдем ко вшам, - сказал он.
повсюду. Они появились разом, словно поднявшаяся пыль. Они падали на людей
с печальными лицами, которые стояли и лежали, непрерывно расчесывая все
тело и совершая сумасшедшие телодвижения. Джайм Крин злорадно фыркнул, но
внезапно осекся, поняв, что произойдет дальше. Вши, казалось, были чем-то
большим, чем просто вшами. Люди покрылись ярко-красной сыпью, и время от
времени один из таких больных начинал вертеться, мучимый невыносимым
зудом, лихорадочно катался по постели и непрерывно чесался - чесался до
крови, чесался беспрестанно, пока на теле не появлялись глубокие язвы,
чесался, крича от боли, пока на руках не слезали ногти.
облаками кружились над поселениями, внизу толстобрюхие жалящие мухи Старой
Земли со всеми переносимыми ими болезнями, тяжелые мухи с Ночного Кошмара,
откладывающие свои яйца в живое тело... Все они собрались в гигантское
облако, повисшее над поселением, покрыв собой все, словно это была особо
вкусная куча навоза, и оставлявшие людей в ужасном состоянии - распухших,
темно-красных, почти неузнаваемых.
мгновение они оказались над стадами крупного рогатого скота и отарами овец
на пастбищах и увидели, как животные падали, погибая тысячами. Они
заглянули в подвалы Города Надежды, где умирали откармливаемые животные;
там они разлагались и гнили. Мор не могло остановить даже сожжение трупов.
В течение короткого времени все животные были мертвы. Лица людей прорезали
морщины горечи. Как сказал Хэвиланд Таф, причиной мора были сибирская
язва, болезнь Риерзона, рожа и другие болезни.
эпидемия, на этот раз среди людей. Покрытые потом и истерически крича, они
метались по поселениям; лица, грудь и конечности их были покрыты буграми,
которые распухали и лопались, разбрызгивая гной и кровь на здоровые
участки кожи, и едва исчезали старые язвы, как появлялись новые бугры.
Мужчины и женщины, дети и старики слепо бродили по дорогам, покрытые
язвами оспы, тела их были покрыты струпьями старых и гнойниками новых язв.
Они опускались между горами мертвых мух, вшей и мертвых животных,
ложились, умирали и разлагались, и не было никого, кто похоронил бы их
трупы.
барабанящий, все сокрушающий град с градинами величиной с кулак. Он
низвергался вниз три дня и три ночи без перерыва. Крыши хижин не
выдерживали, огонь в очагах погас, смешавшись с градом. Кто выходил
наружу, погибал, забитый до смерти. Но и тех, кто находился в хижинах,
град не пощадил тоже. Когда он, наконец, прекратился, едва ли кто остался
невредим.
Гигантские тучи саранчи, даже хуже, чем облака мух, ползали везде, по
живому и мертвому, и в своей прожорливости доедали жалкие остатки
продуктов, пока не осталось абсолютно ничего.
тьма. Газ, плотный и черный, гонимый и переносимый ветром, переливающийся
и текучий, словно имеющий разум, одним-единственным неудержимым движением
залил руины и людей, овладел ими, задушил все, пока не воцарилась полная
тишина. Все, к чему прикасался этот газ, погибало. Засохли трава и кусты,
даже сама земля изменила свой цвет, Высохла, утратила жизненную силу.
Однако, окутавшее все поселения облако тьмы легло на всю область холмов и
на день и ночь скрыло все опустошения. Когда же эта живая тьма
улетучилась, не осталось ничего, кроме сухого праха тлена.
сменившись блеском незапятнанной белизны стен и свода, слепившим глаза.
звучным голосом, - что после таких волнений вы, несомненно, откажетесь от
того, чтобы я продемонстрировал вам десятую казнь - смерть патриархов?К
сожалению, как всегда, и сюда может вкрасться ошибка. Я просто не могу
получить более мелкие подробности. Я имею в виду, что от вас, несомненно,
не ускользнуло, что эти смоделированные сцены уже продемонстрировали
смерть патриархов - а также их потомков. К сожалению, в этом моя
божественность оказалась довольно грубой. В своей неповоротливости я
уничтожил все и вся!
дух не были сломлены - прошептал:
без всяких признаков возбуждения, все еще поглаживая огромной бледной
ладонью Дакса. - Хорошо, Моисей. Хотя я рожден человеком и человеком
прожил много лет своего существования, но с того мгновения, как приобрел
Ковчег, могу смело утверждать, что перестал быть им. Огромная и,
по-видимому, безграничная власть, которую он мне дал, неизмеримо
превосходит все остальное - в том числе и людей, поклоняющихся богам. Нет
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Пехов Алексей
Лондон Джек
Мурич Виктор