саней, а потому что мы время от времени останавливались и Айфинг
консультировался с Уттой. Было место, куда клан желал бы войти, но там
могли быть опасности. Наконец Утта дала сигнал, что можно идти без
страха, и мы вошли в явно излюбленное для лагеря место - излюбленное
если не этим кланом, то каким-то другим. Везде были следы старых
костров, длинные белые палки, служившие шестами для палаток. Гладкие
скалы тоже могли обеспечить добавочную безопасность. Вупсалы быстро
устроили более постоянный, чем обычно, лагерь.
что в конце концов шкуры остались на виду только на крыше. Благодаря
горячему пару в центре этого места требовалось меньше защиты от холода,
чем в тех снегах, откуда мы пришли.
нашей палатке тщательно вымылись, что доставило мне истинную радость.
Висма достала чистую одежду из разрисованных сундуков и сказала чтобы я
надела, как все женщины племени, расписанные символами брюки, широкий,
украшенный камнями пояс и множество ожерелий. Она хотела раскрасить мне
груди, когда возобновляла рисунки на своих, но я покачала головой.
Позднее я узнала от Утты, что мой инстинкт сработал правильно, потому
что девственница украшает себя подобным образом только тогда, когда
выберет себе воина, а я невольно могла бы вызвать предложение "руки и
сердца" какого-нибудь гордого члена племени, принимать которого не
собиралась.
жизни, потому что Утта сразу загрузила меня занятиями, давая мне время
лишь на еду и сон, я похудела и устала; не знай я раньше муштровки
Мудрых женщин, могла бы сломаться, но мне казалось, что сама Утта не
страдает, как я.
заставляла меня отвечать на кое-какие просьбы тех, кто приходил к ней.
Она сидела и смотрела, а я должна была заменять ее. К моему удивлению,
люди клана не обижались на это.
предвидение, которым она пользовалась, она меня пока не включала, и я
начала подозревать, что она поступает так намеренно, не желая давать мне
возможности контакта с кем-то вне лагеря, что я обязательно бы сделала,
поскольку методы такого предвидения и дальновидения, в сущности, те же
самые, что и для прямого мысленного поиска.
препятствия.
что значит злоупотреблять этой частью Силы, и что вероятно я никогда не
верну ее. Я вспомнила дрожь и жаркое чувство вины, когда Кемок сказал,
что я, полностью находясь во власти Тени, пользовалась Зовом, чтобы
принудить Киллана выдать Долину. Не удивительно, что теперь эта власть
мне запрещена. Такова природа Власти. Если пользоваться ею неправильно
или только в личных целях, она может уйти.
оставались без ответа, кроме несколько загадочных утверждений, которые
можно было толковать по-разному. Я могла уповать только на нашу крепкую
природную связь: я бы знала, если их нет в живых.
и я подсчитывала, что сделала за это время. Исключая предвидения и
мысленный поиск, я уже умела столько же, сколько на втором году обучения
у Мудрых женщин, хотя в том, что я теперь изучала, было больше
колдовского искусства, чем волшебства. Но и тут еще были пробелы,
которые Утта то ли не могла, то ли не хотела заполнить.
во время путешествий, люди не сидели без дела. Теперь они занялись
ремеслами. Меха были выдублены, и из них сшиты одежды, кузнецы стали
набирать учеников.
всегда уверяла, что им нечего опасаться. Я сделала вывод, что хотя
осенью бывает много рейдеров, зимние месяцы хороши для охоты.
были либо истреблены, либо так же подались на запад, вупсалы были в этой
местности одни.
поблизости мест с дурной репутацией - Тень не успела запятнать их. Люди
племени тоже ничем не напоминали Древнюю расу или мутантов, союзников
Долины, о которых я часто задумывалась - были ли они уроженцами этого
мира или пришли через Врата, открытые магами для прохода из одного мира
в другой.
скалы и получил множество повреждений. Пользуясь внутренним зрением, я
исправила все, погрузив сначала мальчика в глубокий целительный сон,
чтобы его движения не мешали моим действиям. Утта ничем не помогала мне,
переложив все на меня.
служившую ей для поддержки ее скелетообразного тела.
Утты. Мы не были друзьями, но плыли вместе, как две щепки, срубленные с
одного дерева и брошенные в воду. Ее преклонный возраст, опыт и знания
разделяли нас и внушали мне почтение, а договор связывал.
сказать что-то очень важное для меня. Она приподняла руку и указала на
вход нашей палатки. Даже слабое движение, видимо, утомило ее.
как другие, а из какого-то растительного материала. Циновка была очень
старая. Когда я по приказу Утты подняла эту циновку, то увидела на
обратной ее стороне нечто, чего раньше не видела.
циновку и протянула руку над ее поверхностью, и сразу линии на циновке
загорелись, и руны на ней ожили.
от моей воли, а были под властью ее желаний. Это связывало меня с ней и
с ее образом жизни.
он не принимал меня. Я не пыталась бежать раньше, потому что Утта
предложила вернуть мне утраченные знания. Но если она и в самом деле
уйдет за финальный занавес, то уйду и я!
от нее.
это слабое столкновение ее и моей воли истощило ее чуть ли не до смерти.
Я встревожилась и позвала Аторфи. Мы дали Утте укрепляющего, но видимо,
настало время, когда оно не могло больше удерживать боровшийся разум в
изношенной одежде плоти. Она еще жила, но держалась одним разумом,
который нетерпеливо рвал эти ненужные связи с миром, желая вырваться на
свободу и исчезнуть.
делали все, что могли, чтобы поднять ее. Но она все еще имела слабую
связь с землей и с нами. Когда я выглянула из палатки, то увидела, что
весь клан молча сидит, глядя на дверь.
приказ, когда глаза ее открылись и она взглянула на нас осознанно и
требовательно.
кострами, которые люди развели как защиту от того, что могло наползти из
темноты. Айфинг пошел неохотно, но и без промедления.
сидела.
холодную руку Утты. Ее пальцы крепко, до боли, сцепились с моими, но ее
мозг больше не касался меня. Она держала меня, но смотрела на Айфинга.
Он опустился на колени на почтительном расстояния от Утты. Она
заговорила вслух, и голос ее был крепким, вероятно таким, как в дни ее
молодости.
сын Кжола, чей отец Опсон был моим первым супругом, настало время, когда
я шагну за финальной занавес и уйду от вас.
рукой, а затем протянула к нему обе руки, подтягивая мою.
Володихин Дмитрий
Андреев Николай
Пехов Алексей
Пехов Алексей
Якубенко Николай
Витковский Евгений