Дзанта явственно чувствовала чье-то присутствие. Но это не Харр, не Орн. Их бы она узнала сразу. Но если она сейчас в ином намерении, то, быть может, принимает их импульсы искаженными до неузнаваемости? Она осторожно коснулась…
Ужас… Настолько сильный, словно тот, другой, получил сокрушительный, смертельный удар.
«Помоги мне», — умолял, требовал он. Дзанта растерялась. Ведь он отозвался на ее сигнал. Он шел ей на помощь. Почему же тогда…
«Мертвая! Мертвец!»
Неслышный вопль из глубины гробницы был как поток ужаса.
«Я живая», — ответила Дзанта. В этот сигнал она вложила всю силу, всю надежду на избавление.
«Мертв! Мертв!» — донеслось как бы издалека. Сигнал слабеет! Тот, другой, покидает ее! Она останется здесь одна… Нет!
Скорее всего, она выкрикнула это громко. Вопль отразился от сводов темницы, его отголоски еще долго звенели в ушах.
— Не хочу! — крикнула она уже сознательно, так ей было легче ощущать себя.
Тишина, нарушаемая только ее собственным хриплым дыханием. Воздух… Его все меньше… И вдруг — голос:
— Где мы?
Голос! Не мысленный сигнал — живые слова!
— В гробнице Турана, — произнесла она правду. Правду, которая стала ей известна от Винтры.
— Но я… Я Туран… — пробормотал голос. — Но я ведь не Туран!
Какие-то шорохи, стуки — движение? А затем — мысленный приказ, четкий, требовательный:
«Свет!»
Появилось слабое, все усиливающееся свечение. Почему она сама не додумалась до этого? Дзанта немедленно присоединила свою мысленную команду, помогая добиться большей яркости света.
— Здесь мало воздуха, мы на грани гибели, — сообщила она.
— В другое измерение! Иди, быстрей!
Этот приказ заставил ее мозг построить необходимую систему трансформации. И вот она уже не чувствует себя прикованной. Один шаг, другой — она покинула собственное тело. Этот трюк она проделывала и раньше, правда весьма неохотно. Но освобождение от телесной оболочки входило в курс тренировки, предложенный Орном. Теперь же полученный навык давал ей на какое-то время безопасность.
Свет был достаточным, чтобы видеть внутренность склепа. Первое, что бросилось ей в глаза, — собственное тело. Оно лежало на полу, закованное в цепи, продетые сквозь торчащие из стены кольца. Слева, на возвышении, возлежал Туран. Он был укрыт богатым командорским плащом, с которого свисали поникшими соцветиями увядшие лилии. В изголовье ложа горела свеча — ее зажег своей командой тот, другой. Вот пламя резко взметнулось вверх.
«Проход для духа, — раздалось в ее мозгу. — Видишь?»
Она поняла, хотя о существовании прохода было известно не ей, а Винтре. Осмотрела стены гробницы: так и есть — в камне прорублена щель, задвинутая монолитом в форме бруса.
— Нужно отодвинуть эту глыбу… Тянем ее на себя…
У нее появилась надежда! Но нужно спешить. Если это судорожно подергивающееся на полу тело умрет, она тоже погибнет. И в ее нынешнем бесплотном существовании запаса энергии хватит ненадолго. Необходимо всю ее сконцентрировать на глыбе. Объединить импульсы… Они трудились с яростным ожесточением. Проклятая глыба никак не хотела поддаваться. Ее обуял страх… Они не справятся… Свет померк: у них не было сил поддерживать его, сейчас главное — каменный брус.
— Рука… Моя правая рука… — простонал голос.
Она послала ему на помощь остатки энергии и, обессиленная, провалилась во мрак… Вот ты какая — смерть…
— Винтра! Очнись!
Она еще жива? И снова в теле несчастной девушки, закованной в кандалы? Жить! Дышать! Ее руки изо всех сил стискивали ребра, заставляя их гнать в легкие свежий воздух, ворвавшийся в склеп из открытой ими щели. Они-таки справились с неподатливой глыбой! И свеча снова горит…
Но что это? К ней двигается… Туран! Вот он опустился на колени, разглядывает опутавшую ее цепь.
— Ну и обычай, — покачал он головой. — Принести человеческую жертву, чтобы воздать погребальные почести царственному герою-воину…
— Ты… — Она попыталась отодвинуться от него. Рядом с нею шевелился, говорил… мертвец. Она видела на его теле страшные раны, слишком серьезные, чтобы их смогли исцелить жрецы Вута. Эти боевые раны унесли Командора в Нижние Миры. А сейчас он подле нее…
— Не Туран, — услышала она. — Хотя придется быть им, как тебе — Винтрой, пока мы не найдем способа вернуться назад, в собственный мир.
— Это ты… ты был с Харром? Или… Ты явился, когда меня заставили сфокусироваться на камень?
— Да, — коротко ответил он, не желая, видимо, ничего больше говорить о себе. — Кстати, что вы делаете с этим самым камнем? Это какое-то явление, пограничное с психометрией?
Дзанта кивнула.
— Ясно. Твоя энергия и перебросила нас сюда. Чем больше я буду об этом знать, тем лучше. Расскажи мне все подробно.
Он не просил — приказывал. И она признала за ним это право. В эту минуту цепь упала с ее тела: он отыскал секретный замок на одном из звеньев. С облегчением вздохнув, Дзанта начала свой рассказ об артефакте.
И она как бы вновь кралась по апартаментам Юкунса, стояла возле столика с безделушками… Она опять вспомнила свою радость, когда удалось телепортировать камень, и свою муку, вызванную непреодолимым притяжением безобразного комочка глины…
— А сейчас у тебя на лбу такой же камень?
Ничего не понимая, Дзанта подняла руки, ощупала голову. Волосы, более длинные и пышные, чем были у нее, стягивал какой-то обруч, вернее — головной убор из нескольких узких обручей. А с них свисал на лоб камень. Как она не заметила его раньше? Ведь он висел у нее прямо перед глазами! Она сдернула обруч.
Точно! Он! Или очень похожий. Ответ могло дать прикосновение, но Дзанта не рискнула дотронуться до камня. Почем знать, что еще случится с ней после этого?
— Это он?
Девушка со страхом взглянула на корону. Она вроде бы сумела полностью вытеснить сознание Винтры из этого красивого тела. Но когда она смотрела на камень, то чувствовала, что Винтра вновь пробуждается в ней. Было бы интересно изучить свойства этого камня, узнать его историю. Но она рискует окончательно и безвозвратно перевоплотиться в пленницу, которую бросили мучительно умирать возле тела Командора.
— Винтра… Винтра должна знать силу этого камня, — нехотя сказала она, не считая возможным скрыть истину.
— Если сила камня такова, что он может воплощать меня в Турана, а тебя — в Винтру, то не исключена возможность обратного процесса. Это необходимо выяснить. Не бойся, ты не одна. Моя воля поддержит тебя. Я буду начеку и не дам тебе навсегда стать Винтрой.
«Туран — враг, завоеватель. Ему нельзя доверять!» — кричала та частица, которая была Винтрой. «Туран — друг, он помог ей сбросить оковы, дал свет и воздух. И только он может вернуть ее в реальность, в мир, где живет Дзанта».
— Я попытаюсь, — тихо сказала она, хотя все ее существо содрогнулось в предчувствии нового наваждения, затаившегося в этом кусочке цветного минерала. Оказывается, камень можно легко отделить от остальных украшений диадемы. Отцепив подвеску, она поднесла ее ко лбу…
На ее плечи легли руки Турана. Он направлял ее — не словами, а потоком энергии.
— Я ничего не вижу, — произнесла она в отчаянье, и вдруг заговорила медленно, нараспев:
— Норнох над Волнами. Норнох Трех Зеленых Стен. Повинуйся, Лурла!
— Ты Эрия Глаз, — услышала она голос.
— Туран, что происходит? Я выговариваю слова, которых не понимаю. Она прижала руки к вискам, и волосы, более не поддерживаемые обручами, тяжело упали на ее плечи и грудь.
— Ты вошла в Винтру. — Его руки на ее плечах не были руками мертвеца, от них исходило тепло. Сейчас он был якорем, удерживающим ее в границах реальности.
— Нет, — поправился он. — До Винтры была другая… Эрия. Она имела дар и могла использовать камень.
— Значит, это опять видение, родившееся в трансе?
— Конечно. Ты не помнишь всего, что узнала, глядя в камень, а я принял это через тебя. И еще: у этого камня существует двойник, незримо связанный с ним. Это тот, что неизмеримо раньше Винтры применяла Эрия. Камни постоянно стремятся к соединению. Тот, что находится в прошлом, действует, словно магнит, на своего напарника. В этот канал мы с тобой и угодили.
— Но Винтра…
— Она не обладала даром, — пожал плечами Туран. — Для нее это была всего лишь одна из драгоценностей, принадлежавших Турану. Ведь артефакт раскрывает свою уникальность не каждому. Для большинства это — мертвая вещица, и только. Но сенситив, фокусируясь на камень, способен оживить его мощь. Ты разбудила камень, и он стремится сейчас воссоединиться со своей парой, находящейся в еще более далеком прошлом. Помогай артефакту — это наш шанс на спасение.
— Сколько же веков отделяет нас от двойника моего камня? — спросила Дзанта, боясь услышать ответ.
Туран покачал головой.
— Трудно сказать. Может быть, не одна эпоха.
Руки девушки дрогнули, диадема с глухим стуком упала на земляной пол склепа.
— И если мы не отыщем… — Она оборвала вопрос на полуслове. Если Туран так же растерян, как и она, лучше не знать об этом. Только его уверенность поддерживает в ней надежду на возвращение.
Он подошел к возвышению.
— Ты… Ты способен управлять им?
О подобном она никогда не слышала даже от Орна. Правда, по Галактике ходили тысячи легенд про некроманов, про оживление мертвецов, которых использовали для ответов на вопросы и в других, самых неожиданных, целях. Но переход… Это нечто совершенно неизвестное. Насколько устойчиво такое явление? Долго ли он сможет заставлять двигаться это мертвое израненное тело? Другое дело — она, вошедшая в тело Винтры, когда та была еще жива. Ей просто пришлось немного напрячься, чтобы ее индивидуальность вытеснила сознание Винтры.
Но Туран…
Колеблющееся пламя свечей делало его лицо подобным фантастической маске. Он посмотрел на Дзанту.
— Я не знаю. Пока мне это удается. Не слышал,’чтобы нечто подобное кто-нибудь проделывал раньше. Однако нам ни к чему задерживаться здесь. Попробуем выбраться. Ну-ка…
Он встал под отверстием, взмахнул руками и подпрыгнул. Дзанта отшатнулась. Она с ужасом подумала о том, чем закончится смелая попытка, если тело мертвеца перестанет повиноваться новому хозяину. Но руки Турана уже ухватились за край отверстия для выходов духов. Он еще мгновение повисел… и сорвался вниз.
— Так не забраться. Нужно что-то придумать… Вроде лестницы. Он огляделся, но не увидел вокруг ничего подходящего. И вдруг он шагнул к возвышению и приподнял гроб за один конец, установив его почти вертикально под отверстием. Затем вытащил цепь Винтры из стенных колец. Цепь оказалась довольно длинной.
— Подержи гроб, пока я не выберусь, — велел он девушке.
Дзанта надвинула диадему поглубже на голову, подошла и стала удерживать гроб. Он вскарабкался по нему, обмотав цепь вокруг пояса. Вот его голова и плечи скрылись в отверстии. Еще усилие… Он выбрался наружу. Девушка услышала лязг металлических звеньев, и к ней спустился конец цепи. Она ухватилась за него…
Через несколько минут она уже стояла, съежившись, под дождем и холодным порывистым ветром. В мозгу пробудилась память Винтры: «Стражники…»
Панов Вадим
Русанов Владислав
Мацумото Сэйте
Херберт Фрэнк
Гюго Виктор
Херберт Фрэнк