Чтение 9–й страницы книги ~Те, кого принимают в расчет~

ступенькам; казалось, он парит в воздухе. Чем выше они поднимались, тем
отчетливее доносилась человеческая речь.

Гормен осторожно поставил ее у двери одной из комнат и, бесшумно
сбежав по лестнице, исчез.

В комнате находился Брэбент. Там также был Сэм Джерофф - это его
голос она слышала. Старик полусогнувшись сидел на стуле; закрыв глаза,
он непрерывно говорил.

Рей хотела что-то произнести, но Брэбент покачал головой и поднес к
губам палец. Он, казалось, немного удивился ее появлению здесь, но все
его внимание было поглощено рассказом Джероффа.

- ... тот, у которого на плече была зеленая пластинка. Что-то вроде
эмблемы с тремя листиками; даже не листиками, а какими-то завитушками.
Он был крупнее остальных, я бы сказал, процентов на десять. Когда мне
резали руку, он при этом использовал обе свои руки, тогда как его
напарник - только левую. Хотя тот маленький, в зеленой комнате,
накладывал мне электроды только правой рукой. При нем была небольшая
золотистая коробочка с одиннадцатью белыми точками - с одной стороны и
двумя красными - с другой. Четыре белых точки располагались в линию и...

Джерофф продолжал бубнить. "Очень странно, - затаив дыхание,
подумала Рей, - что Брэбент выведывает у старика каждую деталь о
гормонах".

Она осмотрелась по сторонам. Комната была намного больше любой из
тех, которые она видела в доме-тюрьме. Повсюду лежали какие-то
незнакомые предметы. Но они явно были принесены сюда недавно - черные
металлические ящики, золотистые ящики. Они скорее всего принадлежали
горменам. А дом, очевидно, их главный штаб или что-то вроде этого. Рей
вдруг почувствовала какой-то неприятный запах, и он ей показался уже
знакомым. Раньше она думала, что это запах Алефа Четыре, но сейчас
начинала догадываться - он исходил от самих горменов.

Потом она заметила какой-то явно не местный предмет. У него был
черный металлический корпус, а внутренности - из стекла, стали и меди.
"Этот ящик, очевидно, из нашей ракеты. Значит, аппаратура здесь! - Душа
Рей наполнилась радостью. - Все блоки перенесли сюда. Брэбент спас их.
Наверняка у него есть какой-то план. И..."

Она присмотрелась внимательнее. Там лежали магнитофон, какие-то
блоки радиоаппаратуры, несколько аккумуляторных батарей. Брэбент,
конечно, кое-что использовал в своих экспериментах, но явно не то, что
могло им пригодиться во время полета.

- "...после того, как Скиннер умер, - продолжал Джерофф. - Я тогда
долго болел. Думаю, из-за тех зеленоватых кусочков в каше, которые они
подмешивали. Затем стали попадаться красные, и побольше. Когда я лежал в
горячке, тот носорог из зеленой комнаты приходил восемь раз и...

Один из стоявших в комнате горменов что-то прочирикал, после чего
Брэбент дружелюбно сказал:

- Хорошо, Джерофф. Проснись.

Старик замигал глазами, осмотрелся и, увидев горменов, как-то
сжался.

- Не беспокойся, - успокоил его доктор. - На сегодня хватит. Ты
можешь вернуться к остальным.

Джерофф нерешительно направился к двери и остановился.

- Вниз по лестнице, прямо вниз. Там один из этих проводит тебя. И
нечего бояться.

Брэбент подождал, пока тот скроется, и повернулся к Рей.

- Ведь я просил, чтобы мне привели Мери Марн, но, очевидно, женщины
для горменов все на одно лицо. Или мое описание было недостаточно
точным.

- Извините.

- Да нет, все в порядке, - Он кивнул в сторону стула. - Садись вон
туда. Ты следующая.

Это было не самое заманчивое предложение, которое Рей Уэнсли
когда-либо получала, но выбора не было. Она села.

- Ну что ж, - задумчиво сказал Брэбент, мельком взглянув на
шестерых безмолвных "ассистентов", - наверно, мы начнем с коленных
рефлексов. Надень это, милая.

Он протянул ей наушники и, наклонившись, прикрепил к колену
какой-то проводок.

- Полегче, - запротестовал Брэбент, когда она дернула ногой. - Это
только эксперимент.

Рей надела наушники. "Он бодр и в достаточно хорошем настроении, -
раздраженно думала она. - Но как он может? Еще час назад его обвинили в
тягчайшем из земных преступлений - предательстве человечества, а сейчас
он, как ни в чем не бывало, спокойно проводит свои опыты".

- Я думал, - начал Брэбент непринужденно, - что мы выслушаем всю
историю жизни Джероффа среди горменов, секунда за секундой. Но, слава
тебе Господи, им надоело, - он кивнул в сторону молчаливых наблюдателей.

- А что я должна делать? - холодно спросила Рей.

- Ну, делай, что хочешь. Это не имеет значения. Мы будем заниматься
наукой, Рей. - Он запнулся. - Подумай об этом, ладно? Я хочу провести
кое-какие эксперименты на уровне сознания, а подсознание само проявится.

Он поставил бобину на магнитофон.

- Я здесь начитываю буквы, но они звучат не в алфавитном порядке, а
как попало. Я хочу, чтобы ты проделала одно упражнение.

- Какое?

- Ключевая фраза - "У Мери есть ягненок". Мне нужно, чтобы твой
коленный рефлекс реагировал на буквы только из этой фразы. Все очень
просто. Ты слушаешь мой голос в наушниках и каждый раз, когда я называю
букву, имевшуюся в этой фразе, ты почувствуешь в коленной чашечке
электрический удар. Не очень сильный, но достаточный, чтобы дернулась
нога. Все элементарно просто. Павлов когда-то проделывал с собаками
опыты посложнее. И еще одно. Повторяй вслух все буквы, которые ты
услышишь.

- Мне все это не нравится.

Брэбент улыбнулся.

- Это приказ штаба, - он кивнул в сторону горменов. - Больно не
будет. Ну, а сейчас...

Доктор повернул ручку. Магнитофон начал послушно воспроизводить
буквы алфавита.

- "П"...

- "З"...

- "Р"...

Брэбент, слушая по параллельным наушникам, нажал на кнопку. Рей
почувствовала легкий укол в колене и вздрогнула. Но Брэбент был прав -
больно не было. Даже не так чувствительно, как удар резиновым
молоточком, который служит тем же целям. Рей сидела, положив ногу на
ногу, и от электрического удара ее нога опять конвульсивно дернулась.

- Молодчина, - быстро вставил доктор в продолжающийся поток букв.

- "Т" - услышала она в наушниках. Удар. Непроизвольное движение
ногой.

- "В"...

- "Ю"...

- "М", - удар.

Так продолжалось достаточно долго. Потом один из горменов издал
резкий свистящий звук. Брэбент выключил магнитофон.

- Хорошо, - с неожиданной грустью произнес доктор. - Статуям
надоело занятие. Но к этому мы еще вернемся. А сейчас, - он на миг
запнулся, - а сейчас нам лучше перейти к следующему опыту. Откинься
назад, Рей.

- Гипноз? - Она испуганно отшатнулась. - Но погоди! Я не хочу...

- Расслабься, - успокаивал Брэбент. - Я тебе обещаю, что ничего не
случится. Будет то же самое, что и с Джероффом, и все. Итак, расслабься,
Рей. Расслабься и отдыхай. Твои веки наливаются свинцом...

Рей Уэнсли постепенно приходила в себя.

- Хорошо, девочка, - слышался голос Брэбента, - пора просыпаться.
Мы закончили.

Она резко поднялась, осмотрелась, все еще не соображая, что
происходит. Пять горменов ушли, шестой торчал рядом.

- Пошли, - бросил Брэбент. - На сегодня хватит. Мне нужно вернуться
к остальным.

Рей окончательно пришла в себя, и они вместе вышли из комнаты.
Девушка была смущена, чувствовала усталость и замешательство. Однажды
она была под гипнозом, Брэбент и раньше его применял. Но сейчас все
думала, с какой целью, зачем все это горменам и, прежде всего, что
замышляет Брэбент?..

- Все в порядке, мы готовы, - сказал доктор одному из горменов у
выхода из дома. Тот, придвинувшись к ним почти вплотную, проследовал за
ними через площадь к тюрьме... или клетке, где находились люди. Было
пасмурно и парко.

Ласково взглянув на девушку, Брэбент сказал:

- Спасибо. Ты все сделала отлично.

- А что я сделала?

- Ну, - он улыбнулся, - ты помогла доказать одну мою гипотезу.
Видишь ли, у горменов нет подсознания.

- Ну и что? - бросила Рей равнодушным тоном.

- А то, что они существенно от нас отличаются. Гормены практически
ничего не забывают, им неведомы такие болезни, как неврозы, тик или
дежавю. Гормен никогда не скажет: "Это вертится в моей голове, но никак
не могу вспомнить". Они абсолютно все помнят.

- Поэтому ты сказал Гибсену, что они лучше нас?