белесо-серая стена гор. Покрытые снегом вершины поблескивали золотом в те
редкие минуты, когда солнце пробивалось сквозь тучи: чаще всего утром и
перед самым закатом. Сейчас, когда горная цепь была почти рядом, приходилось
быть внимательнее. Окрестности Каэр Морхена славились своей дикостью и
недоступностью, а выщербину в гранитной стене, которой следовало
руководствоваться, непривычный глаз мог обнаружить с большим трудом. Стоило
свернуть в одно из многочисленных ущелий, чтобы потерять ее из вида. Даже
она, зная дорогу и помня, где искать перевал, не могла позволить себе
отвлечься.
долина, упирающаяся в обрывистые склоны. По середине долины бежала Гвенллех,
Река Белых Камней, бурля пеной меж камней и принесенных потоком стволов.
Здесь, в верхнем течении, Гвенллех была всего лишь мелким, хоть и широким
ручьем и ее легко можно было пройти вброд. Ниже, в Каэдвене, в среднем
течении, река образовывала непреодолимое препятствие - она с ревом мчалась в
глубоких провалах.
противоположного берега. Трисс слегка придержала его - ручей был мелкий:
едва доходил коню до бабок, но камни на дне были скользкие, а течение
быстрое и бурунное. Вода бурлила и пенилась вокруг ног лошади.
предвещали пургу, а перспектива провести очередную ночь в гроте либо в
каменной расщелине не очень-то привлекала. Конечно, она могла бы, в случае
крайней нужды, продолжать путь даже в пургу, могла распознавать дорогу
телепатически, могла с помощью магии укрепить себя против холода. Могла,
если б это было необходимо. Но такой необходимости она не видела.
на пологую осыпь - огромную каменную призму, обмытую ледниками и потоками
воды, - въехала в плоский проход меж скальными блоками. Стены ущелья
вздымались отвесно и, казалось, встречались высоко наверху, разделенные лишь
узким штришком неба. Стало теплее, потому что ветер, воющий над скалами, уже
не доставал, не хлестал и не кусал ее.
округлую, покрытую лесом мульду, раскинувшуюся меж зубастых камней.
Чародейка поехала не по пологим, легкодоступным склонам мульды, а поднялась
прямо в дебри, в густую чащу. Сухие ветки захрустели под копытами. Мерин,
вынужденный переступать через поваленные стволы, захрапел, заплясал,
затопал. Трисс натянула поводья, дернула коня за косматое ухо и выругала,
ехидно намекнув на его трусость. Конь, казалось, действительно смутился,
пошел ровнее и бодрее, сам выбирая дорогу в чаще.
едва сочившегося по дну балки. Чародейка внимательно осмотрелась и нашла то,
что искала. Над балкой, опираясь на огромные камни, горизонтально лежал
могучий ствол, темный, голый, позеленевший от мха. Трисс подъехала ближе,
чтобы удостовериться, действительно ли это Путь, а не случайное дерево,
поваленное вихрем. Обнаружила почти незаметную узкую тропинку, скрывавшуюся
в лесу. Нет, она не ошиблась, это наверняка Путь - бегущая вокруг Каэр
Морхена дорожка, забитая препятствиями, на которой ведьмаки
совершенствовались в скорости бега и контроле дыхания. Дорожку именовали
Путем, но Трисс знала, что юные ведьмаки называли ее иначе: Мучильня.
звон камней и быстрые, легкие шаги бегущего человека.
ствол.
даже не балансируя руками, легко, ловко, мягко, с невероятной грацией.
Только мелькнул и тут же скрылся меж деревьев, не задев ни единой ветки.
Трисс громко вздохнула, недоверчиво покачала головой. Потому что ведьмаку,
судя по росту и фигуре, было около двенадцати лет.
вверх по течению ручья. Она знала, что Путь пересекает балку снова в том
месте, которое окрестили Горловиной. Ей хотелось еще раз глянуть на
маленького ведьмака. Ведь она знала, что в Каэр Морхене детей не тренируют
уже почти четверть века.
то, чтобы преодолеть ее, ведьмачонку понадобилось бы значительно больше
времени, чем ей, едущей наперерез. Однако и медлить тоже не следовало. За
Горловиной Путь сворачивал в лес, вел прямо к замку. Если не поймать
паренька у пропасти, его можно вообще не увидеть. Трисс уже несколько раз
бывала в Каэр Морхене и прекрасно понимала, что видела там только то, что
ведьмаки хотели показать, а показать они хотели лишь самую малость из того,
что в Каэр Морхене вообще можно было увидеть. Нет, наивной Трисс не была.
образованный над яром двумя омшелыми скалами, заросшими искореженными
карликовыми деревцами. Она отпустила поводья. Буланый фыркнул и наклонил
голову к воде, струящейся меж голышей.
прыгнул, не сбавляя темпа. Чародейка услышала мягкий шлепок, а чуть позже
грохот камней, глухой звук падения и тихий крик. Вернее, писк.
помчалась по склону, подтягиваясь за корни и ветви деревьев. Взлетела на
скалу с разгона, но поскользнулась на игольнике и упала на колени рядом со
скорчившимся на камнях телом. Увидев ее, подросток вскочил как подброшенный
пружиной, молниеносно отступил и ловко схватился за меч, перекинутый за
спину, но споткнулся и упал между можжевеловым кустом и сосенками. Чародейка
не поднималась с колен, а смотрела на мальчика, раскрыв рот от изумления.
Потому что это был вовсе не мальчик. Из-под пепельной, неровно и неаккуратно
подстриженной челки на нее глядели огромные изумрудно-зеленые глаза, самое
заметное пятно на маленьком личике с узким подбородком и вздернутым носиком.
В глазах стоял испуг.
Она почти не дышала и, похоже, вовсе не вспотела. Не иначе как бегала по
Мучильне уже не один день.
на левую ногу, наклонилась, помассировала коленку. Одета она была во что-то
вроде кожаного костюма, сшитого, вернее, сляпанного таким образом, что любой
уважающий себя портной, увидев его, взвыл бы от отчаяния и ужаса.
Единственным, что в экипировке казалось в меру новым и подогнанным, были
высокие до колен сапожки, ремни и меч. Точнее, мечик.
слышала, как ты упала, испугалась, потому так бежала...
отозвавшейся в щиколотке, чертыхнулась. Села, осторожно выпрямила ногу,
выругалась снова.
шерстяной митенке перебирала ремень меча, подозрительно поглядывая на Трисс.
какой-нибудь. Меня зовут Трисс Меригольд, я еду в Каэр Морхен. Ведьмаки меня
знают. Не таращись. Я одобряю твою бдительность, но будь рассудительной. Как
думаешь, добралась бы я сюда, не зная дороги? Ты когда-нибудь встречала на
Пути человеческое существо?
поднялась, почти не воспользовавшись помощью. Не в помощи было дело. Ей
хотелось рассмотреть девочку вблизи. И прикоснуться к ней.
прикосновение маленькой ручки тоже не вызывало легкой приятной щекотки,
характерной для ведьмаков. Пепельноволосого ребенка, хоть он и бегал
тропинкой Мучильни с мечом за спиной, не подвергали Испытанию Травами и
Трансмутациями. В этом Трисс была уверена.
"Ничего" поразительно напоминает разорванные штаны и содранную до живого
мяса кожу. Стой спокойно и не бойся.
Девчушка наклонилась, осмотрела колено.
Чтоб не ошибаться, можешь называть меня по имени. Трисс. Попросту Трисс.
Пошли, Цири. Внизу ждет мой конь, в Каэр Морхен поедем вместе.
в мышцах образуется молоко. Геральт говорит...
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Самойлова Елена
Херберт Фрэнк
Сапковский Анджей
Василенко Иван