сдерет с мазели Фальки шкуру. Лентами.
***
чихнула и дико рассопливилась - фисштех раздражал ее слизистую.
нос, подбородок и стол. - Префект, барон, варнхагены! Гоняются, да не
догонят. Мы - Крысы! За Вельдой трижды вильнули, и теперь эти дурни друг
другу на пятки наступают, идут против остывших следов. Пока сообразят,
что к чему, будут уже слишком далеко, чтобы возвращаться.
назад вернувшийся с вахты, на которой его никто не подменил и подменять
не собирался. - Пощекочем их, и вся недолга. - Точно! - крикнула со
стола Цири, уже забыв, как прошлой ночью они драпали от погони через
деревушки над Вельдой и как она тогда струхнула.
шумной болтовне крест. - Давай, Хотпорн, выкладывай. Я же вижу, ты
хочешь нам кое-что поведать, кое-что поважнее префекта, Варнхагенов,
барона Касадей и его чересчур впечатлительной дочурки.
минуту колоть.
Факт, кому-то мы и верно здорово насолили.
Бонарта.
почти одновременно и в один голос, Ассе и Рееф.
кажется, солдатчиной промышлял, потом торгашествовал, наконец, взялся
убивать людей за награды. Тот еще сукин сын. Каких мало.
Бонарт затюкал, похоронить на одном жальнике, то понадобился бы жальник
ого-го каких размеров. Мистле набрала щепотку белого порошка в
углубление между большим пальцем и указательным и резко втянула его
ноздрей.
его брата, которому Мухомор кликуха была. - Говорят, ударом в спину, -
добавил Кайлей. - И Вальдеса убил, - добавил Гиселер. - А когда Вальдес
помер, то и его ганза развалилась. Одна из лучших была. Толковая, боевая
дружинка. Крепкая. В свое время я подумывал пристать к ним. Когда еще мы
с вами не стакнулись.
было и не будет. Песни слагают о том, как они вырвались из облавы под
Сардой. Вот буйные были головы, вот уж прям таки холостяцкая удаль! Мало
кому было им в соперники идти.
пробились через эскадрон нильфгаардской конницы!
Рееф, - тоже не каждому соперничать!
другой банды, да и Вальдесовой ганзы тоже. Холостяцкая удаль, говоришь?
Так я тебе кой-чего о девичьей удали расскажу. Искра, Мистле, Фалька
втроем, вот как тут сидят, белым днем проехали посредине города Друи, а
выведавши, что в трактире стоят Варнхагены, промчались сквозь трактирню.
Насквозь! Въехали спереди, выехали со двора. А Варнхагены остались
сидеть, раззявив хайла, над побитыми кувшинами и разлитым пивом. Может,
скажешь, невелика удаль?
скажет, потому что знает, что такое Крысы. Его гильдия тоже в курсе.
поблагодарила, оделась и подсела к компании. Прыснула, чувствуя на себе
странный, изучающий и как бы насмешливый взгляд Хотспорна. Зыркнула на
него злым глазом, демонстративно прижимаясь к плечу Мистле. Она уже
успела убедиться, что такие фокусы конфузят и эффективно охлаждают
мужчин, у которых в голове поют амуры. В случае Хотспорна она
действовала немного как бы "на вырост", с опережением, потому что
квазикупец в этом отношении не был настырным.
остальное ей рассказала Мистле. Хотспорн и Гиселер, пояснила она, знают
друг друга и дружат давно, есть у них условные сигналы, пароли и места
встреч. Во время таких встреч Хотспорн передает информацию - и тогда они
едут на указанный тракт и нападают на указанного купца, конвой либо
обоз. Иногда убивают указанного человека. Всегда обговаривается
определенный знак - на купцов с таким знаком на телегах нападать нельзя.
Гиселере не чаяла, Крыс считала образцом свободы и независимости, сама
полюбила эту свободу, это презрение ко всем и всему. Но тут неожиданно
пришлось выполнять работу на заказ. Как наемным убийцам, кто-то
приказывал им, кого бить. Мало того - кто-то кого-то заказывал убивать,
а они слушались, опустив глаза. - Дело за дело, - пожала плечами Мистле,
- Хотспорн отдает нам приказы, но и поставляет информацию, благодаря
которой мы выживаем. У свободы и презрения - свои пределы. В конце
концов всегда один является орудием другого. Такова жизнь, соколица.
В частности, тому, чтобы не удивляться сверх меры и не ждать слишком
многого, ибо в таких случаях разочарование бывает не столь убийственным.
ремедиум от всех ваших забот. От нисаров, баронов, префектов, даже от
Бонарта. Да, да. Потому что, хоть он и затягивает на ваших шеях аркан, я
располагаю методами, которые позволят вам из петли выскользнуть.
позволил Хотспорну продолжать.
будет объявлена амнистия. Если даже кого-то ждет кара за неявку, да что
там, даже если кого-то ждет веревка, он будет помилован, если, конечно,
явится с повинной. К вам это относится в полной мере.
дозы фисштеха, попавшего в нос. - Нильфгаардские штучки, фортели! Нас,
старых воробьев, на такой мякине не проведешь!
насколько мы его знаем, не привык трепаться зазря и чепуху молоть. Он
привык знать, что и почему болтают. А значит, знает сам и нам скажет,
откуда взялась столь неожиданная нильфгаардская милость.
нас в Нильфгаарде будет императрица. Потому и собираются объявить
амнистию. Император, говорят, безмерно счастлив, ну, вот и другим
отщипнуть желает толику этой безмерности.
провозгласила Мистле. - А амнистией я позволю себе не воспользоваться,
потому как эта нильфгаардская милость что-то мне свежим запахом щепок
отдает. Вроде бы кол заостряют, ха-ха!
вопрос политики. И большой. Большей, нежели вы, Крысы, или все здешнее
разбойство, вместе взятое. В политике тут дело.
ни черта не понял.
могут быть решены многие политические проблемы. Император заключает
персональную унию, чтобы еще сильнее сплотить империю, положить конец
пограничным стычкам и распрям, обеспечить мир. Знаете, на ком он
женится? На Цирилле, наследнице престола Цинтры! - Ложь! - рявкнула
Цири. - Треп! Вранье! - На основании чего мазель Фалька осмеливается
обвинять меня во лжи? - поднял на нее глаза Хотспорн. - А может,
упомянутая мазель лучше проинформирована? - Еще как лучше-то! Наверняка!
кололи, так ты тихонько лежала, а теперь хорохоришься. Что еще за Цинтра
такая, Хотспорн? Какая еще такая Цирилла? Почему все это навроде бы так
уж важно?
государствишко на севере, за которое империя воевала с тамошними
хозяевами. Три или четыре года тому прошло.
даже перешли через Ярру, но потом вынуждены были ретироваться.
- Ретировались так, что чуть было портки не растеряли. Драпали, вот что.
похвально. В столь юном возрасте. Дозволено мне будет спросить, где
мазель Фалька ходила в школу? - Не дозволено!
амнистии.
государство... - Сплющенное? Это что еще за штука? - Не сплющенное, а
плющевое, несамостоятельное. Как плющ, который не может существовать без
могучего ствола, вокруг которого обвивается. А стволом этим, разумеется,
будет Нильфгаард. Такие государства уже имеются. Возьмем, к примеру,
Метинну, Мехт, Туссент... Там правят местные династии. Как бы правят,
разумеется.
Лукьяненко Сергей
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Витковский Евгений
Афанасьев Роман