превратить в такое туристское ранчо?
Теперь ведь настоящих ферм почитай что и не осталось, люди все равно не
знают толком, что это такое. А уж мы им распишем - про тыквы с кружевами
на корке и всякие прочие красоты...
только дай им провести отпуск на самой настоящей, неподдельной старинной
ферме!
длинной металлической рукой, с визгом, рокотом и скрежетом вырвалась
какая-то блестящая штуковина.
говорил, что она когда-нибудь свихнется и пойдет куролесить!
Здесь впервые читатель ловит себя на чувстве, что это предание могло
родиться у лагерного костра Псов. Для первого предания такое предположение
немыслимо. Тут провозглашаются какие-то высокие морально-этические
принципы, которые святы для Псов. Далее происходит понятная для Пса
борьба, пусть даже в ней обнаруживается моральное и умственное оскудение
главного действующего лица.
впервые предстающем здесь перед читателем, мы узнаем персонаж, который уже
не одну тысячу лет является любимцем щенков. Резон полагает Дженкинса
подлинным героем всего цикла. Он видит в Дженкинсе олицетворение
авторитета Человека, который продолжал влиять и после того, как исчез сам
Человек; видит механическое устройство, посредством которого человеческая
мысль еще много столетий направляла Псов, хотя сам Человек ушел. У нас и
теперь есть роботы, приятные и полезные маленькие аппараты, единственное
назначение которых - служить нам руками. Впрочем, Псы уже настолько
свыклись со своими роботами, что мысленно не отделяют их от себя.
Утверждение Резона, будто робот изобретен Человеком и представляет собой
наследие эпохи Человека, решительно опровергается большинством других
исследователей цикла. По мнению Разгона, мысль о том, будто робот сделан и
дарован Псам, чтобы они могли создать свою культуру, тотчас отпадает в
силу своей романтичности. Он утверждает, что перед нами просто
литературный прием, который никак нельзя воспринимать всерьез.
Немногие из исследователей, занимавшихся проблемой развития робототехники,
отстаивают мнение, что узкоспециальное назначение робота говорит в пользу
его изобретения Псом. Такую специализацию, заявляют они, можно объяснить
лишь тем, что робот был придуман и изготовлен именно теми существами, для
которых он предназначен. Только Пес, утверждают они, мог столь успешно
решить такую сложную задачу.
робота, ничего не доказывает. Псы сегодня не сумеют изготовить робота
потому, что в этом нет нужды, поскольку роботы сами себя изготовляют.
Несомненно, когда возникла надобность, Пес создал робота, и, наделив
роботов способностью к воспроизводству, которое выразилось в изготовлении
себе подобных, он избрал решение, типичное для самих Псов.
весь цикл идея, которая давно уже изумляет всех исследователей и
большинство читателей. Речь идет о возможности физически покинуть наш мир
и достичь через заоблачные выси других миров. Почти все рассматривают эту
идею как чистую фантастику (вполне допустимую в преданиях и легендах), тем
не менее она тоже внимательно изучалась. Большинство исследований
подтвердили вывод, что такое путешествие немыслимо. Иначе пришлось бы
допустить, что звезды, которые мы видим ночью - огромные миры, удаленные
на чудовищные расстояния от нашего мира. Но ведь всякий знает, что на
самом деле звезды - всего-навсего висящие в небе огни, и многие из них
висят совсем близко.
заоблачных мирах, предложено Разгоном. Все очень просто, говорит он:
древний сказитель по-своему изобразил исстари известные Псам миры
гоблинов.
деревьев. Он обволакивал живую изгородь, сглаживал углы построек,
скрадывал даль. Он поблескивал на металлической оболочке безмолвных
роботов и серебрил плечи трех людей, слушающих человека в черном
облачении, который держал в руках книгу и читал нараспев:
своими частицами напряженно тянулась к чему-то незримому. Тянулась с того
самого далекого дня, когда ее высекли из гранита и водрузили на фамильном
склепе как символ, столь близкий сердцу первого Джона Дж.Вебстера в
последние годы его жизни.
слышал тихий плач матери, видел неподвижных роботов, почтительно
склонивших головы над прахом своего хозяина, возвращающегося в лоно,
которое служит конечным пристанищем всего сущего.
смерть?.. Почему Нельсон Ф.Вебстер лежит в ящике, почему человек с книгой
что-то читает над ним?..
Вебстеров, жил и умер тут, почти никуда не выезжая, и теперь его ожидал
вечный покой в прибежище, которое первый из них устроил для всех
последующих, для долгой призрачной череды потомков, которые будут здесь
обитать, лелея установленные Джоном Дж.Вебстером обычаи, нравы и образ
жизни.
расплылся, и голос человека в черном слился с шепотом ветра в соснах,
обступивших покойного почетным караулом. В мозгу Джерома А.Вебстера
чередовались воспоминания - воспоминания о седом человеке, который бродил
по холмам и полям, вдыхая свежий утренний воздух, стоял с рюмкой бренди
перед пылающим камином, широко расставив ноги.
бытием. Смирение и благородство, которые прививает человеку покойная
жизнь. Отсутствие всякой гонки, сознание, что ты нужен людям, уют
привычного окружения, широкое приволье...
Шестеро роботов шагнули вперед, подняли гроб.
роботы поместили гроб в нишу, затворили дверцу и укрепили дощечку с
надписью:
А.Вебстер. Больше ничего не надо. То же, что у других членов рода, начиная
с Уильяма Стивенса, 1920 - 1999. Помнится; его прозвали Грэмп Стивенс. На
его дочери был женат первый Джон Дж.Вебстер, который тоже здесь покоится:
1951 - 2020. За ним последовал его сын, Чарлз Ф.Вебстер, 1980 - 2060. И
сын Чарлза, Джон Дж.-второй, 2004 - 2086. Вебстер хорошо помнил своего
деда, Джона Дж.-второго, любителя подремать у камина с трубкой в зубах,
которая вечно грозила подпалить ему баки.
мальчугана, который стоит рядом с ним. Впрочем, какой там мальчуган! Он
все забывает, что Томасу уже двадцать лет и дней через десять он, как и
сам Джером А.Вебстер в молодости, отправится на Марс.
при жизни, вместе после смерти, спят чинно и благородно среди бронзы и
мрамора, и сосны снаружи, и символическая фигура над позеленевшей
дверью...
него, остались двое: его мать и сын. К тому же сын скоро уедет, полетит на
Марс. Но он вернется. Вернется с женой, надо думать, и род продолжится. Но
будет их всего трое. Большинство комнат усадьбы не будут, как теперь,
пустовать. Было время, в усадьбе бурлила жизнь, под одной большой крышей,
каждый в своих апартаментах, жили десятки членов семьи. Это время еще
вернется, непременно вернется...