Чтение 9–й страницы книги ~Мастодония~

подскочил, взвыв от страха. Я упал на склон, докатился до дна ямы, и ружье
выпало у меня из рук.

Лежа на спине, я уставился на склон, на то, что коснулось меня своим
носом. Это был ни волк, ни саблезубый тигр. Это был Боусер, смотревший на
меня сверху с глупой ухмылкой и неистово размахивающий хвостом.

Я на четвереньках выбрался из ямы, обнял собаку, в то время, как
Боусер вылизывал мое лицо. Шатаясь, я встал на ноги и ухватил его за
хвост.

- А ну-ка, домой, Боусер! - громко закричал я, и хромающий Боусер на
негнущейся ноге направился прямо к дому.

Я сидел за кухонным столом, завернувшись в одеяло, и пытался унять
дрожь. Райла готовила оладьи.

- Надеюсь, - сказала она, - ты не простудился.

Я дрожал. Я не мог с этим справиться.

- Там было холодно, - ответил я ей.

- Это была твоя мысль - выйти в одних пижамных штанах.

- Там, к северу, были льды. Лед можно было чувствовать. Держу пари,
что был не более чем в двадцати милях от ледникового фронта. В этом районе
ледник не проходил. Лед двигался к югу по обе стороны от нас, но никогда
не закрывал эту землю. Никто не знает почему. Но в двадцати-тридцати милях
к северу лед мог быть.

- У тебя было ружье, - вспомнила она. - Что с ним?

- Когда Боусер подошел ко мне сзади, он напугал меня чуть ли не до
потери рассудка. Я вскочил и уронил ружье, а когда увидел Боусера, то уже
не стал останавливаться, чтобы подобрать его. Понимаешь, я думал только об
одном - что он может привести меня домой.

Она поставила на стол деревянное блюдо, на котором горой лежали
оладьи, и села напротив.

- Вот странно, - сказала она, - мы разговариваем о твоем путешествии
во времени, словно это повседневное событие.

- Для меня - нет, - ответил я, - а вот для Боусера так и есть. Он уже
делал не раз нечто подобное и бывал во многих временах. Его не могли
ранить дротиком каменного века в то время, когда жили динозавры, одного из
которых он притащил домой.

- А что касается наконечника Фолсона, - заметила она, - то в тот раз
он не мог путешествовать в прошлое больше чем на двадцать тысяч лет. Ты
уверен, что не нашел признаков людей?

- Какие признаки? Следы? Разбросанные сломанные стрелы?

- Я подумала о дыме.

- Никакого дыма не было. Единственное, за что можно зацепиться, - это
мастодонт, который, черт побери, чуть не растоптал меня.

- А ты уверен, что был в прошлом? Ты не насмехаешься надо мной? Может
быть, тебе все это привиделось?

- Несомненно. Я зашел в лес, спрятал ружье, свистнул Боусера и
схватил его за хвост...

- Прости меня, Эйса... Я знаю. Конечно, ты этого не придумал. Как ты
думаешь, это создание с кошачьим лицом имеет к этому отношение? Да, давай
есть оладьи, а то они остынут. Выпей горячего кофе, согрейся.

Я вилкой подцепил оладью, положил ее на свою тарелку, помаслил и
полил сиропом.

- Знаешь, - сказала Райла, - мы могли бы кое-что иметь.

- Верно. У нас есть место, где небезопасно пойти прогнать лиса.

- Я серьезно, - продолжала она. - Мы можем иметь кое-что грандиозное.
Если ты открыл путешествие во времени, подумай, что можно с ним сделать.

- Ну уж нет, - сказал я. - Не круглый же я дурак. Если я его увижу
снова, то развернусь и быстренько уберусь подальше. Если хочешь, можешь
сама попадать в эту ловушку. Нельзя же рассчитывать, что Боусер будет
каждый раз отыскивать меня.

- Предположи, что это можно контролировать.

- А как?

- Если бы ты имел дело с Кошариком...

- О, черт, я с ним не могу даже разговаривать.

- Не ты. Может быть, Хайрам. Он ведь говорит с Боусером, не так ли?

- Это он так считает. Будто бы разговаривает с Боусером. Будто бы
разговаривает с малиновками.

- А откуда ты знаешь, что это не так?

- Но, Райла, в этом должен быть смысл, черт побери.

- Я и стараюсь держаться в пределах смысла. Откуда ты уверен, что он
не разговаривает с Боусером? Как ученый...

- Будто он ученый.

- Отлично, пусть будет, будто он ученый. Ты очень хорошо знаешь, что
не можешь определить истинность утверждения - безразлично, негативного или
позитивного - пока не получишь доказательств. И вспомни, как Эзра говорил,
что Кошарик бродит поблизости и приглашает Бродягу побегать с ним.

- Старый Эзра сумасшедший. Очень спокойный, но все же сумасшедший.

- А Хайрам?

- Хайрам не сумасшедший. Он простак.

- Может быть, то, что могут делать очень спокойные сумасшедшие или
простаки и собаки - не можем делать мы? Может, у них есть возможности,
которых мы не имеем?

- Райла, мы можем нацелить Хайрама на Кошарика.

Дверь скрипнула, и я обернулся. В дом входил Хайрам.

- Я услышал, - сказал он, - что вы говорили про меня и про Кошарика.

- Нам было интересно, - ответила Райла, - можешь ли ты с ним
разговаривать. Ну, как ты говоришь с Боусером.

- Вы имеете в виду то создание, которое околачивается возле
фруктового сада?

- Так ты его уже видел?

- Много раз. Он похож на кота, но это не кот. У него только голова.
Тело совсем не видно.

- А ты с ним разговаривал?

- Время от времени. Но это неинтересно. Он говорит о вещах, которых я
не понимаю.

- Ты имеешь в виду, что он использует незнакомые слова?

- Ну да, и слова тоже. Но, главным образом, идеи. Понятия, о которых
я никогда не слышал. И вот что удивительно: он шевелит губами и не издает
ни звука, а я слышу слова. Похоже, как с Боусером. Его я тоже слышу без
звуков.

Я сказал:

- Хайрам, садись, позавтракай с нами.

Он в замешательстве шаркнул.

- Не знаю, нужно ли. Я уже поел.

- У меня осталось тесто, - сказала Райла. - Я сейчас приготовлю
горяченьких.

- Ты никогда не пропускал возможности посидеть со мной за столом, -
подзадорил я. - Не сосчитать, сколько раз мы завтракали вместе. Не изменяй
этому обыкновению из-за Райлы. Ей останется.

- Ага, тогда все в порядке, - обрадовался Хайрам. - Я неравнодушен,
мисс Райла, к оладьям с сиропом.

Райла пошла к плите и залила тесто на сковородку.

- По правде говоря, мистер Стил, я не чувствую дружеского
расположения к этому созданию с кошачьей мордой. По временам я даже
немного боюсь его. Он так странно выглядит, без тела. Кажется, что его
голова нарисована на воздушном шарике. Он никогда не отводит глаз и
никогда не мигает.

- Понимаешь, нам с мисс Райлой нужно с ним поговорить, но мы не
можем. Ты - единственный, кто может это сделать.

- Вы имеете в виду, что никто с ним не умеет говорить?

- И с Боусером тоже.

- Но если ты согласишься поговорить с Кошариком, - сказала Райла, -
то это нужно держать в тайне. Никто не должен даже и знать, о чем вы
говорили.

- Но Боусер, - запротестовал Хайрам, - от него я не могу хранить
секретов. Он мой лучший друг. Я должен рассказать ему.

- Ну, ладно, - сказала Райла. - Боусеру можно. От этого вреда не
будет.

- Могу обещать вам, что он никому не скажет.

Райла посмотрела на меня:

- Ты не возражаешь, если он расскажет Боусеру?

- Не возражаю. Боусер никому не расскажет.

- О, нет, - пообещал Хайрам, - я предупрежу его, чтобы он этого не
делал. - И, сказав это, он занялся оладьями, набив полный рот и выпачкав
щеки сиропом.

Девятью оладьями позже он вернулся к разговору.

- Вы говорите, что я должен о чем-то поговорить с этим Кошариком?

- Именно так, - сказала Райла, - но мне трудно объяснить тебе, о чем
пойдет речь.

- Вы хотите, чтобы я передал ему что-то, что вы задумали, а затем
передал вам его ответ. И знать будем только мы четверо.

- Четверо?

- Боусер, - вмешался я. - Ты забываешь, что четвертый - Боусер.

- О, да, - вздохнула Райла, - мы не должны забывать старину Боусера.

- Это должно быть нашей тайной?

- Правильно.

- Мне нравятся тайны, - сказал Хайрам восторженно. - Они заставляют