аббатства, тоже пытался его отговорить, но он не хотел ничего слышать.
не было. Многие тела были так изуродованы, что почти потеряли всякий
человеческий облик. А хуже всего были черви, которые кишели на трупах.
еще не аббат, а простой священник, - стоя у могилы, отслужил заупокойную
службу, а остальные, обвязав лица платками, чтобы не чувствовать смрада,
засыпали яму землей.
замка. "Зачем я так себя мучаю? - подумал он. - Зачем снова и снова
переживаю тот день во всех его жутких подробностях? Зачем сейчас брожу в
темноте, вспоминая его, как будто нарочно стараюсь продлить свои
страдания, наказать себя за несуществующую вину?"
огоньки. А за рекой лежали Брошенные Земли - темное пространство ночи под
испещренным звездами небосклоном. Там, за рекой, притаилась Нечисть.
Где-то там, если прав его дядя, спрятана призма Лазандры. Он знал, что в
эту самую минуту Гай в своем аббатстве ворочается в постели без сна,
мечтая совершить вылазку на Брошенные Земли, вызволить призму, вернуть ее
в аббатство и окружить почитанием. Ему никак не дает покоя мысль, что
когда-то она могла храниться в аббатстве, которое стояло здесь в
незапамятные времена.
виднелась Повозка - самое первое из созвездий, которые показал ему
Шишковатый, и две звезды в задней стенке этой небесной повозки, как
всегда, указывали на Большую Звезду Севера, стоявшую над самым горизонтом.
звезды в задней стенке Повозки всегда указывают на нее. В любую ночь отыщи
эту яркую звезду, и сразу станет ясно, в каком направлении идти.
холода - ни от черноты ночи, ни от ветерка, который тянул с северо-запада.
Он понял, что озноб идет изнутри.
землю, чтобы еще раз погрузиться в воспоминания. Теперь с этим покончено.
закусил свининой, а потом все гурьбой отправились проведать дядю Рауля.
штук, и семья ими гордилась. Он был закутан в просторный халат, когда-то
роскошный, а теперь сильно потертый и заношенный, но все еще теплый и
удобный. Кто-то попытался причесать Рауля по моде, но его волосы слишком
долго не знали гребня и теперь, несмотря ни на что, буйно торчали во все
стороны.
Немного поживешь здесь на этот раз или опять ударишься в бега?
отвечал Рауль. - Мне незачем было тут оставаться. Это не моя страна - я
приезжал сюда, только чтобы повидаться с тобой и с Маргарет - ну и с
Чарли, конечно. Мы с Чарли всегда были большие друзья. Мы с ним хорошо
ладим. Помнишь, Чарли, как я тогда нанял тебя следить...
велел мне никому говорить, я и не говорил. И даже когда ты уехал, я время
от времени присматривался, не появятся ли эти два человека. Но они так и
не появились. А ты их видел?
сказать, Рауль, что впутал моего внука в какие-то свои темные делишки?
меня, чтобы высматривать двух человек, которые его преследовали. Я ничего
не должен был делать - только прибежать и сказать ему.
равно мне это не нравится, Рауль.
Поэтому и не велел тебе говорить. Ну ладно, вернемся к моим оправданиям.
корни. Надо пустить корни в этой земле, говорил ты. Только дело в том, что
это не моя земля и не твоя. Если бы не ты и не Маргарет, это была бы для
меня совсем чужая земля - такая же чужая, как та, где я странствовал.
ему бы хотелось. - И я говорю тебе - добро пожаловать. Я хотел бы, чтобы
ты остался. Почему тебе в самом деле не остаться? Для деда это было бы
большое утешение, а мы постарались бы, чтобы ты чувствовал себя как дома.
молод и, может быть, на некоторое время останусь. Но я ничего не обещаю, -
добавил он, обращаясь к отцу. - Если мне снова вздумается уехать, я уеду.
Прости уж нас за эту неприличную семейную сцену. Такое у нас бывает
нечасто. Извини, что тебе пришлось быть ее свидетелем.
спокойно отозвался аббат. - На самом деле это мне следовало бы извиниться
за то, что я при ней присутствовал. Это я навязался вам самым недостойным
образом. Могу сказать одно - я здесь только по одной причине: то, что
Рауль нашел на Брошенных Землях, близко касается меня.
сказал ему, будто нашел призму Лазандры?
и не держал в руках, но убежден, что знаю, где она спрятана. Я не смог до
нее добраться, потому что ее слишком тщательно охраняют - в одиночку туда
не проникнуть.
значит, он в этом убежден. А ты не расскажешь нам, Рауль, как тебе это
удалось? Как ты узнал, где она?
потому что даже знать, что она существует, опасно. Впервые я услышал о ней
в Константинополе. Я, конечно, знал эту легенду, ее почти все знают. Но
тогда в первый раз один человек поклялся мне, что призма действительно
существует. Я спросил его, откуда он знает, и он рассказал мне, хотя, как
я подозреваю, далеко не все. Даже в таком виде это была длинная,
запутанная история, я и пробовать не буду ее пересказать. Можете себе
представить, как она меня заинтересовала, - я чувствовал, что это правда,
и с тех пор старался не пропустить мимо ушей ни одного намека, да и сам
пытался осторожно кое-что разузнать, когда мне казалось, что это можно
сделать, не подвергая себя опасности. До меня, конечно, доходило множество
диких слухов, в которых не было ни зернышка истины. А потом я попал в
Гирканию, это на южном побережье Каспийского моря, и там, в келье одного
отшельника, мне показали пергамент, где значилось название местности. И
эта местность, как я узнал позже, расположена у нас, на Брошенных Землях.
Но самое главное - то, что говорилось в этом пергаменте, почти во всех
подробностях совпадало с тем, что я услышал тогда в Константинополе. А
написан этот пергамент был всего лет сорок спустя после того, как призма
попала на Брошенные Земли, - между прочим, в те времена там, за рекой,
были вовсе не Брошенные Земли, а римская провинция. Конечно, не исключено,
что человек, который это писал, узнал все из вторых рук. Но по некоторым
его словам можно было понять, что это не просто слух, многократно
передававшиеся из уст в уста, с каждым разом все больше искажаясь.
отправиться на поиски? И рискнуть ради этого жизнью?
всего - ради земных благ, которые годятся только на то, чтобы украсить мое
бренное существование. А тут наконец представился случай сделать что-то
для собственной души. У каждого человека в жизни наступает время, когда он
начинает думать не только о кошельке, но и о душе. Только обычно это
случается слишком поздно.
местности, которая была названа в пергаменте. Но добравшись туда, я узнал,
что призмы там больше нет.
бежать, когда туда пришла Нечисть, теснимая варварами. Римские легионы
покатились назад под натиском ее превосходящих сил, и вместе с ними бежали
многие, бросая все, что у них было, и спасая свою жизнь от ужасов, которые
преследовали их по пятам. Но бежали не все - остались упрямцы, остались
глупцы, остались те, кто сохранил надежду - может быть, всего лишь надежду
на милосердие Божье. Многие из тех, кто остался, погибли, но кое кто
укрылся в болотах или в других потаенных местах, и эти немногие выжили,