требовали обстоятельства, потому что капитан внезапно превратился в
сложную схему. В схему, не похожую на схему кораблей и роботов, состоявшую
из странных символов, и некоторые из них, как он понял, были явно
химического происхождения.
сознания схему и возвращая капитану его прежний телесный облик.
вида человек с лошадиным лицом, в чертах которого сквозила едва скрытая
жестокость.
омерзительный, отупевший пропойца. Пропойца хихикнул.
"Скитальца".
голову портить с нами отношения, - сказал он Ричарду Дэниелу.
почувствовал, что в нем зарождается совершенно новое ощущение - ему
захотелось расхохотаться.
есть для тебя работа. Когда кончишь, я подыщу для тебя что-нибудь еще.
нашего корабельного врача, доктора Абрама Уэллса. Можешь сказать спасибо,
что тебе никогда не понадобятся его услуги.
Дэниел.
бутылку. - Ты вряд ли, конечно, составишь мне компанию. Не беда, я сам
выпью за твое здоровье.
его заставили чистить, скрести и убирать мусор. Это место созрело для
уборки. Прошел, видно, не один год с тех пор, как его в последний раз
приводили в порядок и грязи там было столько, сколько может скопиться лишь
в машинном отделении, - то есть несметное количество. А когда с машинным
отделением было покончено, нашлись другие места, которые нужно было
вычистить и подремонтировать, и бесконечные часы он чистил, красил и драил
корабль. Это была нуднейшая, отупляющая работа, но его это вполне
устраивало. Ведь благодаря ей у него было время, чтобы поразмыслить,
время, чтобы разобраться в себе, обрести равновесие и продумать какие-то
планы на будущее.
презрение - презрение к людям, находившимся на этом корабле. Прошло немало
времени, пока он окончательно не убедился, что это действительно
презрение, - ведь он никогда в жизни не презирал ни одного человека.
Баррингтоны. Впрочем, вполне возможно, он презирал их потому, что до конца
постиг их.
они были скорее сложными рисунками символов, чем живыми организмами. Он
знал, из каких элементов состояли их тела и все скрытые мотивы их
поступков. Потому что он видел не только схемы их тел, но и мозга. Не
так-то просто было понять значение символов их сознания, они были
настолько запутаны, переплетены между собой и так беспорядочны, что
поначалу ему трудно было читать их. Но в конце концов он их разгадал, и
были моменты, когда он жалел об этом.
выгрузкой и погрузкой, и ему пришлось повидать другие планеты, но он
остался равнодушным. На одной из них царил кошмарный жестокий холод, и
сама атмосфера там превратилась в горы снега. Другая сплошь была покрыта
влажными ядовитыми джунглями, а еще на одной простирались голые каменистые
пустыни, усеянные обломками скал, без малейшего признака жизни, если не
считать нескольких человек и их роботов, из которых состоял персонал
затерянной в этой тоскливой глуши станции.
кок, корчась от боли, с воплями притащился на свою койку - его сразил
внезапный приступ аппендицита.
ноги, к нему ввалился доктор Уэллс. А позже он стоял перед капитаном,
вытянув вперед свои трясущиеся руки, и в глазах его был ужас.
убью его!
он встал с койки и вернулся в камбуз, а доктор Уэллс скорчился в своем
кресле и, обхватив руками бутылку, рыдал как ребенок.
охваченный ужасом оттого, что он отважился на такой поступок, потрясенный
не тем, что сумел это сделать, а тем, что осмелился: он, робот, посмел,
пусть из сострадания, вторгнуться в человеческое тело.
смысле это было для него так же просто, как починить мотор или неисправную
цепь. Не труднее - только несколько по-иному. И он пытался понять, что он
сделал и как это у него получилось, потому что до сих пор оставался в
неведении. Он запомнил приемы - у него уже не раз была возможность
ознакомиться с ними, - но ему никак не удавалось выделить в чистом виде
механику этой операции или как-то уточнить ее. Это походило на инстинкт,
было необъяснимо, но действовало безотказно.
человека и других животных. А может ли так быть, спросил он себя, что эта
его странная особенность является своего рода компенсацией, которую
получает робот взамен отсутствующих у него инстинктов?
паранормальные способности? Быть может, инстинкты тела находятся в некоем
противоречии с инстинктами сознания?
первым проявлением огромного комплекса способностей, которые в один
прекрасный день станут достоянием роботов. И что принесет с собой тот
грядущий день, спросил он себя, когда роботы обретут все эти способности и
начнут применять их? Усиление могущества человеческого рода или равенство
робота с Человеком? А может, роботы превзойдут человека или даже станут
отдельной расой?
миссией, который должен оповестить всех роботов вселенной? Должна же быть
какая-то цель в познании им этой истины. Не могла же она предназначаться
для него одного, стать его личной собственностью.
обратно, в переднюю часть корабля, которая сейчас, после проделанной им
работы, сверкала безукоризненной чистотой.
способностях, он поступит неправильно, даже совершит что-то вроде
кощунства? Почему он не сказал тем, на корабле, что это он вылечил кока,
не упомянул о многих других неполадках, которые он ликвидировал, чтобы
предупредить аварию?
люди? Или же все дело в том, что он настолько презирал находившихся здесь
людей, что ни в грош не ставил их уважение?
хуже тех, кого он знал раньше, или же причиной его было то, что сам он
сейчас был выше и значительнее любого человеческого существа? Сможет ли он
когда-нибудь воспринять человека так, как в свое время Баррингтонов?
вселенная стала для него домом, и он был в нем в полном одиночестве, так и
не поладив ни со вселенной, ни с самим собой.
случая и обдумывать планы на будущее, и когда его мозг уже обратится в
хлопья ржавчины, имя его будет у всех на устах. Ибо он был освободителем,
мессией роботов; ему было предначертано вывести их из пустыни.
спросил капитан.
что костей не соберешь. Я собью с тебя спесь - будешь знать, как задирать
передо мною нос!
безразлично, что делал или думал капитан.
значит так много. Почему они так рьяно защищают свой крохотный должностной
престиж?
капитан.
подготовь товары к выгрузке. Слишком уж много времени мы теряем в этих
вшивых портах на погрузку и выгрузку. И все из-за твоей лени.
Березин Федор
Маккарти Кормак
Перумов Ник
Володихин Дмитрий
Корнев Павел
Посняков Андрей