Чтение 9–й страницы книги ~Вечная жизнь~

Он сделает это еще раз!

К северу от Мерсера река огибала Семафор Хилл и втекала в долину
Ангелов. Затем она извивалась среди холмов Вандун Хайленд - самая красивая
местность в Кларжесе. На северном холме расположился Балиас, тоже красивое
место, не менее престижное. Здесь, в основном жили Вержи и Серды, а также
богатые гларки, которые компенсировали отсутствие фила экстравагантным
образом жизни.

Паллиаторий был расположен всего в нескольких сотнях метров от
Риверсайд Роад. Вэйлок вышел из сабвея на станции Балиас, поднялся на
поверхность и очутился перед Паллиаторием. Он прошел в приемную.

Там он спросил, где ему найти Бэзила Тинкопа, и был направлен на
третий этаж в 303 кабинет. Найти его оказалось несложным. На двери висела
табличка: "БЭЗИЛ ТИНКОП, психиатр" и чуть ниже, более мелким шрифтом: "СЭТ
КАДДИГАН, психотерапевт".

Вэйлок вошел.

За столом сидел и работал человек. Он отчеркивал линии на листе
бумаги. Вероятно, это и есть Сэт Каддиган. Он был высоким, но немощным, с
костистым лицом, растрепанными рыжими волосами и чересчур длинным носом.
Он нетерпеливо посмотрел на Вэйлока.

- Я хотел бы видеть мистера Бэзила Тинкопа.

- Бэзил на конференции. - Каддиган вернулся к работе. - Садитесь. Он
скоро вернется.

Вэйлок не стал садиться, а подошел к стене посмотреть на фотографии.
Это были групповые съемки, очевидно, персонал Паллиатория. Каддиган искоса
наблюдал за ним. Внезапно он спросил:

- А зачем вам мистер Тинкоп? Может, я помогу вам? Вам нужно место в
Паллиатории?

Вэйлок рассмеялся.

- Разве я похож на сумасшедшего?

Каддиган наблюдал его с профессиональной беспристрастностью.

- Словно сумасшедший не несет в себе научной информации. Мы, врачи,
редко используем его.

- Вы ученый? - спросил Вэйлок.

- Считаю себя таковым.

На столе лежал лист, на котором было что-то изображено красным
фломастером. Вэйлок взял лист.

- И художник к тому же.

Каддиган взял лист, поднес его к носу, положил на стол.

- Этот рисунок, - ровно сказал он, - сделан пациентом. Он нужен для
диагноза.

- А я думал - это ваша работа.

- Почему?

- В ней чувствуется что-то необычное.

Каддиган снова посмотрел на рисунок.

- Вы действительно так считаете?

- Да, конечно.

- Вероятно, у вас те же мании, что и у больного, рисовавшего это.

Вэйлок рассмеялся.

- А что это?

- Пациента попросили нарисовать его мозг.

Вэйлок заинтересовался:

- У вас много таких рисунков?

- Очень.

- Вы как-то классифицируете их?

Каддиган показал на какой-то прибор.

- Пытаемся с его помощью.

- А когда проведете классификацию, что тогда?

Каддиган явно не хотел отвечать. Наконец он сказал:

- Вы, конечно, знаете, что психология как наука, развивается не так
быстро, как другие науки.

- Я это предполагаю, - задумчиво сказал Вэйлок. - Психология мало
привлекает талантливых людей.

Каддиган поморщился:

- Трудность и сложность нервной системы человека и отсутствие точных
методов контроля. Уже набрано громадное количество материала - например,
диагностика по рисункам. - Он показал на лист бумаги. - Я надеюсь, что моя
работа внесет небольшой вклад в это дело. Психология бурно развивается, но
всегда наталкивается на основную трудность - сложность мозга и отсутствие
точных методов. О, кое-что уже сделано. Можно вспомнить амарантов Аброяна
или Сашевского, Коннели, Меларсона... Но несмотря на это, паллиатории
полны больных и наши методы лечения ничем не отличаются от методов во
времена Фрейда и Юнга. - Он устремил на Вэйлока пронзительный взгляд:

- Вы хотели бы стать амарантом?

- Очень.

- Решите одну из 20 основных проблем психологии - и вы на вершине
славы. - Он склонился над столом, как бы говоря о конце беседы. Вэйлок
улыбнулся, пожал плечами и пошел по комнате.

Внезапно раздался пронзительный, леденящий душу вой. Вэйлок посмотрел
на Каддигана.

- Старый добрый шизофреник, - сказал тот. - Наш хлеб.

Дверь открылась. Вэйлок повернулся. В дверном проеме стоял Бэзил
Тинкоп в строгой серой униформе.

Во второй половине дня Гэвин Вэйлок покинул Паллиаторий. Усевшись в
воздушный кар, он полетел над городом. Солнце опускалось в оранжевый туман
за Глэйд Каунти. Башни Мерсера горели в последних лучах солнца, затем
погасли. В городе начали зажигаться огни. 3а рекой веселой россыпью
засветился Карневаль.

Вэйлок думал о своем новом деле. Бэзил был несказанно рад, увидев
его, и сказал, что Вэйлок сделал правильный выбор.

- У нас работы столько, Гэвин, горы работы! Работы и слопа!

Каддиган с легкой ухмылкой смотрел на восторги Бэзила. Он явно считал
его дилетантом.

Сейчас главное, думал Вэйлок, овладеть терминологией, жаргоном.
Однако нужно все время стараться избежать рутины, в которой запутались и
застряли сотни его предшественников.

Он должен изучить это дело критически, не поддаваясь никакому
влиянию, абсолютно непредвзято.

Он должен остаться в стороне от всех доктрин и теорий, однако четко
понимать, что дает каждая из них.

А пока не представится возможность для повышения фила - или пока он
сам не создаст ее, - он должен приобрести репутацию, которая поможет ему
скидывать одного за другим тех, кто стоит выше его. Вверх к слопу! К
дьяволу всякие предрассудки!

Он очутился в Флориандер Ден, в самом сердце Октагона, всего в трех
минутах ходьбы от его квартиры.

Остановившись возле стенда новинок, он пробежал глазами индексы и
выбрал две книги по психологии и организации психиатрических учреждений.
Вэйлок нажал соответствующие кнопки, опустил в щель флорин и через минуту
получил микрофильмы в целлофановых пакетах.

Вскоре он уже шел по Фариот Вэй. Все утреннее возбуждение у него
пропало. Он устал и очень хотел есть. Придя домой, он поужинал и поспал
пару часов.

Проснулся он, чувствуя себя маленьким, слабым, ничтожным. Он взял
микрофильмы, устройство для просмотра и вышел в ночь.

Лениво брел он по Эстергази Сквер и по привычке завернул в кафе
Далмация. Площадь, темная и пустая, казалось, хранила эхо шагов тех, кто
ходил по ней днем. Клетка Стыда все еще стояла на площади и в ней сидела
старуха. В полночь ее освободят.

Он заказал чай, кексы и стал работать.

Когда Вэйлок поднял глаза, он удивился, что в кафе столько народу.
Время было 11 часов. Он вернулся к чтению.

Без четверти 12 все столики были уже заняты. Мужчины и женщины были
странно возбуждены и старались не смотреть в лицо друг другу.

Вэйлок больше не мог работать. Он посмотрел на темную площадь. Пусто.
Но все знали, что Вейрды там.

Полночь. Голоса в кафе притихли.

Клетка заколебалась. Старуха стиснула руками прутья, глядя на
площадь.

Вот дверь открылась и старуха была свободна. Наказание кончилось.

Все приникли к окнам, затаив дыхание.

Старуха осторожно пошла вдоль фасада Актуриана по направлению к Бронз
Стрит.

Камень упал на тротуар позади нее. Еще и еще. Ее ударило в бедро. Она
побежала. Камни сыпались на нее из тьмы. Один, размером с кулак, попал ей
в шею. Она пошатнулась, упала. Затем она с трудом поднялась, проковыляла
до угла и исчезла в темноте.

- Она сбежала, - сказал чей-то голос.

Ему ответил другой:

- Ты сожалеешь об этом, значит ты такой же, как и Вейрды.

- Вы заметили, сколько было камней? Настоящий град.

- Вейрдов становится все больше.

- Вейрды, Визереры и остальные... Я не знаю, не знаю...