фоне бледной россыпи звезд огни Главного Госпиталя двенадцатого
галактического сектора. Его иллюминаторы светились желтым, и
багрово-оранжевым, и мягким прозрачным зеленым, и жестким синим цветом. А
кое-где были темными. Там, за непрозрачными металлическими экранами,
располагались секции, где освещение было нестерпимо ярким или было темно и
холодно, потому что тамошние обитатели не переносили даже слабого мерцания
звезд.
только что вынырнувшем из гиперпространства и зависшем в двадцати милях от
гигантского сооружения Госпиталя, ослепительная иллюминация видимых глазу
излучений на таком расстоянии была слишком тусклой, чтобы различить ее без
помощи оптических приборов. Тельфиане питались, поглощая радиоактивную
энергию. Корпус тельфианского лайнера окружало мерцающее голубоватое
радиоактивное сияние, а во внутренних отсеках уровень жесткой радиации
держался на высокой отметке, что, впрочем, по тельфианским понятиям было
вполне нормальным. А вот в носовой части крошечного корабля царил хаос.
Тут по всему двигательному отсеку плавали части только что взорвавшейся
сердцевины ядерного реактора - небольшие обломки с критической массой - и
тут было слишком "жарко" даже для тельфиан.
одновременно и капитаном тельфианского космического корабля и его
командой, включило коммуникатор ближнего действия и заговорило на языке,
который применялся для общения с существами, не способными к тельфианскому
психослиянию, и сводился к стремительной череде жужжаний и пощелкиваний.
медленно и членораздельно. - У нас имеются пострадавшие, и нам требуется
срочная помощь. Наша групповая классификация - ВТКМ, повторяю - ВТКМ...
торопливо отозвался чей-то голос как раз в тот момент, когда тельфианин
уже собрался повторить свое сообщение. Вопрос прозвучал на том же языке,
которым пользовался капитан. Тельфианин поспешил сообщить подробности и
замолчал в ожидании дальнейшего. Его мозг и многочленное тело состояло из
сотни элементарных существ. Одни из них были слепы, глухи и, может быть,
даже мертвы и не воспринимали никакой чувственной информации, но были и
другие, которые излучали волны такой безмерной, мучительной боли, что
коллективное сознание содрогалось и корчилось в безмолвном сочувствии. Да
ответит ли он, наконец, этот голос, думали они, и, если ответит, сможет ли
им помочь?
внезапно проговорил тот же голос, - иначе вы создадите угрозу космическому
транспорту, а также существам с пониженной устойчивостью к радиации.
представители вашего вида слишком "горячи" для нас, что исключает
непосредственное общение с вами. Но дистанционно управляемые механизмы уже
на пути к вам и они облегчат проблему эвакуации, если вы доставите
пострадавших к самому большому люку корабля. А если это вам не удастся, не
стоит волноваться: мы располагаем механизмами, которые сумеют проникнуть
внутрь вашего корабля и вынесут пострадавших.
точный прогноз в настоящее время невозможен, и умолк.
и многочленное тело, исчезнет, но с нею исчезнет и добрая четверть самого
тела...
восемь часов сна, внутри - отличный завтрак, а впереди - увлекательная
работа, Конвей поторопился к своей палате. Строго говоря, это нельзя было
назвать "своей палатой" - если бы там произошло что-либо серьезное, то
самое большее, чего ожидали от него, - это призыва о помощи. Однако Конвей
находился в Госпитале всего лишь два месяца, а потому не придавал этому
особого значения, понимая, что ему не скоро доверят большее, чем самые
простые процедуры. Всякую информацию о любой форме внеземной психики можно
получить за считанные минуты с помощью мнемограммы, но умение использовать
полученные сведения, особенно в хирургии, приходит только со временем. И
Конвей готов был посвятить этому свою жизнь.
стажера-тралтанина, горбатую слоноподобную тушу на шести губчатых ногах.
Сегодня короткие ноги тралтанина, казалось, прогибались больше обычного, а
маленькое существо ОТСБ, жившее в симбиозе с громадной тушей, пребывало в
бессознательном состоянии. На радостное: "С добрым утром!" - Конвей
получил в ответ переведенное транслятором и потому, конечно,
невыразительное: "К-ш-ш-ш!" Он усмехнулся в ответ.
туда не пригласили, но тралтанин выглядел так, словно не успел за ночь ни
отдохнуть, ни разогнуться.
неторопливо шествовал рядом с маленьким существом класса ДБДГ, сходным с
самим Конвеем. Впрочем, не совсем сходным: термин ДБДГ означал всего лишь
групповую классификацию, которая учитывала только основные физические
признаки, вроде количества рук, ног, голов и их положения на теле. Это
существо было семипалым, возвышалось над полом всего лишь на четыре фута и
походило на кудлатого плюшевого медвежонка.
взгляд устремлен вниз. Его неуклюжий спутник выглядел таким же
сосредоточенным, только его взгляд был устремлен вверх - вследствие иного
расположения зрительных органов. И у того и у другого были
профессиональные знаки отличия - золотые шевроны на рукавах, означавшие,
что их владельцы являются по меньшей мере почтенными диагностами.
Поравнявшись с ними, Конвей воздержался от приветствий и даже ступать
постарался как можно тише.
медицинской проблемой, но с равным успехом могли просто повздорить и
намеренно игнорировали друг друга. Диагносты вообще были странными
существами.
внеземная тарабарщина, которую Конвей слушал вполуха, но, когда диктор
внезапно переключился на земной язык и он уловил собственное имя, то от
удивления замер как вкопанный.
голос. - Доктор Конвей, немедленно отправляйтесь к двенадцатому входному
шлюзу. Классификация ВТКМ-23...
что речь шла о серьезном клиническом случае, ибо цифра 23 после
классификационного индекса означала количество подлежащих лечению
пациентов. И вдобавок сама эта классификация была для него совершенно
новой. Правда, он подозревал, что такое сочетание букв вполне возможно -
так могла обозначаться некая разновидность телепатических существ,
жизнедеятельность которых основана на прямом потреблении радиации, и такие
организмы, как правило, существуют в виде тесно взаимодействующей группы,
или психоединства. Он все еще соображал, способен ли справиться с таким
случаем, а ноги уже сами несли его к двенадцатому шлюзу.
экранированном свинцовыми брусками ящике, погруженном на самоходную
тележку. Санитар кратко объяснил Конвею, что существа называют себя
тельфианами и, судя по предварительному диагнозу, работать с ними придется
в радиационной операционной. Благодаря портативности своих пациентов,
добавил он, Конвей может сэкономить время, взяв их с собой в секцию
мнемограмм и оставив за дверью на время, пока он сам будет впитывать там
тельфианскую мнемограмму.
будто делал это по сто раз на дню...
необычном месте, именуемом Общим сектором, только одно претило ему, и
сейчас он снова столкнулся с этим, войдя в секцию мнемограмм: там
находился на дежурстве монитор. А мониторов Конвей не выносил. На
присутствие кого-либо из них он реагировал примерно так же, как на
носителя особо страшной инфекции. Конвей считал себя существом разумным,
цивилизованным, не лишенным нравственных начал, а потому не способным
всерьез возненавидеть кого-либо или что-либо, однако это не мешало ему
совершенно не выносить мониторов. Он знал, разумеется, что время от
времени в любом коллективе случаются срывы и всегда нужны люди, которые в
этом случае предпримут определенные меры, необходимые для сохранения
порядка. Но испытывая отвращения ко всякому насилию, Конвей органически не
мог хорошо относиться к тем, кто такие действия предпринимал.
панелью информатора, заслышав шаги, торопливо обернулся, и Конвей испытал
еще один удар. В добавление к майорским нашивкам на плечах монитора
красовались значки с изображением жезла и змеи - эмблемы врача!
главный психолог этого бедлама. А вы, полагаю, доктор Конвей?
Лукьяненко Сергей
Прозоров Александр
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Акунин Борис
Каргалов Вадим