Чтение 9–й страницы книги ~Летний рыцарь~

- Вроде хорошо. Эктоплазма. Материя из Небывальщины.

- Из мира духов, да? Из страны фей?

- И их - в том числе.

- И тамошняя материя - слизь?

- Она превращается в слизь, когда магия, которая сдерживала ее, исчезает. Но пока та действует, она ничем не отличается от настоящей. Например, то тело, которое соорудил себе Кравос, когда отправился на расправу с тобой. Помнишь, оно внешне ничем не отличалось от моего?

Мёрфи поежилась и начала убирать принадлежности обратно в аптечку.

- Значит, когда тот, что превращает эту экто-дрянь в материю, уходит, она превращается в...

- Слизь, - подтвердил я. - Она прозрачная и скользкая, и через несколько минут испаряется совсем.

- Получается, убить Ройеля могло что-то из Небывальщины?

- Угу, - кивнул я. - Или кто-то мог открыть портал прямо в дом. Обыкновенно, когда кто-то открывает портал, остаются следы. Пыль, попавшая из Небывальщины. Кто-то мог отворить портал, а потом уйти тем же путем.

- Надо же! А я-то думала, в этой твоей Небывальщине нет никого, кроме чудищ. Значит, люди тоже могут туда попадать?

- Ну... да, если знаешь нужные заклинания. Правда, там на каждом шагу полно жутко опасных штук. Это тебе не воскресная прогулка.

- Господи Иисусе, - выдохнула Мёрфи. - Значит, кто-то...

- Или что-то, - поправил я.

- Или что-то могло войти в дом и выйти незамеченным. Всего делов. Минуя замки, охранников и камеры наблюдения. И эта штука страшная?

- Может быть. Не знаю. Вошла, спихнула дедулю с лестницы и ушла.

- Господи. Бедный старикашка.

- Знаешь, Мёрф, не думаю, что он был таким уж беспомощным. Ройель путался с феями. Как-то мне не верится, чтобы он был кристально чист.

Она кивнула.

- Пусть так. Он что, нажил сверхъестественных врагов?

Я вгляделся в фотографию.

- Похоже на то.

Мёрфи покачала головой. Она чуть качнулась вперед, но встряхнулась, подвинулась и положила голову на спинку дивана.

- И что дальше?

- Буду рыть. Так сказать, пробовать почву под ногами.

- Выглядишь ты паршиво. Ты бы отдохнул сначала. Принял душ. Отъелся немного. Ну, может, постричься не помешало бы.

Я потер глаза здоровой рукой.

- Ага, - сказал я и зевнул.

- И ты скажешь мне, если узнаешь что-нибудь.

- Мёрф, если это что-то из Небывальщины, это, скорее всего, не из твоей... - я чуть было не сказал "весовой категории", но спохватился. - Это вне твоей юрисдикции.

Она передернула плечами.

- Если это является в мой город и причиняет вред кому-то, кого я обязана защищать, я хочу найти ответ на это, - она закрыла глаза. - Как и ты. И потом... Ты обещал.

Что ж, тут она меня одолела.

- Угу. О'кей, Мёрф. Как только узнаю что-нибудь, позвоню.

- Договорились, - сказала она, сворачиваясь в клубок на углу дивана. Глаза ее слипались. Она откинула голову назад, трогательно выставив вперед беззащитную шею. - От Сьюзен ничего? - спросила она, помолчав минуту.

Я мотнул головой.

- Нет.

- Но статьи ее в "Волхве" продолжают выходить. Значит, с ней все в порядке.

- Надеюсь, что так.

- Тебе удалось найти что-нибудь, что смогло бы ей помочь?

Я вздохнул и мотнул головой.

- Пока нет. Это все равно что об стенку лбом биться.

Она чуть улыбнулась.

- С твоим-то лбом мне жаль стену. Упрямее тебя я никого еще не встречала.

- Давно не слышал комплимента приятнее.

Мёрфи кивнула.

- Хороший ты мужик, Гарри. Если кто-то и может помочь ей, так только ты.

Я опустил взгляд, чтобы она не видела слез, набухших у меня на глазах, и принялся убирать бумаги обратно в папку.

- Спасибо, Мёрф. Твои слова очень много для меня значат.

Она не ответила. Я поднял взгляд и увидел, что она лежит щекой на спинке дивана, чуть приоткрыв рот.

- Мёрф? - спросил я. Она не шелохнулась. Я встал, положил папку на стул, потом нашел одеяло и укрыл ее, подоткнув края. Она негромко вздохнула и потерлась щекой о шелковую обивку.

- Спокойной ночи, Мёрф, - сказал я, взял папку и пошел к двери. Я запер все, что мог, вернулся к "Жучку" и поехал домой.

Все тело мое болело - не столько от нагрузок, сколько просто от усталости. Ну и раненая рука, конечно, вела себя так, словно ее хорошенько вымочили в бензине и подожгли.

Однако душа моя болела еще сильнее. Бедняга Мёрфи жестоко страдала. Она боялась того, с чем могла встретиться, хотя решимости ее от этого не становилась меньше. Вот она, смелость - мне до нее в этом смысле далеко. Я по крайней мере знал, что смогу хоть как-то обороняться, если какой-нибудь потусторонний монстр нападет на меня. У Мёрфи не было и этого.

Мёрфи была настоящим другом. Она не раз спасала мне жизнь. Мы бились бок о бок. Теперь она снова нуждалась в моей помощи. Ей приходилось биться с собственным страхом - это я прекрасно понимал. Нравилось мне это или нет, но я не мог не помочь ей в этом. В ее нынешнем состоянии она становилась особенно уязвимой к нападениям вроде того, что имело место в прошлом году. И если такое случится прежде, чем она хоть немного оправится от этой истории с Кравосом, это ее не просто ранит - это может сломать ее раз и навсегда.

Сомневаюсь, чтобы я смог жить в мире с собой, если позволю такому случиться.

- Черт, - буркнул я себе под нос, - тоже мне, помощи попросил. Ох, ладно, постараюсь, чтобы ты, Мёрф, выбралась из этого целая и невредимая.

Я постарался задвинуть свои тревоги насчет Мёрфи в дальний уголок мозга. Лучшим способом защитить ее было бы сосредоточиться на деле, добиться какого-то прорыва. Беда только, мой мозг чувствовал себя так, словно какая-то тварь залезла в него, да там и издохла. Так что самый вероятный прорыв, что мне светил пока, вел прямиком в комнату с мягкой обивкой стен и смирительной рубашке.

Мне нужно было поесть. Поспать. Умыться. Если я не приведу себя хоть в какое-то подобие порядка, я запросто вляпаюсь во что-нибудь, что наверняка угробит меня, и не замечу этого, пока не будет поздно.

Я остановил "Жучка" у своего дома. Я живу в подвале старого жилого здания, построенного больше ста лет назад. Я вылез из машины, не забыв захватить с собой свои жезл и посох. Идти от машины к моей двери всего ничего, но и на этом пути на меня уже нападали. Вампиры не отличаются в таких делах избыточной разборчивостью.

Я спустился вниз по ступенькам, отпер дверь и пробормотал фразу, отключающую охранительные заклятия ровно настолько, чтобы войти и запереть за собой дверь. Я шагнул внутрь, и инстинкты мои взвыли, предупреждая о том, что я не один.

Я поднял жезл и послал в него заряд воли, от которого конец его ярко засиял, осветив помещение.

Так оно и оказалось: стройная, длинноногая женщина в джинсах и красной футболке стояла у моего потухшего камина. Серебряная пентаграмма на цепочке красовалась на ее в высшей степени соблазнительной груди, и в свете моего жезла она засияла почти таким же ярким светом. Бледная кожа напоминала оттенком подкорку дуба; пышные волосы - зрелую пшеницу; глаза - набухшие дождем грозовые облака. Красиво очерченные губы шевельнулись - сначала в улыбке, потом чуть удивленно надулись. Она подняла руки и растопырила длинные, изящные пальцы, показывая мне, что она безоружна.

- Я позволила себе войти, - негромко сказала она. - Надеюсь, ты не против. Тебе стоило бы почаще менять заговоры.

Я опустил жезл. Я даже рта не мог раскрыть от изумления. Сердце прыгало в груди какими-то дикими скачками. Она опустила руки и подошла ко мне. Она привстала на цыпочки, но с ее ростом она и без того могла дотянуться губами до моей щеки. От нее пахло полевыми цветами и жарким летним полуднем. Потом она отодвинулась, чтобы вглядеться мне в лицо. Лицо ее приобрело чуть озабоченное выражение.

- Привет, Гарри.

И я отозвался едва слышным шепотом, с трудом ворочая онемевшим от потрясения языком:

- Привет, Элейн.

Глава восьмая

Элейн обогнула меня и двинулась в обход по моей квартире. Это не заняло у нее много времени. Моя берлога состоит из гостиной и спальни. Кухня представляет собой небольшую нишу с мойкой и ледником. Пол у меня каменный, но я застелил его коврами - десятка два, не меньше. Вся мебель куплена на распродажах, зато уютная и удобная. Выдержать какой-либо стиль я даже не пытался. Большая часть стен занята книжными полками, а оставшуюся я тоже завесил коврами и постером "Звездных Войн", который подарил мне Билли на Рождество. Это старый постер, на нем принцесса Лея жмется к ногам Люка Скайуокера.

Ну, скажем честно, таково убранство моей квартиры в нормальном состоянии. В последнее время я ее несколько подзапустил. Пахнет в ней если не как в хлеву, то ненамного лучше, а коробки из-под пиццы и банки из-под колы давно уже переполнили мусорное ведро и усеяли значительную часть кухни. По комнате трудно пройти, не наступив на какой-нибудь предмет туалета, изрядно нуждающийся в стирке. Меблировки почти не видно под слоем покрытых моими каракулями бумаг и исписанных шариковых ручек.

Элейн прошлась по всему этому с видом сотрудника Красного Креста в зоне военных действий и покачала головой.

- Я знала, что ты меня не ждал, Гарри, но не думала, что одета слишком парадно. И ты живешь в этом?

- Элейн, - выдавил я из себя. - Ты жива?

- Я ожидала комплиментов получше... впрочем, могло быть и хуже, - она остановилась у входа на кухню и посмотрела на меня. - Да, Гарри, я жива, - на лице ее промелькнуло какое-то подобие любопытства. - И что ты чувствуешь?

Я опустился на диван, хрустнув наваленными на него бумагами. Потом убрал изготовленную к испепеляющему броску энергию в жезле, и его сияние померкло, оставив комнату в темноте. Какая разница - я все равно видел ее перед глазами.

- Я потрясен, - сказал я наконец. - Этого не может быть. Блин-тарарам, это, должно быть, какой-то трюк.

- Нет. Это я. Если бы я оказалась кем-нибудь из Небывальщины, как бы я переступила твой порог без приглашения? И потом, знаешь ли ты кого-нибудь другого, кто знал бы, как ты расставляешь охранительные заговоры?

- Ну, кто угодно может рано или поздно вычислить их.

- Ладно. Как думаешь, известно кому-нибудь еще, как ты пять раз за одну неделю завалил экзамен на водительские права? Или как ты вывихнул плечо, пытаясь произвести на меня впечатление своим футбольным мастерством? Или что мы заглянули друг другу в душу в первую же нашу с тобой ночь? Если хочешь, пожалуй, я смогу вспомнить код нашего замка.

- Боже мой, Элейн, - я тряхнул головой. Элейн... жива? Мой мозг отказывался переварить такую возможность. - Но почему ты со мной не связалась?

Я видел ее - темный силуэт на фоне стены. Она помолчала, словно тщательно подбирая слова.

- Сначала... Я даже не знала, спасся ли ты. А потом... - она покачала головой. - Я не была уверена, что хочу этого. И что ты хочешь этого. Столько всякого произошло...

Мое потрясение, мое недоверие разом сменились зудящей болью и старой, давно уже, казалось, забытой злостью.

- Ты смягчаешь выражения, - возразил я. - Ты пыталась уничтожить меня.

- Нет, - сказала она. - Боже мой, Гарри, нет. Ты не понимаешь. Я никогда не хотела этого.

- Ну да, - буркнул я с горечью. - Потому ты и сковала меня тем заклятием. Потому и удерживала меня, пока Джастин пытался меня изничтожить.

- Он никогда не желал твоей смерти...

- Конечно нет. Он всего-то хотел залезть ко мне в голову. Хотел управлять мной. Превратить меня в... в... - от досады я даже не мог подобрать нужного слова.

- В раба-зомби, - тихо произнесла Элейн. - Он бы оплел тебя сетью заклятий, гарантирующих твою преданность. Чтобы превратить тебя в раба-зомби.

- А ведь это хуже смерти. И ты ему помогала.

Ее голос тоже дрогнул от злости.

- Да, Гарри. Я помогала ему. Рабы-зомби по-другому не могут.

Весь мой гнев разом куда-то улетучился.

- Что?.. Что ты сказала?

Даже в этой темноте я увидел, как низко опустила она голову.

- Джастин поймал меня за два дня до того, как напустил на тебя демона. Помнишь, мне нездоровилось, и я осталась дома? Когда ты вернулся из школы, все было уже сделано. Я пыталась сопротивляться, но я ведь была еще сопливой девчонкой. У меня не хватало ни сил, ни опыта. А после того, как он поработил меня, я не видела повода сопротивляться.

Долгую минуту я молча смотрел на нее.

- Значит, ты хочешь сказать, у тебя не было выбора? - выдохнул я наконец. - Он силой заставил тебя делать это. Помогать ему.

- Да.

- Какого черта я должен тебе верить?

- А я и не жду от тебя этого.

Я встал и принялся расхаживать взад-вперед по комнате.

- Не верю. Не верю, что ты можешь пытаться убедить меня в том, что дьявол заставил тебя сделать все это. Ты хоть сама-то понимаешь, насколько невероятным представляется это оправдание?

Судя по бледному пятну лица, Элейн тоже смотрела на меня.

- Это не оправдание, Гарри. Той боли, которую я тебе причинила, не может быть оправдания.

Я остановился и посмотрел на нее.

- Тогда зачем ты мне все это говоришь?

- Потому, что я не могла не сказать тебе этого, - прошептала она. - Потому, что так все и было. Ты имеешь право знать это.

Довольно долго мы оба молчали.

- Он правда поработил тебя? - спросил я наконец.

Элейн поежилась и кивнула.

- На что это было похоже?

Она прикусила нижнюю губу.

- Я не заметила, что что-то произошло. Во всяком случае, тогда не заметила. Я вообще не способна была тогда рассуждать здраво. Джастин сказал мне, что тебе просто надо показать, что делать, и что если я удержу тебя достаточно долго, чтобы он смог все тебе объяснить, все будет в порядке. Я ему верила, - она тряхнула головой. - Я никогда не хотела делать тебе больно, Гарри. Никогда. Мне очень жаль.

Я сел и потер виски руками. Мои эмоции снова грозили вырваться из-под контроля. Лишившись поддерживавшего меня гнева, я остался наедине с болью. Мне-то казалось, я давно пережил и потерю Элейн, и ее предательство. Я думал, все это давным-давно забылось. Я ошибался. Раны снова отворились и болели так же сильно, как прежде. Может, даже сильнее. Мне приходилось следить за голосом, за дыханием.

Я любил ее. Мне ужасно хотелось верить ей.

- Я... я искал тебя, - сказал я тихо. - В огне и в воде. Я заставил духов прочесать всю землю в поисках тебя. В надежде на то, что ты осталась жива.

Она оттолкнулась от стены и пригнулась к камину. Я услышал, как она кладет в него несколько поленьев, потом она прошептала несколько слов. Пламя легко охватило поленья - сначала невысокими голубыми языками, потом ровными, золотыми. Я смотрел на ее склонившийся над огнем профиль.

- Я выбралась из дома прежде, чем вы разобрались с Джастином, - сказала она наконец. - Его заклятья начали терять силу, и я смогла высвободиться. Мне было страшно. Наверное, я бежала. Не помню. Я вообще плохо помню, что делала тогда.

- Но где ты была? - спросил я. - Элейн, я ведь тебя много лет искал. Много лет.

- Там, где ты не нашел бы меня, Гарри. Ни ты, ни кто угодно другой. Я нашла себе убежище. Место, где я смогла укрыться. Но я должна платить за него - вот почему я здесь, - она подняла на меня взгляд, и хотя лицо ее оставалось спокойным, я увидел в ее глазах страх, услышал его в ее голосе. - Я попала в беду.

Я отозвался, не задумываясь. Видите ли, рыцарство для меня не пустой звук, но безусловный рефлекс. Собственно, скажи эти слова любая другая женщина, и я ответил бы точно так же. Ну, может, на это потребовалось бы на секунду-другую больше, но результат был бы таким же. В случае Элейн мне не потребовалось даже этого времени на размышление.

- Я помогу.

Она как-то разом ссутулилась и сжала губы, но кивнула.

- Спасибо. Спасибо, Гарри. Мне не хотелось делать этого. Мне не хочется впутывать тебя во все это - через столько-то лет. Но я просто не знаю никого другого, к кому могла бы с этим обратиться.

- Да нет, - буркнул я. - Все в порядке. Правда. Так что, все-таки, происходит? Что ты имела в виду, говоря про плату?

- Все это довольно сложно, - вздохнула она. - Но если попробовать вкратце, мне дали убежище при дворе Летней Королевы Сидхе.

Душа моя не просто ушла в пятки - она пробила пол и углубилась в землю футов на двадцать.

- Получилось так, что я в долгу перед Титанией, Летней Королевой - это она дала мне защиту и кров. А теперь пришло время расплачиваться, - она тяжело вздохнула. - Во владениях сидхе произошло убийство.

Я устало потер глаза.

- И Титания хочет, чтобы ты стала ее эмиссаром. Она хочет, чтобы ты нашла убийцу и доказала, что во всем виноват двор Зимней Королевы. Она сказала тебе, что с тобой свяжется эмиссар Мэб, но не сказала тебе, кто это будет.

Глаза Элейн потрясенно расширились, она открыла рот, но нее издала ни звука. Долгое мгновение мы молча смотрели друг на друга.

- Звезды небесные! - выдохнула она наконец. Рукой она откинула волосы с лица - я-то знал, что этот жест выдает ее волнение, хотя внешне он так и не выглядел. - Гарри, если мне не удастся этого сделать, если я не отработаю своего долга, я... это очень плохо для меня кончится.

- Ха, - буркнул я. - Можешь не рассказывать. Мэб держит меня более-менее на такой же мушке.

Элейн тихо чертыхнулась.

- И что нам делать?

- Гм, - сказал я.

Она вопросительно посмотрела на меня. Я нахмурился.

- Я думаю. Думаю. Гм.

Она встала и несколько раз возбужденно прошлась по комнате.

- Должно же найтись что-то... какой-нибудь выход из этого. Боже, порой меня просто тошнит от их чувства юмора. То-то Мэб с Титанией смеются над нами сейчас.

Останься у меня еще хоть немного сил, я тоже наверняка забегал бы по комнате. Вместо этого я зажмурился и попытался думать. Если мне не удастся сделать того, что от меня хочет Мэб, она не разрешит Белому Совету проход сквозь свои владения. Совет решит, что я не справился с Испытанием, перевяжет меня ленточкой и, упакованного, с поклоном вручит вампирам. Я не знал особенностей ситуации, в которой оказалась Элейн, но не сомневался в том, что условия ее сделки не менее фатальны. Голова гудела как котел.

- Ну же, Гарри, - не унималась она. - О чем ты думаешь?

- Я знаю, что если эта проблема отрастит еще хоть пару рогов, я пристрелю ее и повешу их на стену.

- Я понимаю, тебе этого в голову не вдолбить, но сейчас не время для шуток. Нам нужно придумать хоть что-то.

- О'кей, придумал, - сказал я. - Собирай свои манатки и идем со мной.

Элейн потянулась в тень за камином и достала оттуда изящный посох из светлого дерева, украшенный замысловатыми абстрактными фигурами.