Чтение 9–й страницы книги ~Полуденная буря~

- Вот и не лезь не в свое дело. За своей сотней следи лучше.

- Понял, господин барон. - Хродгар проглотил обиду. - Виноват. Покорнейше прошу простить.

Он замер, опустив глаза, с ложкой в правой руке и краюхой хлеба в другой. Ординарец стоял неподалеку - ни жив ни мертв. Думал, должно быть: "Попал сотник под раздачу, глядишь и мне ни за что достанется".

Перестал жевать Валлан. Один только Лабон как ни чем не бывало уписывал за обе щеки, загребая уже по дну миски.

- Ух, хороша каша! - подмигнул он Хродгару.

- Так, довольно! - Капитан петельщиков поставил свою миску на землю, у сапога. - Тащи, сотник, своего пленника. Сейчас разберемся, врет или правду говорит. А ты, Лабон, мигом дуй за чародеем. Одна нога здесь, а другая там. Живо!

- Слушаюсь, господин барон.

- Как прикажешь, командир.

Сотник копейщиков оказался порасторопнее, чем Лабон. А может, просто до лагеря петельщиков добираться было дальше, чем до растянутого разбойника?

Так или иначе, Квартул еще не подошел, а Валлан уже угрюмо рассматривал ярко-рыжего, как червонное золото, ардана.

- Как кличут?

Разбойник преступил с ноги на ногу:

- Вырвиглазом.

- Что за собачья кличка! - возмутился Хродгар. Валлан бросил на него тяжелый взгляд, в момент отбив всякую охоту вмешиваться.

- Хорошее прозвище. Ну, и сколько глаз ты вырвал?

Лесной молодец молчал.

- Я спрашиваю, сколько глаз вырвал? Или ты сильно большая шишка, чтоб со мной говорить?

- Да уж вырвал...

- То-то. Знаешь, кто я?

- Догадался ужо.

- Тогда знаешь, что меня не злить лучше.

- Знаю... Ужо...

- Что за шайка? Сколько мечей, луков? На конях?

- Сказывал же...

- Эх, сотник Хродгар, - сокрушенно покачал головой петельщик. - А не дать ему плетей? Больно нагло держится.

- Прикажете десятника покликать? - подтянулся Хродгар.

- Веселинские дезертиры, - вдруг бойко затараторил Вырвиглаз. - Десятка три. Кто их считает? Лук при каждом. Мечей десятка полтора. Да справно с мечом только один может...

- Кто таков?

- А, трегетренец. Прибился в конце жнивца. Видать, из благородных.

- Из благородных? А что ж в шайку полез?

- А его не больно спрашивали. Небось рад по уши, что мешок с головы сняли. У таких, как ты, отбили.

- Чего-чего? - Капитан петельщиков нахмурился. - У кого отбили?

- А везли его шестеро с такими вот веревками. - Вырвиглаз хотел ткнуть в аксельбант Валлана, но руки связаны, и он просто мотнул головой. - Мы их стрелами потыкали. А он Бессону глянулся.

- Где дело было? - вполголоса проговорил подошедший Квартул, расслышав лишь две последние фразы разбойника.

- А в Восточной марке... - Вырвиглаз начал говорить и замолк, сообразив, что его не слушают.

Чародей и Валлан смотрели друг на друга.

- Не может быть, - прошептал петельщик.

- А почему не может? - сквозь зубы отвечал жрец. - Сразу надо было...

- Тихо, - капитан предостерегающе приложил палец к губам и погромче добавил: - Сотник Хродгар, можешь идти. Мы его сами допросим. Лабон, готовь железо.

- Что ты надумал? - удивленно спросил Квартул, когда копейщик ушел, оставив их вчетвером.

- А чего тут думать? Сейчас пятки припалим - он ровно бурокрылка запоет. Не остановишь, - ответил вместо капитана Лабон.

- Что за чушь?! - возмутился жрец. - Он наврет вам с три короба!

- И не такие правду говорили.

- А как ты проверишь? Тут просчетов допускать нельзя. И так уже... - Квартул махнул рукой. И вдруг взял петельщика за рукав: - Я его проверю.

- Чего? Каким таким манером? - хмыкнул Лабон.

- Я могу войти в его сознание. Взять его память и сделать ее своей.

- Вы, чародеи, и вправду так можете? - уставился на него Валлан.

- Можем. Отцы-Примулы не очень разрешают об этом говорить. Но сейчас не до того. Мы теперь одной веревкою связаны.

- Ну, брат-чародей, я тебя всё больше и больше уважаю, - вполне серьезно проговорил Валлан. - Скоро бояться начну.

Лабон расхохотался над шуткой командира, запрокинув голову и обнажая пожелтевшие от курева, но крепкие зубы.

Вырвиглаз сделал отчаянную попытку удрать - толкнул полусотенника плечом, прыгнул в сторону, но покатился, сбитый ловкой подножкой. Лабон хоть и смеялся, а не зевал. Никогда.

- Я тебе! - прижал он беглеца коленом к земле.

- Может, ему ноги сперва обрубить? - задумчиво произнес Валлан и потянулся за секирой.

- Нет! Нет, нет, не надо! - зачастил ардан.

- Перестань, - поморщился Квартул в адрес Валлана. - Тебе надо, чтоб он с ума сошел прежде времени?

- А что, тогда не получится?

- Да откуда ж я знаю? Чтоб наверняка ответить, нужно опыт поставить. И лучше не один... - Жрец вытащил из маленькой сумочки-кошеля, висящего на поясе, хрустальный шарик, затем второй.

- Ладно, - осклабился капитан. - Помощь нужна?

- Подержите его. Просто подержите. - Ладони чародея потянулись к моментально схваченному за плечи разбойнику.

- Что, и без амулетов обойдешься?

- Обойдусь. Тут силы заемной не надо. Много не надо. Мне шариков хватит.

Квартул вздохнул и плотно прижал хрустальные шарики к вискам Вырвиглаза. Тот дернулся, забился в руках петельщиков, а потом закатил глаза и замер.

Серебряные блики призрачным одеянием разукрасили резные листья дубов-исполинов. Превратили в седую шкуру матерого волка-одинца шелковистую мураву у перекрученных тугими узлами корней...

На освещенном участке тропы появился всадник.

Простоватое, нахмуренное лицо... Неспешно рысящий конь... Темный плащ, рукав кольчужной рубахи...

Второй... Коричневые табарды с пламенем Трегетрена. Веревочные аксельбанты...

Третий всадник. С мешком на голове.

А потом ударили стрелы. Заржали кони. Упали с седел утыканные оперенными древками люди.

Кроме одного!

Меч полутораручник взлетел над замотанной мешковиной головой пленника, но не достал. Потому что человек без лица выслал коня вперед в отчаянном прыжке.

Прыгнул с ветки могучий веселин - косая сажень в плечах, борода до глаз. Петельщик отмахнулся раз, другой. Разбойник упал, но в спину смельчаку-гвардейцу уже вонзилась стрела.

- Что там? - нетерпеливо спросил Валлан.

- Не мешай, собьешь. - Квартул дернул плечом.

Освобожденный сидел под деревом, втягивая полной грудью ночной воздух и угрюмо глядя перед собой в одну точку. Мешок с его головы, понятное дело, сняли.

- Как звать-то тебя, паря? - Ни словечка в ответ.

- Слышишь меня, что ли? - Молчание.

- Дать бы ему по ребрам, - это Вырвиглаз, не запуганный, не обмякший, а наглый, с длинным ножом в руке. - Гонору-то поубавится!

Короткая схватка. И вот уже рыжий ардан скулит в палой листве, баюкая сломанное предплечье...

- Ай верно! Будешь Живоломом! - Новонареченный пожал плечами. Живоломом так Живоломом...

Чародей оттолкнул от себя голову лесного молодца. Сунул шарики в мешочек. Брезгливо вытер ладони об одежду.

- Ну?

- Он. Я его узнал. Живой, значит.

- Проклятие! - Валлан бросил пленного, выпрямился во весь рост. - Вот оно как вышло! Живой!

- И что делать теперь будем? - Чародей потеребил губу.

- Что делать? - Петельщик сжал кулаки. - Исправлять ошибки. Хродгар! Сотник Хродгар!

Командир отряда подбежал рысцой, придерживая колотящийся о ногу меч:

- Слушаю, господин барон!

- Давай два десятка лучников, десяток копейщиков. И бить шайку.

- Не мало? Я бы всей силой ударил.

- Ты бы ударил? Ты как шел в Турий Рог, так и пойдешь... - отмахнулся Валлан. - Лабон!

- Здесь, командир!

- Берешь десяток наших. Кого хочешь. Хоть всех самых лучших. Понял?

- Понял, командир!

- Берешь людей сотника - три десятка. И чтоб ни один лесной молодец не ушел. Понял?

- Так точно, понял.

- А голову одного ты мне в мешке привезешь.

- Энто которого? Я ж не чародей. В башке у ардана не копался.

- Вот этот червяк покажет. - Квартул несильно пнул по ребрам еще не пришедшего в себя ардана. - У него счет к нему есть.

- А ты проследи, чтоб наверняка. Понял меня? - веско прибавил капитан

- Понял, понял. Когда выходим?

- А если рябяты поели, прямо сейчас. Он покажет.

- Не сбрешет? Не подосланный?

- Не подосланный, - улыбнулся жрец. - У него все резоны тебе помогать имеются.

- А мы в Трегетройм. - Валлан снова посуровел. - Пора веселинам показать, кто с честной сталью знается, а кто только бороду горазд по ветру полоскать.

Глава 4

Северная граница Трегетрена, деревня Щучий Плес, яблочник, день двадцатый, утро

Бессон почесал затылок:

- Что за название дурацкое? Щучий Плес.

- А волк его знает, - пожал плечами Крыжак. - Может, рыбка клюет знатно?

- А по мне, так не Щучий, а Сучий Плес. Не глянется деревня. Ну никак не глянется. Так бы петуха красного и подпустил.

- Окстись, Бессон. Ты ж не остроух какой - лють над безвинными тешить. - Крыжак потрепал коня по шее, поправил прядку гривы, выбивающуюся из-под потника.

Третий всадник, застывший на пологом пригорке, молчал. Думал о чем-то своем. Каштановая борода отросла на зависть даже веселинам. Нестриженые и давно не чесанные кудри удерживались от падения на глаза широкой вышитой лентой, сложенной вдвое, - на манер арданских воинов. Жители Повесья предпочитали заплетать на висках косички. Трейги стриглись коротко. Самая распространенная прическа как у благородных воителей, так и у поселян-землепашцев - под горшок.

Парень, прозванный Живоломом, сочетал во внешности приметы всех трех народов, населявших Север материка. Масть трейговская - темная, борода веселинская - пониже ключиц, повязка на голове - арданская. С виду - наемник наемником, перекати-поле бесприютное, привыкший силу рук и клинок за звонкую монету продавать тому, кто дороже предложит. Вот только башка варила у него вовсе не как у простого наемника. И местность вдоль трейговской стороны Ауд Мора он знал прекрасно. Так что уже к яблочнику Бессон понял - обходиться без Живолома ватага не сможет никак. Ну ни под каким видом.

- Что молчишь-то? - буркнул главарь лесных молодцев задумавшемуся парню.

- А что болтать попусту? Деревня как деревня. Не бедная. Можно сказать, богатая. Гляди. Вон трактир. Не иначе как для купцов, в Ард'э'Клуэн путь держащих, построен. Значит, выгоду поселяне имеют с него, и немалую. Фураж, людской харч... А вон глянь, чуток правее - кузня. Тоже не в каждой деревеньке ее построят. Телеги чинить, коней ковать. Нет, деревня богатая.

- Сказать хочешь, разживемся? - осклабился светлобородый, коренастый Крыжак.

- Тебе на жизнь мало? - вскинул бровь Живолом.

- Не, ну... - замялся веселин.

- Фураж возьмем, харч людям возьмем, - сказал, как отрезал, парень, - а больше не вздумай. Мало селян утесняют?

- Ты что-то сильно о землепашцах печешься, - хохотнул Бессон. - Мы ж всё-таки разбойники, лесные молодцы. Нам убивать и грабить полагается.

- А оно тебе надо? Убивать и грабить? Корову зарезать можно и сожрать, а можно доить. Так ведь? - Живолом улыбался во весь рот. - Да что я тебе рассказываю? Ты ж, Бессон, сам хвастался - по понятиям живешь, лишнего зла не творишь.

- Верно, - кивнул главарь. - Ни к чему зло плодить. Пускай его богатеи плодят - им не привыкать. Но деревня эта мне не нравится.

И три пары глаз всадников вновь принялись обшаривать расстелившуюся перед ними деревеньку. Щучий Плес имел форму широкой подковы - левое крыло следовало вдоль бегущего рядом с опушкой тракта, а правое спускалось к самому краю заливного луга у реки. Внутри подковы укрывались огороды, обнесенные невысокими плетнями, и выгон. Однако ни коров, ни овец что-то не наблюдалось. Не бегала меж домами и птица, не сновали ребятишки. Тихой и безлюдной выглядела деревенька Щучий Плес - полтора десятка домишек, трактир и кузня. Только над крышей небольшого, чисто беленного трактира вился слабенький столбик дыма.

- Поразбежались, что ли? - рассуждал вслух Бессон. - Может, их кто предупредил?

- Об нас, что ли? - протянул Крыжак.

- Об нас, об нас.

- А кто? Вырвиглаз, что ли? Этот мог, сука арданская.

- Думаешь, ему делать нечего больше, как вперед нас по тракту бежать и селян будоражить?

- А то?

- Да нет, он уже к Фан-Беллу подгребает грязными пятками.

- Зря ты так людям веришь, Бессон, - заметил светлобородый Крыжак. - Люди, они хуже волков встречаются.

- Верно. Бывают хуже волков, - процедил сквозь зубы Живолом. - Только, если Вырвиглаз надумает на нас кого навести, он не к поселянам побежит, а в баронский замок или форт какой.

- Точно, - согласился Бессон. - Ближайший форт далеко ли?

- Турий Рог. Полдня езды верхом, - откликнулся трейг.

- Мог поспеть?

- Мог.

- Значится, мог навести ищеек на наш след?

- Не мог.

- Это еще почему?

- Конницы у них нету, в Турьем Роге. Лучники да копейщики. Пехом не поспеют так быстро. Разве что к вечеру. А где мы к вечеру будем?

- Во-во! Ищи ветра в поле! - усмехнулся Крыжак. Бессон снова почесал затылок, глянул прямо в глаза Живолому:

- И откуда ты на мою голову такой умник выискался? Ну всё знаешь! И про форты, и про замки баронские... Да, скажи, друг разлюбезный мой, местного барона замок далече отсель? Али нет?

- Пару дней как мимо ехали.

- К нему Вырвиглаз заскочить мог?

- Мог. Только не попрет барон в одиночку против твоей силы, Бессон. В заднице у него не кругло. Вот если б двое-трое объединились, тогда - да, тогда наши дела плохи.

- Не, ну откудова ты все знаешь? - Главарь ватаги пристукнул кулаком по коленке. - Слушай! А, часом, ты не того... Не твоего папаши замок проезжали?

- Я ж тебе говорил, не баронский я сын.