Чтение 9–й страницы книги ~Чародей фараона~

- Ну как, верно я истолковал твои сигналы? - обратился к Упуату Данька, когда гости наконец-то разошлись.

- В общем-то правильно, - зевнул ушастый. - Хотя я пытался направить твое внимание на одну деталь, которой вы все не придали значения. По-моему, только Анх задумалась было над этим, но тут принц влез со своим пивом. Чтоб ему пусто!

Даниил не стал уточнять, кому именно: царевичу или пиву.

- Какую деталь? - заинтересовался он.

- Вспомни рассказ дворецкого Хемиуна.

- И что? Ничего особенно интересного я там не нахожу.

- А то обстоятельство, что архитектор в последнее время зачастил в храм Ра-Атума в Иуну?

- Что тут такого? Обычное дело. Решил человек что-нибудь выпросить у небожителя.

- Чего ж ты не спросил, водилась ли подобная набожность за Хемиуном прежде?

- Да как-то не обратил внимания.

- Это потому, что ты сам безбожник! - проворчал Путеводитель. - Общаешься с великим нетеру и хоть бы когда вознес ему хвалу, поклонился, предложил жертву...

- Во-во, завел песню! - возмутился парень. - Кончай, давай лучше о деле! Так что там с этим храмом?

- Бен-Бен! - коротко пролаял Открыватель Путей.

Данька открыл рот. Как же это он сам не вспомнил о священном камне? Ведь и из рассказа Джедефхора, и из данных, собранных многими поколениями египтологов, следовало, что внешний облик пирамид был подсказан видом этого таинственного артефакта.

Археолог подумал, что совсем замотался с этими розысками Хемиуна и практически забыл о профессиональных интересах. Да ему бы первым делом устремиться в Иуну-Гелиополь, чтобы изучить легендарный Бен-Бен. А он фараону фокусы показывает, со скарабеями сражается, мечтает одновременно о двух девчонках, маясь синдромом Буриданова осла. Осел он и есть!

- Нужно осмотреть храм и камень. Как бы это устроить?

- Если туда добираться на колеснице, то это займет не так уж много времени. Завтра с утра можем смотаться туда и обратно.

- А допрос фараона? - как о чем-то уже решенном спросил парень.

- Во дворец лучше до обеда не соваться, - со знанием дела напутствовал волчок. - Вот когда все, сморенные полуденным зноем и пищеварением, расслабятся, тогда и будем штурмовать резиденцию владыки.

- Так-таки и штурмовать? - испугался Горовой.

- Это я фигурально выразился, - успокоил его нетеру. - На самом деле у меня есть план.

"Как всегда, кончится чем-нибудь нехорошим", - затосковал Данька.

- Задействуем внутренние биологические резервы! - сделал хвост трубой Упуат.

"Точно, быть беде!"

Особого энтузиазма весть о предстоящей поездке в Иуну у "эксперта-криминалиста" не вызвала.

- Что, опять тащиться на колеснице через пустыню? - уныло загнусавил он. - Делать нам больше нечего.

Этот день Каи решил посвятить сладкому ничегонеделанию. В крайнем случае готов был заступить дежурным по кухне. Помочь там Анх дров поднести, воды из колодца натаскать, котлы почистить. Хоть и не вполне мужская работа, но все лучше, чем сражаться с полчищами обезумевших скарабеев или соваться в пасть к разъяренному льву. Последнее, а именно подобные ассоциации вызывало у толстяка намерение Джеди проникнуть в личные покои фараона, он предоставлял проделать своему начальнику. А поскольку никто не говорил, что и Каи должен отправиться во дворец, то и выходило, что у него сегодня законный выходной. Так на тебе, разворачивай колесницу и правь к храму Ра-Атума.

И добро бы праздник какой был, а то ведь просто так, за здорово живешь.

Повздыхал Каи, повздыхал, но, так и не дождавшись ни от кого сочувствия, отправился готовить колесницу в путь-дорогу.

- Будьте осторожнее! - напутствовала друзей Анх. Ночью девушке приснился дурной сон, и на душе у нее было неспокойно.

- Я привезу тебе какой-нибудь амулет из Иуну, - пообещал Данька, стараясь хоть немного ее развеселить.

Красавица улыбнулась, но улыбка получилась какой-то вымученной, жалкой.

Без особых приключений опергруппа выбралась из столицы.

Ну разве что чуть не задавили черную кошку, неспешно переходившую дорогу.

Любое нормальное животное, завидев бешено мчащуюся колесницу, предпочло бы убраться подобру-поздорову. По крайней мере так поступали четвероногие в Данькином мире. Но только не в Та-Мери. Здесь царили иные законы. Многие из домашних животных были священными. Трогать их не дозволялось под страхом смерти.

Данила и сам чуть не пострадал из-за нечуткого отношения к разряду кошачьих. Видимо, его неприятности из-за тех, которые любят гулять сами по себе, продолжались.

Узрев впереди почтенную толстую пешеходку черного цвета, лениво бредущую наперерез гужевому транспорту, Каи дернул было за поводья, намереваясь притормозить, но получил легкий подзатыльник от начальника опергруппы.

- Ты чего? - вскинулся толстяк.

- Давай, гони!

- Дык кошка же!

- Ну и что? Жить захочет, пошевелится! Эксперт-криминалист опасливо покосился на хему-нечера, но перечить не стал и скорости не сбросил. Киска, уразумев, что дерзкие лихачи не думают оказывать ей должное почтение, подпрыгнула высоко вверх и пулей перелетела на противоположный край дороги. Упуат пролаял ей вслед что-то саркастическое, и она ответила возмущенным воем, похожим на рев милицейской сирены.

Археологу захотелось выдвинуть рацпредложение: всюду возить за собой корзинку с кошкой и в случае спешки дергать животное за хвост, чтоб распугивала толпу громкими воплями. Так не поймут же. Вон Каи волком смотрит, даром что друг и подчиненный. Шепчет под нос что-то неодобрительное. Или читает заклинания от дурного глаза.

И таки сглазила, чернавка негодная!

Едва колесница удалилась на приличное расстояние от города, как приключилось ДТП,

Даня не успел даже толком сообразить, что к чему.

Лошади неслись себе вперед, колеса слегка подпрыгивали на мелких камешках. Вверх, вниз, вверх, вниз. И вдруг резкий рывок.

Колесница накренилась вперед, а затем опрокинулась набок.

Каи, знакомый с подобными казусами, случавшимися с неустойчивой отечественной техникой, успел выпрыгнуть. А вот археолог, не ожидавший такого поворота дел, зазевался и полетел вверх тормашками. Быть бы ему со сломанной шеей, не вмешайся в дорожно-транспортное происшествие чуткий до опасностей нетеру.

Каким-то чудом пес успел ухватить своего подопечного за гофрированный передник и изменить траекторию полета Даньки. Вместо того чтобы грохнуться головой об острые камни, парень плавно спикировал в ближайший бархан и шлепнулся на что-то мягкое. Это нечто яростно забарахталось, громко засопело и, поспешив сбросить с себя нелегкую ношу, захромало куда-то в глубь пустыни. Но не тут-то было.

Верный сторожевой пес бросился наперерез шкандыбающей фигуре. Прыгнул на нее и, сбив с ног, прижал лапами к земле. Задержанный попробовал сопротивляться, но противник был ему явно не по силам. Мощные челюсти угрожающе лязгнули у самого горла, и жертва предпочла замереть.

Отряхнувшись от песка, Каи и Данила подошли ближе.

- Недурной улов! - оценил "херихеб". Среднего роста крепкий мужик в традиционной набедренной повязке и... воинском кожаном нагруднике. В двух шагах на песке валялись изогнутый лук и колчан с десятком стрел. Хороша экипировочка!

- На кого охотимся, сердечный? - приступил к допросу "старший оперуполномоченный".

Крепыш злобно заврашал глазами и ничего не ответил.

- Так-так, - покачал головой Данька. - Не хотим, значит, в сознанку идти? Каи! Осмотри-ка, дружище, место катастрофы. Сдается мне, что не случайно мы застряли в этой дыре.

Младший помощник писца удалился, но вскоре вернулся и, захлебываясь от возбуждения, рапортовал, что дорога перерезана глубокой рытвиной. Кто-то явно готовился перехватить одиноких путешественников. Конкретно их с Джеди или еще кого - сказать трудно. Судя по тому, что злодей один, он не рассчитывал на вооруженное сопротивление.

- Молодец, Ватсон! - похвалил приятеля Горовой. - Делаешь потрясающие успехи на ниве государева сыска!

- Ну что, почтеннейший, разбойничаем на большой дороге? Нехорошо, дражайший, нехорошо. Что там с нашим транспортом?

- Сломан!

- Ага, ага! - нахмурился Даня. - Порча государственного имущества! Так-так. А лошади?

- Хвала богам, целы! И, что странно, не хромают.

- И то дело. Но все равно нанесен огромный материальный ущерб представителям государственного аппарата. Дело нешуточное. На сколько может потянуть, как полагаешь?

Каи красноречиво провел большим пальцем по горлу.

- Высшая мера наказания. Понял, мужик? Не хочешь облегчить свою участь чистосердечным признанием?

Злодей все так же с ненавистью зыркал на молодых людей и собаку. И молчал.

Толстяк взял Даньку под руку и, отведя в сторону, прошептал:

- Он ничего не скажет.

- Почему ты так думаешь? - вскинулся археолог.

- Потому что он немой.

- А ты почем знаешь?! - поразился такой осведомленности "херихеб".

- Я узнал его. Что-то, думаю, лицо уж больно знакомое. И вот сейчас, когда он так дернул щекой, словно молния в голове сверкнула... - Каи замолчал, а потом вдруг добавил: - Ну и влипли мы.

- Что так? - усомнился Горовой, хотя и сам давно уже понял, что таки да, влипли.

Если разбойник охотился за ними, а зрелые размышления позволяли прийти именно к такому выводу, то что же такое получается, братцы? Откуда мог мерзавец узнать о намерениях опергруппы отправиться сегодня утром в Иуну? План возник лишь вчера вечером. Спонтанно. И знали о нем двое: он сам и... Упуат. Ой-ой-ой!!

- Этот человек из окружения Хафры! Рассказывают, что принц сам изувечил его, приказав вырвать бедолаге язык.

"Час от часу не легче!"

Внезапно со стороны бархана послышался громкий визг, потом злобное рычание и короткий всхрип.

Подбежав, молодые люди стали очевидцами жуткого зрелища. На песке распростерся злодей. Глаза его все с той же неистребимой ненавистью глядели прямо перед собой, остекленело вперившись в небо. А горло было... разорвано. Рядом с трупом, понурившись с виноватым видом, сидел волчок. С его оскаленных зубов стекала кровавая пена.

"Понимаешь, - оправдывался Упуат перед Дань-кой, когда группа не солоно хлебавши вернулась домой (парни верхом, бросив труп и повозку посреди пустыни). - Он сам меня спровоцировал. Резко дернул за хвост. Я от неожиданности и клацнул челюстями... Мне показалось, что он догадывался о последствиях и решил покончить счеты с жизнью таким необычным способом".

Давать какие-либо иные пояснения по поводу приключившегося инцидента и возможной утечки информации Путеводитель отказался.

- Я сам все проверю, - хмуро пообещал волчок.

На душе у Даньки было погано.

Странная парочка шла по главной аллее царского сада, приближаясь ко входу в личные апартаменты фараона. Собственно, ничего примечательного в стройном мускулистом парне с накинутой на широкие плечи леопардовой шкурой не было. Более приметным являлся его спутник - огромный пустынный лев с густой гривой. Он, словно домашняя кошка, то и дело ласково терся о бедро парня, заискивающе глядя ему в лицо и приветливо виляя длинным хвостом с кисточкой. Как молодому человеку удавалось оставаться на ногах после столь необычных и небезопасных проявлений звериной ласки, было загадкой.

Шею льва охватывал тонкий бронзовый ошейник, длинный поводок от которого волочился по земле. Парню не нужно было (да и вряд ли бы удалось) удерживать хищника за этот хлипкий обрывок кожи. Лев беспрекословно повиновался одному его взгляду.

Стража сначала хотела воспрепятствовать бесцеремонному проникновению непрошеных гостей во владения повелителя Двух Земель, но их привел сам наследник престола принц Джедефхор, заверивший вояк, что все в порядке. А что им, жизнь недорога?

Вот возьмет волшебник и превратит всех в каменные изваяния. Или развеет взглядом, как песок.

Пропустили.

С полдороги царевич вернулся, а Джеди и лев, никем больше не задерживаемые (как вследствие панического ужаса, испытываемого при их виде редкими зеваками-царедворцами, так и по причине послеобеденной дремы, в которую погрузился почти весь дворец и его обитатели), добрались до фараоновых покоев.

Резную, золоченую дверь также охраняла неусыпная стража, застывшая на посту немыми истуканами. Только широко раскрытые глаза, испуганно косящие на царя зверей, выказывали, что воины живые. Данька уже намеревался постучать, как его запястье было перехвачено узкой рукой с длинными изящными пальцами.

- Сенеб, Аида! - поприветствовал молодой человек красавицу, появившуюся из-за тяжелой портьеры.

- Итак, я пришла... - начала она.

Затем вдруг щелкнула пальцами, и головы стражников как по команде свесились на грудь, но они продолжали стоять навытяжку.

Даниил встревожился.

- Что это такое, Аида?

- Не Аида, - сурово бросила девушка, нервно тряхнув роскошными волосами. - Иайдах. Лучше, если ты так будешь звать меня. Я сделала все, чтобы они ничего не услышали и не помешали нам. И те, кто снаружи, - тоже.

Сегодня она была одета поскромнее, чем в их первую встречу. Короткая юбка с синим передником, нечто вроде крошечного топика, открывающего почти все, но кое-что оставляющего за кадром, и - неслыханная роскошь, если верить Упуату, - сандалии из тонко выделанной кожи антилопы, украшенные серебряными бубенчиками.

Правда, Даньку, честно говоря, куда более занимала не одежда, а то, что под ней. В прошлый раз он не слишком хорошо разглядел девушку. Не пялиться же на наложницу в присутствии фараона, да и вокруг было еще немало столь же голых и аппетитных девиц.

Теперь он смог разглядеть ее повнимательней и отлично понял Хуфу.

Перед ним был замечательный образчик женской красоты. Не такой, как Анх или его Нюшка, но тоже замечательный в своем роде.

Широкие бедра безупречной формы, тонкая талия. Под упругой кожей бронзово-медового оттенка нервно подрагивали сильные мышцы. Грудь дерзко торчала, еле сдерживаемая полупрозрачной тканью, ее форма и размер могли бы заставить позеленеть от зависти лучшую фотомодель его времени. Великолепная шея. Изящные, будто выточенные скульптором из дерева черты лица...

И все это дополнялось и усиливалось очарованием юности - ей было от силы пятнадцать. Парень ощутил сладкое томление и одновременно - весьма недвусмысленную реакцию молодого, здорового организма, истосковавшегося по женщине. Она уловила его оценивающе-жаждущий взгляд и вовсе не смутилась, а дерзко уставилась ему в глаза, и взор ее был прям и тверд. И было в нем что-то такое древнее и неласковое. - Можешь глядеть сколько угодно, чародей. Я уже привыкла. Все вы, мужики, слеплены из одного теста, и желания ваши не отличаются разнообразием. У вас на уме только... Ею было произнесено слово на непонятном языке, но в данном контексте перевода не требующее.

- А вот твоя собака, хоть и кобель, да мыслит по-другому.

Она протянула руку и бесстрашно погладила льва по гриве.

- Как ты?.. - изумлению Дани не было предела.

- Как я узнала пса под львиной личиной? - засмеялась девушка. - О, это очень просто для нас, хранителей знаний Древних.

"Лев" недовольно рыкнул. Надо же, его эксперименты с "привлечением внутренних биологических резервов" действуют не на всех.

"...Это довольно трудное, отнимающее массу энергии предприятие, - пояснял Упуат археологу суть своего опыта трансформации, - Используем мы это не часто и можем удерживать иллюзию не больше одного, максимум двух часов. Так что постарайся не особенно медлить с допросом. Быка за рога - и в стойло..."

- Ну и чего ты хочешь? - спросил Даниил. - Надеюсь, не отравы для Хуфу, жизнь, здоровье, сила? И не заставишь наслать мор на всех его наложниц?

- Вовсе нет! - фыркнула юная эфиопка. - Я желаю только одного, и, думаю, ты в силах дать мне это. Я и сама владею кое-чем, но мне будет нужна и твоя помощь, а возможно, и помощь Кхелу. Тех, кому ты служишь, и один из которых даже служит тебе.

Выразительный взгляд в сторону "льва".

- А что я с этого буду иметь? - спросил Горовой как можно более нагло.

Про себя же отметил, что дивчина и самом деле непростая, коли сразу просекла насчет Упуата.

- О, у меня есть многое, что тебе будет полезно.

- Не бирюзовые ли заколки ты имеешь в виду? - невинно осведомился Данька.

- Так ты сердит на меня? - искренне изумилась Аида - Иайдах. - Но ведь ты колдун. Разве колдун не должен с помощью своей силы делать то, о чем его просят? А если он этого не может, то какой же он колдун?

Признаться, такая постановка вопроса поставила археолога в тупик. А представления у этой африканочки о роли магов в обществе довольно занятные! Впрочем, может, у нее дома дела именно так и обстоят? Нужен, к примеру, дождь - зовут шамана, он приносит жертву своим божкам, лупит в тамтам, и дождь идет. А если не идет - тогда лупят уже самого шамана. Тамтамом по кумполу.

- Я хочу, - невозмутимо продолжила она, - чтобы ты помог нам бежать из Черной Земли в страну моей матери, на Алашию.

- Нам?

- Ну да, мне и моему слуге. Это старший жрец храма Птаха в Меннефере, Ратаммасх.

- Что еще за жрец? - приревновал Даниил.

- Его нанял мой отец специально для того, чтобы он охранял меня от всех опасностей и неприятностей, с которыми сопряжена жизнь симпатичной наложницы при дворе фараона.

"Ишь, симпатичной! Скромняга!"

- Ратаммасх помогает мне, сдерживая любовный напор Его Величества. Он постоянно морочит повелителю голову различными знамениями, гороскопами и прочей мутью, препятствуя старому похотливому крокодилу сожрать меня с потрохами. Но с каждым днем это делать все сложнее. А скоро будет и вовсе невозможно. До меня дошли вести, что мой отец собирается выступить против фараона. Представляешь, что ожидает бедную наложницу?

Она в отчаянии заломила руки:

- Молю тебя, храбрый юноша, спаси меня и моего верного слугу! Не дай этому уродливому гиппопотаму растоптать мою юность! Я сумею отблагодарить тебя.

Некоторое время Даниил сидел в полной прострации - он просто не знал, как ему реагировать на ситуацию.

- Ты не веришь мне? - гостья как будто читала его мысли. - Ты считаешь меня юной дикаркой, которая только и может, что ублажать господина песнями? Так знай: в неполных десять лет я прошла посвящение в Храме Серых Звезд; со мной говорила Тьма голосом Ллойгоррха - сына самого Калху, что доныне спит в своем доме в Храме Затонувшей Земли Великого Юга... Если ты чародей, тебе это кое-что должно говорить. Во мне кровь Первых, и во мне кровь моего царственного предка - Наакона-Рыжебородого. Подумай, стоит ли тебе ссориться со мной, вместо того, чтобы получить награду? Ведь кроме сородичей твоего спутника есть и иные силы...

- Вот к ним бы и обращалась! - фыркнул молодой человек.

- А то я не пробовала! - вскинулась она. - К сожалению, в Та-Мери мои знания бессильны. Здесь царят иные законы. Стала бы я унижаться, обращаясь за помощью к...

Тут красавица запнулась, но Данька понял, что она хотела сказать что-то обидное в его адрес.

- Ладно, - прервал он ее, решив и дальше разыгрывать из себя самовлюбленного наглого чародея. - Предположим, я готов подумать... Только подумать! Но каждая услуга имеет цену: чем же ты заплатишь мне?

- Ну, хотя бы кое-чем, что будет тебе полезно как чародею.

- И что же это такое? - усмехнулся парень. - Может быть, полный текст "Некрономикона"? Кольцо Всевластья? Карта Ирема? Рога и копыта Шубб-Ниггурат заодно с флейтой Азатоса? Или "Книга Дзиан" с автографом самого великого Ктулху? На меньшее я вряд ли соглашусь, - внутренне чуть не лопаясь от смеха, важно закончил он.

- Я не знаю, что ты имеешь в виду, - нахмурилась Аида, - но ты назвал имена, похожие на те, которые не следует произносить вслух без должных причин. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, потому что я не столь храбра...

- Вот потому ты и наложница во дворце египетского владыки... жизнь, здоровье, сила, - автоматически выговорил Данька изрядно надоевший титул, - а я чародей, взысканный его милостью.

Играть так играть до конца, решил он.

- Служить своей земле и своим богам можно по-разному, - молвила девушка, похоже, ничуть не обижаясь. - Не суди, если не знаешь всего. Но мы еще поговорим об этом. И помни - плата может быть весьма высокой. Как за помощь, так и за отказ.

Щелчок пальцами, и стражники пробудились как ни в чем не бывало.

- Итак, херихеб, я пришла, чтобы поблагодарить тебя за оказанную услугу и сделать маленький подарок, - она стянула с пальца узкий перстенек бледного золота. - Это кольцо когда-то подарила мне мать. Возьми и помни о моей благодарности.

Аида протянула колечко археологу. Тот машинально взял его и, немного подумав, надел на палец. - Вот мы и обручились! - рассмеялась эфиопка и скрылась за портьерой. Словно ее и не было.

Да, не было печали - акху накачали! Предсказания, религиозные заморочки, туманное разглагольствование о великих предках и древних тайнах... Это, не считая государственной измены. Ведь именно на нее, и это как минимум, тянет организация побега любимой наложницы фараона.

Интересная у него намечается жизнь в этом Древнем царстве. Интересная и насыщенная. И, что, пожалуй, самое грустное - чем дальше, тем все интереснее и запутаннее.

А ведь он здесь всего несколько дней. О, Ра-Атум, что же будет дальше?!

Гор - Меджеду, Обе владычицы, Золотой Гор, Царь Верхнего и Нижнего Та-Мери - Хнумхуфу, сын Ра - Хуфу, да живет он вечно, "работал с документами". Если же говорить точнее, то просто, умостившись поперек широкого ложа, поплевывал в потолок. Настроение Его Величества было не ахти. Можно сказать, отвратительное.

А с чего бы ему быть радужным?

Хемиун так до сих пор и не отыскался. Строительство пирамиды застопорилось, понимаешь. Эта мерзкая девчонка Аида продолжает строить из себя недотрогу. То ей не так, се не этак. Сговорилась с этим упрямым ослом Ратаммасхом, а он и рад стараться: "Расположение звезд не благоприятствует, государь. Сегодня в Иуну видели плачущего сокола - дурная примета, повелитель". Золота ему предложить, что ли? Вдруг сговорчивее станет.

Или пригласить другого прорицателя? Пусть убедит эфиопку в том, что, дескать, богам угодно, если она уступит фараону.

Есть ли у него на примете такой верный человек, слова которого станут для красавицы не пустым звуком? Найдется. Вот хотя бы этот новоявленный чудотворец. Как там его, Джеди? Все-таки угодил Аиде, разыскав ее заколку. Должна бы ему поверить.