Чтение 9–й страницы книги ~Тень маньяка~

Не хотелось думать о бегстве из клиники, о поездке в город в машине
Гризволда или о том, что случилось когда машина остановилась в темном тупике
в Шерман Оукс.

Тупик. Об этом тоже не хотелось думать.

Важно было помнить о том, что он ушел, сначала бежал, а затем замедлил
шаг, когда понял, что свободен.

Свободен?

Лицо его исказила гримаса. Вся чертова полиция сейчас охотилась за ним. В
их глазах - этих холодных официальных глазах - он был беглым лунатиком и
подозреваемым в убийстве.

Лорч остановился под фонарем на бульваре Вашингтона, чтобы посмотреться в
витрину магазина. Он внимательно изучил свое отражение, стараясь
предугадать, что подумают полицейские, если заметят его.

***

Пожилой мужчина в темно-синем шевиотовом костюме. Вполне приличном,
поскольку он не слишком смялся, когда пришлось спать прошлой ночью в кустах
у шоссе. Лицо было помятым и опухшим, заросшим щетиной, но это само по себе
еще не преступление.

Проблема была в том, что, если его остановят, у него не будет документа,
удостоверяющего личность.

Он никогда не представлял себе, как далеко было от долины до Калвер Сити,
особенно, если пешком карабкаться вверх по склонам. Солнце выжимает из
человека все соки и, пока доберешься до склона на стороне города, полностью
выбьешься из сил и изголодаешься, а горло будет забито пылью.

Вот что заставляло его тащиться дальше - его горло. Лорч отвернулся от
витрины и зашагал по улице.

Движение было не слишком оживленным для раннего вечера. Может быть, все
решили оставаться сегодня дома из-за того, что случилось. Их можно понять.
Но ничего из того, что они слышали или читали, не могло сравниться с
реальностью. Как выглядела медсестра, когда шнур затягивался у нее на горле,
как Гризволд кричал женским голосом, какой запах от него исходил, когда ток
был включен на максимум.

Он не должен сейчас об этом думать. Он должен идти. Осталось несколько
кварталов. Горели ступни ног, горело горло, но он шел.

Остался один квартал, и он будет дома и на свободе. Для него контора была
роднее дома. Идти в свою квартиру он и думать не мог - наверняка за ней
будут следить. А вот офис в это время будет более безопасным местом.

В офисе будет небольшая сумма наличными, электробритва и смена одежды.
Может быть, даже другая пара ботинок, хотя точно он не помнил. Но, как
только в кармане будут деньги, можно будет строить планы.

Планирование всегда было его сильной стороной. Когда в детском возрасте
оказываешься в приюте, поневоле научишься заботиться о себе. Дорога от
приюта до агентства Лорч была долгой, и он проделал этот путь один.

Он добился собственной компании, нового "Кадиллака" каждый год, рубашек с
монограммой, стрижек за сорок долларов, всего. Где-то на этом пути у него
возникла небольшая проблема с выпивкой, но и это было у него под контролем.
Никто не тащил его силком в клинику, и этот маневр он продумал сам. И он
сработал. Планы всегда срабатывают. Лорч пошел по улице в направлении своего
офиса. По пути он прошел мимо ярко освещенной витрины винной лавки. До
агентства по продаже недвижимости осталось пройти несколько шагов.
Сверкающие блики отражались от доброго десятка тысяч бутылок. Все цвета
радуги мелькали перед глазами Лорча, и он снова ощутил пожар в горле.
Неудивительно после суток без пищи. Суток без еды и двух с половиной месяцев
без выпивки.

До его агентства по продаже недвижимости осталось пройти несколько
дверей, и там он найдет ответ на свою маленькую проблему.

Ответ будет в большом баре за его письменным столом. Гризволд как-то
сказал, что виски убьет его, но Гризволд был глупец.

Лорч отвернулся от витрины и ускорил шаг.

Он поравнялся с каркасным бунгало, несколько отстоявшим от остальных
домов улицы, и свернул в переулок. Подходить к парадной двери не было
смысла; огни были потушены - контора закрыта на ночь, а взломать замок на
виду у всей улицы он не мог.

Лорч обогнул бунгало сбоку и оказался с тыльной стороны здания, выходящей
на темную, пустынную аллею. Здесь был черный ход, но Лорч не стал даже
проверять его - эта дверь тоже будет закрыта. Все надежды он возлагал на
окно.

Окно находилось за углом с другой стороны здания. Он подошел к нему
медленно, все еще ощущая сухость в горле. Жалюзи были подняты, и он мог
заглянуть в темноту своего личного кабинета. Виден был рабочий стол, но не
бар, скрытый в тени. Но бар стоял там, и единственной преградой на его пути
было тонкое оконное стекло. Ничего не стоит найти на аллее камень...

Нет. Надо действовать по плану. Разбить стекло - слишком много шуму. Если
бы найти что-нибудь, чем взломать окно...

Лорч начал ощупывать оконную раму вспотевшими ладонями. Его руки дрожали,
он знал, что уже нужно было спешить. Пальцы соскользнули с дерева. Окно
поднималось.

Оно поднималось. Оно не было закрыто! Черт побери бухгалтера Бликса с его
аккуратностью. Увидит его - устроит такой разнос.

Вот только он не собирается видеться с Бликсом. В этом вся штука. Ни с
кем не видеться. Взять деньги и уйти...

Окно заскользило вверх.

Джек Лорч ухватился за подоконник и подтянулся на руках. Несколько секунд
он сидел в оконном проеме, вглядываясь в аллею и прислушиваясь к звукам.
Темень и тишина успокоили его, дыхание вернулось к норме. Но в горле было
сухо. Так сухо...

Спрыгнув с подоконника, он направился в кабинет. В полутьме маячил силуэт
стола. На столе была лампа, но Лорч не стал ее включать. Слишком рискованно,
да свет и не был ему нужен. В офисе ему был знаком каждый фут, каждый дюйм.
Лорч на ощупь двигался вдоль стола. Деньги будут лежать в верхнем правом
ящике.

Мелочь и несколько некрупных купюр ближе, а металлический сейфик для
чеков хранится здесь же - под пресс-папье. Можно нащупать его, открыть
сейфик и положить деньги в карман. Но это подождет. Горело у него не в
кармане.

Все по порядку. Сначала - выпить, потом - деньги, потом - дальнейшие
планы.

Лорч шагнул в более глубокую тень в углу комнаты, протянул руку и открыл
дверцу бара, стараясь сфокусировать глаза на его содержимом.

Все было на месте, три глубоких полки, заставленные бутылками. Джин,
водка, вермут, горькие настойки внизу, ирландское, канадское, шотландское
виски - в центре. На верхней полке респектабельный бурбон. Некоторые бутылки
были частично опустошены и вновь завинчены или заткнуты пробками; он чуял
запах их содержимого. Острый дух проникал через ноздри до самого горла. Лорч
видел, как его рука автоматически тянется к верхней полке, затем она
остановилась и отдернулась, когда он понял, что горло уже не горит.

Странно. Сухость прошла, и он чувствовал нечто новое. Чувствовал нутром.
Он был голоден. Это была не жажда. Ему не нужна была выпивка. О, он хотел
выпить, нет смысла себя обманывать, но ему не нужна выпивка. Ему нужна еда.
Нормально поесть. А потом он знает, что делать. Затуманить себе мозги, а
потом пытаться разработать некий план побега - это было идеей пьянчуги. Рано
или поздно они узнают, что он замешан в этом деле.

Ему нужно перехватить инициативу в игре и самому позвонить в полицию.
Рассказать им в точности, что произошло, выложить все, назвать остальных,
оказать содействие.

Разумеется, ему придется полностью выгородить себя, будет большое
паблисити. Но это будет хорошее паблисити - хорошее для него и для бизнеса.

Стоя в темноте, Лорч начал закрывать дверцу бара. И в этот момент он
заметил зияющий промежуток в центре верхней полки. Не хватало одной бутылки
бурбона. Бухгалтер не пил. Кто бы мог ее взять?

Ответ пришел из тени за его спиной. Джек Лорч повернулся вовремя, чтобы
увидеть стремительное, как молния, движение бутылки, раскроившей ему череп.

Потом он упал, и полки бара обрушились на него, осколки стекла впились в
его тело. В темноте смешались кровь и бурбон, и последней мыслью Лорча была
мысль, что Гризволд оказался прав. В конце концов, его убила выпивка.

Глава 12

Луиза Дрексел услышала шум первой.

Роджер находился в кабинете, корпел над своей коллекцией марок, а она
была в библиотеке. Луиза всегда любила читать; с недавних пор чтение
занимало все больше ее времени. Их дом был, наверно, единственным в Бель Эр
без телевизора, и она по нему скучала, но Роджер был непреклонен. "К чему
засорять себе уши всяким мусором?" - говорил он. С уходом на пенсию он также
перестал получать газету. " Мне шестьдесят пять, и я имею право на тишину и
спокойствие, - сказал он ей. - У нас хватает и своих неприятностей, чтобы
беспокоиться еще о проблемах чужих людей".

Говоря о неприятностях, он имел в виду Эдну, но ни он, ни Луиза не желали
обсуждать эту проблему. Они сделали все, что было в их силах, дальше дело
было за врачами. Она получала самое лучшее лечение, больше они ничем помочь
не могли. А после последнего приступа Роджера вообще не следовало лишний раз
волновать разговорами на неприятные темы. Сначала Луизу мучило чувство вины
- в конце концов Эдна была ее дочерью, и трудно было делать вид, что судьба
единственного ребенка тебя не волнует - но она напоминала себе о том, что в
первую очередь у нее долг перед мужем.

...Звуки были негромки, но настойчивы и, похоже, раздавались с тыльной
стороны дома. Луиза сначала подумала, что это оконные жалюзи стучали о раму
на кухне.