read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


- Ну, и прекрасно... А пока до свиданья... Завтра приду...
Человечек стремительно схватил шапку и протянул цепкую руку.
Аладьев медленно подал свою.
Неожиданно человечек задержал пожатие. Круглые очки как будто
призадумались. Но сейчас же он не оставил, а как бы отбросил руку Аладьева и
сказал:
- Я, может быть, не приду... Кто-нибудь другой... Пароль - от Ивана
Ивановича.
- Хорошо... - не подымая головы, ответил Аладьев.
- Так до свиданья!
Человечек напялил шапку на свою круглую птичью головку и стремительно
бросился к двери. Но у двери неожиданно остановился.
- А жаль! - сказал он со странным выражением, и под его блестящими
очками стали влажны и грустны маленькие острые глазки. Но он сейчас же
справился, кивнул головой и выскочил в коридор. Там он оглянулся на
занавески, заглянул в одну и другую дверь, как будто понюхал воздух,
сверкнул очками и исчез на лестнице.
Аладьев молча и понурившись сидел у стола.

VII
В сумерки пришли из церкви Максимовна и портниха Оленька. Они принесли
с собой тонкий запах ладана, и мечтательное смирение еще теплилось на их
лицах, как бы озаренных изнутри тихими светами лампадок, возжженных перед
светлыми образами.
Оленька даже не сняла платочка, а только спустила его на плечи и села у
стола с мечтательным восторгом, уронив на колени бледные тонкие руки.
Максимовна тоже постояла в тихой задумчивости, потом вздохнула, как бы
приходя в себя, и стала разворачивать свои тяжелые коричневые платки. Лицо
ее стало сразу обычным - озабоченным и сухим. Она посмотрела на Оленьку и
как будто про себя проговорила:
- Приготовиться бы надо...
- Что? - испуганно переспросила девушка, подняла на старуху чистые
светлые глаза и вдруг порозовела слабым бледным румянцем.
- Приготовиться, милая, говорю... - повысила голос Максимовна. -
Василий Степанович обещал часов в семь прийти, так ты принарядилась бы, что
ли.
- Сегодня! - с беспомощным ужасом вскрикнула Оленька и вдруг стала
опять прозрачно-бледной, точно вся жизнь внезапно ушла из тела и осталась
только в больших глазах, полных томления и стыда.
- А что? - со страдальческим нетерпением возразила старуха. - Не
сегодня, так завтра. Что уж там еще... Все равно уж, от судьбы не уйдешь, а
другого такого случая не скоро дождешься. Таких, как ты, в городе сколько
угодно. Не Бог весть какое сокровище!
Руки Оленьки задрожали до самых кончиков пальцев, исколотых иголкой.
Она умоляюще смотрела на старуху полными слез глазами.
- Максимовна... пусть лучше завтра. Я... у меня голова болит,
Максимовна!
Наивный голосок ее прозвучал таким безысходным ужасом и такой
трогательной кроткой мольбой, что Шевырев, сидевший за дверью, в темной
комнате, повернул голову и внимательно прислушался.
Максимовна помолчала.
- Ах ты, моя горькая! - сказала она и всхлипнула. - Что ж ты станешь
делать... Сама знаю...
- ...на что ты идешь! - хотела она прибавить, но сорвалась и только
повторила:
- Ничего не поделаешь.
- Максимовна, - дрожащим голосом и молитвенно складывая руки
проговорила Оленька, - я лучше... работать буду...
- Много ты наработаешь, - с горькой досадой возразила Максимовна, -
куда ты годишься! И побойчее тебя на улицу идут, а ты... и глухая, и
глупая... Пропадешь ни за грош. Послушайся лучше меня, хуже не будет. Вот
умру я или ослепну совсем... что с тобой тогда будет?
- Я, Максимовна, тогда в монастырь пойду... Мне бы хотелось монашкой
быть. В монастыре хорошо... тихо...
И вдруг совершенно неожиданно Оленька широко раскрыла мечтательные
глаза и проговорила, задумчиво и восторженно глядя куда-то сквозь стены:
- Мне бы хотелось быть большой белой птицей и полететь далеко-далеко!..
Чтобы внизу были цветы, луга, а вверху небо... Как во сне бывает!
Максимовна вздохнула.
- Дура ты!.. А в монастырь тебя не примут... Туда вклад нужен или на
черную работу. А какая из тебя работница!
Старуха махнула рукой.
- Нет, что уж тут... иди за Василия Степановича. По крайности сама себе
хозяйкой будешь и мне подмогу окажешь... У Василия Степановича в банке тысяч
семь есть, говорят.
- Он страшный, Максимовна, - трепетно пробормотала Оленька, точно
умоляя простить ее, - грубый, совсем как мужик простой!
- А тебе барина нужно? Барин не для нас, Оленька... Был бы человек
хороший и слава Богу!
- Он даже ничего не читал, Максимовна. Я его спрашиваю: как вам
нравится Чехов, а он говорит: при нашем деле некогда пустяками заниматься...
Оленька комично передразнила чей-то тупой и грубый бас. Передразнила и
заплакала: большие глаза налились крупными светлыми слезами, и руки опять
задрожали.
- Что ж, и дело говорит! - сварливо возразила Максимовна (но видно
было, что она старается говорить сердито). - Подумаешь! Не читал!.. Кому
твое чтение-то нужно?.. Он человек деловой, не блаженный, как ты!
Оленька перестала плакать и опять широко и мечтательно раскрыла глаза.
- Ах, Максимовна! Ты ничего не понимаешь, а говоришь!.. На свете только
и хорошего, что книги. Чехов, например!.. Когда читаешь его - просто плакать
хочется! Такая прелесть, такая!
Оленька прижала обе ладони к щекам и закачала головой.
- А ну тебя с твоими книжками! - не то сердито, не то жалостливо
огрызнулась старуха. - Может, оно и очень хорошо, только не про нас. Я вон с
каждым днем слепну... Вчера со стола убирала - стакан разбила. Гляди, через
месяц в богадельню придется проситься... А ведь тоже вот так - шила, шила
всю жизнь, ну и дошилась... А я тебе не чета была! Ты и теперь если пять
рублей заработаешь да два отдадут, так и слава Богу еще! На самой целой
тряпки нет, а туда же... книжки! Что уж тут.
В комнату тихонько вползла старушка из коридора. Крошечные глазки ее
смотрели пугливо и любопытно.
- Максимовна, да ведь хуже смерти!.. Он - мужик... Еще бить будет! - с
воплем отчаяния крикнула Оленька.
- Ну, уж непременно и бить! - возразила старуха, но не кончила и опять
махнула рукой.
- А что ж, что и бить? - прошамкала старушка у двери. - А вы, Ольга
Ивановна, покоритесь.
- Что? - испуганно переспросила Оленька.
- А вы покоритесь, говорю... - повторила старушка. - Побьет раз, два,
да и отстанет... Они все такие. С ними надо больше смирением. Пусть бьет, а
вы терпите... Он и отойдет, ничего!
Оленька смотрела на нее с ужасом, точно из темного коридора вылез и
подползает какой-то страшный гад. Она даже подобрала платье и прижалась
плечом к столу. Но старушка уже отстала и торопливо повернулась к
Максимовне. Ее маленькие глазки загорелись странным выражнием: ехидной
трусливой радости.
- А нашего учителя опять со службы прогнали!
- Что?! - вскрикнула Максимовна. - Как прогнали? За что?
- За то, что начальству согрубил. Начальник его выругали за что-то, а
он ему грубо сказал... Ну, и прогнали. Марья Петровна сегодня страсть как
убивалась! - захлебываясь торопливым шепотком и на каждом слове озираясь на
дверь, докладывала старушка.
Максимовна с недоумением смотрела на нее белыми слепыми глазами.
- Да ведь они мне за три месяца должны. Сама сегодня обещала хоть часть
отдать... Как же теперь? - растерянно пробормотала она.
- Да теперь уж не отдадут. Где же! Теперь и самим голодать придется, -
почти с наслаждением ответила старушка.
Максимовна с минуту молча смотрела на нее в упор, точно хотела понять,
чему она радуется. Но не поняла, решительно сдернула платок со своих седых,
гладко причесанных волос и швырнула его на кровать.
- Да что они думают? Что я их даром держать буду? Благодетельницу
нашли!.. Мне самой жрать нечего...
Она еще немного подумала и, вдруг быстро повернувшись, пошла из
комнаты. Оленька, почти ничего не понявшая, испуганно смотрела ей вслед, а
старушка боязливо поплелась в коридор и спряталась за занавеску, откуда
тотчас выглянули две пары любопытных мышиных глаз.
В комнате учителя было темно. Дети притаились где-то по углам, и их не
было ни видно, ни слышно. Учитель и его жена рядом сидели у окна, и на
смутном светлом пятне его виднелись силуэты двух понурившихся в безнадежной
думе голов.
- Марья Петровна! - сдержанно, но значительно, как власть имеющая,
позвала Максимовна из дверей.
Учитель и его жена быстро подняли головы. Лиц не было видно, но
движение это было покорно и убито.
- За комнату, как обещали, сегодня... Можно получить? - так же
сдержанно спросила старуха.
Два темных силуэта шевельнулись и промолчали. Было в них то жалкое,
беспомощное выражение, когда человеку даже и сказать нечего.
- Так вот... - зловеще спокойным голосом сказала старуха. - Вы уж,



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 [ 9 ] 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.