торжества великодушия, жертвенности, благородства. Именно этим
человеческим своим началом эти люди созвучны и симпатичны нам.
удивлением видел, что к прежним его тревогам прибавилась еще одна, новая.
Потому что владеть золотом означало в то же время и охранять его. Охранять
каждый час, каждую минуту, днем и ночью. Изобретались сложные запоры.
Сооружались хитроумные подземелья. У входа в сокровищницу выставлялась
вооруженная стража. Но ничто не давало уверенности, ничто не приносило
спокойствия. Владельцу оставалось одно: самому сидеть в окружении своего
золота, беспрестанно перебирать его и не выпускать из рук.
живший в прошлом веке в Петербурге. В течение многих лет он почти не
покидал своей комнаты, вход в которую не был разрешен никому. Его любимым
занятием было перекладывать и пересчитывать золотые монеты. Когда он умер
и квартальный надзиратель с понятыми решился наконец открыть дверь, весь
пол оказался завален деньгами, к окну и к двери была проложена только
узкая тропинка среди золотых монет. Всего было собрано пять больших мешков
золота, не считая ценных бумаг и ассигнаций.
необходимые акты и соблюдены формальности, как золото, все пять мешков,
вдруг исчезло. Исчезло бесследно и самым мистическим образом. Поиски его
ни к чему не привели. Да никто особенно и не занимался этим. Тем более что
у купца не оказалось наследников.
же, в прошлом веке, в Москве жила супружеская пара, богатые помещики,
владельцы многих больших домов. Ни днем ни ночью они не расставались с
заветной шкатулкой. С наступлением темноты страх их удваивался, супруги
приказывали закладывать карету и каждую ночь до рассвета разъезжали по
спящим улицам, держа шкатулку на коленях...
тогда не человек уже владеет ценностями, а они начинают обладать им,
подчиняя себе все его помыслы и интересы. Патологическую скупость
психиатры квалифицируют как отклонение, своего рода психическое
заболевание. Вспомним <Скупого рыцаря> у А. С. Пушкина:
подчинить себя этим сундукам, стоящим в подземелье? Болезнь скаредности,
как любое заболевание, начинается с мелочи, с повседневной жадности. И
человек, если он с юности не следит за собой, не видит себя со стороны,
сам не замечает, как превращается в такого <скупого рыцаря>.
сохранить их, самым верным оставался старый и испытанный метод: прятать.
Не случайно даже само слово <сокровище> означает не <ценность>, а то, что
сокрыто, спрятано.
времен - о них упоминал еще Платон двадцать три века назад. О них же писал
Аристотель в своей <Политике>. В русском летописном памятнике XV века
Киево-Печерском патерике рассказывается о находке <латинских сосудов>, в
которых было <злата же и сребра бесчисленно множество>.
Даже царь Иван Грозный не скрывал этой страсти. И Петр I относился с
величайшим интересом к различным сообщениям о кладах.
пути. Чтобы овладеть кладом, о котором упоминает Печерский патерик,
киевскому князю Мстиславу пришлось пытать, и пытать до смерти, монаха
Федора. Монах не хотел открыть князю, где были зарыты <латинские сосуды> с
золотом. В его глазах князь, посягавший на то, что не принадлежало ему,
мало чем отличался от <лихого человека>, разбойника с большой дороги.
истинным владельцем клада. Того, кто его нашел? Но ведь прятал это золото
не он. Следовательно, юридически он выступает как человек, присваивающий
чужое. Правда, здесь добавляется еще один фактор - давность лет.
Присвоение сокровища, много лет не имевшего владельца, решено было не
считать воровством. Тем не менее кладоискательство породило целый раздел
права.
Согласно одной, клад, кто бы ни нашел его, принадлежит тому, на чьей земле
или в чьем доме он был обнаружен. Другая точка зрения - клад безраздельно
принадлежит тому, кто его нашел. Пытаясь примирить оба взгляда, император
Юстиниан установил, что половина клада должна принадлежать владельцу
земли, а половина - тому, кто нашел его.
ученых-юристов. Считали, что, если сокровище обнаружено благодаря помощи
доброго духа, нашедший имеет право оставить его у себя. Если же путь к
кладу указал злой дух, ясно, что делалось это в обмен на какие-то
богопротивные услуги. Какие именно - надлежало расследовать со всей
строгостью, на которую способна была та мнительная и жестокая эпоха. В
этом случае судьбу того, кто нашел сокровище, решал уголовный суд, а сам
клад конфисковывался в пользу государства. Только вот спорным оставался
вопрос: как точно определить, злой или добрый дух помогал кладоискателю?
Тем более что многие клады, согласно преданиям, были заговоренными. Они не
давались в руки, если человек не знал тайного ключа к ним.
менее ценные, чем сами сокровища, которые предстояло найти с их помощью.
было купить целое имение. Сколь же чудовищна, сколь фантастична сумма в
восемь тысяч дукатов, которую заплатил в то время один человек, чтобы
стать владельцем некой редкой книги.
назывался этот фолиант: <Книга чудес, написанная доктором Иоганном
Фаустом, или черный ворон, или тройная сила над адом, посредством которой
я мог заставить духов доставлять мне все, чего я пожелаю, будь это золото
и серебро, большие или малые клады>.
платил за нее любые деньги. Многие дни в предвкушении удачи он разбирал
тайные знаки и скрытые намеки, разбросанные по пергаментным страницам,
пока сомнение не закрадывалось ему в душу. И тогда новый претендент,
спешащий стать счастливым обладателем тайной книги, выставлял на столе
столбиком золотые монеты, а прежний обладатель начинал вдруг мучительно
колебаться - не упускает ли он из рук удачу и счастье.
его зарывали поверх отрубленной человеческой головы, иногда нескольких.
Обычно на Руси разбойники именно так прятали свои сокровища. Верили, что
призрак убитого будет охранять зарытое. Для того чтобы избавиться от
заклятья, кладоискатель должен был убить столько человек, сколько было
голов под кладом.
времена>, клады проклятые, которые губили всякого, кто пытался открыть их.
Словом, поиски кладов считались делом опасным и тайным.
сребро или злато скровенно будет под землей, - читаем мы в одной из
рукописей, - то мнози видят огонь горящь на том месте>. На Руси
существовала и особая литература по раскрытию <заговоренных> кладов, так
называемые <вызывные книги>, имелись даже специалисты, посвятившие себя
этому делу. Каким бы рискованным ни слыло это занятие, всегда находились
желающие отдаться ему.
кто искал сокровища. Это они, осквернители и грабители могил, за тысячи
лет до <кладоискателей от науки> археологов - взламывали печати гробниц,
проникали в забытые тайники <города мертвых>. Сокровища, похищенные ими на
протяжении веков, не поддаются учету.
что уже три тысячи лет назад фараоны вынуждены были установить возле
усыпальниц круглосуточную стражу, а внутри них сооружать ложные входы,
тайные ходы, хитроумные приспособления, которые должны были погубить
всякого, кто осмеливался проникать в пирамиды. Но ни стража, ни чудовищные
отшлифованные глыбы камня так и не смогли удержать грабителей. Попав в
руки охотников за сокровищами, золото фараонов растекалось по всему
Востоку, исчезало бесследно, как исчезает вода в песке. Остались только
следы грабителей, обнаруживаемые учеными в опустевших пирамидах, да следы
в преданиях и легендах.
сказки <Аладдин и волшебная лампа> целиком построен на ограблении царской
Прозоров Александр
Ковальчук Вера
Жюль Верн
Конан-Дойль Артур
Майер Стефани
Смоленский Вадим