Чтение 9–й страницы книги ~Скелет из пробирки~

- Кто? - трясла головой Лида.

- Успокойся, это "кукла". Сверху в каждой пачке несколько подлинных купюр, а посередине бумага.

- Но Треш обозлится.

- Не успеет.

- Почему?

- Можно, я не стану объяснять подробности?

- Пожалуйста, - вцепилась в меня Лидочка, - умоляю, объясни!

- Ну... Ты же знаешь, что я пишу детективы, - вдохновенно принялась врать я.

- Ага.

- Имею много знакомств в тех кругах, которые называют криминальными, - несло меня на волне лжи, - обратилась к браткам, вот дали "куклы", сейчас сообщу ребяткам адрес места встречи - и прощай, Треш.

Лидочка села на стул.

- Мама! А эти братки потом на нас не наедут?

- Нет.

- Ты уверена?

- Абсолютно.

- Почему они нам помогают?

Я обозлилась. Вот ведь какая настырная!

- Видишь ли, криминальный авторитет по кличке.., э... Дракула очень хочет прославиться, пообещала написать про него книгу. И вообще, не задерживай меня, время тикает.

- Ясно, - дрожащим голосом проблеяла Лид очка, - можно мне с тобой?

- Ни в коем случае, - отрезала я, - ложись спокойно спать, все. Завтра позвоню.

Лидочка разрыдалась, я подхватила сумку и понеслась на улицу, где меня ждали раздолбанные, еле живые от старости "Жигули" с табличкой "такси" на ветровом стекле. Сидевший за рулем угрюмый парень Костя лаконично спросил:

- Ну?

- Порядок, - еле переводя дух, ответила я, - значит, так - Вяльцевский проезд, дом четыре, трансформаторная будка. Костя взял небольшую черную коробочку.

- Михей, внимание, сначала адрес...

Вяльцевский проезд спал. В доме номер четыре, девятиэтажной блочной башне, горело всего два окна. Тишина стояла потрясающая. Собачники уже отгуляли со своими питомцами, не было видно и подростков. Наверное, всех измучила жара и сейчас люди отдыхали от зноя.

Костя припарковался и сказал:

- Так, уезжаю, а ты действуешь по плану. Эх, жаль!

- Что случилось? - спросила я, прижимая к себе сумку.

- Да сериал сегодня начинается по телику по книгам Смоляковой, - мрачно сообщил парень, - поглядеть хотел, круто пишет, хоть и баба.

Я выскочила из "Жигулей" и так стукнула дверцей, что эхо прокатилось по двору. Ей-богу, эта Смолякова везде, теперь еще и телесериал. Ладно, вот напишу новую книгу, и посмотрим!

На двери трансформаторной будки висел замок. Я дернула за ручку, дверь мигом открылась. В лицо пахнуло затхлым воздухом. Воняло ужасно - очевидно, бомжи использовали будку вместо туалета.

- Есть тут кто? - крикнула я.

- Не ори, - донеслось из темноты, - принесла?

- Да.

Вспыхнул узкий луч фонарика.

- Иди сюда.

Спотыкаясь о битые кирпичи и доски, я, стараясь не дышать, побрела на зов. Перед глазами возникла ухмыляющаяся Джуманджи.

- Показывай!

- Вот, - протянула я сумку.

Джуманджи посветила внутрь и схватила торбу.

- Лады, считай, мы тебя простили. А теперь отдохни тут чуток.

Я не успела ничего сказать, потому что в лицо ударила едкая струя. Глаза мигом наполнились слезами, в носу защипало, изо рта потекли слюни. На какое-то мгновение я ослепла, онемела и перестала дышать, но уже через секунду воздух, словно острый нож, ворвался в легкие. Никогда он не казался мне таким упоительным.

Слезы, сопли и слюни продолжали течь по лицу. Я стояла, вытянув вперед руки, напряженно вслушиваясь в то, что творится снаружи, но на улице стояла все та же сонная тишина. Неужели люди Николая упустили Джуманджи?

- Эй, Виола, жива? - донесся от двери абсолютно спокойный голос Кости.

- Да, - прохрипела я, - вроде да.

- Иди сюда.

- Не могу.

Послышался хруст. Это Костины сто килограммов дробили битый кирпич и стекла. В лицо ударил свет фонаря.

- Она в тебя из баллончика пульнула, - без всякого удивления констатировал парень, - вот падла. Не боись, ща нос задышит. Сопли-то утри.

Я рукавом блузки размазывала по лицу слезы. Константин укоризненно вздохнул, вынул из кармана рубашки белый носовой платок, пахнущий дорогим одеколоном, и сунул мне в руки.

- Вы, бабы, только изображаете из себя невесть что, - констатировал он, - а платков-то никогда не носите! Двигай на улицу, легче станет, а то смердит здесь, без баллончика скореживает!

Я выползла на улицу.

- Где Джуманджи?

- Так увезли.

- Вы ее поймали?

- А то, мигом.

- И где она?

- Николай Петрович ею займется. Пошли.

- Куда?

- Ведено тебя домой отвезти.

- Но мне хочется знать...

- Я человек маленький, - вздохнула стокилограммовая туша, - приказано доставить до квартиры.

- Но...

Костя посмотрел на меня исподлобья:

- Сама пойдешь или отнести?

- Но...

Парень легко подхватил меня одной рукой и сунул в "Жигули".

- Завтра с Николаем Петровичем побазаришь. Вот бабы! Сказано домой - значит, домой!

Страшно усталая, злая, бесконечно чихающая, в измазанных невесть чем брюках, я вошла в прихожую и, тихо радуясь, что в доме стоит тишина, прокралась на кухню. Так, Олег, кажется, спит, сейчас ко мне никто с расспросами не пристанет, а утром всем будет некогда... Где же бутылка с минеральной водой, в горле просто пересохло.

Но не успела рука открутить пробку, как вспыхнул свет и ледяной голос произнес:

- Добрый вечер. Виола!

От неожиданности я уронила пластиковую бутылку с боржоми и обозлилась.

- Олег! Как ты меня напугал! Подкрался и рявкнул!

- Где ты была? - хмурился муж, мрачно разглядывая меня.

- Э.., по делам издательства...

- До трех утра?

- Как? Уже три? - фальшиво удивилась я. Олег ткнул пальцем в часы.

- Представь себе. Кстати, твой прежний имидж понравился мне намного больше, чем сегодняшний. Брючки из блестящей материи, топик, дурацкие украшения и боевая раскраска лучше, чем грязные ноги, рваная блузка и заплаканное лицо. Отчего у тебя глаза, словно у кролика, больного конъюнктивитом?

- Ну.., понимаешь.., как бы объяснить...

- Словами, - сказал Олег и сел на табуретку, - просто словами. Отчего морда красная? Почему выглядишь так, будто ползала по стройке на коленях?

- Э.., вечеринка посвящалась строителям...

- Да?

- Ага. А еще у меня началась аллергия.

- На что?

- Ну...э...

- Не старайся, думаю, на меня.

- Прекрати нести чушь, - вскипела я.

Олег взял с подоконника газету и протянул мне.

- Было очень интересно прочитать это.

Я уставилась на разворот. "Московские тайны Арины Виоловой. Совсем недавно на литературном небосклоне ярко загорелась новая звездочка. Арина Виолова. Наш корреспондент встретился с писательницей и задал ей пару вопросов.

- Мы о вас ничего не знаем...

- Так мне и говорить не о чем. Живу одна, не имею ни мужа, ни родителей, ни детей. Я кошка, которая гуляет сама по себе.

- Но ведь вы же не появились на свет в результате клонирования!

- Нет, конечно. Мой отец, известный ученый, провел большую часть жизни в Африке..."

Замирая от ужаса, я дочитала материал до конца. Полосу украшала фотография. Ярко размалеванная баба в слишком обтягивающем тощее тельце топике засовывает в рот кусок чего-то синевато-фиолетового. "Иногда Арина посещает африканский ресторан, - гласила подпись под отвратительным снимком, - она ест привычные с детства котлеты из обезьяны и вспоминает дни, когда была счастлива на Черном континенте".

- И что скажешь? - поинтересовался Олег.

Я только открывала и закрывала рот. Кажется, я потеряла дар речи.

- Не знал про твои похождения, - абсолютно серьезно качал головой супруг, - однако как интересно! Африка, шашлык из бегемота, покойный папенька, диктующий романы. Прости, конечно, но отчего он набалтывает тебе в уши эту дрянь? Почему не пытается рассказать хорошую, серьезную вещь? И кто тогда Ленинид? По простоте душевной, я всегда считал его тестем. Он, конечно, не профессор, всего лишь уголовник со стажем, но ведь твердо встал на путь исправления, делает отличную мебель! Кстати, он обиделся, когда прочитал статью. Сказал: "Ну, ясное дело, мы писательницам в папашки не годимся!"

- Замолчи, пожалуйста, - взмолилась я, - это пиар.

- Уж объясни нам, темным ментам, что это за зверь такой? - кривлялся Олег. - Как ты сказала? Миар? Шмиар?

- Пиар, - вздохнула я, - сокращение от английских слов "паблик рилейшенз". Реклама, грубо говоря, привлечение к себе внимания. Этим все звезды занимаются.

- Зачем?

- Ну... Чем больше о тебе говорят, тем охотней люди станут покупать книги, вырастут тиражи, с ними мой гонорар.

- А.., а... - протянул Олег, - ясненько. Ты теперь станешь колотить посуду в ресторанах, бить по лицу официантов и есть мозги живой мартышки.

- Не до такой степени. Пойми, я очень хочу стать знаменитой! Прямо жутко! Тебе, наверное, тоже будет приятно, все начнут говорить: вон пошел муж Арины Виоловой!

Очевидно, последнюю фразу я сказала зря, потому что Олег перекосился и процедил сквозь зубы:

- Всегда мечтал о такой славе! И потом, у тебя же нет мужа! Ты избавилась одним махом от меня и Ленинида, мы стали тебе, великой писательнице, не нужны. Ладно, пойду спать.

Я вцепилась ему в плечо.

- Милый, ну извини! Постарайся понять: я очень хочу пробиться, а для этого мне надо слушать сотрудников издательства. Они знают, как раскручивать имя.

Олег сбросил мою руку, встал и, ничего не говоря, пошел к выходу. Я чуть не зарыдала от отчаяния. На пороге муж обернулся и спросил:

- Тебе не приходило в голову, что добиться признания и популярности можно иным способом?

- Каким?

- Упорной, каждодневной работой. Напиши тридцать романов, как Смолякова, и станешь такой же знаменитой. Без труда не выловишь рыбку из пруда.

Вымолвив последнюю фразу, Куприн ушел. Я от злости швырнула на пол свою любимую чашку, украшенную изображениями собачек, потом, рыдая, стала подбирать осколки. Ну что мне все тычут в нос Смоляковой?

Глава 11

Из сна меня вырвал звонок. Я нашарила рукой трубку и, не открывая глаз, спросила:

- Что надо?

- Машина у подъезда.

- Кто это?

- Николай Ферганов. Если хочешь узнать детали, приезжай прямо сейчас, потом я буду занят. Константин ждет во дворе.

Я вскочила с кровати и вздрогнула. Половина, на которой спит Олег, была аккуратно застелена. Очевидно, Куприн не на шутку обозлился на меня. Раньше ему никогда не приходило в голову убирать за собой одеяло и подушки, уходя на работу. Ладно, не станем сейчас думать о неприятностях. Олег посердится и перестанет, Лениниду надо купить пива и попросить Томочку испечь кулебяку с рыбой. Все уладится. Главное, что Николай расскажет мне сейчас суть аферы, я напишу книгу, ее издадут... Держись, Смолякова!

Николай, свежий и отдохнувший, выглядел так, будто проспал не менее двенадцати часов.

- Чихать перестала? - спросил он.

- И кашлять тоже.

- Ну и здорово. Чай? Кофе?

- Лучше сразу рассказывай.

Ферганов вытащил сигару.

- Дело выеденного яйца не стоит. Треш и Джуманджи аферисты. Два юных подлеца, вернее, подлец и подлючка, которые решили заработать денежек. Уж очень хотелось "капусты" нарубить, но чтобы сразу. Мигом - миллион. Нетерпеливые такие. Опять же делать ничего не хотели. Эта Джуманджи вчера тут орала: "Нет у меня родителей, чтобы из грязи вытащить. Отец и мать - уроды, учителя в школе, копейки получают и тащатся. Жить-то как? За один поход в ресторан сто баксов оставить надо!"

- А ты не ходи по кабакам, - прошипела я, - купи лапшу "Доширак" и кушай у телевизора. Быстро, калорийно...

- Но девке-то хотелось красивой жизни, - вздохнул Николай. - И тут ее судьба сталкивает со студентом одного из кинематографических вузов Виктором Корниенко.

- Это тот, который... Николай кивнул:

- Да, абсолютно верно. Подобное притягивает к себе подобное, два сапога пара, горшок нашел крышку. Виктор Корниенко и Оксана Твердохлебова, так на самом деле зовут Джуманджи, живо смекнули, как им можно подзаработать. Самым древним способом. Виктор, смазливый внешне, еще и неплохой актер. Ему кажется, что Москва полна глупых, богатых женщин, которые начнут засыпать его за любовь ценными подарками: машинами, квартирами, загородными особняками. Вот юноша и начал охоту.

Действовал он традиционно. Посещал клубы, где собираются богатые люди, назывался актером. Пару раз ему удалось познакомиться со стареющими дамочками и даже очутиться у них в постели. Но наутро оказывалось, что любовницы вовсе не собираются осыпать его золотым дождем сразу. Более того, букетов и подарков ждали они от него. Скорей всего, сумей Виктор удержать около себя скучающую богачку, он бы получил лакомые кусочки. Но любое дело требует первоначального вложения капитала, в данном случае следовало слегка потратиться, а главное - старательно исполнять все капризы тетенек. Но Виктору хотелось особняков сразу, наутро. Да и характер у него норовистый, вот "любовь" и заканчивалась, не успев начаться.

И тогда у Оксаны возник иной, гениальный план. Виктор сменил круг общения, теперь он обратил внимание на людей бизнеса. Схема была проста. Сначала выбирался объект - дама из тех, что имеют деньги, - а потом начинался "разгон". Знакомство, улыбки, поход в театр... Виктор сделал кое-какие выводы. Далее появлялась шантажистка со снимками. Дама начинала метаться в поисках денег, и тут в Интернете отыскивалась милая Мимоза, которая сводила ее с Трешем. Удивительное дело, но женщины мигом попадались на крючок.

- Все его любовницы пользовались Интернетом? Николай кивнул:

- Да, Виктор специально выбирал таких. Подобных женщин очень много. Мужья работают с утра до ночи, а жена сидит в чате, ей не хватает общения в реальной жизни, вот и ищет его в сети. Виктор и Оксана считали, что раздача указаний через Интернет сделает их неуловимыми, и парень прежде, чем начать роман, всегда выяснял, имеет ли объект компьютер, любит ли лазить по чатам... Тех, кого не коснулся прогресс, просто не трогали. Схема мошенничества проста, как сапог...

- Они предлагали бабам отвезти сумку с большим количеством наркотиков, а потом изображали, что героин исчез! - воскликнула я.

Николай улыбнулся.

- Именно так. Несчастная жертва начинала дергаться. Ее положению не позавидуешь. Куда ни кинь, везде тридцать восемь! С одной стороны, жмет шантажистка, грозящая рассказать все мужу, с другой - разъяренные наркодельцы, пугающие мучительной смертью.

- И что, им платили? Николай присвистнул.

- Представь себе, да! Пару раз негодяи получали неплохой куш, но потом удача отвернулась от них. Виктор нашел очередную "дойную козу", некую Любовь Боярскую, ту самую, про которую ты мне рассказывала.

Я подскочила на кресле.

- Но она же не была замужем. Николай кивнул.

- Да, но у Любы были проблемы в бизнесе, она владела небольшим павильончиком, решила расширяться, назанимала кучу денег, сняла другое, более просторное помещение в надежде на то, что прибыль польется водопадом, и.., прогорела. Кредитор начал проявлять нетерпение, и тут появилась Мимоза с предложением поработать. Далее по отработанной схеме.

- Непонятно, однако...

- Что?

- Зачем Виктор связался с женщиной, испытывающей финансовые трудности? Ведь он до сих пор тряс богатых тетенек, которые изворачивались, недоставали деньги., екая-то!

- Виктор полагал, что у нее припрятана копеечка, - пояснил Николай, - думал, баба прибедняется. Ну посуди сама: живет в хорошей квартире, содержит пожилую мать, племянницу, дочку умершей сестры, ездит на джипе, открывает новый магазин, и нет денег? Вот он и решил тряхануть бабенку, но просчитался! Денег у нее в самом деле не было.