Чтение 9–й страницы книги ~Но-шпа на троих~

- Да в чем дело?

Луис пододвинулся поближе к микрофону.

- Хули вам, козлы. Ваще в дуболом не вломился. Сижу около чувырлы, а она капает речи шнурковские. Нас че, тут больше нет? Эй, косяки, отставьте бормоталово и катите сюда, ну са-авсем я не туда заехал!

Я уставилась на него во все глаза. Однако интересно, о чем он тут говорил.

- У нас звонок, - прозвучал в голове голос режиссера.

- У нас звонок, - послушно повторила я.

- Надя! - рявкнула тетка с той стороны стекла.

- Что, Надя? - переспросила я.

Но ответа не услышала, потому что в студии зачастил высокий девичий голосок:

- Ой, ну ваще, в отрубах сижу! Луис! Я тащусь. Ты пилишь?

- Погонялово скажи, - поинтересовался мой сосед по студии.

- Надюха.

- Пилю, Надька, весь заколебался уже.

- А Свин?

- Свина ваще бортанули.

- Bay! Он ширялся?

- Не, бухал.

- Классняк, Луис, ты супер.

- А ты селедка, - не остался в долгу певец. Мне показалось, что сравнение с сельдью должно обидеть Надежду. Но она счастливо засмеялась.

- Продолжаем разговор, - приказала режиссер.

Я, встревоженная тем, что не понимаю практически ни слова из речей гостя, решила все же взять вожжи в свои руки:

- Дорогие слушатели, мне хочется сейчас сказать пару слов о Луисе. Он родился шестого мая в городе Леснорядске, оттуда, не закончив средней школы, уехал в Москву, где незамедлительно стал солистом группы "Чудовищная коровка".

- Bay! - ожил Луис.

Но я решила, что больше не дам сбить себя и перекричала молодого нахала:

- Луис женился на Маше Ветровой, потом на Кате Листуновой, затем на Ольге Репневой, следом на Олесе Загузовой, сейчас он состоит в браке с Машей Ветровой...

Листок выпал у меня из рук.

- Вы второй раз женились на своей первой жене? - неожиданно вырвался у меня вопрос.

- Ваще прикинь, - заржал Луис, - вторые грабли подкачали, сам опупел, как сообразилка заметалась. Они обои Машки, так и не фига бы! Ан нет, и закликухи у них - Ветровы! Соображаешь карусель?

Я осторожно кивнула:

- То есть вы хотите сказать, что ваши первая жена и последняя носят одинаковые имя и фамилию? Действительно, редкое совпадение!

Луис прищурился:

- Ну насчет "последней" ты схамила, я еще не умер вроде.

Я почувствовала себя гениальной ведущей. Однако стала понимать Луиса! Приободрившись, я собралась продолжить захватывающее чтение, но тут в ушах зазвучала тихая музыка. Чайковский. "Времена года". Боже, волшебные звуки!

- Спонсор прогноза погоды фирма "Кряк"! - заорал противный голос.

Я вздрогнула.

- Завтра на всей территории России...

- Кнопку нажми! - рявкнула режиссер.

Я нажала пупочку, красная лампочка потухла.

- Ну ты, блин, чудо в лохмотьях, - покачал нечесаной головой Луис и ушел.

Я осталась в кресле, плохо понимая происходящее.

- Чего насупилась? - хмыкнула режиссер. - За временем кто следить будет? Пушкин? Вот и вынесло на погоде! Повторяю для тупых, за минуту до вылета я даю в "ушки" музыку, как услышишь, мигом сворачивайся, о'кей?

- Хорошо, - бодро ответила я.

- Сейчас викторина, вопросы есть?

- Да, здесь лежат!

- Отлично, не забудь сказать номер телефона, прямо с него начинай!

- Я его не знаю.

- Глаза раскрой, - рассвирепела режиссер, - бумажка у микрофона прикреплена.

Я пошарила глазами и увидела на столе табличку с телефоном.

- Поехали, начинай!

Чувствуя себя опытным радийным волком, я бодро выполнила приказ и застрекотала:

- Еще раз добрый вечер.

- Твоя привычка без конца здороваться способна довести до энуреза, - не преминула заметить режиссер.

- У нас викторина, - отмахнулась я от нее, - в студии включен телефон: девять семь девять семь пять... то есть семь девять девять пять семь, нет, семь девять семь...

- Полная жопа! - в негодовании взлетела над стулом режиссер. - Там всего семь цифр! Семь! Возьми себя в руки, коза!

- Сама такая, - не вынесла я оскорбления.

- Идиотка, ты в эфире! Читай номер!

Чувствуя, как по спине ползает стадо ежей, я вперилась в бумажку и, призвав на помощь все небесные силы, ухитрилась-таки озвучить правильно номер телефона.

- Молодец, - одобрила режиссер, - теперь вопрос.

Я послушно начала читать набранные крупным шрифтом строки.

- Этот композитор написал много балетов. Один из них посвящен птицам, превращающимся возле волшебного озера в девушек. Назовите произведение и фамилию композитора.

Не успел закончиться текст, как я возмутилась. Разве можно давать такие простые задания. Всем понятно, что речь идет о "Лебедином озере" Петра Ильича Чайковского! Сейчас телефон раскалится! Но режиссер молчала, я озвучила текст еще раз.

- Есть звонок, вывожу, Катя!

- Але, - запищал тонкий голосок, - типа, я в курсах об чем речь, говорить?

- Конечно, мой ангел, кстати, за правильный ответ вам вручат билеты на концерт Луиса в количестве двух штук. То есть, конечно, не Луисов будет два, а контрамарок.

- Bay! Суперски! Классняк, - обрадовалась Катя.

- Итак, ваш ответ.

- Это Филя Киркоров, "Зайка моя".

Режиссер упала грудью на пульт. Я попыталась сохранить серьезность.

- Нет, неверно. Вы плохо слушали вопрос, речь идет о птичках, а не о длинноухих, и Киркоров, безусловно, крайне талантливый и яркий певец, но тут совсем ни при чем.

- Следующий звонок, Миша!

- Ну ваще-то, - загудел невидимый юноша, - сложняки у вас постоянно! Всем билетик на Луиса охота!

- Луис не трамвай, - не утерпела я, - на него билеты не продают, речь о концерте, если знаете, о каких птичках балет, то прошу!

- Так воробьи!

- Нет!!! - заорала я. - Слушайте подсказку: они белые и черные.

- Пингвины, штоль? - озабоченно спросил Миша.

Вы мне не поверите, но никто из дозвонившихся до эфира людей не мог правильно ответить. Я наслушалась различных вариаций на тему. Слушатели припомнили всех: попугаев, орлов, колибри, ворон, сорок, голубей. Один парнишка даже сказал:

- Птица-секретарь.

Когда до конца эфира осталось чуть больше шестидесяти секунд, я наконец услышала долгожданное:

- Лебеди!

- Ура, - вырвалось из моей груди, - абсолютно, стопроцентно верно! "Лебединое озеро". А теперь имя композитора?

- Ну, - осторожно протянуло милое сопрано, - кажется, Маяковский!

- Нет, он был поэт.

- На "ский" тоже заканчивается.

- Верно, - ободрила я девушку. - Ну-ка, что вы любите пить по вечерам, а?

- Водковский! - заорала девица. - Ну точно! Водковский!

Я лишилась дара речи, но тут очень кстати сначала зазвучала тихая музыка, а потом бодрый голос речитативом завел:

- Новости спорта.

Мне снова не удалось вовремя "вылететь" из эфира. Без всякого напоминания я выключила кнопку, повернулась и локтем сшибла оставленную кем-то открытую бутылку "Святого источника". Вода потекла по джинсам. Дверь в студию распахнулась, влетел парень, он схватил "уши" и брякнул:

- Чего сидишь, топай давай, ща мой эфир. Ну ты даешь! Воды налила, хорошо не коротнуло, ну раззява!

Я выползла в холл. Из другой двери высунулась режиссер:

- Молодец!

- Ужасно!

- Меня Ликой зовут, - прищурилась тетка, - ты шикарно держалась! Прямо здорово! В другой раз только имей в виду, у нас аудитория молодежная, с ней надо разговаривать попроще. Ну типа, как Луис!

Я горестно вздохнула:

- Попытаюсь, хотя сей сленг мне не слишком знаком.

- На, - протянула Лика конверт. - Это что?

- Деньги за эфир, ты же внештатница, поэтому каждый раз станешь получать.

Я заглянула внутрь и ахнула:

- Ой, да тут целая куча денег!

- Сто двадцать пять долларов в рублевом эквиваленте! Это за неделю!

Я пришла в полный восторг. Отличная цена всего за пару часов мучений. Надо, пожалуй, найти учителя речи тинейджеров.

- Ты в другой раз памперсы в эфир надевай, - хихикнула Лика.

- Я просто воду пролила, - пояснила я, ощущая, как мокрые джинсы противно липнут к ногам.

Лика фыркнула и попрощалась со мной. Я побежала вниз. Сейчас накуплю всем подарков!

Войдя в квартиру, я наткнулась на Лизу и протянула ей диск:

- На.

- Это что?

- Игрушка.

- Спасибо, - кивнула девочка. - Ты разбогатела?

Решив слегка попрактиковаться в разговорной речи, я кивнула:

- Набашляла хрустов.

Лиза вытаращила глаза:

- Эй, Лампа, ты чего?

- Набашляла хрустов. Так говорили у нас в консерватории студенты, которые, несмотря на строжайший запрет ректора, лабухали по кабакам. Вы теперь по-другому выражевываетесь?

Лиза скорчила гримасу:

- Лампудель! Это отвратительно! Так в нашей школе никто не разговаривает.

- Да? - с сомнением спросила я. - А как надо? Научи, пожалуйста! То-то я Луиса не поняла! Увы, я безнадежно отстала от жизни!

- Ты слушала Луиса?!

- Ну, в общем и целом как бы сказать...

- Жуть! Никому не рассказывай!

- Что, так стыдно?

- Отвратно. Имей в виду, от Луиса балдеют только те уроды, которые наслаждаются радио "Бум"!

Я заморгала, но все же выдавила из себя:

- Оно такое плохое?

- Отстой для безголовых чурбаков, - пояснила Лиза. - А уж ведущие у них! Ну прямо тушите свечи. Если девушка признается, что она наслаждается "Бумом", ни один приличный человек с ней не станет иметь дело.

- А если она там работает диджеем? - решила уточнить я. - Пару раз в неделю, внештатно? Тогда как?

Лиза скривилась:

- Знаешь, в этом случае ей остается только застрелиться! Нормальный человек на "Бум" не пойдет! Ты деньги-то где раздобыла?

Понимая, что правду нельзя говорить ни в коем случае, я промямлила:

- Ну, нам с Федорой клиент попался.

- Поздравляю, - обрадовалась Лиза. - А чего, опять пропавшую болонку искать надо?

Я посмотрела в ее большие, наивно распахнутые глаза. Нет, похоже, Лизавета не издевается, она просто вспомнила, как в сентябре прошлого года к нам обратилась бабуся, потерявшая собачку.

- Нет, - мирно ответила я. - На этот раз речь идет о женщине, убежавшей от мужа к любовнику.

Глава 10

Утром мне совершенно не хотелось вставать, неожиданно резко похолодало, пошел дождь. Я натянула на себя одеяло, зевнула, повернулась и увидела прямо перед носом наглую Мульяну. Без всякого стеснения мопсиха устроилась передней частью тела на моей подушке, для хозяйки остался лишь один уголок. Я села.

- Послушай, Муля, это полнейшее безобразие, а ну уходи отсюда!

Мульяна сделала вид, что абсолютно не слышит гневных речей, и продолжала сладко посапывать. Ей было на редкость комфортно. Объемистая задняя часть покоится под уютным пуховым одеялом, передняя лежит на мягкой подушке. Эх, если бы сюда еще и колбаски принесли!

Люди, незнакомые хорошо с животными, отчего-то полагают, что все собаки и кошки одинаковы. Позвольте разуверить вас, это далеко не так. И Полкан, и Мурка, и хомячок, и жаба, и рыбка, и черепашка, и даже тараканы со змеями - личности. Все, кто заводит домашнего любимца, моментально понимают это. Многоногие, хвостатые, лохматые, они обижаются, радуются, расстраиваются, тоскуют, любят, боятся смерти... Никогда не забуду, как белая крыса Фи-ма, прожив шесть лет, то есть, по самым скромным подсчетам, две жизни грызуна, пришла к хозяйке умирать. Фима вползла мне на грудь и глянула в глаза, на ее морде был написан ужас, она словно молила:

- Помоги!

Я прижала к себе крысу и нежно зашептала:

- Фимочка, все хорошо, я с тобой, сейчас ты заснешь, а потом проснешься здоровой, лапки перестанут болеть и ушки, ты окажешься в такой стране, где много, много сыра и изюма...

В глазах Фимы появился покой, она перестала дрожать и мирно заснула, чтобы больше не проснуться. Вы можете смеяться над Лампой, считая ее дурой, но мне было важно знать, что Фима умерла счастливой, без страха и боли.

Наши четыре собаки все разные. Рейчел никогда не станет нагличать, она ляжет спать в гостиной на диване. Рамик, памятуя о голодном младенчестве, проведенном на улице, устроится на кухне, поближе к еде. Ада залезет в кресло или прыгнет на кровать, где осторожно зароется в одеяло. А вот Муля! Та ничтоже сумняшеся совьет гнездо из вашей подушки, стащит с вас перинку, оттолкнет лапами, и в результате хозяйка окажется на полу, а мопсиха со всеми удобствами на ортопедическом матрасе. И никакая сила не сгонит ее оттуда.

Тяжело вздыхая, я пошла умываться, поглядела на себя в зеркало, обозлилась и схватила телефон. В конце концов, маловероятно, что Раиса сама сейчас подойдет к трубке. Наверное, в ее квартире полно приятельниц, вот я и попрошу посмотреть, не лежит ли на стиральной машине моя косметичка.

- Алло, - прошелестел голос.

- Простите, э... э... Рая...

- Я Лариса, - тихо поправила меня женщина. Вот и прекрасно, чуть было не вырвалось у меня, но вслух я произнесла другое:

- Извините, что беспокою.