против себя всех испанцев, равно как и своих земляков, забияки немного
поостыли и уже вежливее стали просить испанцев, чтоб им отдали назад оружие;
но испанцы, помня, какая распря идет между ними и другими двумя англичанами,
и зная, что это лучшее средство предупредить столкновение, возразили, что
они не сделают им (англичанам) никакого вреда - и даже, если те будут вести
себя смирно, попрежнему будут охотно помогать им, - но о возвращении оружия
не может быть и речи, так как они (англичане) открыто похвалялись, что убьют
своих земляков, и даже всех испанцев грозились обратить в рабство
поступков; получив отказ, оной пришли в страшную ярость и, жестикулируя, как
безумные, стали грозиться, что они и без оружия сумеют отплатить за себя. Но
испанцы посоветовали им быть осторожнее и не вредить ни плантациям, ни
скоту, потому что при первой же попытке их пристрелят, как бешеных собак, а
если они живыми попадутся в руки, им не миновать виселицы. Но и тут они не
унялись, а продолжали ругаться и неистовствовать, словно фурии. Только они
ушли, прибежали двое других англичан, тоже страшно взволнованные и вне себя
от ярости, хотя у них, конечно, было на то больше оснований, ибо они допели
побывать дома и увидать, какое там опустошение. Не успели они рассказать о
своей горькой обиде, как испанцы, перебивая друг друга, стели рассказывать
им о своей: даже странно, что три человека могли так безнаказанно издеваться
над двенадцатью.
и, в особенности теперь, когда они были обезоружены, только смеялись над их
угрозами; но двое англичан решили разыскать обидчиков во что бы то ни стало
и расправиться с ними.
бездельников оружие отнято и что они (испанцы) не могут позволить
преследовать безоружных с оружием в руках. "Но если вы предоставите это
нам", - прибавил степенный испанец, их набольший, - "мы попытаемся заставить
их вознаградить вас. Когда досада их поуляжется, они, без сомнения, придут к
нам опять, потому что без нашей помощи им не прожить, и вот тогда мы обещаем
вам не мириться с ними, пока они не дадут вам полного удовлетворения.
Надеюсь, что на таких условиях и вы обещаете нам не употреблять против них
насилия иначе как для самозащиты".
уверили их, что они хотят только предотвратить кровопролитие и наладить
отношения. "Нас", говорили они, "не так уж много, и места для всех довольно,
и это большая жалость, что мы все не можем жить дружно". В конце концов
англичане уступили, и пока что стали жить с испанцами, так как собственное
их жилье было разрушено.
живые от голода, подошли к опушке рощи, что возле замка, и, встретив
несколько испанцев, в том числе моего, т. е. набольшего, стали униженно и
смиренно просить, чтоб их приняли снова в семью. Испанцы очень учтиво
ответили, что они так бесчеловечно поступили со своими земляками и так грубо
обошлись с ними самими (испанцами), что они ничего не могут сказать, не
посоветовавшись с остальными товарищами и с двумя англичанами; но что они
сейчас же пойдут и созовут всех на совет, а ответ дадут через полчаса.
Нетрудно было догадаться, что положение их бедственное, раз они согласились
на это. В ожидании ответа они умоляли испанцев выслать им немного хлеба; те
согласились и вместе с хлебом прислали им большой кусок козы и вареного
попугая. Буяны съели все с большим аппетитом, настолько они были голодны.
обиженными и обидчиками; первые обвиняли вторых в том, что они уничтожили
все плоды их трудов и хотели умертвить их, те уже раньше сознались в этом и,
следовательно, не могли отрицать этого и теперь. Тогда вступились испанцы в
качестве примирителей и, как раньше они потребовали от двух обиженных
англичан; чтобы они не мстили обидчикам, пока те безоружны и беззащитны, -
так теперь они потребовали, чтобы виновные отстроили хижины для своих
земляков - одну таких же размеров, как прежние, а другую побольше, - а также
обнесли их землю вновь изгородью, вместо той, которую они уничтожили;
насадили деревьев на место вырванных; вскопали землю под новый посев на том
месте, где вытоптали прежний - словом, привели все в тот же вид, в каком они
застали его, конечно, насколько это было возможно. Целиком поправить дело
было уже нельзя, так как время было пропущено и посаженные вновь деревья не
могли приняться так скоро.
работать исправно; но никакими убеждениями нельзя было заставить их сделать
что нибудь для себя; если им и случалось иногда приниматься за дело, то лишь
изредка и не надолго, пока хватало охоты. Прожив таким образом месяца два
все вместе тихо и мирно, испанцы вернули провинившимся оружие и свободу
уходить когда угодно и куда угодно. Не прошло и недели, как неблагодарные
стали попрежнему наглы и дерзки; но тут случилось нечто, грозившее
опасностью жизни всех, так что пришлось отложить личные счеты в сторону и
сообща позаботиться об охране маленькой колонии.
которому я спас жизнь и который был у них теперь за капитана или вождя,
словом за старшего, - ни с того, ни с сего вдруг начал тревожиться и никак
не мог уснуть: он чувствовал себя совершенно здоровым физически, но на душе
у него было неспокойно: ему все представлялись вооруженные люди, убивающие
друг друга; беспокойство его все росло, и он, наконец, решил встать. Встал,
вышел за дверь - ночь темная, ничего не видать или почти ничего, да и
деревья, посаженные мной вокруг замка и теперь густо разросшиеся, мешали
видеть; поднял голову - небо ясное и звездное; шума никакого не слышно; он
вернулся и снова лег.
были все такие тревожные, а почему - он и сам не знал.
испанца, и тот опросил: "Кто здесь ходит?" Первый испанец назвал себя и
объяснил, почему он не может уснуть. "Знаете", оказал ему другой испанец,
"такими вещами не следует пренебрегать; раз у вас такие мысли, значит, что
поблизости творится что то недоброе. А где англичане?" "В своих хижинах; их
бояться нечего".
поместив англичан отдельно, чтобы те не могли добраться до них ночью. "Да,
это не спроста, я это знаю по опыту; я убежден, что наши души могут вступать
в общение с бесплотными душами, обитателями невидимого мира, и получать от
них предостережения; эти дружеские знаки даются для нашего блага, надо
только уметь ими пользоваться. Пойдем ка, осмотрим все кругом и. если не
найдем ничего, что бы оправдывало наши предчувствия, я расскажу вам одну
историю, которая убедит вас в справедливости моего предположения".
ходил, чтобы взглянуть на море; но так как их было несколько, а не один, и
они чувствовали себя сильными, то они и не принимали таких
предосторожностей, какие принимал я, и не взбирались по лестнице, втаскивая
ее потом за собою, а пошли кругом через рощу, ничего не боясь и не ожидая
никакой опасности, как вдруг увидали невдалеке огонь и услышали человеческие
голоса - притом не одного или двух человек, а целой толпы людей.
последствием бегства во время нашей последней стычки трех дикарей, спасшихся
в лодке, и сбылись ли мои опасения, что они вернутся и приведут с собою
других, или же они приехали случайно и не подозревая, что остров населен,
для своего обычного кровавого пира - испанцы, повидимому, выяснить не могли.
Как бы там ни было, им следовало напасть на дикарей врасплох и перебить их
всех так, чтобы ни один не уцелел, а для этого надо было загородить им путь
к лодкам; но у них не хватило на это присутствия духа, и, благодаря этому,
их душевный покой был нарушен надолго.
побежали назад и подняли на ноги всю колонию вестью о грозящей им неминучей
гибели; те мигом оделись, но их невозможно было убедить сидеть смирно дома;
каждому непременно хотелось самому посмотреть, как обстоит дело.
течение нескольких часов вдоволь насмотреться на дикарей при свете трех
костров, разложенных на некотором расстоянии один от другого. Что делали
дикари, испанцы не знали и не знали также, что предпринять им самим, так
как, во первых, врагов было слишком много во вторых, они держались не все
вместе, но разбились на группы и расположились на берегу в разных местах.
рыскали по всему берегу, то они не сомневались, что в конце концов пришельцы
наткнутся на замок или по каким нибудь признакам жилья догадаются, что здесь
есть люди. Очень они боялись также за свое стадо; если бы дикари перебили
или увели их коз, им грозила бы опасность умереть с голоду. Поэтому первым
Делом они порешили послать до рассвета трех человек: двух испанцев и одного
англичанина, чтобы те загнали коз в большую долину, где находилась пещера, а
в крайности - в самую пещеру.
лодок, то испанцы напали бы. на них, будь их хоть сотня, но этого невозможно
было ожидать: два главных отряда их находились на расстоянии двух миль один
от другого я, как оказалось потом, принадлежали к двум различным племенам.
порешили, пользуясь темнотою, послать старого дикаря (отца Пятницы) на
разводки и узнать, если будет возможно, зачем они сюда приехали, что
намерены делать здесь и т. д. Старик не колебался ни минуты и, раздевшись
до-гола, - так как большинство дикарей были голые - направился к ним. Часа
через два он вернулся и рассказал, что все время бродил среди диких, не
возбуждая никаких подозрений, и узнал, что их приехало два отряда, из двух
различных племен, воюющих между собою; что недавно у них было большое
сражение, и обе стороны, набрав пленных, случайно съехались на одном и том
же острове с целью повеселиться и полакомиться человеческим мясом, но что
Березин Федор
Конан-Дойль Артур
Пехов Алексей
Ильин Андрей
Роллинс Джеймс
Лукин Евгений