Белье взяли и возвратили ему совершенно официально, и он, уйдя с головой в
свои дела, ни о чем не вспоминал до тех пор, пока не потерпел обидного
поражения: у противника оказалось на два голоса больше. Брэндер был совсем
угнетен и подавлен этим исходом. Что ему теперь оставалось делать?
надеждой, радостью жизни. Доведенный до отчаяния мрачными мыслями, Брэндер
заговорил с нею сначала просто для того, чтобы развлечься; но незаметно
его уныние рассеялось, и вскоре он поймал себя на том, что улыбается.
молоды. Это - самое лучшее, самое дорогое в жизни.
слишком поздно.
никогда с ней не расставаться".
Дженни, мягко выражаясь, ведет себя странно. Дочь прачки никогда не
убережется от неодобрительных замечаний, если в ее наряде, что-нибудь не
соответствует ее положению. У Дженни увидали золотые часы. Старшая
горничная сообщила об этом матери.
к нему дочь за бельем, а то уже пошли пересуды.
слова. Дженни ничего ей не говорила, но она даже сейчас не верила, что тут
есть повод для серьезного разговора. То, что сенатор подарил Дженни часы,
растрогало ее и привело в восторг. Ей и в голову не приходило, что доброму
имени ее дочери грозит из-за этого какая-либо опасность.
случившемся. Но та не признавала, что в ее поведении есть что-нибудь
плохое. Она смотрит на это совсем иначе. Однако она не рассказала подробно
о своих встречах с сенатором.
подолгу остаешься у него в комнате?
признать истину, - может быть.
может быть что-нибудь дурное.
для собственного душевного спокойствия она была рада поскорее прекратить
разговор. Хорошего человека всегда стараются оклеветать, это она знала.
Дженни была немножко неблагоразумна. Люди всегда не прочь посплетничать.
Жизнь так тяжела, и разве могла бы бедная девушка поступать иначе, чем
поступала Дженни? От таких мыслей миссис Герхардт расплакалась.
ожидавший увидеть Дженни, был удивлен и разочарован.
мере ничего не скажет, и теперь не знала, что ответить. Она посмотрела на
него простодушно и беспомощно и сказала:
ухода он задумался, спрашивая себя, что же могло произойти. Ему и самому
было странно, что его занимают такие вещи.
неладное.
что-нибудь случилось?
стали нехорошо говорить... - с усилием сказала она наконец.
дела? Хотел бы я знать, почему люди не желают смотреть за собой и оставить
меня в покое. Знакомство со мной ничем не грозит вашей дочери, миссис
Герхардт. Я не сделаю ей ничего плохого. Стыд и позор, - прибавил он с
возмущением, - девушка не может просто прийти ко мне в отель, сразу ее
начинают в чем-то подозревать. Я еще выясню, в чем тут дело.
миссис Герхардт. - Я знаю, вы любите Дженни и не хотите ей зла. Вы столько
сделали для нее и для всех нас, мистер Брэндер, мне прямо совестно, что я
не пускаю ее к вам.
поступили. Я вас нимало не осуждаю. Но меня возмущает, что по отелю ходят
такие сплетни. Посмотрим, кто тут виноват.
человека, который так много для них сделал. Если бы только сказать ему,
объяснить все, чтобы он не думал, будто это она распускает сплетни. Она
так боялась скандала.
приятно, когда она приходит. Я желаю ей добра, но может быть, лучше, чтобы
она не приходила, по крайней мере в ближайшее время.
произошло. Оказывается, Дженни дорога ему, гораздо дороже, чем он думал.
Теперь, когда у него не было больше надежды видеть ее у себя, он стал
понимать, как много значили для него ее короткие посещения. Он тщательно
обдумал все и понял, что сплетен в отеле не избежать: видно, он и впрямь
поставил девушку в очень неудобное положение.
слишком неразумно".
пока не истек срок его сенаторских полномочий. Затем вернулся в Колумбус и
стал ждать, что президент из дружеского расположения поручит ему
какой-нибудь ответственный пост за границей. Но ему не удавалось забыть
Дженни. Чем дольше он оставался вдали от нее, тем больше жаждал опять ее
увидеть. Обосновавшись снова на старом месте, Брэндер в одно прекрасное
утро взял трость и зашагал хорошо знакомой дорогой. Поравнявшись с домом
Герхардтов, он решил зайти, постучал у дверей и был встречен удивленными и
почтительными улыбками миссис Герхардт и ее дочери. Он неопределенно
пояснил, что был в отъезде, и завел речь о стирке, как будто ради этого и
пришел. Потом, когда ему посчастливилось остаться на несколько минут
наедине с Дженни, он храбро приступил к делу.
заманчиво.
снова ее видит. Казалось, она хорошеет с каждым днем. В белоснежном
переднике, с туго заплетенными косами вокруг головы она была так мила, что
трудно было не залюбоваться ею.
незачем было оставаться.
Хочу с нею побеседовать о ее будущем.
обменявшись множеством улыбок и рукопожатий.
мило он всегда говорит про тебя, правда? Он может помочь тебе получить
образование. Ты должна гордиться его добрым отношением.
Герхардт. - Он не любит, когда ты уходишь из дому по вечерам.
слабом свете скромной лампы он видел, что она приоделась ради этого случая
- на ней был ее лучший наряд. Бледно-лиловое ситцевое платье с узенькими,
обшитыми кружевом манжетами и довольно высоким воротником, идеально
накрахмаленное и отглаженное, подчеркивало ее безукоризненную фигуру. На
ней не было ни перчаток, ни каких-либо безделушек, ни хотя бы приличного
жакета, но со вкусом уложенные волосы украшали ее хорошенькую головку
лучше любой модной шляпки, и нескольких выбившихся завитков венчали ее
легким ореолом. Когда Брэндер посоветовал ей надеть жакет, она на
мгновение заколебалась, потом пошла в другую комнату и вернулась с простой
серой шерстяной пелериной матери. Тут искренне огорченный Брэндер
догадался, что у нее вообще нет жакета, и она собиралась обойтись без
него.
жаловаться".