публикой, на столе расставляли кубики с буквами, вроде кубиков Джека. Собака
ходила по столу в ожидании, пока из публики назовут слово, которое ей
надлежало сложить. Обязательным условием было, чтобы это слово знал хозяин
Мунито.
вот почему. Буквы были расставлены на столе, собака расхаживала взад и
вперед вдоль этого алфавита. Подойдя к букве, которая входила в заданное
слово, она останавливалась, но не потому, что знала эту букву, а потому, что
различала звук, не уловимый ни для кого другого; слышала, как американец
щелкал зубочисткой, спрятанной в кармане. Это служило для нее сигналом,
Мунито брала кубик и ставила его рядом с другим кубиком в определенном
порядке.
Впрочем, и большинство других фокусов обычно так же просты. Когда хозяина не
было вблизи, Мунито теряла свой "дар". Поэтому-то меня так удивляет, что и в
отсутствие Самюэля Вернона, -- если только он действительно был хозяином
собаки, -- Динго сумел распознать эти две буквы.
Впрочем, здесь ведь собака не складывает из букв любое слово, по выбору
публики: она выбирает только две буквы -- всегда одни и те же. В конце
концов собака, которая звонила у дверей монастыря, чтобы получить остатки
обеда, предназначенные к раздаче нищим, или та собака, которая поочередно с
другой через день должна была вращать вертел и отказывалась работать не в
свою очередь, -- быть может, эти собаки гораздо сообразительнее нашего
Динго. Но не в этом дело. Перед нами неоспоримый факт: из всех букв алфавита
Динго выбрал только две -- "С" и "В". Других букв он, по-видимому, не знает.
Из этого можно сделать только один вывод, что существовали какие-то причины,
которые заставили собаку запомнить именно эти две буквы.
говорить! Он объяснил бы нам, что означают эти буквы и почему он точит зубы
на нашего кока!
который в эту минуту зевнул, обнажив свои страшные клыки.
темой бесед, которые вели на корме "Пилигрима" миссис Уэлдон, капитан Гуль и
Дик Сэнд. Молодой матрос инстинктивно не доверял Негоро, хотя поведение
судового кока по-прежнему было безупречным. На баке, в помещении команды,
тоже немало говорили о Динго, но пришли к другому выводу: он был признан
ученейшим псом, который не только читает, но, может быть, и пишет получше
иного матроса. И если он еще не заговорил на человеческом языке, то только
потому, что у пего, очевидно, имеются веские основания хранить молчание.
день этот пес подойдет ко мне и спросит: "Куда мы держим курс, Болтон? Какой
ветер нынче дует? Норд-вест или вест-норд-вест? " И мне придется ответить.
сороки, попугаи!.. Почему бы и собаке не заговорить, если ей захочется?
Кажется, клювом говорить труднее, чем пастью.
никогда не бывало.
собаки существуют. У одного датского ученого была собака, которая отчетливо
произносила слов двадцать. Но непроходимая пропасть отделяет такое умение от
настоящей осмысленной речи. У собаки датского ученого голосовые связки были
устроены так, что она могла издавать членораздельные звуки. Но смысл
произносимых слов она понимала не больше, чем, скажем, попугаи, сойки или
сороки. Для всех "говорящих" животных слова -- это только разновидность
пения или крика, -- значение этих звуков остается для них непостижимым.
чести его надо сказать, что он от этого не возгордился. Капитан Гуль
неоднократно повторял опыт: он раскладывал деревянные кубики перед собакой,
и Динго без ошибок и колебаний всякий раз вытаскивал два кубика с буквами
"С" и "В", не обращая внимания на остальные буквы алфавита.
ученого занимали только насекомые, и поведение Динго нисколько не
заинтересовало его.
одарены подобной сообразительностью. Есть немало и других умных животных. Но
и они, так же как и собаки, лишь подчиняются инстинкту. Вспомните хотя бы
крыс, которые бегут с кораблей, обреченных на гибель; вспомните бобров; они
предвидят подъем воды в реке и надстраивают свои платины; вспомните ослов, у
которых замечательная память; вспомните, наконец, трех коней, принадлежавших
Никомеду, Скандербегу и Оппиену, -- они умерли от горя после смерти своих
хозяев. Были и другие животные, которые делают честь всему миру животных.
Известны случаи, когда на диво обученные птицы писали без ошибки слова под
диктовку своего учителя, когда попугаи считали, сколько гостей в комнате, с
точностью, которой позавидовал бы вычислитель Бюро долгот и широт. Разве не
существовало попугая, за которого заплатили сто золотых, ибо он читал
некоему кардиналу, своему хозяину, весь символ веры без запинки. Разве
энтомолог не должен испытывать законного чувства гордости, когда видит, как
простые насекомые дают доказательства высоко развитого интеллекта и
убедительно подтверждают изречение: "In minimis maximus Deus" [23]. Ведь
муравьи могли бы поспорить со строителями наших больших городов. Я
бесконечно горжусь тем, что некоторые крохотные насекомые также обнаруживают
развитой интеллект. Водяные пауки-серебрянки, не знающие законов физики,
строят воздушные колокола, блохи везут экипажи, как заправские рысаки,
выполняют строевые упражнения не хуже карабинеров, стреляют из пушек лучше,
чем дипломированные артиллеристы, окончившие Вест-Пойнт [24]. Нет, Динго не
заслужил чрезмерных похвал. Если он так сведущ в азбуке -- это не его
заслуга: он принадлежит к еще не получившей своего места в зоологии породе
canis alphabeticus -- "собак-грамотеев", как видно, встречающихся в Новой
Зеландии.
общественном мнении, и на баке о нем по-прежнему говорили как о настоящем
чуде.
считал ее слишком умной. Динго относился к судовому коку все так же
враждебно, и Негоро не преминул бы отплатить ему за это, если бы Динго не
был способен "постоять за себя", во-первых, и если бы, во-вторых, он не стал
любимцем всего экипажа.
Динго. Это не помешало Дику Сэнду заметить, что после случая с кубиками
взаимная ненависть человека и собаки усилилась. В этом было нечто
необъяснимое.
двигался с места, чередовались с порывами налетавшего встречного ветра. Но в
этот день норд-ост заметно стих, и капитан Гуль стал надеяться на скорую
перемену ветра. Он мечтал о северо-западном ветре, который позволил бы
шхуне-бригу поднять все паруса. Из оклендского порта "Пилигрим" вышел всего
девятнадцать дней тому назад. Задержка была не так уж велика, и при попутном
ветре отлично оснащенная шхуна-бриг могла быстро наверстать потерянное
время. Но желанная перемена ветра еще не наступила. Надо было ждать еще
несколько дней.
заглядывало в эти широты. Мореплаватели покинули их. Китобои, охотившиеся в
южных полярных морях, не собирались еще возвращаться на родину, и
"Пилигрим", в силу чрезвычайных обстоятельств оставивший место охоты раньше
времени, не мог надеяться на встречу с каким-нибудь кораблем, идущим к
тропику Козерога.
Америкой и Австралией под более низкими широтами.
привлекало к себе внимание. Однообразное на взгляд поверхностного
наблюдателя, оно представляется настоящим морякам, людям, которые умеют
видеть и угадывать, бесконечно разнообразным. Неуловимая его изменчивость
восхищает людей, обладающих воображением и чувствующих поэзию океана. Вот
плывет пучок морской травы; вот длинная водоросль оставляет на поверхности
воды легкий волнистый след; а вот волны колышут обломок доски, и так хочется
отгадать, какое происшествие связано с этим обломком. Бесконечный простор
дает богатую пищу воображению. В каждой из этих молекул воды, то
поднимающихся в дымке пара к облакам, то проливающихся дождем в море,
заключается, быть может, тайна какой-нибудь катастрофы. Как надо завидовать
тем пытливым умам, которые умеют выведывать у океана его тайны, подниматься
от его вечно движущихся вод к небесным высотам.
наблюдали, как охотятся на маленьких рыбок стаи перелетных птиц, покинувших
приполярные области перед наступлением зимних холодов. Дик Сэнд, перенявший
у Джемса Уэлдона наряду со многими другими полезными навыками также и
искусство меткой стрельбы, доказал, что он одинаково хорошо владеет ружьем и
револьвером: юноша подстрелил на лету несколько птиц.
темной каймой на крыльях. Иногда пролетали стаи капских буревестников, а в
воде проносились пингвины, у которых на земле такая неуклюжая и смешная
походка. Однако, как отметил капитан Гуль, обрубки крыльев служат пингвинам