Чтение 9–й страницы книги ~Мешок с костями~

аналогичные ощущения. "Мне вновь снилась Мэндерли". Иногда я размышлял над
этой фразой, а иной раз лежал в постели с включенным светом, прислушивался к
завыванию ветра, поглядывал в темные углы и думал о том, что Ребекка де
Уинтер утонула не в бухте, а в озере Темный След. Пошла ко дну, пуская
пузыри, ее необычные черные глаза залила вода, а гагары все кричали и
кричали в сумерках, случившееся их не касалось. Бывало, я вставал и выпивал
стакан воды. А то просто выключал свет, убедившись, что я в собственной
спальне, и засыпал.

Днем я практически не думал и не вспоминал о "Саре-Хохотушке", и только
много позже до меня дошло, что подобная дисгармония жизни во сне и наяву
наглядно свидетельствовала о неладном.

Я думаю, что толчком для этих снов послужил звонок Гарольда Обловски в
октябре 1997 года. Вроде бы позвонил Гарольд для того, чтобы поздравить меня
с несомненным успехом "Поклонника Дэрси" - этот роман и читатели, и критика
действительно встретили с энтузиазмом. Но я подозревал, что это не
единственная причина, Гарольд обычно не звонит только по одному делу, и я не
ошибся. Он и Дебра Уайнсток, мой редактор, встречались за ленчем днем
раньше, и разговор у них зашел об осени 1998 года.

- Похоже, собирается целая толпа. - Гарольд имел в виду список
готовящихся к выходу книг, вернее половину списка, отведенную беллетристике.
- И есть несколько сюрпризов. Дин Кунц...

- Я думал, он обычно публикуется в январе, - вставил я.

- Обычно, но Дебра слышала, что на этот раз выход книги откладывается. Он
хочет добавить пару глав. Опять же, Гарольд Роббинс <Гарольд Роббинс
скончался в начале 1998 г. "Хищники" - его последний роман.> с
"Хищниками"...

- Подумаешь!

- У Роббинса по-прежнему хватает поклонников, Майк. Ты сам не раз
указывал, что романистам хранят верность всю жизнь.

- Это точно. - Я перекинул телефонную трубку к другому уху, уселся
поудобнее. Поймал взглядом фотографию "Сары-Хохотушки", что стояла в рамочке
на столе. Уже ночью мне предстояло посетить этот дом, но во время разговора
я этого еще не знал. Меня занимало только одно: когда же Гарольд Обловски
перестанет бродить вокруг да около и доберется до сути.

- Я чувствую нетерпение, Майк, - прервал паузу Гарольд. - Я отрываю тебя
от стола? Пишешь?

- Только что выполнил дневную норму. И подумываю о ленче.

- Буду краток, - пообещал он. - Но, пожалуйста, послушай меня
внимательно, потому что дело важное. Осенью могут появиться пять книг,
которые мы не брали в расчет. Кен Фоллетт.., вроде бы это будет лучший его
роман со времен "Игольного ушка"... Белва Плейн... Джон Джейке...

- Они не играют в теннис на моем корте, - ответил я, хотя и понимал, к
чему клонит Гарольд: в списке "Тайме" всего пятнадцать позиций.

- А как насчет Джин Оуэл, которая наконец-то публикует очередной роман из
своей эпопеи о сексе среди пещерных людей?

Я выпрямился.

- Джин Оуэл? Неужели?

- Ну, стопроцентной уверенности нет, однако шансы высоки. И уж точно
порадует нас новым романом Мэри Хиггинс Кларк. Я знаю, на чьем корте она
играет, да и ты тоже.

Если бы я услышал эти слова шесть или семь лет тому назад, когда мне было
за что бороться, то, пожалуй, взбеленился бы. Мэри Хиггинс Кларк
действительно играла на моем корте, и публикации наших книг разносились по
времени.., причем, поверьте мне, выигрывал от этого только я. Потому что,
если бы мы столкнулись нос к носу, она бы меня сделала. Как мудро заметил
покинувший нас Джим Кроус <Кроус Джим - известный американский литературный
критик.>, негоже натягивать шляпу на нос супермена, плевать против ветра,
срывать маску с одинокого рейнджера и переходить дорогу Мэри Хиггинс Кларк.
Во всяком случае, негоже таким, как Майк Нунэн.

- Как такое могло случиться? - спросил я, Не думаю, что в моем голосе
прозвучали зловещие нотки. Но Гарольд отреагировал очень нервно, словно
боялся, что его за этот проступок уволят или в лучшем случае вынесут
последнее предупреждение.

- Не знаю. Вроде бы в этом году она решила написать два романа. Мне
говорили, такое с ней случается.

Я по себе знал, что случается, поэтому напрямую спросил Гарольда, а чего,
собственно, ему надо. Ответ меня не удивил: он и Дебра, не говоря уже о
прочих моих друзьях в "Патнаме", хотели одного и того же - опубликовать мою
книгу на исходе лета 1998 года, то есть на пару месяцев опередить Мэри
Хиггинс Кларк и остальных конкурентов. Тогда в ноябре торговый отдел
"Патнама" мог второй раз потратиться на рекламу, обеспечив на Рождество
второй пик продаж.

- Они всегда так говорят, - вырвалось у меня. Я принадлежал к большинству
романистов (как удачливых, так и нет), которые ни в грош не ставят обещания
издателей.

- Я думаю, ты можешь им поверить, Майк... Как ты помнишь, "Поклонник
Дэрси" - последняя книга, которую ты написал по старому контракту. - Голос
Гарольда звенел от предвкушения грядущих переговоров с Деброй Уайнсток и
Филлис Грэнн из "Патнама", предваряющих подписание нового контракта. -
Главное, тебя в издательстве любят. И полюбят еще больше, если увидят
рукопись с твоей фамилией на первой странице еще до Дня благодарения
<Национальный праздник США, отмечается в последний четверг ноября.>.

- Они хотят, чтобы я представил им книгу в ноябре? В следующем месяце? -
Я надеялся, что Гарольд уловит в моем голосе нотки праведного негодования.
Все-таки коробка с рукописью романа "Обещание Элен" по-прежнему лежала в
банковской ячейке. На том самом месте, куда я положил ее одиннадцать лет
тому назад. Первый, запасенный мною орешек. И последний, оставшийся про
запас.

- Нет, нет, крайний срок - пятнадцатое января, - попытался успокоить меня
Гарольд. Я же задался вопросом, а куда они ходили на ленч? Наверняка в один
из самых дорогих ресторанов. Скорее всего, в "Четыре сезона". - Им, конечно,
придется поднапрячься, сократив издательский цикл, но они на это готовы.
Вопрос в том, сможешь ли ты закончить роман раньше обычного срока?

- Думаю, что смогу, - ответил я, - но им придется за это заплатить. Как в
химчистке за срочность.

- Об этом можешь не беспокоиться! - воскликнул Гарольд так радостно,
будто долго гонял шкурку, но наконец-то добился желаемого результата.

- И сколько ты думаешь...

- Прежде всего увеличим аванс. Они, конечно, надуются, заявят, что более
ранний выход книги и в твоих интересах. Мол, прежде всего, в твоих
интересах. Но, учитывая, что тебе придется удлинить рабочий день..,
дополнительные расходы на масло, которое сгорит в лампе в ночные часы...

- Не забудь про душевное смятение, неизбежное при ускорении процесса
творчества, и боль от преждевременных родов...

- Правильно.., правильно... Полагаю, аванс повысим на десять процентов. -
Говорил он рассудительно, словно стараясь учесть все факторы. Я же думал о
том, сколько женщин согласились бы родить месяцем раньше, если бы им
заплатили за это триста тысяч. Но наверное, есть вопросы, которые лучше
оставлять без ответа.

А в моем случае дискуссия вообще носила чисто теоретический характер.
Книгу-то я давно написал.

- Что ж, посмотри, что тебе удастся сделать.

- Да, но я не уверен, что речь надо вести только об одной книге,
понимаешь? Думаю...

- Гарольд, сейчас я могу думать только о еде.

- Что-то не нравится мне твой голос, Майкл. У тебя...

- У меня все в порядке. Поговори с ними только об одной книге, позаботься
о том, чтобы я получил за свои труды сладенькую Карамель. Хорошо?

- Хорошо, - согласился он после очередной знаменитой паузы. - Но я думаю,
сказанное не означает, что ты не откажешься от переговоров по контракту на
три или четыре книги. Суши сено, пока светит солнце, так? Вот девиз
чемпионов.

- У них есть и другой девиз: пересекай каждый мост, который встретился на
пути, - ответил я, а ночью во сне опять отправился в "Сару-Хохотушку".

В этом сне, как во всех снах, которые я видел той осенью и той зимой, я
шел по дороге, ведущей к коттеджу. Дорога эта дугой прорезала лес, упираясь
концами в Шестьдесят восьмое шоссе. У каждого съезда стоял указатель

ДОРОГА 42

На случай, если кто-то сообщит о пожаре, а его попросят точно указать
место возгорания, но безо всякого названия. Мы с Джо тоже никак не прозвали
эту дорогу, даже между собой. Дорога эта узкая, двум машинам не разъехаться
- по существу, две колеи от колес, между которыми сквозь асфальт уже
пробилась трава. И когда едешь по ней, она шуршит, задевая о днище
автомобиля.

Но в своих снах я никогда не ехал по Сорок второй дороге на автомобиле.
Исключительно шел на своих двоих.

С обеих сторон к дороге подступали деревья. Темнеющее небо превратилось в
узкую полоску между кронами. До появления первой звезды оставалось совсем
недолго. Солнце уже село. Стрекотали цикады. На озере кричали гагары.
Маленькие зверьки - бурундуки, а может, белки - копошились в лесу.

Направо по склону холма уходил проселок. Он служил нам подъездной
дорожкой. У съезда стоял маленький указатель с надписью

САРА-ХОХОТУШКА

Я остановился у поворота, вниз не пошел. Смотрел на коттедж. Сложенный из
бревен, с многочисленными пристройками. Террасы, выходящей к озеру, я сверху