приправлено песком. Они могли бы поесть вместе, если бы зонт был подвешен к
потолку, подумал он, но побоялся, что она расценит это как попытку к
сближению. Низкосортный чай, крепкий только на вид, был почти безвкусным.
полиэтилена, начала тихонько есть. Сейчас она похожа на какое-то насекомое,
подумал он. Неужели она собирается до конца дней вести такую жизнь?.. Для
тех кто наверху, это лишь малюсенький клочок огромной земли, но со дна ямы
не видно ничего - только бескрайний песок да небо... Монотонная жизнь - как
будто картинка, навсегда застывшая в глазах... И ее ведет женщина, которой
даже нечего вспомнить, - она за всю жизнь ни от кого не слышала теплого
слова. У нее, наверное, сердце забилось, как у девушки, когда ей в виде
особого благодеяния отдали его, поймав в западню... Как жаль ее!..
разговор, он решил закурить. Действительно, здесь полиэтилен - предмет
первой необходимости, без него не обойдешься. Сколько он ни держал зажженную
спичку у сигареты, она никак не раскуривалась. Он сосал изо всех сил, так,
что щеки втягивались между зубами, но, как ни старался, чувствовал только
привкус дыма. Да и этот дым, жирно-никотинный, лишь раздражал язык, никак не
заменяя курения. Настроение испортилось, разговор не клеился, да ему и
самому расхотелось беседовать с женщиной.
стала сыпать на нее песок. С видимым усилием она сказала нерешительно:
безразлично (при чему тут я? Пусть гниют балки, пусть рушатся опоры - мне-то
какое дело?) - если я вам мешаю, может быть, мне уйти куда-нибудь?
душе - будто гнилую луковицу надкусила... Однако женщина с безотчетной
быстротой, присущей лишь очень привычным действиям, повязала нижнюю часть
лица сложенным вдвое полотенцем, взяла под мышку веник и обломок доски и
взобралась на полку стенного шкафа, в котором осталась одна створка.
разваливается!..
прокричал это, а женщина обернулась к нему еще более растерянная. Смотри ты,
вроде не превратилась еще окончательно в насекомое...
что удалось посадить человека на цепь. А я терпеть не могу интриг. Понятно?
Да если и непонятно, мне все равно. Хотите, я вам расскажу одну интересную
историю... Это было давно. В комнате, которую я снимал, я держал никуда не
годную собаку, дворняжку с удивительно густой шерстью. Бедняга не линяла
даже летом... У нее всегда был такой мрачный, несчастный вид, что я решил
постричь ее... И вот, когда я уже закончил стрижку и собирался выбросить
состриженную шерсть, собака - не знаю, что ей померещилось, - вдруг завыла,
схватила в зубы ком этой шерсти и убежала на свое обычное место... Может
быть, она приняла состриженную шерсть за часть своего тела и жалела
расстаться с ней. - Он украдкой посмотрел на женщину: как она это воспримет?
Но она оставалась в прежней позе, неестественно изогнувшись на полке шкафа,
и даже не сделала попытки обернуться в его сторону. - Ну хорошо... Каждый
человек рассуждает по-своему... Будь то копание песка, будь что угодно
другое - пожалуйста, поступайте по своему усмотрению. А я решительно не
намерен терпеть это. Довольно! Ничего, еще немного - и поминай как звали!..
Напрасно вы меня недооцениваете... Если захочу, сбегу отсюда, и без труда...
Да, вот как раз кончились сигареты...
привезут воду...
Вопрос не в этом... А в состриженной шерсти, состриженной шерсти... Неужели
не понятно?.. Я хочу сказать, что ради состриженной шерсти не стоит и огород
городить.
что-нибудь в свое оправдание. Она подождала немного, и, когда убедилась, что
мужчина кончил говорить, с невозмутимым видом снова взялась за работу, от
которой ее оторвали. Она отодвинула крышку люка в потолке над шкафом, до
пояса влезла в него и, удерживаясь на локтях и неловко болтая ногами, стала
взбираться наверх. Тут и там тонкими нитями посыпался песок. Он подумал, что
на чердаке, наверное, обитает какое-нибудь необычное насекомое... Песок и
гнилое дерево... Но нет, довольно, необычного и так больше чем достаточно!
множество ручейков песка. Было очень странно, что этот обильный поток
низвергается почти бесшумно. В мгновение ока на покрывающих пол циновках
барельефом оттиснулся дощатый потолок со всеми щелями и дырками от сучком.
Песок набился в нос, ел глаза. Мужчина поспешно выскочил наружу.
начинают плавиться. Но где-то внутри оставалась цилиндрическая ледышка,
которая не поддавалась даже такому жару. Где-то внутри копошился стыд. Эта
женщина как животное... Нет для нее вчера, нет завтра - живет сегодняшним
днем... Мир, где господствует уверенность, что человека можно начисто
стереть, как мел с грифельной доски... И во сне не приснится, что в наши дни
где-то еще гнездится подобная дикость. Ну ладно... Если считать это
признаком того, что он оправился от потрясения и к нему начало возвращаться
спокойствие, то этот стыд не так уж и плох.
Сощурившись, он прикинул на глаза высоту волнистой стены песка, подернутой
тонкой вуалью, напоминавшей расплавленное стекло. Чем дольше он смотрел на
стену, тем выше она казалась. Трудно, конечно, идти против природы и
пытаться сделать пологий склон крутым, но ведь он-то хочет крутой склон
сделать пологим - только и всего. Особых причин идти на попятную как будто
нет.
другого выхода, как копать снизу. Сначала он подкопает, сколько нужно, в
самом низу и подождет, пока сверху обвалится песок, потом снова подкопает
снизу, и снова сверху свалится песок... Повторяя это раз за разом, он будет
подниматься все выше и в конце концов окажется наверху. Конечно, его ждут
обвалы, и песчаные потоки будут сбрасывать его вниз. Но хоть их и называют
потоками - песок все же не вода. Ему ни разу не приходилось слышать, чтобы в
песке тонули.
полукругом острие белело, как осколок фарфора.
очень податлив, и работа продвигалась быстро. Каждый удар лопаты,
вгрызавшейся в песок, каждый вздох отсчитывали время. Но скоро руки все
настойчивее стали напоминать об усталости. Ему казалось, что копает он
довольно долго, но результатов что-то не было заметно. Обваливались только
небольшие куски слежавшегося песка прямо над тем местом, где был сделан
подкоп. Все это сильно отличалось от простой геометрической схемы,
нарисованной им в уме.
проверить свои расчеты. Материала, к счастью, сколько угодно. Он выбрал
место под карнизом дома, в тени, и стал копать ямку сантиметров в пятьдесят.
Но почему-то скаты ее не удавалось сделать под нужным ему углом. Самое
большое - сорок пять градусов... как у ступки, расширяющейся кверху.
но склон оставался неизменным. Оказалось, у песчаной ямы какой-то стабильный
угол. Вес и сопротивление песчинок, видимо, пропорциональны. А если так,
значит, и эта стене, которую он собирается одолеть, имеет тот же угол
наклона.
бывает... На какой склон ни смотри снизу, он всегда будет казаться круче,
чем на самом деле.
Если разнится количество, естественно, разнится и давление. Если разнится
давление, то и пропорции веса и сопротивления неизбежно меняются. Возможно,
здесь играет роль и строение песчинок. Взять, например, красную глину.
Красная глина в естественном состоянии и красная глина уже после ее добычи
имеют совершенно разную величину сопротивления давлению. Да еще нужно
принять во внимание влажность... Итак, модель может быть подвержена
совершенно иным законам, чем большая яма.
сверхстабилен - одно это уже крупное достижение. И, в общем, не так уж
трудно сверхстабильность превратить в обыкновенную стабильность.
кристаллы и он превращается в насыщенный.
в дверях и внимательно смотрела в его сторону. Он даже не слышал, когда она
вышла. Застигнутый врасплох, он в замешательстве отступил назад, растерянно
озираясь. И вот тогда-то он увидел на краю песчаного обрыва с восточной
стороны три головы. Они были обмотаны полотенцами, концы которых закрывали
нижнюю часть лица, и поэтому он не был уверен, вчерашние это старики или
нет. Как будто они. На миг мужчина опешил, но тут же взял себя в руки и
решил, не обращая на них внимания, продолжать работу. То, что на него
смотрели, даже подхлестнуло его.
и он продолжал копать с закрытыми глазами. Ни в коем случае нельзя давать
отдых рукам. Когда они увидят, как ловко он работает, то поймут, насколько
они узколобы, насколько низки.
десять минут третьего. Все те же десять минут третьего, как и раньше, когда
Зыков Виталий
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Прозоров Александр
Белогорский Евгений
Перумов Ник