грациозные ноги - их можно сравнить с ногами подростка, у которого не начал
еще ломаться голос. Они влекут, обещая утолить жажду уставшего в пути
мужчины... Ощущение, что они, избавившись от земного притяжения, свободно,
как легкую птицу, несут свою владелицу. Своенравные ноги, и не медлящие, как
женские, и не продолжающие идти напролом, как мужские. Быстро бегущие ноги
всегда распаляют преследователя. Это не значит, что ее ноги были лишены
чувственной прелести. В них было заключено и нечто такое, что превосходило
обычное физическое влечение. Нашел ли я в ее ногах идеал ног или, может
быть, просто пытался подвести их под идеал?..
ними пролегла глубокая складка. Возможно, потому, что здесь центр тяжести.
Чуть приподнятое правое бедро резко очерчено, точно грудная кость птицы.
Судя по тому, что прическа - волосы легкие, это видно с первого взгляда: так
свободно и неприхотливо они лежат - неподвижна, ветер дует откуда-то снизу.
Видимо, вентилятор плохо отрегулирован, и холодный воздух струится по полу.
Бедра напряжены, отчего живот слегка выдается вперед и кажется совсем
беззащитным. А плечи - наоборот - сильно откинуты, и затылок, образовавший с
плечами прямой угол, казалось, поддерживает голову, упавшую вперед, точно ее
сорвали с невидимых петель. В общем, поза вполне непринужденная, но
впечатление такое, будто ее торс пронзает металлический стержень. Она
охватила себя руками - правой у пупка, левой под ложечкой. Под грудью
остался след от лифчика. Полоска над бедрами, наверно, след от резинки.
Видимо, прошло не так много времени с тех пор, как она разделась. Сброшенная
одежда валяется тут же, у ее ног. Черные маленькие трусы на белом
медицинском халате кажутся бессильно вытянувшим ножки мертвым паучком.
время ловко увертывается от зубов. Эта растянувшая рот улыбка пронзает мое
сердце копьем печали. Не поднимая головы, она исподлобья смотрит на моего
двойника - человека-ящика. Тот говорит что-то (видимо, приятное ей), и она,
подняв голову, бросает ему в ответ несколько слов. Мышцы на спине у нее
вытягиваются в стальную ленту. Это напряжение передается всему телу, до
кончиков пальцев, и она направляется к ящику. Не делай этого, кричу я про
себя. Диафрагма задубела, как высушенная мокрая кожа, дыхание сперто, мое
лицо, по которому потоками льет пот, стало похоже на переспелую дыню. Она
что-то получила от ящика. Это был недопитый стакан пива. Мне совсем не
нравилось, что она подносит ко рту стакан, из которого пил лжечеловек-ящик.
Мои мышцы готовы были взорваться, и я не разбил стекло и не влетел в
комнату, вероятно, еще и потому, что она предала меня (вот прекрасный пример
отговорки, свойственной человеку-ящику). Она неловко, точно втягивая лапшу,
допила пиво, которого оставалось еще с полстакана. Вернув ящику стакан, она,
чуть враскачку, большими шагами отступила назад. Поняв, что лжечеловек-ящик
не покинет своего укрытия, я вздохнул с облегчением. Напряжение, сковывавшее
плечи и спину, ушло, и я издал звук, будто разматывают клейкую ленту.
Вернувшись на прежнее место, она быстро заговорила о чем-то. Потом вдруг
умолкла, подняла глаза к потолку и стала поглаживать поясницу. Разговором
снова завладел человек-ящик, но она, по-видимому, слушала его без особого
интереса.
ссохся - остались одни глаза. Лжечеловек-ящик сильно подался вперед и стал
медленно покачиваться.
упал на колени. Мне показалось, что я не издал ни звука. Взвизгнула не
земля, а собака, которая, соскучившись, примостилась у моих ног. Тихо
прогнать собаку трудно. Я, разумеется, должен молчать, но и чтобы собака
залаяла, тоже не годится. Собака, заволновавшись, стала с силой тыкаться в
ящик носом, напоминающим мокрое мыло. Наверно, хочет забраться ко мне.
Ничего не поделаешь - я проделал небольшую дырку в банке мясных консервов,
которые были у меня припасены, дал ей понюхать, лизнуть и бросил подальше от
себя. Теперь бедной собачке придется до утра сражаться с этой банкой.
руками. Быстро протерев рукавом рубахи, снова устанавливаю его. В комнате
все переменилось. К счастью, то, что, по моим предположениям, должно было
случиться, не случилось.
на краю кровати. Конечно, он мог овладеть ею, не вылезая из ящика. Она уже
не обнажена. Она стоит в углу комнаты, прислонившись к письменному столу, и
курит. Слишком длинный для нее халат аккуратно застегнут на все пуговицы, и
ног не видно. Халат закрывает ноги, и вся она какая-то удивительно
безразличная - совсем другой человек. На треть выкурена сигарета. Сурово
нахмурены брови. Ногти покрыты перламутровым лаком. Даже не верится, что
несколько минут назад она была обнаженной. Неужели то, что отражалось в
зеркале, было не более чем видением?
в зубах, колотит ею об землю. Чешу затылок, и рука наполняется катышками
грязи. Сминая их, я испытываю глубокую тоску. Почему, когда действительно не
произошло то, чего ни в коем случае не могло произойти, то, чего я не хотел,
чтобы произошло (чтобы ящик овладел ею), я испытываю такую безумную боль?
Может быть, потому, что слишком уж часто меня обводят вокруг пальца?
слегка покачивая головой. Свет настольной лампы бил ей прямо в лицо, и от
этого казалось, что расстояние между глазами увеличилось и они чуть косят.
Она недоверчиво улыбалась одним ртом, показывая зубы, - она стала похожа на
своенравного ребенка. Отрицательно покачав головой, она закрыла рот, и ее
выпяченная нижняя губа неожиданно для меня оказалась сильно припухшей.
Потом, легко изогнувшись, делает движение, будто пинает невидимый воздушный
шар. Она пересекает комнату и направляется к двери. Стоило ей пойти, и я
понял, что это та самая женщина. Неправдоподобная легкость. Эта ее
невесомость соседствовала с потерянностью. Лжечеловек-ящик сполз с кровати.
Не оборачиваясь, она открыла дверь и скрылась за ней. Лжечеловек-ящик,
бросившийся было вслед, походил на насекомое с оторванными лапками. На нем
не было лишь резиновых сапог - все остальное, даже плотная материя,
намотанная на поясницу, точно как у меня. Дверь захлопнулась, и он
остановился. Видимо, он не собирается преследовать ее, и, качнув ящик и
изменив его направление, поплелся назад, неловко волоча ноги, точно
обмочился. Я увидел переднюю стенку ящика. Окошко, ничуть не отличающееся от
моего, прикрывает шторка, ни устройством, ни цветом ничуть не отличающаяся
от моей.
немалых усилий. Все было сделано слишком уж старательно, чтобы объяснить это
простой прихотью. Что же он задумал? Теперь, как бы я ни старался вернуть
пятьдесят тысяч иен, он не проявит готовности пойти мне навстречу. Пятьдесят
тысяч иен я получил и с этой минуты передал другому свои права настоящего
человека-ящика и превратился в поддельного - видимо, так надо это понимать?
Походка робота, пересекающего по диагонали комнату, была точной копией моей
походки. Не особенно приятно видеть отражающуюся в зеркале собственную
копию, которая, игнорируя волю хозяина, делает все, что ей
заблагорассудится. Вот дурак. Почему он не поспешил сбросить с себя ящик?..
Может, он пьяный?.. Если он в ящике давно, то теперь просто не в состоянии
вылезти из него. Не хочешь - не вылезай. А то, может, я вылезу вместо тебя?
Мне начинает казаться, что речь и в самом деле идет о действиях одного и
того же человека. Сделку придумала, конечно, она. Если как следует вникнуть
в ее намерения, не исключено, что она с самого начала замыслила... упрятать
этого человека в ящик. И тогда она свободна. А что, если мне,
воспользовавшись этим, развязаться со своим ящиком?
следует. Если уж я решусь на это, то смогу в любое время сбросить ящик.
После того как я спокойно соберусь с мыслями, хоть завтра можно будет снова
вернуться сюда. Но до того, как уйти, я должен заглянуть в ее комнату. Когда
я пересек ведущую к главному входу усыпанную гравием дорожку (на нее нанесли
столько земли, что звук шагов скрадывается) и, наклонив ящик, начал
продираться сквозь густые заросли огромных, в рост человека, хризантем,
вдруг сверкнула впадина, напоминающая перламутровую внутренность раковины -
видимо, эта ассоциация вызвана поднимавшимися от травы испарениями. Или,
возможно, ее подмышками. Задняя сторона дома обращена на север, и все окна
уз кие и высокие. А окно в ее комнате к тому же закрыто плотными шторами,
сквозь которые чуть пробивается свет, так что надеяться не на что. А я все
равно не ухожу и, малодушно притаившись у окна, стою в ожидании чего-то.
Ветер, сотрясая водосточную трубу, осыпает меня крупными брызгами - они
громко барабанят по ящику. Но из ее комнаты не последовало никакой реакции.
стоит, нечего и вылезать попусту. Только, если это возможно, хотелось бы
протянуть кому-нибудь руку.
ВСТАВКА НА ТРЕХ С ПОЛОВИНОЙ ОТДЕЛЬНЫХ ЛИСТКАХ
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шидловский Дмитрий
Сапковский Анджей
Распопов Дмитрий