поместиться вся армия какого-нибудь немецкого княжества. На террасе
выстроились ряды королевских алебардщиков в блестящих доспехах, и
множество слуг сновало вверх и вниз, взад и вперед, торопливо заканчивая
последние приготовления.
одного живого существа. Самый воздух, казалось, замер от напряженного
ожидания. Вся река была полна мириадами людей, которые, стоя в лодках и
заслоняя руками глаза от яркого света фонарей и факелов, устремляли взоры
по направлению к дворцу.
Их было сорок или пятьдесят. У каждого высокий нос и высокая корма были
покрыты искусной резьбой. Одни суда были изукрашены знаменами и узкими
флажками, другие - золотой парчой и разноцветными тканями с вышитым на них
фамильным гербом, а иные - шелковыми флагами. К этим шелковым флагам было
привешено несметное множество серебряных бубенчиков, из которых при
малейшем дуновении ветра так и сыпались во все стороны веселые брызги
музыки. Суда, принадлежавшие лордам свиты принца Уэльского, были убраны
еще более вычурно: их борта были обвешаны расписными щитами с изображением
различных гербов. Каждую королевскую барку тянуло на буксире маленькое
судно. Кроме гребцов, на каждом из этих судов сидели воины в сверкающих
шлемах и латах, а также музыканты.
алебардщиков. "Алебардщики были одеты в черные штаны с бурыми полосками,
бархатные шапочки, украшенные сбоку серебряными розами, и камзолы из
темно-красного и голубого сукна с вышитыми золотом тремя перьями - гербом
принца - на спине и на груди; древки их алебард были обтянуты алым
бархатом с золочеными гвоздиками и золотыми кистями. Алебардщики
выстроились в две длинные шеренги, тянувшиеся по обеим сторонам лестницы
от дворцовых ворот до самой воды. Между этими двумя шеренгами лакеи принца
в золотисто-алых ливреях растянули плотную полосатую ткань, или ковер. Как
только это было исполнено, во дворце раздались звуки труб, музыканты,
находившиеся в лодках, грянули веселую прелюдию, и два церемониймейстера с
белыми булавами вышли медленной и величавой поступью из ворот. За ними
следовал офицер с гражданским жезлом; за этим офицером - другой, несущий
меч города; затем несколько сержантов городской стражи в полной парадной
форме и с нашивками на рукавах; затем герольдмейстер ордена Подвязки в
мантии, надетой сверх лат; вслед за ним несколько рыцарей ордена Бани, вое
с белым кружевом на рукавах; за ними их оруженосцы; потом судьи в алых
мантиях и шапочках; затем лорд-канцлер Англии в открытой спереди
пурпуровой мантии, отороченной мехом горностая; затем депутация от
городских гильдий в ярко-пунцовых плащах и, наконец, главы различных
гражданских обществ в полном параде. Далее появились и сошли вниз по
ступенькам двенадцать французских вельмож в роскошных нарядах, состоявших
из шелковых стеганых белых камзолов с золотыми полосками, коротких плащей
красного бархата, на подкладке из лиловой тафты, и hauts-de-chausses
[широкие штаны до колен (франц.)] багрового цвета. Они составляли свиту
французского пасла. За ними шли двенадцать кавалеров из свиты испанского
посла, одетые в черный бархат, без всяких украшений. За ними следовало
несколько знатнейших английских вельмож, каждый со своей свитой".
великий герцог Сомерсетский, в "камзоле из черной с золотом парчи и в
малиновом атласном плаще, затканном серебряной сеткой и золотыми цветами".
Он повернулся, приподнял шапочку с перьями, изогнул стан в низком,
почтительном поклоне и начал спускаться спиною к толпе, кланяясь на каждой
ступеньке.
его высочеству, могущественному лорду Эдуарду, принцу Уэльскому!" Высоко
над дворцовыми стенами взвился длинный ряд красных огненных языков;
послышался грохот, будто гром прокатился; вся огромная толпа народа на
реке заревела, приветствуя принца, и Том Кенти, виновник и герой всего
этого торжества, появился на террасе, слегка кивая царственной головой.
парчи, усеянный алмазной пылью и опушенный горностаем. Поверх камзола
накинут был белый с золотом парчовый плащ с изображением герба из трех
перьев, подбитый голубым атласом, испещренный жемчугами и другими
драгоценными каменьями и застегнутый брильянтовой пряжкой. На шее у него
висели орден Подвязки и многие иноземные ордена", - всякий раз, когда на
него падал свет, драгоценные каменья сияли ослепительным блеском. О! Том
Кенти, рожденный в лачуге, взращенный в лондонских зловонных канавах,
близко знакомый с лохмотьями, нищетою и грязью, - какое зрелище
представлял он собою!
10. ЗЛОКЛЮЧЕНИЯ ПРИНЦА
законного принца во Двор Отбросов, а крикливая чернь, радуясь новой
потехе, преследовала его по пятам. Нашелся только один человек, который
вступился за пленника, но этого человека никто не стал слушать, да вряд ли
кто и расслышал его - такой был оглушительный шум. Принц продолжал
отбиваться, возмущаясь жестокостью своего угнетателя. Джон Кенти, наконец,
потерял и ту малую долю терпения, которая еще осталась в нем, и яростно
замахнулся на принца дубиной. Единственный защитник мальчика подбежал,
чтобы предотвратить избиение, и удар пришелся ему по руке.
темное тело свалилось на землю, под ноги набежавшей толпы. Через минуту
убитый остался лежать один в темноте, а толпа уже мчалась дальше, - этот
случай не омрачил ее веселья.
от всех посторонних. При тусклом свете сальной свечи, вставленной в
бутылку, принц едва мог рассмотреть очертания гнусной трущобы и ее
обитателей. В углу, у стены, с видом животных, привыкших к жестокому
обращению, сидели, скорчившись на полу, две девочки-замарашки и женщина
средних лет; они в страхе ожидали побоев. Из Другого угла выползла тощая
старая ведьма, седая, растрепанная, со злыми глазами.
такая комедия, что любо. Ты останься в сторонке, пока не позабавишься
всласть, а потом уж бей его, сколько хочешь. Поди сюда, милый! Ну-ка,
повтори, свои дурацкие речи, если еще не забыл их. Как тебя зовут? Ты кто
такой?
Джону прямо в лицо пристальным, негодующим взором.
Повторяю тебе еще раз: я Эдуард, принц Уэльский, и никто другой.
сдвинулись с места, словно были прибиты к полу гвоздями; у нее даже дух
захватило. С глупым недоумением уставилась старуха на принца, и это
показалось ее свирепому сыну таким забавным, что он разразился хохотом.
впечатление: за минуту перед тем они боялись, что отец искалечит
несчастного, теперь же эта тревога сменилась другою. С выражением горя и
ужаса они подбежали к принцу и заголосили:
выступившие слезы взволнованно глядела ему в глаза.
наконец, свое недоброе дело и отняли у тебя рассудок. И за что они тебе
так полюбились? Сколько раз я предупреждала тебя! Разбил ты мое
материнское сердце!
Отпусти меня во дворец, где он обретается ныне, и король, мой отец,
возвратит тебе его без промедления.
грозящих тебе смертью и всем твоим близким - погибелью! Стряхни с себя
этот отвратительный сон! Память твоя заблудилась, верни ее на истинный
путь! Посмотри на меня - разве я не твоя мать, которая родила тебя и любит
тебя?
никогда не видал твоего лица.
воплями.
Этакие невежи! Что же вы стоите в присутствии принца? На колени, вы,
нищенское отродье, да кланяйтесь ему хорошенько! - И он опять залился
грубым хохотом.
и рассудок вернется к нему. Вели ему ложиться поскорее.
он сегодня усталый. Если ты дашь ему отдых, он завтра будет усерднее
просить подаяния и воротится домой не с пустыми руками.
направились на деловые заботы. Он сердито повернулся к принцу и сказал:
полгода... немалая плата... Иначе нас выгонят вон. Покажи, что ты собрал
сегодня! Тебе, лодырю, и просить неохота.
Черепнин Владимир
Конюшевский Владислав
Акунин Борис
Пехов Алексей
Свержин Владимир
Каменистый Артем