прибывали в течение целых двух недель. Все окрестные деревни были
переполнены народом. По двенадцать раз в сутки мне приходилось
показываться почтительным и благоговейным толпам. Конечно, это было очень
утомительно и отнимало много времени, но, с другой стороны, разумеется,
приятно чувствовать себя знаменитым и окруженным таким поклонением.
Старикашка Мерлин зеленел от злости, и это доставляло мне большое
удовольствие. Но была одна вещь, которой я не мог понять: никто не просил
у меня автографа. Я упомянул об этом при Кларенсе. Черт побери, мне
пришлось объяснять ему, что такое автограф! Он сказал, что во всей стране
никто не умеет ни читать, ни писать, кроме нескольких десятков попов. Ну и
страна!
толпы жаждали нового чуда. Дело понятное. Хорошо, вернувшись домой из
дальнего странствия, похвастать, что ты собственными глазами видел
человека, которому повинуется солнце в небе, и тем возвеличить себя в
глазах соседей, но еще лучше иметь возможность сказать, что ты
собственными глазами видел, как он творил чудеса. Тут уж люди станут
приходить издалека, чтобы посмотреть на тебя самого. На меня здорово
наседали. Предстояло лунное затмение, и я знал число и час, когда оно
должно совершиться, но до него было еще слишком далеко. Два года. Я много
бы дал за возможность приблизить это событие и использовать его теперь же,
когда на рынке стоял такой большой спрос на затмения. Жаль, что оно
пропадет зря и совершится тогда, когда никому не принесет никакой пользы.
продал его, так сказать на корню, но при данном положении толку от него
никакого не было, и я даже думать о нем перестал. А тут Кларенс обнаружил,
что старый Мерлин тайком мутит народ. Он распространял слухи, что я
мошенник и что я не делаю никаких чудес только оттого, что не умею. Что-то
нужно было предпринять. И я тут же изобрел план действий.
камеру, где сидел прежде сам. Затем я с помощью герольдов и глашатаев
известил народ, что в течение ближайших двух недель я буду занят
государственными делами, когда же две недели пройдут, улучу свободную
минуту и уничтожу пламенем, сошедшим с небес, каменную башню Мерлина; а
пока лица, распускающие обо мне злостные сплетни, кто бы они ни были,
пусть поостерегутся. Далее я предупредил, что чудо, которое я собираюсь
совершить, будет последним. Но если и это чудо кого-нибудь не удовлетворит
и сплетни будут продолжаться, я превращу сплетников в лошадей и заставлю
их возить телеги. Спокойствие было восстановлено.
сказал Кларенсу, что мое чудо требует некоторых приготовлений и что
всякий, кто начнет болтать об этих приготовлениях, будет мгновенно поражен
смертью. Это заткнуло ему рот. Мы тайком изготовили несколько бушелей
первосортного пороха, а оружейники под моим руководством смастерили
громоотвод и провода. Старая каменная башня была очень прочна, хотя уже
понемногу разрушалась, так как построили ее еще римляне лет четыреста
назад. Да, она была красива своеобразной грубой красотой, и всю ее от
основания до верхушки, словно чешуйчатая кольчуга, обвивал плющ. Стояла
она одиноко на холме, в полумиле от дворца и была хорошо видна из его
окон.
пятнадцать футов толщины у основания, несколько камней и насыпали порох в
дыры. Таких зарядов мы заложили не меньше дюжины. Нашего пороха хватило бы
и на то, чтобы взорвать лондонский Тауэр. На тринадцатую ночь мы водрузили
на верхушке громоотвод, опустив его нижний конец в один из зарядов, а
остальные заряды соединили с ним проводами. С тех пор, как я издал свое
воззвание к народу, все и так обходили башню, но утром четырнадцатого дня
я все же объявил через герольдов, что никто не должен к ней подходить
ближе, чем на четверть мили. А затем прибавил, что чудо я совершу в
ближайшие двадцать четыре часа, но когда именно - еще не знаю, и потому
своевременно подам условный знак: если будет день, то выставлю на башнях
флаги, если будет ночь, то расставлю там факелы.
в крайнем случае чудо можно отложить на денек-другой: я отговорюсь тем,
что занят государственными делами, и народу придется подождать.
безоблачный день за три недели: так бывает всегда. Я заперся у себя и
следил за погодой. Время от времени ко мне забегал Кларенс и сообщал, что
волнение в народе все растет и что через бойницы видно, как прибывают все
новые и новые толпы людей. Наконец, когда уже начало смеркаться, появилась
туча, и как раз там, где надо. Я подождал еще немного, следя, как эта
дальняя туча росла и темнела, и, наконец, решил, что пора начинать. Я
приказал зажечь факелы, освободить Мерлина и прислать его ко мне. Четверть
часа спустя я вышел на балкон; там уже находился король и весь его двор, -
вглядываясь в сумрак, они не спускали глаз с башни Мерлина. Тьма уже так
сгустилась, что вдали ничего нельзя было разглядеть; эти людские сборища и
эти старые башни над ними, частью окутанные мраком, а частью ярко
озаренные пламенем факелов, были необычайно живописны.
а потом ты пытался замарать мою профессиональную репутацию. За это я
низведу с небес огонь и уничтожу твою башню; однако ради справедливости я
и тебе дам возможность показать свое могущество: если в твоей власти
рассеять мои чары и воспротивиться небесному пламени, бей по мечу - твой
ход!
сомневайся, - заявил Мерлин.
круга щепотку порошка; над порошком взвилось крошечное облако благовонного
дыма, и все отшатнулись, испуганно крестясь. Затем он начал что-то
бормотать и взмахивать руками. Мало-помалу он привел себя в состояние
полного исступления, и руки его завертелись, как крылья ветряной мельницы.
Тем временем гроза подошла совсем близко; порывы ветра раздували пламя
факелов и раскачивали тени; упали первые крупные капли дождя, кругом
стояла непроглядная тьма, иногда вспыхивала молния. Мой громоотвод,
несомненно, сейчас начнет работать. Медлить больше нельзя. И я сказал:
колдовать, я не мешал тебе. Всем уже ясно, что твое колдовство никуда не
годится. А теперь мой черед.
нечто вроде извержения вулкана: обломки старой башни взлетели к небу,
охваченные столь ярким пламенем, что ночь превратилась в день и стало
видно, как кругом на огромном пространстве многотысячные толпы людей в
ужасе попадали на землю. Да что говорить, потом целую неделю шел, дождь из
песка и щебня. Таковы были слухи, быть может несколько преувеличенные.
прекратилось. Утром на грязи видно было много тысяч следов, но все они
вели прочь. Если бы я объявил, что собираюсь совершить новое чудо, мне не
удалось бы собрать зрителей даже с помощью полиции.
он даже собирался изгнать его из страны, но тут вмешался я. Я сказал, что
Мерлин может заниматься погодой и тому подобными мелочами, а если из его
маленьких, жалких салонных фокусов ничего не будет выходить, я ему немного
помогу. От башни его не осталось даже камня, но я заставил правительство
выстроить ее для него заново и посоветовал ему сдавать ее жильцам; однако
он был слишком чванлив для этого и благодарности ко мне не чувствовал
никакой, даже спасибо не сказал. Кремень был старикашка, что там ни
говори; впрочем, трудно ждать от человека, чтоб он был ласков с вами,
когда вы так его оттеснили.
8. ХОЗЯИН
сознавать, что все твоей властью довольны. История с башней укрепила мою
власть и сделала ее непоколебимой. Все относившиеся ко мне завистливо и
критически сразу смирились. Теперь во всем королевстве не было ни одного
человека, который счел бы благоразумным вмешаться в мои дела.
окружало. Первое время, просыпаясь по утрам, я смеялся над своим "сном" и
ждал заводского гудка; но постепенно это прошло, и я окончательно понял,
что живу в шестом веке при дворе короля Артура, а не в лечебнице для
умалишенных. И скоро я уже чувствовал себя в этом веке совсем как дома, не
хуже чем в любом другом; и если бы мне предоставили выбор, я не променял
бы его даже на двадцатый. Вдумайтесь, какие возможности представляет
шестой век знающему, умному, деятельному человеку для продвижения вперед,
для роста вместе со всей страной. Широчайшее поле деятельности, и к тому
же полностью отданное мне одному, - ни одного конкурента, ни одного
человека, который по знаниям и способностям не был бы в сравнении со мной
младенцем. А что досталось бы на мою долю в двадцатом веке? В лучшем
случае я был бы мастером на заводе, не больше, и на любой улице среди
прохожих можно было без труда выудить людей, куда более достойных, чем я.
успехом, как человек, из земли которого брызнула нефть, любуется своим
нефтяным фонтаном. Я искал в прошлом примеров для сравнения и не находил
ничего, кроме разве истории с Иосифом [имеется в виду эпизод из библии:
Иосиф, проданный своими братьями в египетское рабство, мудро истолковал
привидевшийся фараону сон о тучных и тощих коровах как предсказание
длительного неурожая, посоветовал сберечь на этот случай хлеб и таким
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Верещагин Олег
Акунин Борис
Афанасьев Роман
Шилова Юлия