Чтение 9–й страницы книги ~Тумак фортуны или услуга за услугу~

-- Идет! -- заявил я.

-- Отлично, -- красномордый от удовольствия закряхтел, потер потные
ладони и еще больше покраснел, -- пари заключено. Господа, -- он обратился к
своим друганам, -- вы будете свидетелями сделки.

Мой сосед продолжал с остервенением дергать меня за рукав, остерегая от
безумного решения, но при последних словах красномордого резко переменил
свои намерения.

-- Раз дело принимает критический оборот, я тоже буду свидетелем, --
заявил он решительно.

Красномордый уничтожающе зыркнул на него, но противиться не стал.

-- Итак, сотня против полтинника, -- подвел итог он. -- По рукам?

Я покачал головой.

-- Сто пятьдесят против ста пятидесяти, -- небрежно бросил я. -- Играем
на равных.

-- Ух ты! -- ахнули хором друганы красномордого, а мой сосед-динамовец
едва не задохнулся от волнения.

Красномордый еще больше выкатил зенки и с минуту смотрел на меня, как
мне показалось, даже с каким-то проблеском уважения. Потом зашептался со
своими корешами. Те состроили кислые рожи, но авторитет атамана быстро
сломил их сопротивление. Ага, клянчит у них бабки! -- догадался я.

-- Плакали ваши денежки, -- шепнул мне на ухо сосед и сам чуть было не
разрыдался. -- Эх, была не была, даю от себя двадцатку, если наши победят!

В результате переговоров красномордый собрал нужную сумму.

-- Клади деньги в общую кучу, -- сказал он мне.

Я вынул три новенькие пятидесятки, но отдавать ему не спешил.

-- Кто будет держать всю сумму до конца матча? -- спросил я. -- Тебе я
не доверяю, твоим корешам тоже.

-- Я подержу, -- предложил мой сосед-динамовец, -- я нейтральное лицо и
к вашим разборкам касательства не имею.

Красномордый просверлил его взглядом и, скрепя сердце, сунул ему свою
ставку. Я, в принципе, не против был такого посредника и в свою очередь
передал ему кровные свои бабки. Тот тщательно пересчитал деньги и подытожил:

-- Все правильно, ровно триста тысяч.

-- О'кей, -- сказал красномордый и, осклабившись, повернулся ко мне. --
Ну и лопух же ты, парень. Накрылись твои сто пятьдесят штук медным тазом.

-- Не каркай, -- огрызнулся я.

Красномордый ухмыльнулся и подмигнул своим дружкам. Те радостно
заморгали в ответ и начали рьяно крутить пальцами у свих висков, явно
намекая на мою дырявую крышу. Ну это мы еще посмотрим, у кого крыша течет!

Раздался свисток, и третий, завершающий, период начался.

Если говорить начистоту, то в хоккее я ни бум-бум, то есть ни капельки.
Ни правил, ни кого из игроков как зовут, ни специфического хоккейного сленга
-- ни о чем таком я понятия не имел. Да и зачем мне это? Ежели кто кому
шайбу влепит, так это и круглому идиоту ясно будет, а большего мне знать
было незачем.

Игра протекала напряженно, но никто уже не сомневался в исходе матча.
Красномордый притих и больше не орал, все его внимание было сосредоточено на
поле. Меня колотило от возбуждения и неизвестности (с каждой уходящей
минутой я все меньше и меньше верил газете), а мой сосед-динамовец громко
шмыгал носом и с сочувствием косился на меня, не смея поднять глаза на
игровую площадку.

Когда до финального звонка оставалось пять минут, красномордый хлопнул
меня по спине и беззлобно заявил:

-- Ну-с, парень, плакали твои денежки. Зелен ты еще в такие игры
играть, ну да ничего не попишешь: уговор есть уговор. Готовь бабки,
посредник.

-- Не суетись, мужик, еще не вечер, -- пресек его я. -- До конца матча
четыре минуты.

Он заржал, морда его из красной сделалась багрово-синюшной.

-- Да ты что, серьезно, парень? Самое малое две шайбы нужно твоим
отыграть, чтобы бабки перекочевали в твой карман. Ты...

Есть!!! Шайба в воротах "Спартака"! За три минуты до конца матча
динамовцы сравняли счет.

Стадион взорвался от воплей и визга, а потом разом умолк. Наступила
тревожная тишина, лишь позади я слышал яростное сопение красномордого. Краем
глаза я взглянул на него, и мне показалось, что его лупоглазые зенки вот-вот
вывалятся у него из орбит.

На двадцатой минуте динамовцы влепили вторую банку.

Тут-то с моим соседом справа и приключился припадок. Он вдруг завизжал,
как поросенок при виде ножа, вскочил на сидение и начал отплясывать, корча
рожи красномордому и улюлюкая на манер индейцев племени гуронов. Потом
бросился ко мне на шею и, рыдая от счастья и пуская слюну, полез лобызаться.

-- Как мы их, а? Во-о-о как мы их!! Ух, как мы их! В пух и прах мы их!
Это ж надо ж, а? -- орал он мне в самое ухо.

Исход матча был предрешен. Стадион ревел так, что лед на поле вот-вот
был готов потрескаться. А я... а что я? Плевать я хотел на матч, и на
"Спартак" с "Динамо" в придачу. Главное для меня -- сто пятьдесят штук,
которые я сумел оторвать благодаря дедморозовскому презенту. А все остальное
трынь-трава.

Все, финальный свисток! Наша взяла, братва, утер-таки я нос красной
морде!

Я едва сдерживался, чтобы не заорать. Жаль мне стало красномордого, ему
и так, поди, не сладко живется с такой-то рожей, а тут я еще масло в огонь
подолью своим поросячьим визгом. Нет, выиграл так выиграл, а в рожу харкать
проигравшему мы не обучены.

Он аж, бедняга, почернел от горя. Сникли и его друганы, оба в раз. Один
лишь мой сосед-динамовец продолжал куролесить да глумиться над поверженным
врагом. Я цыкнул на него, и он стих.

-- Что ж, произведем расчет, мужики, -- сказал я как можно спокойнее.

-- Ну и фрукт же ты, парень, -- прохрипел красномордый, волком глядя на
меня.

-- Это с какой же стати? -- завопил вдруг один из его дружков. -- Я на
это свои последние гроши выложил, а тут какой-то шкет их прикарманить
норовит! Протестую.

-- Аналогично, -- поддакнул второй. -- Не имеет никакого права наши
денежки карманить. В морду ему.

-- Заткнитесь, оба! -- рявкнул красномордый. -- Сволочи вы, больше
никто. Я вам ваши бабки верну, как условились, так что вы при своих
останетесь, а вот я действительно крупно погорел. Вот дерьмо собачье, --
выругался он напоследок.

-- Игра есть игра, -- пожал я плечами.

-- Игра есть игра, -- кивнул он. -- Эй, посредник, вручи-ка ему его
выигрыш. Пускай подавится.

Как же, подавлюсь я, жди больше. Не на того напал, придурок лупоглазый,
я эти денежки сберегу и Светке своей даже под пыткой не расколюсь.

Посредник снова вскочил и с торжествующей улыбкой вручил мне триста
тысяч рублей.

-- Поздравляю, от всей души, -- сказал он, восторженно пялясь на мою
персону. -- Утерли-таки нос кое-кому, а кому именно, я говорить не стану.
Это и ежу понятно.

-- Умри, зануда, -- гаркнул на него красномордый, а потом обратился ко
мне. -- Пересчитай, не верю я ему. Скользкий тип.

-- Да разве я ворюга какой, -- обиделся мой сосед справа и опасливо
покосился на меня.

Я пересчитал. Десятки не хватало. Я пересчитал еще раз. Так и есть,
десятку как языком слизнуло.

Тут уж я рассвирепел.

-- Ты что же, гнида, своих обдираешь? -- накинулся я на него. -- Гони
бабки, говорю, не то кишки повыпускаю!

-- А я еще помогу, -- вставил красномордый зловеще.

Сосед-динамовец позеленел и заклацал зубами от страха.

-- Да как же... да не может быть... да вы не думайте... это
случайность...

Он судорожно зашарил руками по карманам и вдруг выудил откуда-то
десятку. Мою десятку.

-- Вот она! -- заорал он. -- Я же говорил! Здесь она, родимая, никуда
не делась! Просто завалилась под подкладку.

-- Купи себе гуся и пудри мозги ему, а мне баки заколачивать нечего, --
процедил я сквозь зубы, выхватывая у него купюру. -- С тебя еще двадцать
штук, обещанные. Напомнить?

-- Ну да, ну да, -- зачастил он, -- как же, помню. Сейчас, сейчас...

Он снова начал рыться в карманах.

-- Что-то никак... не найду, -- пробормотал он. -- Никак, знаете...

-- Небось, опять под подкладку завалилось, -- заметил я, презрительно
усмехаясь.

-- А вот я сейчас сам его потрясу, -- мрачно заявил красномордый,
поднимаясь с места. Просто удивительные случаются порой вещи: из недавнего
недруга он превратился вдруг в моего союзника.

-- Нет! -- испуганно крикнул динамовец. -- Не надо! Я сам. Вот, уже
нашел.

И он протянул мне еще две десятки.

Получив причитающуюся мне мзду, я поспешил унести ноги. День для меня
закончился как нельзя удачно, и, главное, без ненужных эксцессов. Все прошло
гладко, без сучка без задоринки. А ведь могло обернуться иначе.

Мордобоем, например.
-==Глава десятая==-

Еще дважды мне обламывался солидный куш: один раз в сто штук, а в
другой аж в пол-лимона, ей-Богу, не вру. Бабки потекли ко мне рекой, я не
успевал их пересчитывать. В течение недели я заработал семьсот пятьдесят
штук, что равнялось двум моим месячным зарплатам. Неплохо, а? Ясно теперь,