read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



утра просидели в мастерской.
В первую их встречу разговор шел главным образом о Кире Георгиевне.
Поначалу Юрочка даже растерялся, узнав, что она была женой Вадима
Петровича, но тот, заметив Юрочкино смущение, только улыбнулся: "Не
пугайся, на дуэль не вызову", - и стал что-то рассказывать о своей и Киры
Георгиевны молодости.
Во вторую их встречу разговора о Кире Георгиевне не было. Об искусстве
тоже. Говорили о жизни, о том, о чем Юрочке никогда и ни с кем не
приходилось говорить так до сих пор. А Вадим Петрович умел не только
рассказывать, но и слушать, и не только слушать, но и заставлять других
рассказывать.
И Юрочка заговорил. Впервые в жизни.
Вот ему скоро двадцать три года, он молод, здоров, а что он видел? За
пределы Москвы дальше Можайска и Александрова никуда не ездил. Даже в
Ленинграде не был, а туда только ночь езды... Когда взяли в армию, мечтал
о флоте, а попал в зенитчики. Сейчас работает электриком, ползает целый
день по стенам да потолкам, как паук, проводку тянет. Другие в его
возрасте и в Берлине побывали и черт знает еще где ("Кое-кто и голову там
положил", - перебил его в этом месте Вадим Петрович, но он тут же ответил:
"Положили, знаю, но было за что положить"). Так вот, другие по белу свету
дай бог поездили, а он - Лужники, Мневники, Черемушки, Хорошевское
шоссе... Нет, он не жалуется, упаси бог, только бы Вадим Петрович не
подумал этого. У него товарищи есть хорошие, и на работе к нему относятся
неплохо - вот даже недавно профоргом выбрали, а он в этом СМУ и года еще
не проработал. Но разве в этом дело? Вот Ванька Щеглов. Только что из
Уссурийского края приехал. Поехал на год, а сейчас назад туда же -
навсегда, говорит. В "Союзпушнине" устроился. В тайге был. Такого
рассказывает! Живых тигров видал. Даже стрелял по ним...
- Ну вот и ты поехал бы туда.
- А мать, а сестра? - Юрочка печально ухмыльнулся. - Был бы отец. А его
нет. Я вам говорил, в катастрофу попал. В позапрошлом году, семнадцатого
мая. Он "МАЗ" водил. Я тогда еще в армии служил. Вернулся, а его уже
нет... А старик хороший был. На вас похож. Только повыше и пошире. Вот
так-то... - Юрочка помолчал. - Потому и учиться после армии не пошел.
Вальке-то, сестренке, и пятнадцати еще нет, тянуть все мне приходится. А
учиться не прочь, ей-богу, не подумайте. Вот Николай Иванович, муж Киры
Гергиевны, тоже предлагал устроить...
Тут Юрочка запнулся и вдруг смутился. Наступила пауза. Вадим Петрович
встал, подошел к крану, напился воды, потом спросил:
- Тебе нравится Николай Иванович?
- Нравится, - подумав, ответил Юрочка.
- Чем же он тебе нравится?
Юрочка пожал плечами:
- Не знаю. Просто так. Хороший он. Простой.
- А к Кире хорошо относится? - помолчав, спросил Вадим Петрович.
- Хорошо.
Тут Юрочке захотелось рассказать о Тоне, но Вадим Петрович, точно
почуяв, о чем он думает, неожиданно сам спросил:
- Слушай, а девушка-то у тебя есть?
И Юрочка, так же, как тогда, когда спросила его Кира Георгиевна,
ответил:
- Есть, а что?
Вадим Петрович потянулся, взглянул в окно.
- Ладно, Юрий, давай спать. Светает уже. Ты на чем будешь - на диване
или раскладушке?



10
В конце июля "Юность" была благополучно принята всеми инстанциями.
Через несколько дней от Вадима пришла телеграмма до востребования:
"Поздравляю жду".
И Кира Георгиевна поехала в Киев.
Она действительно очень устала, поэтому, когда сообщала Николаю
Ивановичу, что за последние две недели "дико вымоталась" и хочет поехать
куда-нибудь отдохнуть, это была правда - ей на самом деле нужен был отдых.
- Хочу в Киев съездить. Все-таки я там с сорок первого не была, -
сказала она и из вежливости, зная, что он откажется, добавила: - Может, и
ты туда приедешь?
- Да нет уж, поезжай одна, - улыбнулся Николай Иванович. - Я тебе
только мешать буду. У тебя там друзья, знакомые. А мне тут еще порядком с
портретом повозиться надо.
На следующий день она уехала. Провожал ее один Николай Иванович, но в
последнюю минуту появился у вагона Юрочка. Лицо у него было смущенное, по
глазам было видно, что ему нужно что-то Кире сказать. И действительно,
когда Николай Иванович отошел к киоску за папиросами, он быстро шепнул ей:
- Там у проводника пакетик небольшой. Это Вадиму Петровичу.
Кира Георгиевна удивилась, но промолчала.
- Ну, садись, зеленый зажегся, - сказал Николай Иванович и поцеловал ее
в щеку. - Изредка, но пиши все-таки, хотя бы открыточки. Они у тебя в
кармашке, в чемодане.
Поезд тронулся. Кира Георгиевна высунулась в окно и помахала рукой.
Николай Иванович и Юрочка тоже махали. Они двигались вдоль поезда, один
враскачку, тяжелой походкой сердечника, другой бегом, обгоняя провожающих,
потом, когда перрон кончился, они остановились, и такими, стоящими рядом и
машущими, они надолго запомнились Кире Георгиевне - рыхлый, с опущенными
плечами Николай Иванович и загорелый, с засученными рукавами Юрочка.
Кира Георгиевна долго стояла у окна - в купе укладывали ребенка, -
смотрела на проносившиеся мимо дачные поселки, на будки путевых
обходчиков, на выложенные из кирпича надписи "Миру - мир", и было ей
почему-то невесело. Почему?
Она едет в город своего детства, в город, в котором выросла, провела
лучшие дни, едет к человеку, который ее ждет, которого она любит, - и ей
невесело. Вот придет сейчас Николай Иванович домой, и встретит его Луша, и
спросит, какого варенья ему к чаю дать, и он, чтоб не обидеть ее, скажет
"вишневого" или "яблочного", но выпьет только полстакана, к варенью же не
притронется и пойдет в кабинет работать. Но и с работой не выйдет, он
ляжет на диван, поставит на стул пепельницу и возьмется за нечитаные
"Юманите", которых накопилось уже недели за две, потом опять попытается
работать, в конце концов примет двойную порцию люминала и утром проснется
усталый, вялый, с неприятным вкусом во рту. А она в это время будет
подъезжать к Киеву, где у нее, как он сказал, много друзей и знакомых.
Может, послать ему сейчас телеграмму? Просто так, с дороги, ему будет
приятно... Ведь ее письма и открытки (а сколько их было за эти годы? Штук
пять всего или шесть), даже телеграммы он бережно хранит в специальной
папке, лежащей в "самом важном", левом ящике его стола... Как дорог ему
каждый знак внимания с ее стороны. И как, в сущности, редко видит он
внимание. А ведь кто, как не он, заслужил его. Кем бы она без него была?
Кто научил ее работать? Кто превратил ее, ветреную, разбрасывающуюся во
все стороны девчонку-студентку, в профессионала-скульптора? Кто сумел
внушить, что искусство - это не развлечение, а тяжелый, упорный труд, и
кто привил ей любовь к труду? А чем она отплатила? Любовью? Неправда. Если
говорить начистоту, настоящей-то любви между ними никогда и не было. Да он
и не очень ждал ее. Ласка, внимание, забота - вот что ему нужно. Чтоб
рядом был человек, друг, кто-то, о ком и он мог бы заботиться. Ведь он по
призванию своему учитель, наставник. Пусть он художник, признанный даже
художник, но главное для него - это кого-то воспитывать, направлять на
путь истинный. Вот и Юрочку он уже куда-то направляет, чему-то учит,
"прививает вкус", как он сам говорит, даже хочет устроить в какой-то
университет культуры. И ее он учил. И, кажется, она была неплохой
ученицей. И не только ученицей, но и другом-женой была. И другом навсегда
останется. Но что поделаешь, если, кроме всего этого, есть еще жизнь. Вот
такая, какая она есть, - запутанная, сложная, полная противоречий и
неожиданностей. Появился Вадим. Это уже не эпизод! Это ломка, перестройка
всего. В ее жизни появление Вадима - самое существенное, самое важное, и
Николай Иванович не может этого не понять. И он поймет - она знает...
Так, стоя у окна, рассуждала Кира Георгиевна, как всегда приходя в
конце концов к выводу, что все, что она делает, верно и что другого выхода
у нее, да и у других, нет и быть не может. Только потом, засыпая на второй
полке - на нижних спали уже мать с ребенком и какой-то старик на костылях,
- она спохватилась, что так и не послала Николаю Ивановичу телеграмму, но
тут же подумала: "Ничего, завтра прямо с вокзала пошлю", - и, повернувшись
спиной к окну, закрыла глаза и равномерно задышала, чтоб скорее заснуть.

А Николай Иванович в это время действительно пил чай. И действительно,
когда пришел, Луша спросила его, какого варенья подать, и он сказал
"вишневого". Но пришел он не один, пришел с Юрочкой.
- Может, заедем ко мне? - нерешительно сказал он, когда они вышли с
вокзала. - Неприятно как-то в пустой дом приходить. А я вам свой групповой
портрет покажу. Не получается что-то. Свежий глаз нужен.
Отказаться было нельзя. Поехали.
В этот вечер Николай Иванович разговорился. Показывал свои старые
рисунки и эскизы, один из них даже подарил Юрочке. Тот аккуратно свернул
его в трубку и все время держал в руках. Ему хотелось уйти, посидели и
хватит, он чувствовал всю фальшь своего положения, но Николай Иванович
вынимал все новые папки, одну даже из дивана вынул, и все показывал,
показывал...
- Вот так, Юрочка, и проработал я всю жизнь. А это ведь только часть.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 [ 9 ] 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.