развеселить погрустневшую Элору.
куда-нибудь? Улизнем из города.
Только куда? Город затопил всю планету... О, вспомнила! Есть не так далеко
одно место...
море огней, волнами прокатывались какието искрометные сгустки, змеились
эстакады. "Гераклитов мир, - подумалось мне. - Огненная стихия, движущаяся
без направления и цели".
опушке небольшой рощи. Я узнал ее - это была та самая роща, где я очнулся...
Я сорвал пучок травы и с наслаждением понюхал. С острой и сладкой печалью
вспомнился запах лугов моего детства.
Вот что: ты оставайся, а я скоро вернусь. Кое-что прихвачу.
вздрогнул, вспомнив холодное фиолетовое пламя, свернувшуюся в пояс
капсулу... Таинственная капсула, принесшая меня неведомо откуда, исчезнувшая
так необъяснимо и бесследно, - будь она у меня сейчас, я сразу же попытался
бы бежать. Только вот куда?
напитки и пакеты с едой.
смеялась Элора.
жителей города картина. На черном куполе раскинулась серебристая арка
Млечного Пути с мириадами далеких светил.
Сейчас во всей Вселенной нет никого, кроме нас двоих и вот этих звезд.
Стихи, - потребовала она. - Прочти какие-нибудь стихи.
говорилось и о таинственной ночи, и о "мерцании звезд незакатных".
неизменный, Как ночью на небе звезда... Элора слушала, широко раскрыв глаза.
уважением... Потом спросила:
затейливую башенку-прическу. Волосы Элоры рассыпались черным шелковистым
облаком, я почувствовал еле уловимый аромат.
меня.
так... Даже лучше.
полушутя, то ли всерьез. - Только не со звезд, а из другой физической
системы отсчета. Я хочу, чтобы ты меня взял с собой, в свое таинственное
измерение, в выдуманный и зачарованный мир поэзии.
ровным светом. Хорошо помню ее глаза. Не холодные и строгие, какие вижу
сейчас на портрете, а удивленно раскрытые и нежные - две загадки, две черные
бездны...
Смотрю в окно на темнеющие кроны деревьев, прислушиваюсь к затихающим лесным
звукам. Солнце скрылось за лысой горой. И закат, великолепный закат
развертывает свои красные перья.
таким восторгом, как я. Это безусловно Земля!
к небольшому озеру, плескавшемуся у подножия горы. Нога болела меньше, и я
решился наконец подняться наверх. Когда взобрался на голую вершину, у меня
перехватило дыхание. И не от усталости, хотя гора довольно высока, а от
красоты и знакомости распахнувшихся далей. Земля!.. Мне кажется даже, что
передо мной ландшафты, характерные для Среднего Урала. Кругом зеленеют
лесистые увалы, подернутые тонким утренним туманом. Куда ни кинь взгляд -
холмится застывшее каменное море с гребнями шиханов на волнах-вершинах...
Тогда леса на Урале рассекались высоковольтными линиями и автострадами, а в
воздухе стоял почти беспрерывный гул от пролетающих в поднебесье лайнеров.
Нет, это и не двадцатый и даже не девятнадцатый век: я не заметил ни одного
заводского дымка, ни одного телеграфного столба. Может, попал на совсем
старый Урал? Судя по незатоптанной, девственной природе и заброшенной
охотничьей избушке, сейчас вероятнее всего конец семнадцатого или самое
начало восемнадцатого столетия.
странных капризах реки времени, носившей меня на своих волнах из эпохи в
эпоху и забросившей сейчас на этот свой живописный и пустынный берег.
прекраснее Урала ничего не видел. Вот и сейчас засмотрелся на гранитные
палатки, возвышающиеся шагах в тридцати от меня. Глядя на изогнутые столбы,
причудливые выемки и карнизы, невольно подивился искусству природы,
отчеканившей этот шедевр из гранита. Миллионы лет назад, в пору юности
Уральского хребта, здесь, вероятно, была одна из высочайших гор. Снежная
вершина ее купалась в облаках. Шли тысячелетия. Природные силы вершили свою
неторопливую, но сокрушительную работу. Резкая смена температур, движение
мощных ледников постепенно сглаживали рельеф. Высокая гора превратилась в
лесистый перевал, а от пронзающей тучи вершины сохранилась лишь вот эта
гранитная гряда. Над ней и сейчас продолжают затейливую, но уже более тонкую
работу шумные вьюги и весенние потоки, свистящие летние ливни и ветер-ювелир.
дождь. Я вздохнул и встал с камня. Надо идти в хижину.
сосен, слушал волнами накатывавшийся шум тайги - ее великий океанский гул. А
бескрайние дали с зелеными горами и белопенными барашками скалистых гряд на
вершинах еще сильней напомнили штормовое море.
Утром я сделал открытие, которое меня ошеломило. До самого вечера ходил сам
не свой, не зная, что и подумать.
решил прогуляться к полюбившемуся мне горному перевалу. Опираясь на палку,
поднялся на каменистую вершину. Снова передо мной раскинулись неоглядные
всхолмленные дали, повитые утренним туманом. И снова зашевелились печальные
воспоминания о навсегда потерянном двадцать первом столетии.
чувство, ощущение чего-то пугающе знакомого. Но чего? Я сидел на камне лицом
к югу. Справа, разрезая темные хвойные леса, пролегла светлая полоса
березняка. Нескончаемой лентой тянулась она с севера на юг. Вот этот
геометрически правильный коридор березняка и не давал мне покоя. Откуда он
здесь, в нехоженых дремучих лесах? Мог ли он образоваться естественным
путем? И внезапно у меня вспыхнула одна смутная догадка.
обрывистому. Вошел в широкий березовый коридор. Здесь было больше солнца,
чем в глухом ельнике. Высокие и гладкие стволы берез светились, как свечи. Я
опустился на колени. Поднимая траву, продвигался вперед и ощупывал землю,
пока не наткнулся на... железобетонную плиту! Такие квадратные плиты служили
обычно фундаментом для металлических опор высоковольтной линии.
меньше, чем Робинзон Крузо, обнаруживший на своем необитаемом острове следы
чужих ног.
траву и копал землю - то палкой, то просто руками. Я нашел то, что искал:
обломок ажурной мачты - опоры. Краска давно облупилась, оголенный металл
покрылся слоем шершавой ржавчины.
проходила высоковольтная линия. На Урале в мое время таких линий было
особенно много. Мне даже на миг показалось...
поглаживать ее. Это занятие меня немного успокоило.
удивительно знакомой. По-моему, я был здесь с ребятами после окончания школы.
С рюкзаком за спиной я шагал вместе с ребятами по тропинке, протоптанной
туристами и грибниками. Да, отлично помню: мы шли по этой широкой просеке.
Только вместо берез упругим ковром расстилалась трава, а по бокам шумели
Прозоров Александр
Маккарти Кормак
Суворов Виктор
Корнев Павел
Мурич Виктор
Зыков Виталий