Чтение 9–й страницы книги ~И каждый вооружен~

Когда его ладонь обхватила рукоятку, я сказал:

- Спокойно!

Не было нужды повышать голос: в комнате было так тихо, что я четко
расслышал шлепок его руки по металлу.

Мои слова как бы повисли в воздухе. Парень замер с рукой над сердцем и не
двигался. Он не убрал руку, но и не выхватил оружие. Он был у меня на мушке,
и я был готов в случае необходимости нажать на спусковой крючок. Но мне
вовсе не хотелось стрелять. Я еще не знал, в кого и почему стрелять. Человек
за столом медленно передвигал свою правую руку, полностью на виду и без
очевидной угрозы. Глядя на меня, он сделал отмашку рукой двум другим.
Высокий худой парень несколько расслабился и убрал руку от нагана. Оба они
держали руки перед собой - там, где я мог их видеть.

До сих пор никто, кроме меня, не произнес ни слова. Интересная получилась
картинка: трое мужчин не шевелились, а Айрис пялилась на меня. В этот момент
я молил Бога, чтобы все наконец прояснилось. За все время работы частным
сыщиком в Лос-Анджелесе мне ни разу не приходилось столько бегать и
подвергаться такому риску, не зная даже, в чем дело или кто от него
выигрывал. А тут я пытался давить на Марти Сэйдера, спокойно сидящего за
своим большим белым столом, двух других парней, которых я никогда прежде не
видел, и прелестную девушку, сказавшую мне едва ли два десятка поспешных
слов.

Не окажется ли это ловушкой, подумал я.

И тут во второй раз за этот безумный день Айрис обрушила на меня поток
слов. Похоже, она не могла видеть меня без дрожи.

- Шелл! Шелл! Шелл! - произнесла она на одном дыхании. - О-Шелл!
Как-я-рада!

Я подумал, что она скажет: "Рада! Рада! Рада!", но она этого не сделала.
Она смолкла и уставилась на меня, как будто я был ее мамой.

Сэйдер держал руки на столе. Глядя на меня, он произнес с отвращением:

- Ну! - и добавил вульгарное словцо, которым я никогда не пользуюсь.

Я захлопнул ногой дверь, прислонился к ней и сказал:

- Привет, Марти. Он наклонил голову:

- Мистер Скотт.

Это его резкий голос я слышал за дверью. Никакой нервозности в нем.
Спокойный, почти приятный. Ничто его не заботило, будто он был на светском
рауте.

Марти не выглядел очень уж сильным, если не считать его мощного
квадратного подбородка и полной невозмутимости. Сидя за большим столом, он
казался даже ниже своего роста. Его черные волосы начали уже редеть, и он их
тщательно зачесывал на розовую лысину. Искры седины виднелись в волосах,
особенно на коротко постриженных висках. Его карие глаза уставились на меня
сквозь очки без оправы. Я бы сказал, что ему около пятидесяти. Прекрасно
выбритый, загорелый, в отличной форме. Обнаженные в полуулыбке белые зубы
ослепляли. На нем были черный костюм, белая рубашка и черный вязаный
галстук. В целом он неплохо гляделся на белом фоне стола.

Он продолжал полуулыбаться:

- Чем обязан, мистер Скотт?

Я еле сдержал улыбку. Он вел себя, как если бы я был клиентом, а не
держал его на мушке. Я сказал:

- Хватит того, чтобы никто не двигался. Мне было трудно наблюдать за
тремя одновременно. Я повернул голову в сторону высокого худого типа,
прислонившегося к стене.

- Ты, - сказал я, - двумя пальцами левой руки медленно достань свой
ствол.

Вместо того чтобы подчиниться, он взглянул на Марти Сэйдера, и тот еле
заметно кивнул ему. Черт возьми! Разве не я тут командовал?

Худой парень медленно протянул левую руку и двумя пальцами достал свою
пушку.

- На пол! - показал я. Он уронил пистолет.

- Теперь ты, - сказал я другому, - то же самое, и не изображай из себя
левшу.

Он так и не двинулся с места с момента моего появления. Может быть, даже
не дышал. Я не ожидал каких-либо фокусов от него, и он без всякого выполнил
мое приказание.

- Прекрасно! Теперь подтолкните их ногой ко мне. Затем спустите оба
пиджаки с плеч, оставив руки по локоть в рукавах.

Худой парень попытался сказать что-то, но сдержался, лишь пожал плечами.
Оба они сделали, как я сказал. Это было лучшее, чего я мог добиться в этот
момент, и они не могли мне ничего сделать своими стесненными руками.

Я взглянул на Сэйдера:

- Ваша очередь.

Он продолжал улыбаться:

- Интересно, мистер Скотт. Ловко у вас получается. Но я не ношу оружия.

Он осторожно раздвинул лацканы своего черного пиджака. Во всяком случае,
под мышкой кобуры не было.

- Отодвиньтесь от стола, - сказал я ему. Он повиновался.

- Теперь встаньте и сделайте то же самое. Он поднялся и вновь распахнул
пиджак.

- Повернитесь.

- Пожалуйста, - повиновался он с легкостью. Оружия на нем не было видно,
но я сказал:

- Теперь, Сэйдер, выверните карманы. Он тряхнул головой.

- Одно могу уверенно сказать о вас, мистер Скотт, вы все делаете
тщательно. - На его лице вновь появилась приятная белозубая улыбка. - Может
быть, поэтому вы и живы до сих пор.

Пока я пытался понять, что скрывалось за его словами, он сунул правую
руку в правый карман пиджака.

- Левой рукой, - сказал я.

- Неудобно же, - проворчал он, но все же потянулся через живот сначала
левой, а потом правой рукой и вывернул карманы. Стало очевидно, что оружия у
него нет. - Этого достаточно, мистер Скотт? Не очень-то приятно это
проделывать, к тому же в присутствии дамы.

Интересно было бы узнать, что могло вывести его из себя. Я кивнул ему и
подошел к Айрис. Она зашептала что-то, но не было смысла делать это - шепот
был таким громким, что стены отозвались эхом.

- Слава-Богу-что-вы-пришли. Они-собираются-убить-нас.
Они-бы-уже-убили-меня. Шелл-уведите-меня-от-сюда.

Мне не понравилось, что она снова упомянула о намерении Марти убить нас.
Мысль об этом не покидала меня, хотя я и не видел в ней никакого смысла. Ну
что ж, я хотел попасть сюда и попал. Теперь я жаждал быть как можно дальше
отсюда.

Руки Айрис были замотаны пластырем. Я протянул руку, нашел кончик
пластыря и дернул. Она вздрогнула, но через несколько секунд уже растирала
руки.

Потом она встала и прильнула ко мне (хорошо, что слева!).

Выбрала же время для этого! Но я не оттолкнул ее - я всего лишь слабый
человек. Сердце у нее билось как у кролика.

Она прошептала:

- Я очень сожалею! Тут заговорил Сэйдер:

- Ничего не получится, Скотт.

- Чего не получится?

- Вам не выбраться отсюда. Даже если вам это удастся, далеко вам не уйти.
Вам понадобится ровно минута, чтобы подняться в лифте. - Он смолк и
нахмурился:

- Как вы... - Он сжал зубы и заиграл желваками, переведя взгляд на
потолок над противоположной стеной, которая отделяла его кабинет от зала. Я
проследил за его взглядом и увидел небольшую незажженную лампочку над
дверью, ведущей в клуб. Переведя взгляд на меня, он сказал:

- Конечно же вы не воспользовались лифтом. Такой дурак, как я, заслужил
это.

Затем он уставился на Айрис. До него наконец дошло, каким образом я попал
сюда, а ранее Айрис сбежала отсюда. Он обратился к ней:

- Я таки запер тебя. Меня радует, что я не был столь беспечным. - Он
пожал плечами и добавил, обращаясь скорее к себе самому, чем к нам:

- Однако я был недостаточно осторожным.

Айрис прошептала:

- Давайте уйдем. Давайте уберемся отсюда. Замечательно! Прекрасно! Что
она имела в виду? Раствориться в воздухе? Я не мог вообразить себе, как бы
мы втиснулись в подъемник для блюд. Забавно было б попробовать это с ней, но
невозможно. Да и наши три приятеля не сидели бы сложа руки. Сэйдер обратился
ко мне:

- Сложно, не правда ли, мистер Скотт? Пустые слова! Я мог бы отправить
Айрис в лифте, оставшись здесь, как истинный рыцарь. Но, черт побери, я не
собирался снова упускать ее из виду до тех пор, пока она не объяснит, в чем,
собственно, дело. К тому же должен же быть другой выход, кроме механического
подавальщика и заторможенного лифта.

- Сэйдер, разве здесь нет другого выхода?

Он взглянул на меня и медленно покачал головой.

- Мне не хотелось бы огорчать вас, Сэйдер, но мы уходим.

Он ничего не ответил.

Я почувствовал замешательство. Я мог бы перестрелять их всех. Но подобные
мысли могли только привести меня к смирительной рубашке на манер миссис
Сэйдер. Я мог бы просто оглушить их одного за другим, но не был уверен, что
при этом не буду оглушен сам.

Я сказал:

- Послушайте, Сэйдер, у вас нет никакого шанса. Мне будет нетрудно
заставить проговориться одного из вас.

Он открыл было рот, но ничего не сказал. Он снова смотрел на точку над
моей головой. Обернувшись, чтобы взглянуть, куда он смотрел, я увидел, что
упомянутая лампочка ярко горела.