Чтение 9–й страницы книги ~Эвританские хроники~

— Эге-ге-гей-го!!! — раздался воинственный клич Фили. Орал он не хуже вождя краснокожих.
— Ваше Величество, наших бьют!
Кузя с размаху бросился на своего суверена и спрятал голову на его широкой груди, не сообразив со страху, что превратился в одноразовый бронежилет. Ему повезло. При виде героя Эвритании в таких странных доспехах Филя без боя сдал первую линию обороны. Пятки только сверкали.
Фарадан сдернул с полки пухлый том, осторожно положил его на стол и с нескрываемым удовольствием гордо прочитал надпись на обложке:
«ФАРАДАН
эвританские хроники»
Титанический труд подходил к концу. Он работал над ним шестнадцать лет в ожидании появления Кирона. Остались последние штрихи. Колдун обмакнул перо в чернила.
«… И тогда ВЕЛИКИЙ МАГ, имя которого автор из скромности называть не будет, схватил нечестивого бога за хвост и громовым голосом…»
— Эге-ге-гей-го!!! — заметалось по пещере эхо. Рука дрогнула. На странице расплылась огромная клякса.
— Филя, убью! — подпрыгнул Фарадан.
— Только поскорее!!! — В обитель колдуна вломился взъерошенный домовой, нырнул на кухню, вернулся оттуда с огромной сковородкой в руках и застыл около входа.
— Ты что, сдурел?
— Сейчас сам сдуреешь!
В пещеру ворвался Кирилл в своих оригинальных доспехах, и колдун понял, что Филя имел в виду.
— Заклинание! — завопил домовой, подкрепляя свое требование гулким ударом сковородки.
Он поймал героя Эвритании на взлете. Фарадан был весь на виду, а у короля Кирении чесались не только руки, но и пятки. Одному Господу Богу известно, каким чудом колдуну удалось довести заклинание до конца. Ребристая подошва кроссовки исчезла прямо перед его носом — вместе с оглушенным «королем» и его первым подданным Кузей.
— Знай наших! — обрадовался Филя. — Пойду троллю добавлю! — И выскочил из пещеры, воинственно размахивая своим оружием.
— Ты куда его загнал? — высунулась из кухни испуганная морда Кирона:
— Не знаю, — пожал плечами колдун, с трудом переводя дух.
Все произошло так быстро, что он помнил только о своем диком желании отправить героя куда подальше. И чувствовал, что сегодня ему это удалось.
То, что удар все-таки достиг цели, Кирилл понял сразу. Только не той цели. И вместо заслуженных аплодисментов до него донеслись свист и улюлюканье, которые оборвались, когда чье-то тело в богато расшитом камзоле, перевернувшись в воздухе, почти без всплеска вошло в воду.
— Цепсана потеряли!!!
Бородатые воины в кожаных куртках с удивлением смотрели на капитанскую рубку, с пола которой поднимался ошеломленный Кирилл. Рядом копошился не менее ошеломленный Кузя. Вокруг кипел бой. Самый настоящий. Два корабля шли борт о борт, прочно сцепленные абордажными крючьями и перепутанным такелажем. Люди бились со скелетами. Живые с мертвыми. Гремя костями и мечами, подопечные Цепсана выползали из трюма корабля, на котором за каким-то чертом оказался Кирилл, переваливались через борт и с ходу вступали в схватку с пиратами. То, что это именно пираты, Кирилл тоже понял сразу, ибо командовал обороняющимся кораблем настолько хрестоматийный типаж, что герой Эвритании даже не удивился, когда попутай на его плече завопил: «Пиастры!» Пираты защищались отчаянно. Их могло спасти только чудо.

— Ко мне, мои верные воины! — взвыл из-за кормы главнокомандующий армией некро. Он не умел плавать и к тому же панически боялся воды.
И чудо случилось! Скелеты послушно развернулись к корсарам костлявыми хребтами и стали прыгать в воду. Плавать они тоже не умели. Пятки мелькали над водой, и воины Цепсана дружно шли ко дну, увлекаемые тяжелыми двуручными мечами.
— Куда? Назад! — взревел Бермуд, перегораживая дорогу костлявому потоку, льющемуся из трюма, и отлетел в сторону. Скелеты строем, колонной по четыре, чеканя шаг, промаршировали до кормы и последовали за своим главнокомандующим.
— Это все из-за него! — дрожащим голосом проблеял капитан голомского флагмана, тыча пальцем в Кирилла.
— Взять его! — проревел зеленый от бешенства адмирал. Победа была так близка, а тут какой-то юнец…
Вид осатаневших воинов, рвущихся к рубке, вывел из оцепенения Кирилла. Тело начало действовать на уровне автомата. Особый отряд элитных войск Литлера разлетался в разные стороны, роняя мечи и шлемы. Большинство отключилось уже в полете, однако кое-кто пытался трепыхаться, суча руками и ногами по палубе. Даже в этой дикой обстановке, несмотря на сумбур в голове, Кирилл не нанес ни одного смертельного удара.
— Ура!!! — восторженно завопили пираты, только теперь поверившие в свое спасение. — Качать его!!!
— Качать!!! В капитаны его!!!
— В адмиралы!!!
Разношерстная толпа морских бродяг хлынула на палубу захваченного Кириллом судна, и в воздух полетел их спаситель.
— Не нужно… что вы… — Красный от смущения Кирилл сделал слабую попытку вырваться.
— Помогите! — булькал из последних сил Цепсан.
— Человек за бортом! — ужаснулся герой.
Пираты на радостях не поленились кинуть утопающему абордажный крюк, подцепили его за кафтан и вытянули главного некроманта бюрера на палубу.
— Слава новому капитану Черной Звезды!!!
— Позвольте-позвольте, товагищи! Энтузиазм масс — это, конечно, пгекгасно, но назначение высшего командного состава — не ваша пгеггогатива. Не забывайте о партийной дисциплине.
Из кубрика пиратского корабля выскочил низенький, плотно сбитый мужичонка в кургузом пиджачке, надетом на голое тело. На голове его виднелась белая кепочка, чем-то напоминавшая панамку. Из-под пиджака выглядывали резиновые подтяжки, поддерживавшие серые — под цвет пиджака — штаны. Мужичок резво просеменил к борту захваченного судна и, кряхтя, перевалился через него.
— Богмоткин, — сунул он свою ладошку Кириллу, которого пираты бережно поставили перед ним.
— Кто? — бестолково переспросил Кирилл, озираясь по сторонам.
— Богмоткин, — приподняв кепку, нетерпеливо повторил мужичок, сверкнув лысиной, — Гагги Вениаминович. — Большие пальцы рук нырнули за лацканы серого сюртука, вывернув его отвороты чуть не наизнанку. — С кем имею честь?
— Стальнов… э-э-э… Кирилл Николаевич.
— Пгегасно, — острые глазки Гарри Вениаминовича окинули Кирилла с ног до головы, — пгоисхождение?
— Самое паршивое, — усмехнулся Кирилл, — пролетарий умственного труда.
— Интегесно… очень интегесно. Впегвые слышу о таком классе. Рабочий класс — знаю, кгестьянство…
— Во-во, а мы где-то посередке. Прослойка. Творческая интеллигенция.
— Любопытно. Тепегь еще и твогческая интеллигенция. Однако течь сейчас не о том, — продолжил меж тем «вождь», воинственно вздернув вверх коротко стриженную рыжую бородку. — Вы, молодой человек, создали пгоблему, котогую мне, как теогетику анагхизма, пгедстоит гешить…
— Вы сказали — анархизма?
Кирилл потряс головой. Он все никак не мог привыкнуть к метаморфозам этого дикого мира. Это ж надо, ведет беседу с вождем мирового пролетариата, косящего под анархистов, посреди моря-окияна в обществе симпатичных пиратов. Нарочно не придумаешь…
— Анагхизма, дгужок, анагхизма. Однако пегейдем к делу. Ваши политические убеждения?
— Убежденный нигилист.
— Что это означает? Гасшифгуйте, пожалуйста.
— Это означает, что я плюю на все и всяческие убеждения. Дед говорил, что я вообще порядочный поросенок и жуткий эгоист.
— Вы слышали, товагищи? Какое счастье, что на когабле есть хоть один здгавомыслящий человек! Если б не я, вы пгоизвели бы в капитаны эгеиста! — Гарри Вениаминович подцепил большими пальцами рук подтяжки и звонко щелкнул ими себя по пузу. — Как мы поступаем со своими политическими вгагами? — вопросил он команду.
— За борт… — неуверенно ответила команда, посмотрела на захваченное судно, переглянулась и задумалась.
— Ничего не поделаешь, молодой человек. Вот вам Бог, а вот, как говогится, погог… — Ладошка «вождя» указала на порог, за которым лениво перекатывались волны.
— Я против! — возмутился вдруг Аквамер. — Сильвер! А ты что молчишь? Если б не этот пацан, мы бы сейчас акул кормили своими задницами. В капитаны! Корабль у него уже есть. — Боцман топнул ногой по палубе.
— Правильно! — согласились пираты.
— Товагищ Аквамег, вы забываете о пштийной дисциплине. Пагтия гешила за богт, а ее слово закон для истинного анагхиста! Вот вы, — ладошка ткнула в насупленного капитана, — анагхист или не анагхист?
— Анархист… — мрачно пробурчал Сильвер.
— Гад за вас! А вы? — вперился он в боцмана. Аквамер тяжело вздохнул и вытащил из-за пояса ятаган, виновато глядя на Кирилла. Сильвер смущенно развел руками и отвернулся. Его команда послушно выполнила маневр боцмана. Кузя, испуганно пискнув, нырнул за спину своего суверена.
— Ну-у-у, начинается, — обиделся Кирилл, выдергивая катану, — хоть бы объяснили для порядку, чем вам не угодил мой эгоизм?
— Да он же неггамотный! — воскликнул Гарри. — Эгеизм, а не эгоизм! Погодите, товагищи. Это еще не так безнадежно, как я пгедпологал. Я пгекгасно знаю, как пагубно воздействуют тлетвогные идеи Литлера на юные мозги. Возможно, мы еще сможем его пегевоспитать.
Аквамер облегченно вздохнул и вернул ятаган на место.
— Вы давно служите в агмии Литлера?
— Это еще кто такой?
— Вы хотите сказать, что не знаете, кто такой Литлер?
— В первый раз слышу.
— Но вы же сказали, что ваши политические убеждения — эгеизм!
— Эгоизм, черт бы тебя побрал! — рявкнул выведенный из себя Кирилл. — Ни эгеистов, ни Литлера вашего я и в глаза не видел!
— Тогда к какой же пагтии вы пгинадлежите? — воинственно вопросил Бормоткин.
— Ни к какой! Почему я вообще должен состоять в какой-то партии? Терпеть не могу политику! А политиканов еще больше! Они у нас такого наворотили! — Кирилл с трудом удержался от того, чтобы не сплюнуть на палубу. — Я вне политики. Сам по себе.
— Вот тут-то и кгоется ваша самая главная ошибка, юноша. Нельзя быть вне политики. Все, кто не с нами, пготив нас. Не сочувствуя идеям анагхизма, вы, сами того не желая, становитесь невольным пособником Литлера!
— Значит, без партии никак нельзя?
— Газумеется.
— Тогда я создам свою. Из чисто эгоистических соображений. Учтите — эгоистических, а не эгеистических.
— Любопытно. И что же это будет за пагтия? — подался вперед главный теоретик анархизма.
— Партия любителей пива! — отрезал Кирилл, которому уже порядком надоели эти политические дебаты и этот мир, упорно спаивающий юного спортсмена. Чача, которой насильственно опохмеляли его Шрек с домовым, бродила в голове и требовала выхода.
— Че-пу-ха! — выразительно заявил Бормоткин. — Пагтия — это не пгосто название. У нее должен быть базис, надстгойка, политическая платфогма, наконец. Есть у вашей пагтии базис и надстгойка?
— А то! — хмыкнул Кирилл, в котором в очередной раз проснулся бесенок. — Базис — приличный кабак, надстройка — хорошо накрытый стол, а политическая платформа — задушевная беседа в хорошей компании друзей за кружечкой холодного пива. Устраивает?
— Задушевная беседа? — Гарри был явно ошеломлен.
— Угу… Только не о политике! Гори она огнем!
— Ух ты! Вот это партия! А как в нее вступить? — загомонили пираты.
— Очень просто. Подходите ко мне и записывайтесь.
— А членские взносы?
— Стоимость кружки пива, которую вы сами и выпьете.
— Двух, двух, — азартно зашептал Кузя.
— Зачем двух? — удивился Кирилл.
— Одну им, одну нам.
— Брысь! — шикнул на него Кирилл. — Еще вопросы есть?
— Есть. Ограничений по возрасту не будет? — высунулся юнга.
— Тебе сколько лет?
— Семнадцать.
— Годен с ограничением: платишь за три — пьешь одну!
— Почему?
— Салага!!! В армии не был?
Гарри Вениаминович растерянно крутил головой:
— Товагищи, товагищи, а как же светлые идеи анагхизма?
— Да пошел ты, — отмахнулся Сильвер, — тут ТАКАЯ ПАРТИЯ РОЖДАЕТСЯ!!! Пиши меня первого!
— Кузя, бумагу!
— Нету, — расстроенно пискнул домовой.
— Найдем! — уверенно заявил Аквамер. — А ну пошарьте в каюте нашего теоретика!
— А вот фигушки вам! — прошипел теоретик. Оттопырив зад, он яростно крутил перед носом капитана кулачком, свернувшимся в характерную дулю. — Я уже давно никому не довегяю, все свои тгуды здесь хганю! — Дуля постучала по лысой голове своего хозяина.
— Ты ж вчера только бумагу марал!
— И тут же съедал! — радостно сообщил теоретик. — Плагиатогов вокгуг знаешь сколько?
— В нашей рубке пошарьте, — подал голос Бермуд. Он уже успел прийти в себя и теперь с интересом прислушивался к дискуссии, развернувшейся на пиратском корабле. — У нас там этого добра навалом.
Юнга сломя голову рванул на захваченное судно и выволок оттуда ворох бумаг. В основном все они были испорчены непонятными Кириллу значками, чертежами, расчетами прокладки курса, но один — туго свернутый в узкую трубочку — свиток имел девственно чистую сторону с обратной стороны.
— Во! И перо нашел, и чернильницу, — радостно сообщил шустрый паренек.
— Так. На корабле пиво есть? — обратился Кирилл к капитану.
— Нет, — с сожалением вздохнул Аквамер, — а вот вина — навалом. Элитное, к столу самого Литлера везли.

— Тащи! И кружку заодно раздобудь.
Матросы, не дожидаясь команды Аквамера, нырнули в трюм, выкатили оттуда приличного размера пузатую бочку, лихо выбили из нее днище, предварительно поставив на попа, и торжественно вручили Кириллу помятую жестяную кружку.
— Имя? — строго спросил юноша.
— Джон Сильвер, сэр! — с готовностью отрапортовал капитан.
— Корабль как зовут?
— «Пенитель моря».
— Предлагаю переименовать в «Пенитель пива». Возражения есть?
— Нет! — дружно рявкнули пираты.
Кирилл удовлетворенно крякнул и аккуратно вывел на оборотной стороне свитка: ПАРТИЯ ЛЮБИТЕЛЕЙ ПИВА Основатель — Стальнов Кирилл Николаевич. Партячейка корабля «Пенитель пива». 1. Аквамер.
— Графы, графы не забудь, — колготился рядом Кузя.
— Какие еще графы? — не понял основатель новой партии.
— Вступительные взносы, членские взносы… Дай я сам!
Кузя выдрал из рук Кирилла свиток, отчеркнул пару вертикальных линий и, раскрыв котомку пошире, поставил ее у своих ног.
— Мы тут посовещались и решили назначить меня ответственным за партийную кассу. Кассиром, короче… — Домовой выразительно кивнул на широкий зев «партийной кассы».
Капитан, не прекословя, пошарил по карманам и выудил оттуда золотой.
— Ура первому члену новой партии! — радостно завопил Кузя, пожирая глазами первый партийный взнос, поблескивающий на дне котомки.
— Хорошая партия! — удовлетворенно выдохнул Сильвер, облизывая янтарные капли с усов.
— Теперь я!
— Я!
— Нет я!
— В очередь, товарищи, в очередь, — надрывался Кирилл, — не волнуйтесь, всех запишем.
Не прошло и часа, как бочка была пуста, а партийная касса заполнена доверху. Медь, золото, серебро… Кузя принимал все. Разгоряченные пираты выкатили еще одну бочку. Домовой не поленился заглянуть в трюм и, довольно потирая руки, сообщил шефу:
— Там их еще много.
— Капитан…
— Это вы мне?
— Ну!
— Да какой я капитан? Фок-мачту от кливера не отличу.
— Научим… — успокоил Аквамер. Пират кивнул на флагман Литлера. — Он теперь твой. Так я о чем… А еще раз в твою партию записаться можно?
— А мы не потопнем? — почесал затылок Кирилл. — Вино, вообще-то, не пиво. Так, заменитель временный.
— Зачем еще раз вступать? — запыхтел домовой, пытаясь оттеснить Кирилла в сторону. — Плати членские взносы — и все дела!
Аквамер радостно закивал головой, похлопал себя по карманам, о чем-то задумался и нырнул в трюм, захватив с собой пару матросов.
— Куда это они? — волновался Кузя. Недолго.
Аквамер, пыхтя от натуги, выволакивал на палубу приличного размера сундук.

— Это что, тоже презент Литлеру? — засмеялся Кирилл.
— Нет, — пояснил боцман, — это добровольное пожертвование Литлера вольному братству Черной Звезды.