Чтение 9–й страницы книги ~Уничтожить Израиль~

пыльной, а просто в знак высокого уважения к гостю, Фархад предложил всем
садиться.

Через минуту на столе появились свежие, еще горячие лепешки, которые,
должно быть, пекли где-то рядом на тандыре, два чайника, пиалушки, фруктовый
сахар и холодное вареное мясо на керамическом блюде.

- Поешьте, - предложил Фархад радушно. - Отведайте нашего хлеба. Мы вас
не ждали, простите. Но Алты уже готовит свежий плов. Угощайтесь пока тем,
что есть. - Обращаясь в основном к Мураду, Фархад разлил чай, положил перед
каждым из гостей по лепешке: - Угощайтесь, ешьте!

Мурад разломил лепешку, разорвал половинки на мелкие части и стал
жевать.

Андрей последовал его примеру.

За два тревожных полуголодных дня Андрей почти забыл вкус хлеба.
Лепешка, вкусная и ароматная, стала для него своеобразным знаком возвращения
к нормальной жизни.

- Когда приедет машина? - спросил Мурад, отхлебывая мелкими глотками
зеленый чай.

- Она здесь, господин, - ответил Фархад угодливо. - Можете взять.

- Заправлена?

- Да, господин.

- Мне нужно в Бухару. Но сначала мы отдохнем. Двое суток не спали.

- Как прикажете, господин.

С САМОЙ ВЫСОКОЙ БАШНИ БУДУЩЕЕ НЕ РАЗГЛЯДИШЬ

После отдыха и обеда Мурад вывел из гаража машину. Теперь они ехали, не
боясь ничего, ни от кого не убегая. Это сделало Мурада вальяжным и
покладистым.

- Андрей, я уже тебе говорил, что терпеть не могу политиков. Мне все
равно, кто наш президент - туркменбаши или кутакбаши. А хороших людей -
пусть он туркмен, узбек или русский - уважаю. Ты хороший мужик, Андрей. Мы
тебе поможем. Уедешь в Россию? Твое дело. Решишь остаться - очень хорошо.
Приедем в Бухару, я тебя познакомлю со своими ребятами. Ты должен иметь в
виду - они перевозчики.

- Не понял, - Андрей посмотрел на Мурада, требуя объяснения.

- Я тебе в зиндане не все сказал, - Мурад взглянул на Андрея, стараясь
угадать его реакцию. - Просто тогда не знал, кто ты. Теперь скажу: у меня
большое дело, большие обороты...

- Наркотики? - спросил Андрей, не отводя глаз.

- Э, - возразил Мурад и улыбнулся. - Наркотики не наше, некрасивое
слово. Мы называем это по-афгански - мадда йе мохаддера. Красиво, правда?

- Опасное дело, - сказал Андрей. Осуждать Мурада у него не было ни
желания, ни права.

В Бухаре в садах за Газлийским шоссе они отыскали большую усадьбу,
огражденную со всех сторон высоким глухим забором. Хозяин, моложавый узбек с
энергичным лицом, быстрый в движениях, встретил их, держа в руке мобильный
телефон, радостно воскликнул, увидев Мурада, по-братски обнял его. Так же
сердечно поприветствовал Дурды. Подал руку Андрею. Назвался:

- Я Иргаш. Будем знакомы.

- Очень приятно. Андрей Назаров.

- Уважаемый, посидите с Дурды, попейте чаю, а мы с Мурадом немного
поболтаем. Плов скоро поспеет, тогда будем обедать вместе.

Дурды и Мурад прошли на айван, представлявший собой помост вроде
эстрадной сцены под деревьями яблоневого сада, где на ковре все уже было
накрыто для обеда и чая.

Мурад, уединившись с Иргашем, рассказал тому обо всем, что приключилось
с ним и с братом, и об их благополучном побеге.

- Нам звонили друзья, - сказал Иргаш, выслушав рассказ. - Шум на той
стороне еще идет. Мы боялись, что у вас плохие дела. Там объявили, что все
преступники уничтожены.

- Я бы им возразил, - засмеялся Мурад, - но чем спорить с султаном,
лучше целоваться с тигром.

- Зачем вы притащили сюда русского? - спросил Иргаш.

- Я обещал ему помочь найти дело. Тем более у него нужная
специальность. Он хороший буровой мастер. Прошу тебя дать ему у себя работу.
Это человек верный.

- Нет, Мурад. - Иргаш говорил хмуро, не скрывая своего отношения к
чужаку. - Все, что ты рассказал о русском, убедило меня пока только в одном.
Этот кафир умеет спасать свою шкуру и не бросает в беде спутников.

- Это так, - кивнул одобрительно Мурад.

- Только это и не больше, - опять возразил Иргаш. - А вот насколько на
него можно положиться в других делах - не знаю. Это проверять и проверять.

- Что тебя тревожит? - спросил Мурад.

- Очень многое. Я вообще боюсь доверять русским в делах, которые
касаются интересов ислама. У русских хитрые лица. Трудно понять, говорит он
правду или притворяется. Как бы не вышло, что закинем сеть на судака, а
вытянем крокодила. Вдруг ваш спутник из КГБ?

- Э-э, - скептически протянул Мурад и махнул рукой. - КГБ уже давно
кончился. Умер.

Иргаш выпрямился и пристукнул кулаком по ладони.

- Мурад, не надо кусать палец самоуверенности зубами незнания. Кроме
боли ничего не ощутишь. КГБ никогда не умирает. Он бессмертен.

- Бессмертен?! - Мурад заржал. - Вот не знал!

- Теперь будешь знать, - спокойно ответил Иргаш. - Секретные службы не
умирают, как не умирает власть. Поэтому понимающий человек считает, что
лучше бодрствовать всю ночь, чем спокойно ее проспать и проснуться в сетях
позора.

- Все же подумай, Иргаш. Поговори с ханом.

- Хорошо, подумаю. А теперь пошли обедать.

Хозяин и Мурад вышли к гостям, которые в ожидании плова пили чай. Когда
обед был в самом разгаре, у Иргаша зазвонил телефон, и он, вежливо
предоставив гостям свободу действий, спешно ушел.

Андрей, хотя ему было страшно интересно, расспрашивать о том, кто такой
Иргаш, чем занимается, не стал. Подобного рода вопросы создают человеку
репутацию чересчур любопытного и не способствуют укреплению отношений.
Любопытный гость сродни навязчивой мухе, которой мало хозяйского меда и
очень хочется попробовать на вкус самого хозяина.

- У тебя есть деньги? - неожиданно спросил Андрея Дурды, когда они
заканчивали трапезу.

Андрей грустно хмыкнул:

- Была у собаки хата, и та по осени сгорела.

- Как жить будешь?

- Что-нибудь придумаю.

- Брат, - сказал Мурад, - ты, наверное, дремал в машине, но я уже
сказал Андрею, чтобы он не беспокоился. У нас большие деньги и хорошие
связи. Андрей нам помог. Мы с тобой поможем ему. Ко всему, я уже переговорил
с Иргашем. У него есть отличная работа. Очень отличная. Важно, чтобы ее
предложили. Такую один раз сделаешь - будешь хорошо богатый на целую жизнь.
Даже богаче меня...

- Что за работа? - спросил Андрей. - Если связано с красивым словом
мадда йе мохаддера, я не возьмусь.

Мурад, сверкая большими белыми зубами, громко расхохотался:

- Запомнил хорошее слово? Молодец! Но тебе я обещаю работу по
специальности. Не веришь?

- Почему нет? Верю.

- Как тебе понравился Иргаш? - спросил Мурад Андрея.

- Судить о человеке, не зная его хорошо, показатель глупости. Зачем ты
меня на этом испытываешь?

Мурад довольно улыбнулся:

- Ты хорошо ответил. Думаю, у тебя будет время узнать Иргаша получше.

- Он в самом деле может дать работу?

- Я просил его помочь тебе.

- Если просил, для тебя он сделает, - сказал Дурды убежденно. - А ты, -
он положил руку на плечо Андрея, - запомни: не пугайся, если покажется, что
тебя оценили ниже твоих возможностей. Любая пешка, пройдя шесть полей,
становится ферзем. И даже ущербная луна на четырнадцатую неделю делается
полной. Все зависит от срока, положенного на испытание. Ты сумеешь себя
показать.

- Брат прав, - сказал Мурад. - Тебя поначалу могут проверять, значит,
станут пугать. Иргашу нужны очень смелые помощники. Ты - такой. И не бойся,
ты мой друг, и вреда тебе они не сделают, главное, не надо их бояться. Если
не понравишься, они прямо скажут, что работы нет. Но не тронут. Иргаш мне
говорил: тебя надо испытывать. Я сказал, что уже проверил на деле. Ты мне
как брат. Там стреляли, ты Дурды за собой таскал. Ты потерпи проверку.
Деньги будут хорошие. Очень лучшие!

- Завтра Иргаш летит в Коканд, - сообщил Андрею Дурды вечером. - Он
заберет тебя с собой.

- Зачем?

- На свадьбу, - сказал Дурды, стоявший рядом, и улыбнулся.

- Как тебя понимать? - спросил Андрей настороженно.

- Он шутит, - успокоил его Мурад. - Сперва в Коканд, затем в Фергану.
Там тебе устроят смотрины, потом решат, какое дать дело.

Андрей любил Фергану. В Узбекистане она стала первым городом
европейской планировки: ровные длинные улицы, пересекающиеся под прямыми
углами, строгие жилые кварталы, аккуратная сеть арыков, стройные ряды