лась. Господи, ну что еще? Чем она на этот раз провинилась?
ной раз. - Ни за Лешку, ни за кого бы то ни было вообще. Я не создана
для совместного проживания с другим человеком".
сей, - а когда вернулся, застал вместо тебя совершенно другого человека.
Прошло три недели с момента моего возвращения, и за все эти три недели я
ни разу не увидел рядом с собой женщину, которую двадцать лет любил и
знал как самого себя. Ты стала другой и не соизволила удостоить меня ни-
какими объяснениями. Сейчас я хочу услышать от тебя вразумительный от-
вет: что происходит?
мне кто-то помогает?
лам перед тем, как засунуть в "давилку".
ешь щеку. Много лет я с этим мирился, но каждый день ждал, что найдется
человек, которого ты будешь целовать сама. Так что, дорогая моя, это
случилось?
было, да и настроения, надо признаться, тоже.
ли в твоей голове? Ты всегда будешь для меня лучше всех на свете, и не
делай, пожалуйста, вид, будто ты этого не знаешь.
делиться со мной своими проблемами.
Незачем тебе вникать в мои проблемы, они носят сугубо служебный харак-
тер, и помочь в их разрешении ты все равно не можешь, как бы ни старал-
ся.
занимаясь салатом, одновременно следя, чтобы мясо на сковороде не приго-
рело, Настя замерла, как кролик перед удавом, с ужасом ожидая продолже-
ния. Но его не последовало. Алексей высказал свою точку зрения и замолк,
по-видимому не желая ничего из нее вытягивать, ловить на слове и доказы-
вать, почему она врет. Пауза затягивалась, и с каждой секундой Настя все
острее ощущала необратимость происходящего. Надо было отвечать сразу, и
каждое мгновение, проведенное в молчании, делало все дальнейшие слова
все более и более бессмысленными. Нужно что-то сказать, но слов не было,
и желания говорить не было. Была только огромная усталость и стремление
побыть в одиночестве, чтобы не нужно было ни с кем разговаривать. Никому
ничего не объяснять. Не отвечать ни на какие вопросы. Никого не видеть.
Просто закрыть глаза, посмотреть внутрь себя и подумать. Наверное, так
устроены далеко не все, чаще всего люди любят общаться и обсуждать с
близкими, а то и с не очень близкими, свои проблемы, делиться тревогами
и надеждами, спрашивать совета. Но она, Настя Каменская, устроена
по-другому. В последнее время она все чаще ловит себя на мысли, что ей
вообще никто не нужен. Ни мама, ни отчим, ни муж, ни коллеги по работе.
То есть коллеги, конечно, нужны, но именно для того, чтобы вместе делать
дело, а больше ни для чего. Ни для душеспасительных бесед, ни для спле-
тен, ни для хныканья в жилетку.
галась его обвинений во лжи и судорожно сочиняет какие-то оправдания.
Слишком много времени прошло после его последней фразы, теперь, что бы
она ни сказала, - все покажется ему надуманным, фальшивым. Враньем, од-
ним словом. К тому же наспех состряпанным. "А может, не нужно прерывать
паузу? - подумала Настя трусливо. - Леша обиделся, теперь будет молчать
по крайней мере до утра. Что, собственно говоря, и требовалось. И пусть
думает, что хочет. Я-то точно знаю, что ни в чем перед ним не провини-
лась и никакого нового мужика не завела, так что оправдываться мне не в
чем. Разве я смогу объяснить ему, что со мной происходит? Разве смогу
рассказать, на сколько десятков лет постарела, пока жила с мыслью, что
мой отчим - преступник? Но если не рассказать ему обо всем, что произош-
ло, пока он был в Штатах, он никогда не сможет понять, почему мне так
хочется тишины и одиночества. Кто это написал: "Тишины хочу, тишины...
Нервы, что ли, обожжены?" Кажется, Евтушенко. У меня внутри все сгорело.
Все силы ушли на то, чтобы смириться с предательством отчима и не уме-
реть от ужаса, боли и горя. А унижение, которое я перенесла, умоляя За-
точного взять меня к себе на работу? Больше меня уже ни на что не хвата-
ет. А Лешка, глупый, думает про каких-то чужих мужиков... "
порежусь, если ты будешь меня толкать.
бы ни одно преступление не раскрыла.
вспомнила, кому принадлежал телефонный номер, который продиктовал ей Бо-
рис Михайлович Готовчиц.
ка погрузнел, а виски стали совсем седыми. Но глаза оставались по-преж-
нему хитрыми и лукавыми, словно он постоянно хотел напомнить собеседнику
о чем-то таком... пикантном. Известном только им двоим. Насте от этого
взгляда делалось не по себе, хотя она точно знала, что так Димка смотрит
на всех, а не только на нее.
казать милейшей Юлии Николаевне. Я объяснил ей, что могу только органи-
зовать личную круглосуточную охрану ее мужа либо охрану квартиры, а
слежкой мы не занимаемся, это не наш профиль.
поинтересовалась Настя.
наблюдение за ним и его связями, а я точно так же с ходу ее прервал и
посоветовал обратиться в другую фирму. Дал ей несколько телефонов и ска-
зал, что, если ее эти фирмы не устроят, могу помочь подыскать другие ва-
рианты. Вот, собственно, и все.
отделении работали, потом потеряли друг друга из виду, а на днях он
вдруг объявился, и оказалось, что он открыл агентство, как раз и специа-
лизирующееся на слежке за неверными супругами. Только-только начал, и
ему нужна клиентура. Вот я и подумал, что если Юлия Николаевна еще нико-
го не нашла, то я их солью в сыщицком экстазе. Слушай, а когда ее уби-
ли-то?
тя, - а то я никак не проснусь.
ловина одиннадцатого.
вообще не человек, а полусонная особь непонятного пола. Зато после часа
ночи самая жизнь начинается. Надо спать, а голова пашет, как заведенная,
мысли всякие рождаются, придумки придумываются, даже что-то вроде охот-
ничьего азарта во мне просыпается.
пять утра, - весело подмигнул он, вставая, чтобы принести Насте еще одну
чашку кофе.
час Настя и Дмитрий Захаров были здесь единственными посетителями, ос-
тальные пять столиков пустовали, и стулья вокруг них отчегото казались
сиротливыми. Зато и оглушительной музыки, типичной для таких заведений,
не было, и это радовало Настю больше всего.
разговора чашку кофе и уселся напротив.
по руке.
прошлое, поэтому давай договоримся раз и навсегда: этого не было. И это
не предмет для обсуждений. Хорошо?
он, накрывая Настину ладонь другой рукой.
подловил момент, когда меня можно было затащить в постель.
но об этом вспоминать? Ты стыдишься того, что произошло? Жалеешь об
этом?
больше не будет. Поэтому нет смысла вообще говорить об этом.
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Пехов Алексей
Прозоров Александр
Березин Федор
Сертаков Виталий